— Джианна, ради Бога! Я что, должен прийти за тобой?
Она медленно отошла от меня, потом отвернулась и практически убежала в машину. Когда машина уехала по длинной дороге, я сделала пару шагов в их направлении. Ни одна из моих сестер не оглянулась. Мне стало легче, когда они свернули за угол и пропали. Некоторое время я оплакивала себя, и никто мне не мешал. Я знала, что была не одна. По крайней мере, не в физическом смысле.
Когда я наконец повернулась, Лука и Маттео стояли на ступеньках. Лука уставился на меня таким взглядом, который у меня не было сил читать. Возможно, он считал меня слабой и жалкой. Это был второй раз, когда я плакала перед ним. Но сегодня было больнее. Он спустился, в то время как Маттео остался на месте.
— На Чикаго мир не заканчивается, — спокойно сказал Лука.
Он не мог понять.
— Может и так. Я никогда не разлучалась с сестрами и братом. Это был весь мой мир.
Лука не ответил. Он указал на свою машину.
— Нам пора. У меня сегодня вечером встреча.
Я кивнула. Ничто не держало меня здесь. Всех, о ком заботилась, не стало.
— Я за тобой, — предупредил Маттео и направился к мотоциклу.
Я опустилась в кожаное сиденье «Астон Мартина» яркого серо-коричневого цвета. Лука закрыл дверь, обогнул капот и устроился за рулем.
— Нет телохранителя? — безучастно спросила я.
— Мне не нужны телохранители. Ромеро для тебя. И в этой машине нет места для дополнительных пассажиров.
Он запустил двигатель, глубокий рокот наполнил внутренности. Когда мы отъезжали от особняка Витиелло, я уставилась в окно. Казалось нереальным, что моя жизнь могла так резко измениться из-за свадьбы. Но это так, и она будет продолжать меняться.
ГЛАВА 9
Поездка до Нью-Йорка прошла в молчании. Я была рада, что Лука не пытался начать разговор. Мне хотелось остаться наедине со своими мыслями и тоской. Вскоре вокруг нашей машины выросли небоскребы по мере того, как мы медленно пробирались через Нью Йорк. Было все равно. Чем больше времени занимала поездка, тем дольше можно воображать, что у меня нет нового дома, но, в конце концов, мы въехали в подземный гараж. Не сказав ни слова, вышли из машины, Лука достал из багажника наши сумки. Большинство моих вещей уже было доставлено в квартиру Луки еще пару дней назад, но я впервые видела, где он жил.
Лука направился к лифту, а я задержалась у машины. Он оглянулся через плечо и тоже остановился.
— Думаешь о побеге?
Каждый божий день.
Я подошла к нему.
— Ты меня найдешь, — просто сказала я.
— Найду.
В его голосе звучали стальные нотки. Он вставил карту в электронный замок и двери лифта открылись, представляя взору мрамор, зеркала и маленькую люстру. Лифт давал ясно понять, что это был необычный многоквартирный дом. Мы вошли внутрь, и от волнения мой желудок скрутило.
Я была наедине с Лукой прошлой ночью и во время поездки сюда, но мысль о том, что мы одни в его пентхаусе, почему-то казалась хуже. Это было его царство. Кого я обманывала? Почти весь Нью-Йорк был его империей. Когда лифт начал двигаться вверх, он прислонился спиной к зеркальной стене и наблюдал за мной. Хотелось, чтобы он произнес хоть что-то, что угодно. Это отвлекло бы от паники, подступавшей к горлу. Мой взгляд устремился на экран, показывающий этаж. Это был двадцатый, и мы все еще не остановились.
— Лифт частный. Он ведет только на последние два этажа. Мой пентхаус находится наверху, квартира Маттео этажом ниже.
— Может ли он заходить в наш пентхаус, когда захочет?
Лука внимательно осмотрел мое лицо.
— Ты боишься Маттео?
— Я боюсь вас обоих. Но Маттео кажется мне более вспыльчивым, сомневаюсь, что ты когда-нибудь сделаешь что-то необдуманное. Выглядишь как человек, который всегда жестко контролирует ситуацию.
— Иногда я теряю контроль.
Я покрутила обручальное кольцо, избегая его взгляда. Эту информацию мне знать было не нужно.
— Тебе не о чем беспокоиться, когда дело касается Маттео. Он привык заходить ко мне, когда захочет, но теперь, когда я женат, все изменится. Все равно большая часть дел проходит где-то еще.
Лифт пискнул и остановился, двери открылись. Лука жестом указал проходить первой. Я вошла и оказалась в огромном жилом помещении с гладкими белыми диванами, темным деревянным полом, современным камином из стекла и металла, черными комодами и столами, а также люстрами в стиле авангард. Вокруг практически не было никаких красок, за исключением нескольких произведений современного искусства на стенах и художественных произведений из стекла. Но вся стена напротив лифта была стеклянной. Из окон открывался вид на террасу и сад, располагавшийся на крыше, а также на небоскребы и Центральный парк. Над основной частью гостиной потолок открывался, и лестница вела на второй этаж пентхауса.
Я прошла дальше и подняла голову. Стеклянные перила позволяли четко видеть верхний этаж: яркий коридор, разделяющий несколько дверей.
