У Микулы в Киеве не было знакомых, и он еще некоторое время постоял у ворот на княжеский двор, потом вспомнил о Ратше, о котором ему в свое время говорил Векша.
Микула был первый раз в Киеве. Он много слышал о нем, но Киев оказался гораздо большим городом, чем он предполагал. Поэтому Микула попал в некоторое затруднение, он не знал, где искать Ратшу. Был бы он гончаром или кузнецом, найти его было бы просто, надо было сходить только в соответствующие ряды. В Белгороде Ратша был сторожем на городских воротах, а вот чем он занимался в Киеве, Микула не имел никакого представления.
Но в любом городе, даже в таком очень большом, как Киев, все-таки можно найти нужного человека, надо только сходить на Торг. Уж на Торгу знают все и обо всех жителях города. Найдется человек, который слышал что-либо и о Ратше из Белгорода.
Так оно и случилось, порасспросив торговцев на Торгу, Микула узнал, что у Ратши имеется лавка в торговых рядах, где он торгует пушниной и деревянными изделиями.
После этого Микула без затруднений нашел лавку Ратши. К его сожалению, Ратши в лавке не оказалось, и торговавший в ней старик с седыми, как лен, волосами, сообщил, что он является отцом Ратши, а сам Ратша в лавке не торгует и все дела ведет дома. И если дружинник желает продать ему пушнину, то ему следует сходить к Ратше домой.
Старик объяснил, как найти дом Ратши, и Микула, следуя его указаниям, без особых затруднений нашел двор Ратши.
Ратшин двор был огорожен добротным забором, по которому Микула догадался, что он живет богато. Микула постучался в ворота, и вскоре в калитке появился крепкий мужчина с широким, лоснящимся лицом. Увидев перед собой дружинника, он не удивился.
Не пропуская незнакомого человека во двор, он взглянул сначала на руки Микулы и, не обнаружив ничего в них, заглянул за спину Микулы. Не обнаружив и там ничего, он удивленно спросил:
— А где мешок с мехами?
Микула сказал, что у него нет пушнины, и Ратша удивился еще больше:
— А я думал, ты хочешь мне продать меха, а у тебя нет мехов. Так что тебе надо?
У Ратши был такой деловитый вид, что Микула даже засомневался, что он пожелает разговаривать со знакомым простого смерда Векши. Тем не менее сообщил, что пришел по совету Векши из деревни Головка, что находится под Белгородом.
Услышав имя Векши, Ратша заулыбался и, пропустив Ми-кулу во двор, часто затараторил:
— Проходи, мил человек, а я думал сначала, что пришел кто-либо из дружинников и принес меха на продажу. Ко мне часто приносят меха. Меха товар недолговечный, поэтому дружинникам нужнее золото. А смотрю, у тебя нет мехов, — думаю, что ему нужно?
Тем временем Микула примечал. По двору ходили куры во главе с петухом. Навоз во дворе свидетельствовал, что у Ратши в хозяйстве имеются и коровы, и овцы. Микула также заметил двух работников, которые чистили хлев.
Ратша провел Микулу в горницу, по пути крикнув:
— Бабы, подайте на стол угощение!
Через несколько минут они сидели за столом, на котором стоял кувшин с медом, квашеная капуста, соленые огурцы. Немного погодя жена Ратши принесла горшок с вареным мясом.
Микула рассказывал, как он попал в Киев и при каких обстоятельствах видел Векшу.
Слушая рассказ Микулы, Ратша сочувственно вздыхал:
— Ай, ай, не повезло Векше! Ай, не повезло! Про Блуда мыто в Киеве слышали, скверный человек, хоть и боярин. Многие имеют на него зло. Но... — тут Ратша поднял палец. — Владимир любит его, доверяет ему.
Микула напомнил:
— Да, любит и доверяет, но зря не помнит, как Блуд предал своего князя. Кто предал один раз, то предаст и другой.
Ратша опять вздохнул:
— Люди всегда думают, что, то, что нехорошее случается с другими людьми, с ними с самими не может произойти.
Ратша, на мгновение замолчав, перекрестился и добавил:
— Не дай Бог. Но не наши это дела, князю виднее, с кем дружить.
— Виднее, — согласился Микула. — Вот взял и посадил под замок Святополка, — хочет, мол, занять киевский стол.
Ратша рассмеялся:
— Святополку никогда не бывать на столе в Киеве, хотя он и значится старшим сыном. Но нелюбимый он. Владимир, конечно, уже не тот, что был раньше, — болеет часто. Но несколько лет протянет, а там подрастет любимый Борис. А как войдет он в силу, никому с ним не справиться. А тем более Святополку, который чужой для сыновей Владимировых.
Микула удивился:
— И откуда ты все это знаешь?
— А что же не знать, — усмехнулся Ратша. — У меня бывают почти все дружинники, те любят поговорить со мной. Да и на княжеский двор я допущен, — кто кроме меня торгует мехами?
Микула заметил, что за окном стало темнеть. Он поднялся и проговорил:
— Ну мне пора идти.
Ратша предложил:
— А чего бы тебе не остаться у меня?
Микула спросил:
— А ты не боишься, что с дружинником опального князя якшаешься?
Ратша засмеялся:
— Я купец, мне надо со всеми ладить. Даже с печенегами, если они предлагают выгодный товар.
