– Нету детей! Что за идиотские вопросы? – рявкнул Мориурти.
Губы стражника тронула бледная улыбка.
– Дети – цветы жизни, – туманно пояснил он, и, повернувшись к Гавриле, который, похоже, был тут за старшего, отрапортовал: – Формальности улажены. Проверено: цветов и детей нет. Можно запускать.
Гаврила кивнул и приложил меч к распухающему на глазах уху.
– Следуйте за мной, – сказал он.
Экс-менестрель повёл отряд по направлению к большому каменному дворцу с красной черепичной крышей, по углам которой были надстроены декоративные башенки с флюгерами. Крытая галерея соединяла левый бок дворца с донжоном. Постройки под защитой мощной стены выглядели надёжно и фундаментально. Здесь было бы комфортно отсиживаться от любых врагов, будь то орды сарацинов или полчища жадных собратьев по феодализму.
Дворец встретил темнотой, пустотой и прохладой. Кем бы ни был хозяин, он явно предпочитал полумрак. Ну, или экономил на освещении. Маленькие масляные лампы, укреплённые в стенных нишах, горели тускло и напоминали испуганных светляков. Приглядевшись, Фёдор увидел, что каменные стены украшены гобеленами, но разобрать вытканные на них картины из-за темноты было сложно. Кое-где висели рыцарские щиты, мечи и алебарды.
Шаги в холле первого этажа отдавались под высокими сводами настолько гулко, что хотелось идти на цыпочках. В воздухе висел еле уловимый запах тлена и пыли. В углах белела густая паутина, усиливая ощущение неуюта и заброшенности. Казалось, переступив порог замка, экспедиция ухнула в яму времени глубиной эдак в десяток веков.
По широкой мраморной лестнице следом за Гаврилой поднялись на второй этаж и остановились у высоченных, в три-четыре человеческих роста, дверей из чёрного дерева, покрытых невнятными резными узорами.
– У меня ощущение, что мы, наконец, пришли, – негромко сказал Мориурти.
– Правильное ощущение, – произнёс Гаврила, вежливо осклабившись. – Прошу!
Крякнув от натуги, он распахнул двери, и путники ступили в тронный зал.
Трон сиротливо стоял на небольшом подиуме в глубине огромного, слабо освещённого помещения, чьи своды терялись в тёмной высоте. К подиуму вела ковровая дорожка. Оглянувшись, Фёдор убедился, что зал совершенно пуст: ни человека, ни мебели… Лишь по углам мелькали чьи-то еле заметные тени, и доносились неясные звуки.
Сын эфира повернулся к стражнику.
– А ты, часом, не ошибся дверью, гитарист? – тихо и грозно спросил он, хмурясь. – Нас тут вроде никто не ждёт…
Раздался низкий звучный голос:
– Ошибаешься, сын мой. Ждёт. Ещё как ждёт!
С этими словами Варфоломей отодвинул в сторону Лефтенанта. Неторопливо, стуча посохом по ковровой дорожке, он подошёл к трону и уверенно сел.
Участники экспедиции изумлённо переглянулись.
– Варфоломей, ты в порядке? – встревоженно спросил профессор.
– Совсем рехнулось его преподобие, – жалостливо сказал Корней. – Столько передряг в его-то возрасте…
Проповедник усмехнулся. Отложив посох, он закрыл и сильно сжал лицо руками. А когда отнял ладони, все увидели, что это, собственно, уже и не Варфоломей. И выглядит не так, и одет по-другому.
На троне сидел человек лет сорока пяти, в золотой короне и красной мантии поверх чёрного длиннополого одеяния, смахивающего на рясу из хорошей тонкой шерсти. На шее висел большой медальон, инкрустированный драгоценными камнями. Продолговатое морщинистое лицо обрамляли длинные черные волосы с проседью. Высокий лоб гармонировал с крупным прямым носом, квадратный подбородок указывал на крутой нрав. Толстые яркие губы, достойные негра-вампира, иронически улыбались. Облик человека в мантии дышал силой и энергией.
Вглядевшись в незнакомца, учёные мужи Мориурти и Сидоров синхронно раскрыли рты и уставились друг на друга.
– Доктор Хаос! – воскликнули они в один голос.
– Его императорское величество Хаос Первый! – торжественно поправил Гаврила.
Знаменитый биохимик благосклонно кивнул.
– Он самый, господа! – сказал он. – Рад, что спустя столько лет меня можно узнать.
Фёдор мгновенно вспомнил всё, что в закрытых служебных циркулярах когда-то читал о безумных экспериментах доктора Хаоса, и ему вдруг очень захотелось оказаться за тысячу километров от проклятого замка. «Вот теперь точно звездец», – отрешённо подумал он, не дожидаясь подсказки перстня…
Конец третьей части
Часть четвертаяХозяин аномалии
Глава семнадцатаяЕвангелие от Хаоса
Вильям Хаос был один из тех гениев, которых природа изредка рождает на свою голову. Мощный, дерзкий и острый ум, полное пренебрежение к традициям и устоям, безоглядное стремление вперёд – вот лишь некоторые черты и свойства Хаоса, которые отмечали современники и которые позволили ему сделать поистине феноменальные открытия.
