– Прошу, – мистер Клоксон вытянул руку, указывая на разлапистую ель.
– Прошу куда? – нахмурился Эйдан.
– Прошу туда, – чуть приподняв нижние ветки, мистер Клоксон кивком указал на узкую щель: дерево и кресло рядом с ним надежно скрывали проход от посторонних глаз.
Ниша с книгами, которая оказалась дверью, приоткрылась. Внутри, где бы ни было это внутри, притаилась кромешная темнота.
Эйдан проворчал себе под нос что-то нечленораздельное.
– Будьте осторожны, мисс Эмили. Никто так и не исследовал потайные ходы до конца.
Эйдан пошел первым. Он схватился за край ниши и потянул на себя, расширяя проход настолько, насколько позволяла ель. Ветки оцарапали лицо, но Эйдан не подал виду. Он обернулся и протянул Эмили руку. Стараясь не выдать страх перед неизведанным, она сжала его ладонь и ободряюще улыбнулась.
Едва они очутились в темноте лабиринта, ниша встала на место. Узкая полоска света исчезла, оставив сыщика и его помощницу во тьме. В лабиринте было тепло и немного сыро, вероятно, из-за близости труб, опоясывающих весь замок. Пахло пылью и плесенью. Само пространство оказалось не слишком просторным, отчего Эмили пришлось почти прижаться к Эйдану всем телом. Она слышала биение его сердца, и этот звук, такой естественный, первобытный, внушал странное спокойствие.
– Свеча, мисс Эмили, – прошептал он ей в макушку. Эмили словно вышла из оцепенения и покраснела – хорошо, что Эйдан не видел этого в темноте, – ее мысли сейчас занимало далеко не расследование, а его близость.
– Да, конечно, – так же шепотом ответила она.
На ощупь почиркав спичкой, она наконец подпалила фитиль. Ровный круг мягкого света озарил лицо Эйдана. Оно было серьезным и сосредоточенным, но в глубине глаз искрилось что-то еще. Нечто столь притягательное и таинственное, что Эмили могла бы решить, будто Эйдан сейчас смотрит на самое прекрасное произведение искусства, а вовсе не на жуткий обшарпанный коридор и скромную библиотекаршу. Она вздрогнула от невесть откуда взявшегося дуновения ветерка. Огонек свечи накренился, но не погас.
– Кажется, нам туда, – Эйдан указал на проход по правую руку.
Ветерок принес с собой упоительный коктейль запахов – сырое тесто, мускат и корица.
– Чувствуете? Похоже, нас ждет славный ужин.
– Ужасно жаль, что у меня аллергия на мускат, – Эмили покачала головой. – Но мне нравится его запах.
– Разве такое бывает? – удивился Эйдан. – Аллергия на мускат?
– Похоже, что так. Когда я была маленькой, доктора никак не могли взять в толк, отчего я покрываюсь сыпью всякий раз, как таскаю с кухни матушкино печенье, – Эмили хихикнула. – Матушка говорила, что это наказание за воровство.
– Я в темном коридоре наедине с опасной преступницей, подумать только! – Эйдан рассмеялся собственной шутке. Его смех был столь заразительным, что Эмили, не удержавшись, рассмеялась следом.
– Ладно, мы здесь не за этим. Чего доброго, кто-нибудь услышит смех в стенах и решит, что в замке и вправду обитает привидение. – Эйдан нащупал ее руку и потянул за собой в сторону кухни.
Стены то сужались, то расступались, делая проход чуть шире. Пламя свечи отбрасывало причудливые тени, вытягиваясь от сквозняка и извиваясь змейкой. Позеленевший от времени и сырости камень покрывали разводы. Под ногами что-то хлюпало и скользило. На одном из поворотов Эмили оступилась и чуть было не рухнула, выронив свечу, но Эйдан отреагировал молниеносно. Не отпуская ее руки, он прижал Эмили к себе так крепко, что она едва могла вдохнуть. Крепко сжимая свечу, она затаилась, затихла в его объятиях. По спине побежали мурашки, и ветер не был тому причиной. Эйдан смотрел прямо, ничуть не смущаясь.
– Омела, – прошептал он.
– Что?..
– У нас над головами. Кто-то повесил здесь омелу.
Эмили посмотрела вверх – действительно, зеленый венок с красными ягодами свисал с потолка прямо в том месте, где они стояли. Она зажмурилась, чувствуя, как Эйдан отстраняется, но лишь для того, чтобы наклониться ближе.
На вкус его губы были как Рождество: горячий шоколад, гоголь-моголь, пряный грог. Они были холодными и мягкими, как снег. Волнующими, как утро Сочельника. Никто не мог увидеть или услышать их здесь…
– Отправляйся домой, сейчас же! – Голос прозвучал совсем рядом.
– Но, миссис Тилли… как же я…
– Подумай над своим поведением!
Тяжело дыша, Эмили отскочила от Эйдана, словно ее ударило током, и принялась озираться. Он приложил палец к губам. Ее собственные еще приятно покалывало.
– Но как же вы справитесь… ведь званый ужин… столько хлопот…
– Об этом стоило думать прежде, чем развешивать уши и бог весть что еще перед первым встречным! Ступай!
– Я ведь не… – послышались горестные всхлипывания.
– Я пошлю за тобой Терри, когда сочту нужным, – чуть смягчилась миссис Тилли.
– Какой же он мерзавец, – сквозь зубы процедил Эйдан. – Стоило хорошенько вмазать этому Мору.
