Страницы пахли пылью и солнечным светом, так, как Эйдан представлял себе это: луговые травы, горькая полынь и сухая земля, крошащаяся между пальцами. Никаких посторонних или хоть сколько-нибудь подозрительных запахов. Один за другим переворачивая пожелтевшие листы, он всматривался в строчки, ища подсказку – залом, потертость, свежий след пальца… Капля запекшейся крови бурым пятнышком выделялась на пятнадцатой странице.
– Вот, взгляните! – Эйдан указал на свою находку. Эмили, поправив очки, склонилась над его плечом. У другого застыл дворецкий. – Пятно довольно свежее.
– Вы уверены, что это кровь? – усомнился он.
– Едва ли пунш.
– Но зачем мистеру Кроу понадобилось брать книгу?
– Эмили, напомните мистеру…
– Клоксону.
– Что именно вы слышали в первую ночь?
Эмили ненадолго задумалась, припоминая.
– Графиня Эшборо и мистер Кроу спорили о том, кому достанется эта книга. Графиня хотела заполучить ее для личной коллекции, а мистер Кроу – передать музею.
Эйдан увидел, как дворецкий впервые за эти два дня ухмыльнулся и наконец стал походить на живого человека, а не на ходячий сборник правил приличия.
– Что это значит, мистер Клоксон? – осведомился он.
– Я не был уверен, стоит ли говорить вам об этом, но их спор не имел никакого смысла. Его светлость давно решил передать книгу библиотеке, в которой служит мисс Уайтли.
– Какая щедрость. – Эйдан с сомнением покосился на дряхлую развалину у себя в руках. Эмили, напротив, так разволновалась, что ее щеки покраснели.
– О… – только и сумела выдавить она.
– Но я прошу вас не говорить об этом ни одной живой душе!
– Конечно. – От волнения она снова принялась протирать очки.
Эйдан захлопнул книгу. Пожалуй, чересчур резко. Дворецкий тут же навис над ним:
– Осторожнее! Это ценнейший экземпляр!
– И возможное орудие несостоявшегося убийства, – припечатал Эйдан. – Я должен отвезти его в Лондон, своему старому другу-химику.
– В своем ли вы уме, милейший?!
– А вы?
– Что это значит, позвольте спросить?
– Это значит, что если книга и вправду отравлена, мы должны выяснить это, пока не пострадал кто-то еще.
– А если нет?
– А если да?
– А если…
– Джентльмены, прошу! – пришлось вмешаться Эмили.
– Мисс Уайтли, но ведь вы как никто заинтересованы в сохранности этой книги! – У дворецкого явно заканчивались аргументы.
– Да, но только не в том случае, если она отравлена.
У него не осталось выбора. Дворецкий сдулся, как кузнечные меха, и махнул рукой, затем молча развернулся и поплелся прочь из библиотеки. Погода за окном будто вторила его настроению: откуда ни возьмись набежали тучи, вытряхивая все, что принесли с собой, и первые капли дождя забарабанили по стеклу. В камине, равнодушный к людским склокам и всему мирскому, потрескивал огонь.
На пороге дворецкий остановился и бросил через плечо:
– Пожалуйста, будьте с ней осторожны.
Эйдан поднялся, сунув книгу подмышку.
– Что ж, мисс Эмили, я должен ехать.
– Как? Прямо сейчас? – Ее удивление странным образом польстило ему.
– Да, если хочу успеть на дневной поезд. Возможно, вернусь только завтра.
Эмили заметно огорчилась. Эйдан подошел ближе и аккуратно, робея, как мальчишка, коснулся ее подбородка, вынудив поднять голову и посмотреть ему в глаза.
– А для вас у меня есть особое задание.
– Какое же? – Она не отшатнулась, не дернулась, лишь доверчиво взглянула на него сквозь стекла забавных очков.
– Вы должны проследить за юношей-камердинером.
– Но вы ведь не подозреваете его.
– Не подозреваю в отравлении, но он явно скрывает нечто важное.
– Что ж, хорошо. – Эмили немного приободрилась.
Повинуясь внезапному порыву, Эйдан наклонился и легко поцеловал ее в лоб, едва коснувшись губами, а после пулей вылетел из библиотеки, недоумевая, что заставило его это сделать. Ноги словно оторвались от пола, а в голове зазвучали колокола. Эйдан ощутил, как кровь приливает к лицу. Вверх по лестнице, в розовую спальню, его несли вмиг выросшие за спиной крылья.
Старый добрый Лондон
После Йоркширской деревушки огромный Лондон напоминал тесную клетку. Картонную коробку с отсыревшими стенками. Капли дождя разбивались о землю и тут же превращались в вездесущую грязь. Она летела из-под колес автомобилей, копыт лошадей, тащилась за ногами вечно спешащих куда-то людей. Заводской смог висел в воздухе, и пробиться сквозь него не представлялось возможным – он казался липким и вязким, стоило сделать пару шагов, и на коже словно бы оседала гарь.
Однако и здесь ощущался дух пряной осени. Из лавочек со снедью сквозь смог пробивались ароматы корицы, муската, запеченной дичи. В витринах красовались индюшачьи тушки и копченые окорока. Горластые фермеры из окрестных деревень продавали свой урожай: наливные яблоки, томаты и знаменитые английские груши.
