– Е.С.), приискал виноватых и предал изощреннейшим казням тех, кто своими мерзостями навлек на себя всеобщую ненависть и кого толпа называла христианами. Христа, от имени которого происходит это название, казнил при Тиберии прокуратор Понтий Пилат; подавленное на время, это зловредное суеверие стало вновь прорываться наружу, и не только в Иудее, откуда пошла эта пагуба, но и в Риме, куда отовсюду стекается все наиболее гнусное и постыдное и где оно находит приверженцев. Итак, сначала были схвачены те, кто открыто признавал себя принадлежащими к этой секте, а затем по их указаниям и великое множество прочих, изобличенных не столько в злодейском поджоге, сколько в ненависти к роду людскому. Их умерщвление сопровождалось издевательствами, ибо их облачали в шкуры диких зверей, дабы они были растерзаны насмерть собаками, распинали на крестах или, обреченных на смерть в огне, поджигали с наступлением темноты ради ночного освещения. Для этого зрелища Нерон предоставил свои сады; тогда же он дал представление в цирке, во время которого сидел среди толпы в одежде возничего или правил упряжкой, участвуя в состязании колесниц. И хотя на христианах лежала вина и они заслуживали самой суровой кары, все же эти жестокости пробуждали сострадание к ним, ибо казалось, что их истребляют не в видах общественной пользы, а вследствие кровожадности одного Нерона». А чтобы представить целиком весь ужас римского цирка, обратимся к сочинению французского историка христианства Э. Ренана «Антихрист», посвященного Нерону; цитата большая, зато это поистине квинтэссенция крайних проявлений и человеческого садизма, и подвига мученичества: «Казни эти представляли собой нечто ужасное. Никогда не видано было такой утонченной жестокости. Почти все арестованные христиане были humiliores, люди ничтожные. Казнь, предназначаемая таким несчастным в случае обвинения их в оскорблении величества или в святотатстве, заключалась в том, что их отдавали на съедение диким зверям или сжигали живыми в цирке, причем это сопровождалось жестокими бичеваниями. Одной из самых отвратительных черт римских нравов было превращение казни в торжество, зрелища избиения – в общественные игры… Во время ludus matutinus, утренних игр, посвященных травле диких зверей, римлянам представилось неслыханное зрелище. Осужденных вывели зашитыми в шкуры диких животных на арену, и здесь они были растерзаны собаками; других распинали на крестах, третьи, наконец, одетые в туники, пропитанные маслом и смолой, были привязаны к столбам, чтобы служить вместо факелов для освещения празднества ночью. Когда наступила ночь, эти живые факелы были зажжены. Для этого зрелища Нерон предоставил свои великолепные сады по ту сторону Тибра, занимавшие место нынешнего Борго, площади и церкви Св. Петра… Женщины и девушки подверглись страшной участи при этих ужасных зрелищах. Нет имени тем недостойным истязаниям, какие были над ними совершены для общего удовольствия. При Нероне вошло в обычай заставлять осужденных исполнять в цирке мифологические роли, сопряженные с неизбежной смертью их исполнителей. Подобные отвратительные представления, при которых с помощью искусных машин достигались удивительные эффекты, были в то время новинкой; Греция была бы удивлена, если бы ей вздумали внушить подобную попытку применить зверство к эстетике, сочетать искусство с пытками. Несчастного выводили на арену в богатом костюме бога или героя, обреченного на смерть, и затем казнь его происходила в виде трагической сцены из мифов, воспетых поэтами или увековеченных скульпторами. Иногда это был Геркулес в неистовстве, сожигаемый на горе Эте, старающийся сорвать со своего тела пылающую смоляную тунику; то изображался Орфей, разрываемый на части медведем, или Дедал, низвергнутый с неба и преданный на съедение зверям, Пасифая, отданная в добычу быку, умерщвление Аттиса; иногда ставились на сцене ужасные маскарады, в которых мужчины были одеты жрецами Сатурна, а женщины – жрицами Цереры с повязками на лбу; наконец, в других случаях ставились целые драматические пьесы, в заключение которых герой действительно был предаваем смерти, подобно Лавреолу (т. е. распинаем. – Е.С.), или изображались такие трагические события, как, например, история Муция Сцеволы (героя известного древнеримского предания, доказавшего свою стойкость перед врагом тем, что положил свою руку в огонь. – Е.С.). В заключение являлся Меркурий с раскаленным железным прутом, которым он прикасался к каждому телу, чтобы посмотреть, не дрогнет ли оно; прислужники, замаскированные Плутоном или Орком, утаскивали трупы за ноги, приканчивая молотом все, что еще трепетало. Самые почтенные христианские дамы должны были испытать подобные зверства. Одни из них исполняли роль Данаид, другие – роль Дирцеи. Трудно себе представить, с какой стороны миф о Данаидах мог служить темой для кровавых представлений. Казнь, которая, судя по всем мифологическим преданиям, была предназначена для этих преступных женщин и которая изображалась в лицах, была бы недостаточной, чтобы удовлетворить Нерона и привычных посетителей его цирка. Быть может, они дефилировали со своими урнами и в заключение погибали под смертельными ударами актера, изображавшего собой Линцея. Быть может, изображалось в лицах, как Амимона, одна из Данаид, подвергается преследованию сатира и как затем ее насилует Нептун. Быть может, наконец, эти несчастные последовательно переносили перед зрителями ряд мучений Тартара и погибали лишь по прошествии целых часов истязания. Изображение ада на сцене было тогда в моде. За несколько лет перед тем (в 41 году) появилась в Риме имевшая большой успех труппа египтян и нубийцев, которая давала ночные представления, причем в известном порядке показывались все ужасы подземного царства, согласно живописи, уцелевшей в Фивах, а именно в гробнице Сети I. Что же касается казни Дирцеи, то в этом отношении не остается места сомнениям. Всем известна колоссальная группа, которая называется «Фарнезийский бык» и ныне находится в музее в Неаполе. Амфион и Цет привязывают Дирцею к рогам дикого быка, который должен проволочить ее тело по утесам и терниям Киферона. Это весьма посредственное изваяние из мрамора, перевезенное в Рим во времена Августа, было предметом всеобщего восхищения. Можно ли было найти более подходящую тему для того отвратительного искусства, которое было пущено в ход жестокостью той эпохи и которое заключалось в изображении в виде живых картин знаменитых скульптурных произведений? Одна надпись и одна фреска в Помпее, по-видимому, доказывают, что эта ужасная сцена часто была представляема в цирках, когда казни подвергалась женщина. Обнаженное тело несчастной привязывали за волосы к рогам бешеного быка под сладострастными и похотливыми взорами толпы озверелого народа. Некоторые из христианок, замученные таким образом, были слабого телосложения; они выказывали нечеловеческое мужество; но гнусная толпа обращала внимание только на распоротые животы и истерзанные груди…
Так началась эта необычайная поэма христианского мученичества, эта эпопея амфитеатра, которой суждено было продолжаться двести пятьдесят лет и среди которой народилось облагораживание женщины, восстановление раба в своих правах, при посредстве таких эпизодов, как мученичество Бландины, распятой на кресте и ослеплявшей глаза своих собратьев до того, что они видели в кроткой и бледной невольнице образ распятого Иисуса; как случай с Потамиеной, которую защитил от оскорблений толпы молодой воин, конвоировавший ее на казнь; как ужас, охвативший толпу при виде обнаженной груди Фелицаты; как мужество Перпетуи, закалывавшей булавками на арене свои волосы, растрепанные животными, для того, чтобы не иметь скорбного вида. Легенда рассказывает, что одна из таких святых мучениц, идя на казнь, заметила молодого человека, который, тронутый ее красотой, смотрел на нее с состраданием. Ей захотелось оставить что-нибудь ему на память о себе, и она бросила ему покрывало, которым была прикрыта ее грудь; очарованный этим залогом любви, молодой человек спустя мгновение принял и сам мученическую кончину. Таково было действительно опасное обаяние этих кровавых драм, происходивших в Риме, в Лионе, в Карфагене».
Другой известный античный памятник Анталии – ворота императора Адриана, возведенные около 130 г. н. э. в честь приезда знаменитого императора-путешественника и строителя. Выглядят они типично для триумфальной арки, имея три проема – средний побольше (для прохода конницы), боковые, соответственно, поменьше (для прохода пехоты). Именно ко времени правления императора Цезаря Траяна Адриана Августа (именно так звучал его полный титул; 76—138 гг., правил со 117) относится история мученичества супружеской пары Еспера и Зои и их сыновей Кириака и Феодула (день их памяти – 2/15 мая). Захваченные во Фригии, они были проданы в рабство в Анталию некоему Каталу (Катуллу – ?) и его жене Тертии (Терции). Еспер и его сыновья исполняли разные работы, Зоя кормила скот и прочую хозяйскую живность. При этом она из христианского милосердия кормила нищих и странников. Хозяин довольно ревностно почитал римских богов, особенно Фортуну, и сыновья Еспера и Зои однажды заявили ему в лицо, что они – христиане. Катал отнесся к этому спокойно, но предупредил, что скоро его жена родит ребенка и будет устроен большой пир с возлиянием богам, после чего сослал христианскую семью в одно из своих поместий – Тритонию. Когда хозяйка родила, хозяин разослал всем слугам мясо и вино с пира, которое являлось идоложертвенным. Зоя бросила мясо собакам, а вино вылила. На нее донесли, всех арестовали. Кириака и Феодула подвесили и строгали железными «когтями», а затем всю семью уморили в печи.
Впрочем, надо отметить, что в ряд императоров – гонителей христиан Адриан практически не вписывается, скорее, наоборот (что, однако, не исключает случаев, подобных вышеописанному, тем более, что достоверно зафиксированы беспричинные спорадические гонения на христиан в последние месяцы перед смертью Адриана). Талантливый управленец – практически уровня Августа, Веспасиана и Диоклетиана, военачальник, философ, архитектор и литератор, поклонник греческой культуры, увлекавшийся и Востоком, он интересовался и христианством (известно, что его секретарь Флегон, составляя энциклопедию всего чудесного, поместил туда и деяния Иисуса, и еще в III веке среди христиан бытовало мнение, что Адриан отдал было даже приказ строить церкви, но изменил решение, когда ему сказали, что тогда храмы прочих богов опустеют). Не отменяя репрессивных указов своего предшественника Траяна, он смягчал их последствия. Именно к нему, не только как к правителю, но и как к мудрецу, способному уверовать в Истину, обращали свои апологии – первые в своем жанре! – Кодрат (Квадрат) и Аристид. Но, как всегда, важнее всего – документ. Существует императорский рескрипт Адриана, подлинность которого практически не оспаривается, в котором он предписывает, в случае ложного обвинения христиан, предавать обвинителя еще пущей казни: «Адриан Минуцию Фундану. Я получил письмо, которое мне написал Лициний Граниан, человек знаменитый, которого ты заместил. Мне кажется, что это дело не может быть оставлено без рассмотрения, чтобы люди, вообще мирные, не подвергались неприятностям и чтобы клеветникам не была предоставлена полная свобода. Итак, если в твоей провинции есть люди, которые могут, по их уверению, предъявить против христиан солидные обви