Завтрак на удивление прошел в молчании. Слышались только звон ложек и довольное пыхтение. Горячая густая похлебка разом придала сил. Эйдан и думать забыл о ночи, проведенной на неудобной тахте, ноющей спине и замерзших ногах – для сменной обуви в багаже не нашлось места, а наскоро высушенные у камина ботинки еще были влажными, что, несомненно, не укрылось от внимания дворецкого – под ними образовались мокрые следы. Эйдан вполглаза наблюдал, как он следит за трапезой, а вернее, за лакеями, обслуживающими стол. Кому и зачем понадобилось обыскивать комнату дворецкого и что именно он искал? В этой истории была лишь одна нестыковка. Если бы тот, кто отравил критика, так сильно желал заполучить книгу, стал бы он пропитывать ядом ее бесценные страницы?
Графиня, которая сидела как раз напротив Эйдана, почти не поднимала глаз от тарелки. Сегодня она выглядела еще задумчивее, чем вчера, и не проронила ни слова. Ее ухажеры куда-то испарились. По словам Эмили, виконт, которому больше не нужно было скрывать свое страстное увлечение кулинарией, все время проводил на кухне, нервируя миссис Тилли, а его соперник, натуралист, по-прежнему предпочитал компанию лягушек. Прочие джентльмены уже разбрелись кто куда.
В качестве десерта к чаю подали земляничный джем в розетках. Эйдан так увлекся им, что почти позабыл обо всем на свете, кроме, разве что, Эмили, которая то и дело нечаянно касалась его рукавом, поднося ложку ко рту. Когда с завтраком было покончено – графиня в своем унынии едва притронулась к блюдам, – все трое одновременно поднялись из-за стола.
Эмили, как и было условлено, направилась к дворецкому, чтобы отвлечь его, пока Эйдан попытается вывести графиню на чистую воду. Он проследовал за ней через холл, по лестнице на второй этаж, мысленно повторяя имя: «Эшборо, Эшборо, Эшборо…»
К его немалому удивлению, графиня, заметив сопровождающего, первой завела разговор:
– Завтрак был просто восхитительным, вы не находите, мистер Стокетт?
– Как и все, что выходит из-под ножа миссис Тилли, – согласился он.
– В наше время так непросто найти хорошую кухарку, – посетовала графиня. Они поднялись на второй этаж, и теперь вели светскую беседу, стоя на развилке между коридорами. – Особенно в Лондоне. Вы ведь прибыли оттуда?
– Да, там расположена моя контора.
– Как, наверное, непросто быть частным сыщиком.
– Это моя работа, графиня… Эшборо.
– Бедный мистер Кроу. Надеюсь, вы найдете злодея, который совершил это.
– Зачем вы украли дарственную, графиня Эшборо? – Эйдан выбрал подходящий момент, чтобы застать ее врасплох.
Графиня опешила. Она открыла рот, как рыба, вытащенная из воды, не находя слов. Ее лицо мигом побагровело, на шее вздулась вена.
– Что?! – наконец выдавила она. – Вы обвиняете меня в воровстве?!
Эйдан заметил, как задрожали ее пальцы, а после впились в платье, нервно сжимая и разжимая ткань. Глаза графини забегали, как у человека, уличенного во лжи. Взгляд бесцельно метался, цепляясь то за картины на стенах, то за рождественские украшения, увивающие перила.
– Вчера в комнате дворецкого устроили обыск. Пропала единственная вещь – дарственная, согласно которой редкий экземпляр книги отходит библиотеке.
– И при чем же тут я, позвольте узнать?!
– Разве вы не хотели заполучить эту книгу в свою коллекцию?
– Я… я… почему вы так решили? – Графиня сдавала позиции. Эйдан надеялся, что ее возмущения не привлекли лишнего внимания.
– Разве вы не спорили об этом с мистером Кроу той ночью, когда его отравили? – Эйдан сделал шаг вперед, оттесняя графиню к ее покоям. Она невольно попятилась.
– Вы обвиняете меня и в этом?! – взвизгнула она.
– Я лишь задаю вопросы, – Эйдан нарочито спокойно улыбнулся. – Пока что.
– Ах так? Я – знатная леди и не промышляю ничем подобным! – Они остановились напротив двери.
– Яд, как известно, оружие аристократов.
– В таком случае я докажу вам, что не имею отношения ни к одному из этих грязных обвинений! – Она развернулась и толкнула дверь.
В спальне графини царил идеальный порядок. Судя по всему, горничная сдержала слово и не выдала заговорщиков, а значит, графиня не догадывалась, что Эйдан не впервые видит ее покои. Она нетерпеливо махнула рукой, приглашая его войти.
– Вот, смотрите! У меня нет никакой дарственной! – И принялась выдвигать ящики туалетного столика и комода, где могли бы храниться ценные бумаги.
Она хлопала ими с такой яростью, что не сразу заметила в одном из ящиков лягушонку, а когда заметила, завизжала так, что на этот раз точно услышал весь замок. Лягушонка, которая испугалась не меньше графини, вытаращилась на нее и заквакала, боясь пошевелиться. У Эйдана снова зазвенело в ухе.
Через миг в коридоре раздался топот, и сразу несколько джентльменов ворвались в комнату. Первым прибежал дворецкий и, оценив ситуацию, укоризненно покачал головой. За ним ворвался натуралист. Его волосы растрепались больше обычного, а лицо побледнело так, что не спасал положение даже загар.
