– Но мистер критик рассказал обо всем своему зятю. Их типография, как и они сами, отчаянно нуждалась в деньгах.
– Мистер Кроу всегда хотел, чтобы его зять был более самостоятельным, и планировал продать типографию, – добавил лорд.
– Значит, вряд ли он знал о том, что задумал Ленни. И этого он тоже не учел.
Эйдан выдержал драматичную паузу. За это время по комнате не пронеслось даже шепотка. Эйдан остановился и задумчиво уставился в окно, почесывая подбородок. Звездная ночь давно опустилась на Йоркшир.
– Узнав о том, что вы собираете гостей, чтобы показать им редкую книгу, он задумал избавиться от вас до того, как вы объявите о своем завещании, и выбрал яд в качестве орудия убийства из-за вашей болезни. Никто и не заподозрил бы, что вас отравили. Очевидно, Ленни был осведомлен о вашей привычке…
– Привычке? – повторил лорд.
– Привычке листать книгу, слюнявя палец.
От внимания Эйдана не укрылось, как графиня поморщилась от этих слов и даже чуть отодвинулась от лорда.
– Да, дурная привычка, – улыбнулся он. – Большинство книг в моей коллекции очень старые, страницы сухие…
– И Ленни неоднократно видел вас за чтением.
– Пожалуй.
– И потому выбрал такой необычный способ. Он пропитал страницы книги ядом, который вызывает паралич при попадании внутрь через порез, но еще быстрее через слюну. Однако Ленни не учел, что его тесть пойдет на обман только ради того, чтобы книга не досталась достопочтенной графине. – Эйдан заметил, как графиня отчего-то побледнела. Неужели она и сама подумывала украсть книгу? В таком случае ей несказанно повезло. – Ночью, пока все спали, мистер критик пробрался в библиотеку и… одолжил книгу. Вероятно, чтобы получше рассмотреть ее. А листая – нечаянно порезался о бумагу. Ему повезло, что порез был небольшим, попади яд другим путем – его бы уже похоронили.
Эйдан снова остановился и окинул взглядом всех гостей. Они неотрывно следили за каждым его движением. Даже проходимец Мор и скептично настроенный инспектор слушали с интересом. От его напускного безразличия не осталось и следа.
– Поняв, что совершил ошибку, Ленни попытался исправить ситуацию. Он выпустил лягушку, чтобы подозрения пали на господина натуралиста, но, поскольку Ленни мало разбирается в земноводных, он не учел, что лягушка может оказаться совершенно не ядовитой.
Натуралист сначала побледнел, потом побагровел и принялся хватать ртом воздух, задыхаясь от возмущения, но так и не произнес ни слова. Сидевший рядом виконт похлопал его по плечу, как если бы натуралист поперхнулся.
Эйдан продолжил:
– Затем Ленни украл книгу, но не для того, чтобы избавиться от орудия убийства, – вряд ли кто-то додумался бы, что можно отравить человека при помощи книги, – а для того, чтобы бросить тень подозрений на графиню, которая, как известно, накануне вечером поссорилась с господином критиком.
Графиня, не сдержавшись, выразительно закатила глаза и втянула щеки, чтобы как можно ярче продемонстрировать крайнюю степень своего недовольства – и придет же кому-то в голову обвинять ее в воровстве, да еще и убийстве! Пусть даже несостоявшемся.
– Затем, чтобы сильнее запутать расследование, Ленни подбросил книгу юноше, камердинеру своего тестя, а сам тем временем перевернул комнату дворецкого, вероятно, в поисках бумаг, подтверждающих, что своей наследницей лорд выбирает мисс Эмили. Но не найдя их, украл дарственную, чтобы подозрения вновь пали на графиню.
– Тут он был прав, все важные документы я доверяю мистеру Клоксону, – подхватил лорд. – Но эти бумаги оставил при себе… – Он взглянул на дворецкого: – Простите, мистер Клоксон.
– Ну что вы, ваша светлость, – отозвался тот из своего угла. Хоть он и звучал привычно услужливо, его улыбка вышла натянутой. – Это ваше право.
– Затем, – продолжил Эйдан, чтобы предотвратить светскую пикировку между лордом и его верным дворецким, – Ленни подсунул мне записку с угрозами и цитатой мистера Мора.
Мор с надменным видом усмехнулся.
– Однако у мистера Мора было алиби… – Эйдан запнулся, чувствуя, как внутри поднимается новая волна гнева. – И тогда Ленни придумал новый план – отравить лорда при помощи печенья, поскольку знал, что тесто для него замешивается отдельно, ведь у лорда аллергия на мускат. Как и у его дочери… Об этом он узнал, когда мы с мисс Эмили обследовали потайные ходы.
Эйдан обернулся к ней. Ее щеки стали похожи на наливные, едва порозовевшие яблочки, и он прекрасно понимал почему. Мысль о том, что еще мог услышать Ленни, скрываясь в потайной комнате, заставляла его кипеть от ярости и возмущения.
– Поскольку Ленни знал, что помощница миссис Тилли отправилась… отдохнуть и миссис Тилли на кухне совершенно одна, ему не составило труда украсть бутылку вина, чтобы отвлечь ее, пробраться на кухню и отравить тесто для печенья.