Открытая кухня занимала левую часть гостиной, и массивный черный обеденный стол служил границей между столовой и гостиной. Пытаясь все освоить, я ощущала на себе взгляд Луки почти физически, потому подошла к окну и выглянула. Раньше не приходилось жить в квартире; даже сад на крыше не изменил того факта, что это была высокая тюрьма.
— Твои вещи в спальне наверху. Марианна подумала, что ты захочешь сама их распаковать, потому оставила в чемоданах.
— Кто такая Марианна?
Лука подошел сзади. В отражении окна наши взгляды встретились.
— Она моя домработница. Бывает здесь пару дней в неделю.
Я задалась вопросом, была ли она тоже его любовницей. Некоторые мужчины в нашем мире имели наглость оскорблять жен, приводя своих шлюх в дом.
— Сколько ей лет?
Губы Луки дрогнули.
— Ревнуешь?
Его руки оказались на моих бедрах, и я напряглась. Он не отстранился, я видела злость, отразившуюся на лице, но и на вопрос он не ответил.
Высвободившись из хватки, я направилась к стеклянной двери, ведущей в сад на крыше, и повернулась в сторону Луки.
— Можно выйти на улицу?
Его челюсти были сжаты. Он не был глупцом, и определенно заметил, как быстро я стряхнула его руки.
— Это и твой дом тоже.
Таковым он не ощущался. И не уверена, что когда-то им станет. Я открыла дверь и вышла. Было ветрено, и с улиц внизу доносился отдаленный шум. На террасе была белая мебель, такая же, как и в гостиной, а за ней небольшой ухоженный сад, простиравшийся до самого стеклянного барьера. На уровне земли даже было квадратное джакузи, достаточно большое для шести человек, а рядом стояли два шезлонга. Сделав шаг к краю сада, я позволила взгляду блуждать по Центральному парку. Это был прекрасный вид.
— Ты же не думаешь о том, чтобы прыгнуть, да? — спросил Лука, сжимая перила рядом со мной. Я наклонила к нему лицо, пытаясь понять, была ли это попытка пошутить. Он выглядел серьезным.
— С чего бы мне себя убивать?
— Некоторые женщины в нашем мире видят в этом единственный способ обрести свободу. Этот брак - твоя тюрьма.
Я оценила расстояние от крыши до земли - смерть была очевидна, но мысли о самоубийстве никогда не приходили мне в голову. Перед этим я бы убежала.
— Я бы не поступила так со своей семьей. Лили, Фаби и Джианна будут убиты горем.
Лука кивнул, прочитать выражение его лица было невозможно, и это сводило с ума.
— Давай вернемся внутрь, — сказал он, положив руку на мою поясницу, таким образом направляя в квартиру.
Закрыв дверь, Лука повернулся ко мне.
— У меня совещание через тридцать минут, но я вернусь через несколько часов. Хочу пригласить тебя на ужин в мой любимый ресторан.
— Оу, — удивленно произнесла я, — что-то похожее на свидание?
Уголки губ дернулись, но он не улыбнулся.
— Можешь называть это так. Мы еще не были на настоящем свидании.
Он обнял меня за талию и притянул к себе. Я замерла, и в его взгляде исчезла легкость.
— Когда ты перестанешь меня бояться?
— Ты не хочешь, чтобы я тебя боялась?
Мне всегда казалось, что страх облегчит ему жизнь, тогда было бы проще держать меня под контролем.
Его темные брови сошлись на переносице.
— Ты моя жена. Мы проведем наши жизни вместе. Я не хочу рядом дрожащую от страха женщину.
Это меня действительно удивило. Мать любила отца, но и боялась.
— Есть ли люди, которые не боятся тебя?
— Несколько, — ответил он, прежде чем опустить голову и прижать губы к моим.
Лука целовал меня без спешки, пока я не расслабилась под прикосновением и не раздвинула для него губы. Я подняла руку и нерешительно коснулась его затылка, перебирая пальцами волосы, прижав вторую к груди, наслаждаясь ощущением твердости мышц. Он отстранился.
— У меня уже мелькнула мысль отменить эту гребаную встречу.
Он провел большим пальцем по моей щеке.
— Но для этого у нас еще будет время, более чем достаточно.
Он взглянул на часы.
— Мне действительно нужно уходить. Ромеро будет здесь в мое отсутствие. Не спеши, осмотрись.
С этой фразой он направился к двери и вышел.
Секунду я пялилась на дверь, гадая, остановят ли меня, если выйду из здания. Вместо этого я направилась к лестнице и поднялась на второй этаж. Лишь одна из белых дверей была приоткрыта, и я толкнула ее. Моему взору открылась хозяйская спальня. Как и в гостиной, стена состояла из окон с видом на Нью-Йорк. Напротив располагалась кровать королевского размера. Мне стало интересно, каково было бы наблюдать рассвет из этой кровати. Стена за кроватью была обтянута черной тканью. Дверной проем в конце комнаты вел в гардероб. Справа, сквозь стеклянную стену, которая отделяла ванную комнату от спальни, можно было увидеть стоящую в центре ванну.
Я направилась к ней. Даже из ванной можно было любоваться панорамой города. Несмотря на стеклянную стену, умывальники и душевая со стороны спальни не просматривались, а туалет располагался в отдельной комнатке.