Если отца Алексия приглашали на требы в соседние деревни, он ехал всегда с большой радостью и готовностью. Но ходить по гостям никогда не любил и от приглашений такого рода отказывался. Единственными исключениями были семья его бездетного сына Льва, тоже ставшего священником, и семья местного помещика Дмитрия Сергеевича Пазухина (1808-1871).
Род Пазухиных, изначально бывший западнорусским (его родина - нынешний белорусский Мстиславль), жил в Симбирской губернии с 1670-х годов и пользовался всеобщим уважением. Родная сестра деда Дмитрия Сергеевича Пазухина, Екатерина Петровна, была матерью великого русского историка Николая Михайловича Карамзина; таким образом, Карамзин доводился Дмитрию Пазухину двоюродным дядей. Без сомнения, отцу Алексию хорошо были знакомы и старшие поколения Пазухиных -строитель Успенского храма в Бортсурманах Петр Петрович (1725-1794) и Сергей Петрович (1765-1828)...
Дмитрий Сергеевич был выпускником Московского университета, до 1832 года служил в Петербурге - в департаменте внешней торговли Министерства финансов. Выйдя в отставку, он унаследовал поместье у своего старшего брата, офицера Александра Сергеевича, и переехал в Бортсурманы. В 1848-1870 годах он служил курмышским уездным предводителем дворянства. Из его потомков больше всех известен Алексей Дмитриевич Пазухин (1845-1891), благодаря которому в 1889 году в России был учрежден институт земских начальников. Дмитрий Сергеевич и его супруга Елизавета Николаевна глубоко любили и уважали отца Алексия, всегда были рады ему и окружали у себя дома большим почетом. Сестра Дмитрия, Евлампия Сергеевна, сама поддерживала старца под руку, провожая его из храма к дому. Отец же Алексий, бывая у Пазухиных в гостях, всегда принаряжался -надевал сапоги и праздничное полукафтанье, подаренное помещицей Левашёвой.
Другим человеком, о котором отец Алексий имел особое попечение, была Варвара Алексеевна Ахматова (18291882), дочь помещика села Алексеевка, которая в юном возрасте собралась поступать в монастырь. Мать девушки надеялась отговорить ее от этого шага, но, по совету Д. С. Пазухина, решила положиться на волю Божию и летом 1847-го отправила дочь к отцу Алексию. Тот, внимательно выслушав девушку, сказал:
- Иди, чадо, в монастырь, и как можно скорее. Не угашай искры, возжженной в тебе Богом!
Елизавета Николаевна Пазухина, присутствовавшая при разговоре, заметила:
- Что вы, батюшка, говорите, ведь она очень молода.
- Эх вы, безумные! - строго отозвался старец. - Господь возжег светильник, а вы хотите его погасить!
С благословения старца Варвара 27 июня 1847 года поступила в Арзамасскую Алексеевскую общину, где спустя шестнадцать лет приняла постриг с именем Мария. В 18681882 годах она была игуменией Арзамасского Николаевского женского монастыря. «Возлюбленная о Христе сестра и дочь духовная Варвара Алексеевна! -писал ей отец Алексий. - Посылаю тебе благословение, сердечно радуюсь, что Господь Бог привел тебя достигнуть давно решенного тобою, радуюсь, повторю, что ты в монастыре: терпи и надейся получить помощь Божью, а с ней можешь победить все восстания врага душ человеческих, не было бы искушений, не было бы и венцов, воина за то венчают, что он грудью стоит противу враги за свое отечество, враг же души нашей гораздо опаснее всех тех врагов, которые бывают в обыкновенном сражении, вы пишите, чтобы я об вас помолился. Это мой долг и обязанность молить Бога обо всех, а в особенности о благодетелях. Помолитесь и о мне, грешном, не забывайте и впредь меня уведомлять о вашем состоянии. Остаюсь села Бортсурман иерей Алексий Гнеушев».
...Строгий и праведный образ жизни священника, его опытность скоро начали привлекать к нему людей не только из Бортсурман. Молва об отце Алексии пошла по всей Нижегородской губернии. Люди простого звания и дворяне, купцы и мещане, чиновники и офицеры начали приезжать в Бортсурманы, чтобы через отца Алексия узнать о себе волю Божию. Тех, кто просил благословить его на какой-либо духовный подвиг, он или благословлял, или отговаривал, а если давал наставления, то делал это с величайшей кротостью и любовью. Единственными, кого отец Алексий не терпел в своей келии, были ворожеи и колдуны. Им он просил передать, что примет только тогда, когда они покаются перед Богом и бросят свое занятие. Сурово осуждал он также и тех, кто обращался к всякого рода знахарям за помощью.
Среди бедняков отец Алексий славился как безотказный помощник и заступник. За исполнение треб он не брал с них ничего, более того, сам оделял деньгами, полученными от пожертвователей. Бесплатно раздавал он и вещи собственного производства - холсты, чулки, лапти. Если в округе у кого-то случался пожар либо пал скот, бедолага вскоре обнаруживал у себя неизвестно кем подброшенные деньги. Долгое время не могли понять, кто является загадочным благотворителем, пока кто-то не увидел, что это отец Алексий тайно кладет деньги на крыльцо погорельцу...
За свою праведную жизнь скромный священник из далекого симбирского села получил от Господа великие дары - прозорливости и целительства. Так, во время Отечественной войны 1812 года, во время молитвы в храме, он увидел Ангела, который возвестил ему, что силы небесные двинулись на помощь, враг будет сокрушен и вся Россия возрадуется.
В другой раз отец Алексий навещал семью Пазухиных. Дмитрий Сергеевич как раз был в отъезде, долго не писал, и Елизавета Николаевна сильно беспокоилась о нем.