Миссис Тилли не то всхлипнула, не то возмущенно крякнула. Бедняжка все еще не могла поверить, что кто-то решил так варварски поступить с ее стряпней.
Эйдан развел руками, показывая, что его речь окончена. На секунду в библиотеке воцарилось недоуменное молчание, а после со всех сторон посыпались вопросы.
– Но как вы узнали? – удивился лорд.
– Ни у кого из гостей не было настоящего мотива. Все эти склоки, ссоры – этого недостаточно, чтобы отравить кого-то. За любым преступлением стоит либо страсть, либо жажда наживы.
– Но почему именно печенье? – недоумевал виконт.
– Обстоятельства сыграли на руку Ленни, – ответил Эйдан. – К тому же в случае чего подозрения могли пасть и на вас. Ведь вы проводили много времени на кухне, после того как поведали всем о своем увлечении.
– Почему было не отравить вино? – громыхнул Голдвин. – Лично я бы так и сделал.
– Тогда отравились бы только вы, – хохотнул Мор.
– И то верно, – на удивление добродушно усмехнулся Голдвин.
– А как вы поняли, что дело в наследстве лорда Уинтерборна, а например, не в моем? – подала голос графиня. – Подумать только, он ведь мог отравить и меня!
– Вы вполне здоровы, графиня, и, насколько мне известно, ни у вас, ни у вашего покойного супруга нет других родственников.
Поток вопросов постепенно слился в неразборчивый галдеж. Лишь лорд оставался молчалив и задумчив. Вдруг он оттолкнулся от кресла, чуть пошатываясь, поднялся и неровной походкой направился к Эйдану. Все вокруг замерли, словно увидели чудо.
– Вы спасли меня и мою дочь, – сказал он, протягивая руку. – Я не ошибся, пригласив вас. И с радостью доверю судьбу… – На этом слове он чуть заметно кивнул за спину Эйдану, туда, где по-прежнему стояла Эмили, и улыбнулся. – Снова. Спасибо, мистер Стокетт.
Эйдан ответил на рукопожатие, ощущая, как кровь приливает к щекам. Неужели это был намек? Тонкий, прозрачный, легкий как перышко и все же… Лорд Уинтерборн позволит ему, простому сыщику, ухаживать за настоящей леди? Эйдан не мог поверить своему счастью.
– Это честь для меня… – Эйдан вдохнул поглубже. – Скажите мне только одно… Почему вы наняли меня?
Лорд усмехнулся:
– Я решил, что в таком обществе не обойдется без происшествий.
– И были правы.
– К тому же я знал вашего отца.
Эйдан замер, пытаясь вспомнить, как правильно моргать. Его глаза практически вылезли из орбит.
– Однажды он помог мне, – ответил лорд на незаданный вопрос. – Он был достойным человеком. Как и вы.
Небо за окном прочертила вспышка – еще одна падающая звезда. Похоже, желание Эйдана наконец исполнилось. Впервые за долгие годы он снова почувствовал истинный дух Рождества, несмотря на то, что осень едва успела вступить в свои права.
Для полного счастья оставалось лишь дождаться одного лаконичного, но очень важного ответа.
Эмили проснулась засветло и еще долго лежала в постели, боясь пошевелиться и прогнать магию этого дивного утра. Она сладко потянулась, на миг распахнула глаза – нахальный солнечный луч распластался прямо на ее лице – и снова зажмурилась. Это день обещал стать особенным, даже не потому, что все злоключения остались позади, а потому, что теперь у Эмили появилась настоящая семья. Вчера после всех перипетий она, несмотря на поздний час, телеграфировала матери, и та согласилась приехать в Гарден Холл. Эмили не до конца понимала, что чувствует. Она сердилась на отца за то, что он столько лет не появлялся в ее жизни, но все-таки хотела получше узнать его. И такая возможность ей представилась – отец предложил остаться в Гарден Холле еще на неделю, а после на столько, на сколько она пожелает.
Эмили поднялась и подошла к окну. У подножия холма все так же мирно спала деревенька. Эмили нравился этот замок, нравился окружающий его простор и волшебный сад, и теперь, когда она знала, хоть и не понимала по-настоящему, что все это принадлежит ей, всерьез задумалась о том, чтобы остаться здесь… навсегда.
Она любила свою работу в библиотеке, любила запах старых книг, пыли и даже сырости, которая давно воцарилась в архиве, но расследовать настоящие преступления ей понравилось гораздо больше, чем взахлеб читать о них. А теперь, когда она стала наследницей самого лорда Уинтерборна, у нее появился выбор.
Эйдан за стенкой шумно всхрапнул, а после послышался скрип кровати, прогнувшейся под его весом. Шлепки босых ног, плеск воды в тазу. Сердце Эмили подскочило к горлу. Она обещала ответить на его вопрос сегодня, хоть и знала ответ еще вчера, а может быть, даже раньше.
Солнце упрямо стремилось все выше и выше, а значит, пора было готовиться к завтраку в обед. Эмили оделась и немного покрутилась перед зеркалом, критически осматривая свой наряд – все-таки этот день должен был стать для нее особенным. Она собрала волосы в замысловатую прическу из косичек, которую научила делать мать, пощипала щеки, чтобы на них проступил румянец. Однако горящие глаза затмевали все остальное, и Эмили осталась довольна своим образом.