– Что случилось, моя дорогая?! – Он смотрел на графиню в ужасе, не моргая, и не сразу заметил причину столь отчаянного крика. – Ах, вот ты где, проказница! – это было сказано лягушке. Натуралист широко улыбнулся, словно больше обрадовался находке, чем тому, что его дама сердца не пострадала.
Лягушка, чьи лапы украшали широкие перепонки, решила действовать. Натуралист всего на миг обернулся на шум – подоспели Эмили и зять болезного критика, а лягушка оттолкнулась от донышка ящика и… взлетела. Эйдану показалось, что замедлилось само время – никогда прежде он не видел такого чуда. Маленькая зеленая лягушонка ловко проскочила между пальцами натуралиста и в один большой прыжок переместилась на самый высокий комод.
Графиня тотчас же лишилась чувств, свалившись в руки дворецкого. Он и зять критика, кажется, все звали его Ленни, оттащили ее в постель. Эмили принялась обмахивать графиню газетой, что лежала на туалетном столике.
– Прошу, разойдитесь, ей нужен воздух, – попросила она. Джентльмены послушно расступились, и лишь натуралист продолжал погоню за лягушкой.
Стоило ему подобраться чуть ближе и вытянуть руку, как лягушка перепрыгивала с места на место, не желая лишаться свободы.
– Постой же, глупое создание! Тебе ведь нужна вода и пища! – умолял натуралист.
Судя по тому, как блестела зеленая шкурка, лягушка успела освежиться в кувшине для умывания. На миг представив выражение лица графини, если бы она узнала об этом, Эйдан усмехнулся, за что тут же получил упрек.
– Не стойте же как истукан, помогите мне поймать ее!
– Джентльмены, прошу вас! – вмешался дворецкий. – Графине необходим покой!
Эмили по-прежнему сидела подле нее. Ленни, воспользовавшись суматохой, прокрался к двери. Лягушка, устав от преследования, со звонким кваком «вылетела» из комнаты и была такова. Натуралист кинулся следом.
Не желая упускать такой шанс, Эйдан отправился за Ленни. Тот шел по коридору, опустив плечи. Весь его вид свидетельствовал о чрезвычайной подавленности. Когда он услышал шаги и обернулся, Эйдан впервые за все это время рассмотрел его и ясно понял, отчего все зовут Ленни – Ленни. Одутловатое лицо с мягкими лоснящимися щеками, курносый приплюснутый нос с россыпью веснушек, большие изумленные глаза. Этот невысокий полноватый человек в сером костюме не тянул на Леонарда или же мистера. Он действительно походил на Ленни. Просто Ленни. Как любой старый приятель со школьной скамьи, чуть подросший, но так и не повзрослевший.
– Вы что-то хотели? – спросил он тихим шелестящим голосом и тепло улыбнулся.
– Да, мистер…
– Просто Ленни.
– Я вдруг понял, что так и не поговорил с вами о вашем тесте.
– Да, разумеется, – закивал Ленни. – Прошу вас, мы можем поговорить в моей комнате.
Он распахнул дверь и жестом пригласил Эйдана войти. Первым делом в нос ударили запахи пихты и настоя валерианы, который использовали для успокоения расшатанных нервов. Ветки пихты, падуба и остролиста были здесь повсюду, словно в этой комнате взорвалось само Рождество.
Едва переступив порог и закрыв за собой дверь, Ленни взял с каминной полки коробок спичек и зажег несколько оплавленных свечей, выглядывающих из листьев.
– Рождество – мой любимый праздник, – пояснил он, проследив за взглядом Эйдана. – Лорд Уинтерборн разделяет мою страсть. В любое время года.
– Вы часто бываете здесь?
– Да. Отец и лорд давние друзья. – Ленни вновь улыбнулся, обнажая не слишком ровные зубы, и спохватился: – Присаживайтесь. – Он указал на одно из пухлых кресел возле камина. Эйдан принял приглашение.
– У вас чудесный кот.
– Пушистик! Да! Постойте… как вы узнали? – Ленни уселся напротив.
– Заскочил в типографию по пути из Лондона.
Ленни вздохнул и весь будто сдулся, откидываясь на спинку кресла.
– Дела там идут не очень хорошо…
– Но об этом никто не знает?
– Отец не любит выставлять напоказ свои неудачи. Он вложил слишком много времени и сил в это дело, но… вы, должно быть, осведомлены о том, какая нынче конкуренция в любой сфере. – Ленни подбирал слова осторожно, опасаясь задеть Эйдана, но тот прекрасно понимал, о чем идет речь. В частном сыске тоже было предостаточно заклятых соперников.
– Конечно, – согласился он.
– К тому же, – продолжил Ленни, – репутация отца она… как бы сказать, отпугивает издателей и авторов.
– Я слышал, он… – настала очередь Эйдана выбирать слова. – Опасался кого-то?
Ленни горестно усмехнулся.
– Да. В последнее время он постоянно жил в страхе. Вечно придумывал что-то.
– Придумывал?
– Он получал письма, ну, знаете, с угрозами. Но до недавних пор я не верил всерьез, что они могут быть…
– Воплощены? – подсказал Эйдан.
– Именно так. – Ленни шмыгнул носом, на глазах выступила влага.
– Мне жаль вашего тестя, – Эйдан подался вперед и сочувствующе похлопал Ленни по плечу. – Каковы прогнозы доктора?