Эйдан свернул с Бейкер-стрит на тихую неприметную Бландфорд. Двухэтажные домишки жались друг к другу, пытаясь согреться. Дым из каминных труб утекал в небо, питая его. С десяток окошек приветливо светились, свидетельствуя о том, что жильцы вернулись со службы. Горело и окно на втором этаже нужного Эйдану дома. На двери висела единственная табличка: «Бенжамин Лэйн – эксперт». Сколько Эйдан помнил, Бенни всегда был скрытным и подозрительным малым. Возможно, именно это сделало его выдающимся ученым. Те, кому нужна была помощь Бенни, знали, что он прекрасный химик, а остальным хватало и этой скромной таблички.
Эйдан, как и было условлено, трижды постучал дверным молотком и принялся пританцовывать на крыльце в ожидании. Что ни говори, а погода в Лондоне всегда оставляла желать лучшего. Несмотря на тучи, в Йоркшире было куда теплее, и Эйдан успел продрогнуть, пока добирался сюда на перекладных. Редкому экземпляру, спрятанному за отворотом пиджака, и то было уютнее.
Пока Бенни спускался по скрипучим ступенькам, дождь разошелся. Эйдан поежился, когда несколько капель упало за воротник. Наконец дверь распахнулась.
Взъерошенный и немного сонный Бенни появился на пороге в домашнем халате и мокасинах на босую ногу. Вместо приветствия он осмотрелся по сторонам, словно опасался, что за домом следят, и лишь после отступил в темноту и тепло, пропуская Эйдана.
Закрывшись на все замки, Бенни развернулся и заключил Эйдана в объятия.
– Ну, здравствуй! Сто лет не виделись! – Бенни похлопал его по спине и тут же отпрянул. – Ты принес мне что-то интересное, не так ли?
– Еще какое! – Эйдан стряхнул капельки воды с плеч и живо представил выражение лица дворецкого Гарден Холла, если бы тот увидел подобную картину. Бенни же, отнюдь, едва беспокоился о порядке. Как всякий истинный гений он предпочитал господствовать над хаосом. Почти все пространство его квартиры было захламлено: стопки книг, одежды, пустые склянки, диковинные электрические приборы, назначения которых Эйдан не знал, – все это громоздилось на полу, в отсутствие хоть сколько-нибудь приличной мебели. Пробираясь к лестнице по первому этажу, который был освещен полоской света со второго, Эйдан несколько раз чуть не споткнулся.
– Не сверни шею, – по-дружески предупредил Бенни.
– Стараюсь изо всех сил, – хмыкнул Эйдан. – Ты все такой же барахольщик.
– Вещи – это просто вещи, но иногда они приносят пользу.
– И философ к тому же.
Бенни сдержанно хохотнул.
– А ты шутник. Впрочем, я не отказался бы от помощника, чтобы привести в порядок весь этот хлам.
– А знаешь, – Эйдан моментально вспомнил камеристку графини, – если ты всерьез, у меня есть для тебя подходящий вариант.
– Неужели?
– Совершенно точно. – Он усмехнулся себе под нос, живо представив, как хваткая миссис Брикс берет под крыло нерадивого Бенни и с легкостью командует им.
– Что ж, можешь отправить этот подходящий вариант ко мне, – с радостью согласился Бенни, не представляя своей будущей участи. – Только не забудь предупредить, чтобы он воспользовался секретным стуком, когда явится на собеседование.
Лаборатория на втором этаже ничуть не изменилась. Единственная комната в доме, залитая ярким светом, она по-прежнему поражала воображение. Все столы с первого этажа давно перекочевали сюда и были заняты всевозможными склянками, пробирками, жужжащими приборами – истинное царство Бенни. Он расцвел в улыбке, заметив реакцию Эйдана.
– Нравится, а?
– Еще бы! Ты алхимик, Бенни.
– Знаешь, – он привалился к дверному косяку, – с тех пор, как ты ушел из Скотленд-Ярда, мои дела тоже идут паршиво. Они предпочитают обращаться к тем, кого не считают сумасшедшими.
– Гениальность всегда граничит с безумием. – Эйдан вздохнул. Ему не хотелось обсуждать то, что произошло несколько лет назад.
– Ладно, черт с ним, – Бенни махнул рукой, заметив, как Эйдан посмурнел. – Выкладывай, что у тебя там.
Усмехнувшись, Эйдан вытащил книгу и пристроил на единственный свободный край стола. Бенни присвистнул.
– Пропитана ядом?
– Это я и хочу узнать.
– Да-а, друг, – Бенни подошел поближе, разглядывая кожаный переплет, – я видел всякое, но чтобы убивали книгой…
– Вообще-то, тот, кого отравили, жив. Он порезался бумагой. – Не снимая перчаток, Эйдан открыл книгу на нужной странице. Бенни уставился на злополучную каплю крови.
– Я слышал о подобных способах. Говорят, когда-то так травили монахов, которые имели привычку облизывать палец, чтобы перевернуть страницу.
– Ты же решишь эту задачку, да, Бенни? Ох, чуть не забыл! – Пошарив в безразмерных карманах пальто, Эйдан извлек пустую склянку касторки и лист омелы. – Проверь и это на всякий случай.
Бенни вдруг сделался чрезвычайно серьезным. Обыкновенно сонное выражение его лица сменилось твердым и решительным. В глазах заплясали недобрые огоньки, как всегда, в предвкушении интересной работенки.