Выслушав ее, священник произнес:
- Не горюйте об Екатерине Николаевне, она довольно пострадала, теперь наступила пора ей отдохнуть.
Пазухина удивилась - речь шла о ее родной сестре, Екатерине Бутурлиной, жившей в Москве.
- Что вы, батюшка, так говорите про Екатерину Николаевну, точно про покойницу? У нее, правда, здоровье плохое, но только она не умирала, она жива.
- Не горюйте о ней, много она помучилась, а теперь она отдохнет, - повторил священник и ушел. А вскоре недоумевающая Елизавета Николаевна получила письмо от мужа, где тот извещал ее о скоропостижной смерти сестры. Умерла она в тот день и час, когда к Пазухиной приходил отец Алексий, - 11 июня 1842 года...
В другой раз к священнику пришла крепостная помещика Шипилова Пелагея Тюрина. Пришла просить заступничества - ее муж Гаврила нещадно бил ее. Отец Алексей помолился вместе с женщиной и на прощание сказал ей, чтобы она не беспокоилась - муж ее больше не тронет. И действительно, вскоре Шипилов вызвал к себе Гаврилу и о чем-то поговорил с ним, после чего буян никогда уже не поднимал на жену руку.
Своей крестной дочери крестьянке Евфимии Аникичеевой батюшка предсказал «тяжелый крест» во время паломничества в Киев, на которое она просила у него благословение. Испугавшись, она хотела было отказаться от этой идеи, но он твердо благословил ее, велев надеяться на помощь Божию, и добавил, что она еще не раз побывает в Киеве. Предсказание сбылось - во время паломничества девушка заболела так сильно, что временами не шла, а буквально ползла по дороге вперед. Но в итоге паломничество в самом деле завершилось благополучно, а впоследствии Евфимия еще не раз была в Киеве. В день ее крещения отец Алексий предсказал, что проживет она долго и не выйдет замуж - так оно и произошло.
Дар исцеления, которым обладал отец Алексий, также был широко известен в округе. В 1840-х годах у курмышской купеческой семьи Расстригиных была дочь Татьяна, которая с рождения не могла ходить. Будучи наслышаны о чудотворном даре священника из Бортсурман, Расстригины отправились к нему, причем все 25 верст от Курмыша до Бортсурман несли дочь на руках. Когда они вошли в келию священника, тот назвал девочку по имени, хотя впервые ее видел, положил руку ей на голову, благословил и вместе с паломниками прочел молитву. Ночевать странники остались в Бортсурманах, а наутро священник помазал ноги девочке лампадным маслом и отпустил, сказав, что будет молиться о ней. Через 12 верст Таня попросила мать опустить ее на землю и сделала первые неуверенные шаги... А в родной дом в Курмыше она вошла уже самостоятельно. Многочисленные свидетели этого случая жили еще в начале ХХ века.
Широко известен был случай исцеления курмышского рыбака Луки Шулаева - по молитвам отца Алексея у него выздоровела рука, проткнутая рыболовным крючком. Крестьянина деревни Ожгибовки Алексея Шляпникова отец Алексий исцелил тем, что, по словам самого крестьянина, молился над ним, читал требник и трижды в день благословлял. Через неделю крестьянин, который мучился от непонятной хвори несколько месяцев, полностью выздоровел. Множество раз отец Алексий исцелял и бесноватых. Один из них, купец, в память о своем исцелении заказал для бортсурманского храма пол из чугунных плит, который существовал еще в начале ХХ века.
Самое знаменитое чудо, связываемое с именем святого праведного Алексия Бортсурманского, произошло в 1846 году. Тогда в селе умер двенадцатилетний мальчик, которого знали и любили все. Это был необыкновенный ребенок - чистый, добрый, вносивший мир всюду, где он появлялся. Стоило ему появиться посреди мужицкой драки или женской ссоры - и та сразу же утихала. За эту необыкновенную способность односельчане звали мальчика Ангелом .
И вот мальчик неожиданно скончался. Все Бортсурманы, и мужчины, и женщины, окружили избу, где лежал покойный, и рыдали в голос. Мальчика не хоронили целую неделю - лишь тогда завершилось народное прощание, и гроб перенесли в храм. На отпевании ни сам отец Алексий, ни певчие не могли удержаться от слез. Весь храм стоял с зажженными свечами, как на Пасхальной заутрене.
И тогда отец Алексий, войдя в алтарь, стал перед престолом с воздетыми к небу руками:
- Боже мой, Боже мой! Ты видишь, нет у меня сил дать отроку сему последнее целование. Не попусти же меня, старца, раба Твоего, иерея, уйти из храма сего посрамленным, да не посмеется надо мною, Твоим служителем, враг рода человеческого, что я по немощи своей прервал требу сию... Не по силам она мне, Господи... Внемли стенаниям и плачу раскаявшихся, внемли страданиям родительского сердца, внемли старческому моему воплю. Не отнимай от нас отрока сего, Тобою данного нам во исправление, для вразумления, для утешения и прославления Имени Твоего Святого. Не Ты ли, Господи, сказал, что дашь все, о чем с верою будем просить Тебя! Не Ты ли, Милосердный, изрек: «Просите, и дастся вам». Боже Праведный, в храме сем нет никого, кто бы смог подойти к отроку сему с целованием последним . Нет этих сил и у меня, старца. Боже наш, помилуй нас, услыши нас, Господь и Бог мой. Так, Господи, так, но воскреси же его, ибо Ты все можешь, Ты наш Господь и Вседержитель. по смирению, а не по гордости дерзаю.