– Я и сама хотела бы сделать это, – согласилась Эмили, и лишь пару секунд спустя поняла, как неоднозначно прозвучала ее реплика. – Вмазать… подонку… – поспешно пояснила она и с ног до головы залилась краской.
– Лучше предоставьте это мне, маленькая храбрая мисс.
Эмили взглянула ему в глаза, впервые с того момента, как ссора на кухне прервала их поцелуй.
– Вы готовы вступиться за честь обманутой девушки?
– Я готов вступиться за все, что важно для вас, – он сказал это совершенно серьезно, хотя мгновение назад на его лице сияла улыбка.
Внезапно за спиной у Эмили что-то грохнуло. Она ойкнула, пожалуй, громче, чем следовало. Голоса на кухне тотчас стихли. Эйдан кивком указал на зияющую в стене слева дыру и прошептал:
– Дайте мне свечу, я пойду впереди.
Эмили протянула ему огарок. Расплавленный воск уже начал капать на пальцы, и она была рада избавиться от свечи. Покрепче сжав руку Эмили, Эйдан шагнул в проем и сам чуть не выдал их восторженным «Ого!».
Тусклый желтый свет обрисовал потайную комнату. Она была пуста, если не считать пары картин в покосившихся рамах и сутулого кресла посередине.
– Похоже, кто-то частенько бывает здесь. – Эйдан присел на корточки, и дорожка света выхватила свежие следы в пыли, ведущие от прохода к креслу.
Грохот, напугавший Эмили, больше не повторялся, однако комната полнилась и другими звуками. Осторожно ступая, она прошла в центр и остановилась рядом с креслом.
– Что… – начал было Эйдан, но она жестом велела ему молчать.
Она прислушалась. Голоса. Голоса наполняли загадочное помещение, изливаясь со всех сторон. Каждый из них был прекрасно знаком Эмили. По правую руку от нее наставлял лакеев мистер Клоксон. Левее слышался смех графини Эшборо. А там, куда падал взгляд Эмили, за стеной, горячо спорили двое.
Загадочное объявление
Теперь у меня есть доказательства! – чуть ли не взвизгнул Мор.
– Ты блефуешь, проныра! – пробасил в ответ Голдвин, но в его голос, каким бы уверенным он ни казался, закралась предательская дрожь.
– А вот и нет! Бумаги у меня на руках!
– И где же они?
– Спрятаны в надежном месте! Уж можешь поверить!
– С чего мне тебе верить?!
– А с того, мистер Джонсон!
– Как ты меня назвал?
– Так, как тебя назвали при рождении!
– Что там происходит?.. – Эйдан подошел ближе и встал за плечом Эмили.
– Вот здесь… – Эмили решительно потянула его к стене, из-за которой доносились голоса.
Эйдан прислонился к ней правым ухом.
– И как же ты добыл эти бумаги? – прорычал Голдвин.
– Так я тебе и сказал! – ответил Мор.
– Что, подговорил какую-нибудь из своих девчонок?
– Лучше! – Мор не преминул похвастаться. – Старого друга!
– Того проныру камердинера, с которым ты шепчешься по углам?
Эйдан переглянулся с Эмили.
– Вот и ответ на загадку.
Эмили приложила палец к губам, и Эйдану вспомнился их вкус – ворованная вишня из соседского сада. Такие же терпкие и пьянящие. Ему захотелось забыть о перепалке за стеной и снова припасть к этим губам, но Эмили была настроена серьезно. Она мотнула головой, призывая слушать внимательнее. Он повиновался и сильнее вжал ухо в стену, как вдруг… что-то мягко хрустнуло, и часть стены у его щеки разошлась по швам. За бумажными обоями, висевшими как кожа на старике, обнаружилась забитая досками дыра – не настолько большая, чтобы разглядеть всю комнату, но достаточно широкая, чтобы…
– Зеркало, – Эйдан протянул руку. – Оно у вас при себе?
Эмили принялась в спешке обшаривать складки платья. Только теперь Эйдан заметил, что на юбке нашита пара карманов. Он усмехнулся, про себя отметив находчивость и практичность. Эмили запустила пальцы в один из них и вытащила зеркальце – то же, что она дала ему в первую встречу, попутно отчитав за предубеждения в адрес женщин.
– Полезная вещь, не так ли? – Эйдан забрал у нее зеркальце, обменяв на свечу, и поманил Эмили. Один короткий шаг, и они снова оказались друг напротив друга, почти так же близко, как пару минут назад, под омелой. Эйдан ощущал запах лаванды, исходящий от ее волос. Он хотел было дотронуться до них, но разгневанные голоса вытеснили все приятные размышления.
– И что же вы сделаете? – вопрошал Голдвин.
– Расскажу все общественности! – парировал Мор.
– Да пожалуйста! Люди полюбили мои книги, а это всего лишь рецензии.
– Купленные рецензии!
– Не они продают мои истории!
– А что же тогда?
Эйдан раскрыл зеркальце и приставил его к дыре так, чтобы Эмили могла видеть комнату в отражении.
– Похоже, это малая гостиная… – заключила она. Горячий шепот коснулся шеи Эйдана, отчего по коже побежали мурашки. – Я вижу их и большую ель в углу.
– Они одни?
– Похоже, что так. – Они снова замерли, прислушиваясь.
– Да, сдаюсь! Вы правы, – неожиданно примирительным тоном произнес Голдвин. – Мои книги – это пирожки из закусочной.