— Наш воевода устраивает пирушку, поэтому мне и надо идти, — сказал Микула.
— Понимаю, от своих отбиваться нельзя, — проговорил понимающе Ратша. Он проводил Микулу до ворот и уже у самых ворот поинтересовался: — У Векши была старшая дочка, — Яриной ее звали, хорошая была девка. Как она, жива ли?
Блуд-то он охочий насильничать девок, а своих рабынь ценит меньше собак.
— Ее забрал к себе князь Святополк, и, говорят, она теперь прислуживает княгине Юлии, — сообщил Микула.
Ратша одобрительно заметил:
— Конечно, у старой княгини девке лучше, чем жить в лесу в рабынях.
Глава 43
Вернувшись с дружиной в Вышгород, Микула подождал в стороне, пока Варяж доложится воеводе Свенельду об обозе.
Варяж рассказывал о путешествии в подробностях, и особенно подробно он рассказал о том, как Рахдай в одиночку обратил в бегство больше сотни разбойников.
Затем он что-то шептал на ухо Свенельду, Свенельд слушал его внимательно, и его лицо становилось озабоченнее и озабоченнее.
Когда Варяж, доложившись, ушел по своим делам, Микула подошел к Свенельду. Однако Свенельд, приложив палец к губам, подал знак, чтобы Микула пока не говорил с ним о деле. Видимо, он опасался дружинников, которые находились поблизости и видели, как они разговаривают.
Несколько минут они говорили о том, как проходила поездка в Киев. Затем Свенельд, сквозь густые седые усы, тихо предупредил:
— Будь пока на крыльце.
Микула сделал вид, что разговор со Свенельдом стал ему неинтересен, и он, вежливо отпросившись у воеводы, пошел в направлении княжеского крыльца. Здесь он присоединился к толпе бездельничающих дружинников, ожидающих какого-либо приказания от князя. Спустя еще полчаса некоторых дружинников услал с заданием Свенельд. Другие, так и не получив приказаний, сами ушли по своим делам. И Микула остался на крыльце один.
Еще через некоторое время на крыльце снова появился Свенельд. Окинув взглядом двор, он издали подал знак Микуле, и тот подошел к нему.
Свенельд коротко распорядился:
— Следуй за мной.
Микула кивнул головой и пошел за Свенельдом. Свенельд зашел в одну из пристроек, затем они долго плутали по темным коридорам, пока, наконец, не оказались в какой-то небольшой комнате.
Микула в результате этих блужданий так и не понял, где они находятся. Он хотел спросить об этом Свенельда, но тот, озабоченный своими думами, отмахнулся:
— Помолчи.
Микула встал в уголке и начал рассматривать убранство комнаты. Комната была почти пуста. Но Микула все-таки заметил прелюбопытные вещи. В одном углу висела икона, под ней горела лампада. В этом не было ничего необычного, в Киев привозили много икон из Греции. Но у другой стены на полках лежало несколько толстых книг в позолоченных переплетах.
Книга слишком дорогая ценность, чтобы просто так лежать на полке у простого человека. Поэтому, увидев книги, Микула моментально догадался, что они находятся в тайной комнате князя Святополка.
Через некоторое время его догадка подтвердилась, дверь тихо скрипнула и на пороге появился Святополк.
Микула склонил голову и приложил руку к груди:
— Будь здрав, князь.
Святополк, не отвечая, прошел к иконе и истово перекрестился. Только после этого обратился к Микуле:
— Рассказывай, что узнал.
Микула степенно начал рассказ:
— Посмотрел я на князя и послушал, что говорят о нем. Говорят, он часто болеет, но ходит бодро. По моей мысли, — болезнь у него такая, что он может прожить и много лет, но может и умереть в одночасье.
Святополк присел на лавку, выложил на стол перед собой серебряную вещицу на шелковом шнурке и стал ею поигрывать. Микула узнал вещицу, она была снята с варяга. Святополк задумчиво проговорил:
— Значит, может прожить долго или умереть в любой момент... И узнать, когда пробьет его час, невозможно?
Он пытливо взглянул на Микулу:
— Ты же лекарь и чудесник. Неужели не можешь узнать этого?
— Да, я предполагаю, когда наступит его срок, — сказал Микула. — Но точно об этом говорить нельзя. Скажу одно, будь ближе к Киеву, князь.
— Но хоть сколько мне ждать — год, два? — раздраженно спросил Святополк.
— Я думаю, что все решится в ближайшие два года, — сказал Микула. — Больше мне ничего не известно. Но в Киев я съездил не напрасно, я оставил там надежного человека. И когда Владимир будет при смерти, тебе сразу скажут, и тогда будь готов прибыть в Киев первым.
Святополк задумчиво проговорил:
— Два года... Два года это много. Но два года как раз мне хватит, чтобы подготовить все.
Святополк замолчал. Через некоторое время спросил:
— Какую награду хочешь, Рахдай?
— У княгини Юлии живет девка Яринка, из-под Белгорода, — проговорил Микула.
Свенельд помог Микуле, напомнив князю:
— Я недавно говорил о ней.
— А! Помню, — сказал Святополк. — Я поговорю о девке с княгиней.
Когда Микула ушел, Святополк проговорил Свенельду: