— Оставь, — выдавил он.
Она посмотрела в его глаза. Она была уверена, что там отражался ее шок.
— Прости, что?
— Я — твой король. Слушайся меня.
Она прищурилась, но отпустила платье, и оно рухнуло на пол. Она все еще была прикрыта в белом нижнем платье, но ощущала себя головой, открытой так, как давно не было при Эдрике. У него была власть, но он относился к ней как к напарнице. Он злился сильно, раз командовал ею.
Она присела в реверансе и опустила взгляд. Если он хотел быть над ней, она послушается.
— Как прикажете, Ваше величество.
— Встань, Дофина, — прорычал он. — На это нет времени.
— Конечно, величество.
Он подошел, схватил ее за плечи и с силой поцеловал в розовые губы. Она застыла от потрясения, а потом напомнила себе, что это был король Бьерна, и расслабилась.
Он резко остановился секунды спустя, посмотрел в ее глаза, что — то искал. Она не знала, что именно.
— Этого не было, — выдавил он.
— Чего не было, величество? — она чуть растерялась и была рада, что он держал ее. Он еще так не целовал ее. Иначе она полюбила бы мужчину, а не корону.
— Энергии. Потока. Страсти. Этой… вспышки, что привязывает меня к ней, — жалобно сказал он.
Сирена. Он говорил о Сирене.
Она не знала, почему сжалась, но это ощущалось как удар. Он поцеловал ее, чтобы проверить, почувствует ли что — то… к кому — то еще.
Дофина помрачнела и выпрямилась. Она не была служанкой, чтобы он так на нее бросался. Она была почти равна ему, поднялась своим умом, а не по рождению. Она была выше всех женщин в стране, так что не падет жертвой прихотей короля.
— Что тебя беспокоит, Эдрик? — сказала она, убрав формальности, понимая, куда он клонил.
— Ты знаешь. Конечно, знаешь.
— Все королевство уже знает.
Он отвернулся от нее, посмотрел на ее пустую кровать.
— Я отзываю это.
— Поиски?
— Да. Каэл отправился в столицу, и если он не приведет ее домой, то она потеряна для меня, — он звучал горько, словно был сломлен.
— Ты любишь ее, — она не спрашивала.
— Да.
— Тебе нужно к жене.
Эдрик повернулся к ней. Он был в ужасе от ее слов.
— Как это что — то исправит?
— Одно это точно исправит.
— Нет. Это ничего не исправит. У нее было уже три выкидыша, Дофина. Сколько еще нужно, чтобы мы поняли, что она не подходит?
— А что ты будешь тогда делать? — спросила Дофина. — Прогонишь ее и женишься еще раз? Ты сможешь?
Эдрик стиснул зубы. Так срывался он только с Дофиной.
— Меррик уже верит, что я должен так сделать.
— Меррик, — прорычала она.
Она ненавидела этого мужчину. Он захватывал ее власть, смотрел свысока на женщин, ходил тенью за королем. Он был опасен, а король даже не видел этого.
Он не слушал ее презрение.
— Не знаю, — сказал он. — Отец перед смертью просил о наследнике. Если я не могу получить его с Калианой, что тогда? Дремилоны умрут после почти двух тысяч лет правления? Я позволю детям Каэла — не приведи Создательница — унаследовать трон? Если дойдет до этого, придется выбрать этот вариант.
Дофина коснулась плеча Эдрика.
— Тогда сделай так, чтобы это был не единственный вариант. Ты не был в ее покоях с тех пор. Как Сирена ушла… и до этого тоже давно не заходил.
— Как я могу, когда я так люблю другую?
— Скажи, — она повернула его голову к себе, — ты любишь ее больше своей страны? Ты все отдашь за нее?
Ответ в его глазах ужасно напугал ее. Она знала… глубоко внутри ответом было «да», если только Сирена попросит.
— Даже не думай, — выдохнула она. — Сделай свою страну снова целой.
Эдрик кивнул, смирился с заданием и покинул ее спальню.
Она сглотнула в одиночестве.
«Что за чары Сирена Штром наложила на него, что он так изменился?».
14
Путешествие
Пару часов спустя корабль причалил в стороне от большого поместья, которое Сирена видела на горизонте. Тропа пропадала в лесу, и все казалось спокойным с воды.
Корабль был привязан, и экипаж опустил трап, принялся спускать лошадей на сушу. Ордэн заплатил капитану за тревоги, и их группа выбралась на землю. Капитан и его экипаж уплыли дальше по реке.
— Гилдан? — спросил Алви.
Ордэн посмотрел на поместье на холме и нахмурился.
— Да. Мы отправимся на северо — восток до тропы, что ведет в город. Полтора дня езды, если отправимся сейчас. Кто возьмет лошадей?
Кесф заговорил:
— Мы с Авокой разведаем путь. Мы знаем лес и вдвое быстрее.
Авока поджала губы, но не спорила.
— Нет, — сказала Сирена. — Кесф, ты пойдешь с Ордэном. Он уже знает эту землю, и он — чудесный скаут. Авока останется с Алви, мной и лошадьми, — она отвернулась от Кесфа раньше, чем он смог возразить. — Нам нужно что — то еще знать?
Ордэн удивленно посмотрел на нее, но промолчал из — за ее внезапной власти.
— Просто не лезьте в особняк. Тот дом принадлежит лорду Баркели, и он не любит чужаков, так что будьте осторожны.
Ордэн и Кесф собрали небольшие сумки припасов из Элдоры и ушли. Кесф один раз оглянулся, но с неохотой ушел. Авока кивнула Сирене. Она не знала, было это за то, что Кесф ушел, или за то, что она управляла происходящим.
Они закончили с лошадьми и объехали по широкой дуге внушительный дом. Если лорд был таким, каким его описал Ордэн, она не хотела с ним столкнуться.
Они двигались легко втроем, и, когда солнце уже спустилось к горизонту, они оставили поместье лорда позади. Вскоре они догнали Ордэна и Кесфа, которые развели костер на поляне. Они сидели по разные стороны костра, молчали и не смотрели друг на друга. День был долгим, если даже Ордэн был на взводе.
Распределив очередь дозора, Авока оставила мужчин готовить ужин из того, что они поймали днем, а потом настояла, что у них с Сиреной была работа. Она заставила Сирену отдать «Книгу Дома» и утащила ее в лес. Отойдя немного, Авока нашла то, что искала — слабый ручей.
Авока повернулась к Сирене, смотрела на нее, а потом сказала:
— Ты не трогала силы с нашей связи. Почему?
Сирена должна была ожидать это. Конечно, Авока заметила, что она не использовала магию. Им нужно было так много обсудить, но магия была очевиднее всего. Сирена колебалась с ответом, а потом выпалила:
— Я… не могу.
— Что это значит? Я видела, как ты убила тех индресов.
— Знаю, но я ощущаю магию только в моменты, когда жизнь в опасности. Я тянулась к ней, как с индресами, но она лишь трепещет, как бабочка в животе. И пропадает.
Авока смотрела на нее большими глазами.
— Ты хоть раз использовала ее, когда жизнь не была в опасности?
— Нет, — призналась она.
— Это не поможет, — вздохнула Авока. Она опустилась на мох, оставила книгу рядом. — Садись.
Сирена послушалась.
— Почему книга мне не поможет?
— Потому что ты закрыта.
— О, — шепнула Сирена. — Но откуда ты знаешь, что она не поможет с этим?
— Потому что, когда Дома правили миром в далеком прошлом, они не были закрыты. Это было неслыханно, как этого не знают и в обществе Лифов сейчас. Боюсь, ты закрыта из — за проблем Бьерна.
Сирена нахмурилась.
— Что это значит?
— Урок истории останется на другой день, но, думаю, дело в том, что ты росла в мире без магии, в мире, что не верит в магию. Если ты не веришь, что можешь колдовать, Сирена, то ты не сможешь управлять своими силами.
— Ладно. И… мне нужно поверить в себя, и это произойдет?
Авока улыбнулась.
— Понадеемся, что этого хватит. Сначала начнем с базовой медитации, чтобы стать едиными со стихиями. Магия Дома наследуется, ты тянешь ее из своего тела, но у тебя есть доступ к стихиям, и это поможет тебе, когда внутри станет пусто. Но не стоит тянуть больше магии, чем в тебе есть.
— Как я это пойму?
— Со временем, практикой и терпением.
— Отлично, — буркнула она. — Это я умею.
— Хватит болтать. Закрой глаза и освободи сознание. Думай о дыхании. Вдох носом, выдох ртом. Вдох носом, выдох ртом.
Сирена глубоко дышала, пока Авока говорила:
— Хорошо. Теперь прогони из разума тревоги о миссии, друзьях и доме. Ты одна.
Ее голос успокаивал, и Сирена парила в пустоте.
— Теперь ощути реку рядом с собой.
Сирена вырвалась из транса и открыла глаза.
— Как это «ощутить реку»?
Авока вздохнула.
— У всего существующего есть пульс. У нас с тобой есть пульс. У леса он есть. И у реки. У каждого Лифа есть стихия, что отзывается сильнее, но мы ощущаем пульс и трех других стихий. Я сильнее связана с землей, а потом с водой, и так у многих в Элдоре. Кесф ощущает воздух, а потом огонь, как у его народа в Аонии. Мы в этом уравновешиваем друг друга, — тепло улыбнулась Авока.
— Погоди… Аония? — спросила Сирена.
Авока скривилась.
— Деревня Лифов, откуда Кесф.
— Он не из Элдоры.
— Сирена, — чуть упрекнула Авока. — Думай о своей силе. История Кесфа — его дело.
— Ладно, — сказала Сирена. — В какой стихии я сильнее всего?
— Это я хочу узнать, — сказала Авока. — Начни заново. Закрой глаза, опустоши разум и помни о дыхании. Я хочу, чтобы ты потянулась своими силами. Не запирай их в себе, как делала до этого. Пусть этот трепет бабочек заденет тебя. Не веди его. Пусть он ведет тебя. Просто ощути пульс реки.
Сирена убрала из себя все, отдалась медитации. Она ощутила силы в глубине себя. Она позволила магии вести ее, а не тянула ее сама. Она пыталась дотянуться ею до реки, но это не работало.
Она недовольно открыла глаза.
— Ничего не происходит.
— Попробуй другую стихию. Найди ту, что отзовется. Ты поймешь, — Авока с радостью запустила пальцы в землю. — Я попробую объяснить. Земля звучит как барабан, низкий и далекий, но постоянный. Вода звучит как шум прибоя, ритмичный. Воздух звучит как свист, похож на птичью песню. Огонь для многих тяжелее всего. Его пульс — биение сердца, шипящее силой огня. Попробуй еще, пусть энергия найдет тебя.