Его предложение перерабатывать информационные потоки в жиры, белки и углеводы, как уже говорилось, Совет герцогов отклонил. Незачем делать из трудящихся телепотребителей едоков-халявщиков. На дальнейшую разработку темы был наложен мораторий, а доктора предупредили о недопустимости подобных изысканий. Учёный хлопнул дверью и удалился в неизвестном направлении, пообещав, что о нём ещё услышат.
Ах, как недальновидно поступил Совет герцогов! Никто не знал, что запрещённая идея Хаоса – не более чем верхушка айсберга, имевшая исключительно прикладной характер. Никто не подозревал, что в сногсшибательном предложении доктора главными являлись отнюдь не жиры, белки и углеводы. Ключевым понятием здесь были информационные потоки.
Наше повествование – не научный трактат, и было бы неуместным погружаться в подробное описание исследований доктора Хаоса. Скажем главное: изучая информационно-энергетические элементы (так называемые биофотоны), доктор однажды совершенно неожиданно для себя сумел проникнуть в ноосферу.
А может быть, всё случилось с точностью до наоборот. Возможно, не Хаос нашёл путь в ноосферу, а именно она избрала доктора для контакта, и с этой целью открыла вход в свои недра. Исходя из последующих событий, второй вариант представляется более вероятным.
Так или иначе, случилось историческое, поистине грандиозное событие. Состоялась осознанная встреча человека с ноосферой. Подчеркнём: осознанная. По жизни-то мы и без того нечувствительно связаны с нею. Откуда, по-вашему, берутся вещие сны, предсказания, ощущение дежа-вю и тому подобные вещи? Да оттуда же, из планетарной сферы разума. Она хранит в себе всё, что было, есть, или будет. Ведь всё уже было – даже то, что будет. Не в нашем пространстве, так в одном из параллельных миров, отстоящих по времени…
В редких случаях потоки биофотонов, просачиваясь сквозь энергетическую оболочку ноосферы, начинают системно проникать в сознание некоторых личностей, чей высокоразвитый интеллект служит для частиц-носителей информации своеобразным магнитом. Так и появились когда-то феномены Томаса из Эрсилдуна, Нострадамуса, монаха Авеля, Вольфа Мессинга, Ванги…
– … А теперь я отвечу на вопросы, – провозгласил доктор Хаос, небрежно поигрывая медальоном.
Развалившись в глубоком мягком кресле, он возглавлял длинный стол в обеденном зале. Компанию составляли участники экспедиции, неудобно сидевшие на деревянных стульях с высокими прямыми спинками. На белоснежной скатерти менялись изысканные блюда из мяса, рыбы, дичи, с овощными и грибными гарнирами. Пиршество сопровождалось напитками в диапазоне от водки до компота. Прислуживала та же троица экс-менестрелей. Ради такого случая они сменили кольчуги на тёмно-коричневые ливреи с вышитыми вензелями «Х I». При этом осталось непонятным, кто трудится на кухне и готовит еду. Впрочем, как-то не елось.
Вступительную часть беседы Фёдор воспринял с трудом. Силовое образование и боевой опыт пасовали перед обозначенной доктором темой. Корней и Лефтенант были примерно в такой же ситуации. Валя-Кира проявляла признаки понимания. Зато Мориурти и Сидоров вцепились в Хаоса мёртвой хваткой и засыпали вопросами. Доктор отвечал охотно, хотя и свысока. Было заметно, что он соскучился по общению с компетентными собеседниками.
… Да, вы поняли правильно. Ноосфера образована магнитным полем Земли. Это своего рода архив, в котором записано и хранится знание, когда-либо существовавшее на планете, включая параллельные измерения. Об этом, кстати, догадывались ещё древние египтяне. В их мифологии существует понятие Нус – мировой разум. Они же считали, что Вселенная ментальна.
… Надо понимать, что контакт между мной и ноосферой стал возможен благодаря фундаментальному обстоятельству. Тысячелетия напролёт ноосфера просто служила своего рода хранилищем, где механически накапливалась информация. Так было с начала времён. Но однажды объём биофотонов превысил некую критическую массу, и возникла качественно иная ситуация.
Что такое биофотон? Частица, хранящая ничтожно малый объем информации. В некотором смысле его можно уподобить нейрону – нервной клетке головного мозга. И вот однажды неисчислимое количество биофотонов, составляющих ноосферу, образовали своего рода гигантский мозг. Ноосфера осознала себя. После возникновения Земли и появления человеческого рода это – величайшее событие в истории цивилизации.
… Каковы были практические последствия этого мегасобытия? До поры до времени никаких. Гигантский мозг по-прежнему накапливал и хранил информацию. Это продолжалось до тех пор, пока не наступила так называемая телеэра, в разгар которой мы живём.
Ноосфера, господа, существует и функционирует в рамках земной атмосферы. А земная атмосфера – информационная среда. Так вот: за последние два – два с половиной века, качество этой среды сильно ухудшилась. Бесчисленные телеканалы круглосуточно извергают в эфир потоки некачественной информации. Вы думаете, это проходит бесследно? Черта с два! Люди мутировали в телезрителей, они последовательно тупеют. Впрочем, это-то меня беспокоит меньше всего. Если их такое положение устраивает, скатертью дорога…