– Нет, – перебила Бибиана. – Я рада, что ты здесь. По крайней мере, Томмазо благодаря тебе не отправился сразу же на второй раунд.
Я увидела синяки у нее на боках, внутренней поверхности бедер и на предплечьях, опустила взгляд себе на колени и сморгнула злые слезы. Бибиана шагнула под душ и включила воду.
– Вэл? – Я встала и подошла к душевой кабинке. – Я знаю, что не должна тебя об этом спрашивать, но ты можешь что-нибудь сделать?
– Он что-то делает против Данте или Синдиката? Хоть что-то?
– Он предан Кавалларо. – Биби мотнула головой, когда вода потекла с темных волос на лоб.
Я так и думала.
– Если Томмазо не предатель, Данте ничего не станет предпринимать, но может, у нас получится его подставить.
Глаза Бибианы стали огромными.
– Если мы это сделаем, тебе придется обмануть Данте. Вэл, ты не можешь пойти против него. Я не имею права просить тебя о таком. – Она отчаянно улыбнулась. – Я слишком драматизирую. Женщины веками переживают это, и все они выжили.
Может быть, но это не означало, что должна страдать и Бибиана.
Она вышла из душа, и я протянула ей полотенце.
– Давай поговорим о чем-нибудь другом. Как дела у вас с Данте? У вас было?
Я кивнула, краска смущения опалила мне щеки.
– Дважды.
– И? Все плохо?
– Нет, вообще-то это было… – Я замолчала, осознав, что натворила. Я не могла рассказать о том, как мне понравилось быть с Данте, когда с Биби только что совокуплялся ее муж-свинья. – …нормально, – закончила я без энтузиазма.
Биби внимательно взглянула на меня.
– Я тебя знаю, Вэл. Я вижу, что ты врешь. Из-за меня не нужно сдерживаться. Я знаю, что есть женщины, которым нравится секс.
– Было здорово, – выпалила я.
Биби взял меня за руку и сжала ее.
– Это же прекрасно. После стольких лет, проведенных с Антонио, ты заслужила немного удовольствия.
Мне хотелось броситься к ней, заключить в свои объятья и держать, хотелось убить ради нее Томмазо, но вместо этого я просто сжала в ответ ее ладонь.
– Однажды Томмазо исчезнет, и настанет твоя очередь.
Она кивнула, но безысходность в ее глазах поразила меня.
– Ему пятьдесят два. С моей удачей, он проживет еще лет тридцать. Тогда я уже буду старой и злой.
Спустя двадцать минут я вернулась в машину, и Энцо повез меня домой.
Когда мы подъехали к воротам особняка, мое внимание привлек мужчина, стоявший по другую сторону улицы, и я вздрогнула от удивления. Это был Фрэнк.
Глава 14
Фрэнк? Его рыжие волосы и долговязую фигуру я узнала бы где угодно. Энцо бросил на меня взгляд в зеркало заднего вида, но я быстро отвела глаза от бывшего любовника Антонио, прежде чем Энцо проследил бы за моим взглядом. Что Фрэнк здесь делает? Ему следовало бы хорошенько подумать перед тем, как околачиваться возле особняка мафиози, особенно Дона Синдиката. Но если Фрэнк не знал, что из себя представляет Данте, значит, своему любовнику Антонио не раскрыл больше того, о чем было известно мне.
Я постаралась сохранить безучастное выражение на лице, пока мы сворачивали на подъездную дорожку, но у меня не было уверенности, что я преуспела в этом. Энцо явно определил, что что-то не так, и продолжал наблюдать за мной.
– Спасибо, что заехал за мной, – произнесла я и выскользнула из машины сразу же, как только мы припарковались в гараже.
Я зашла в дом и поспешила наверх в одну из гостевых комнат, выходящих окнами на улицу, но, когда выглянула в окно, Фрэнк уже исчез.
Мне нужно было найти способ связаться с ним, чтобы узнать, чего он хочет. Но как?
Я больше не могла выйти из дома без охраны. Я даже не знала, где Фрэнк живёт, но подозревала, что он скоро снова объявится. Должно быть, хотел со мной поговорить. Что если он собирается меня шантажировать?
Отлично, теперь манипуляции Данте сделали меня параноиком. В следующий раз, когда появится Фрэнк, мне просто нужно найти способ ускользнуть из дома, чтобы поговорить с ним.
Внезапный стук в дверь заставил меня подпрыгнуть. Габи просунула голову в приоткрытую дверь.
– Ужин готов, – робко произнесла она. – Мистер Кавалларо ждет вас.
– Почему бы ему самому не сообщить мне об этом?
– Простите. Он послал меня за вами. – Габи покраснела.
Я коснулась ее плеча, когда проходила мимо.
– Не переживай. Тебя я не виню.
Она засеменила в нескольких шагах позади меня, пока мы спускались вниз. Перед тем, как войти в гостиную, я повернулась к ней.
– Тебе не нужно идти позади меня. Мы можем ходить рядом, Габи.
Она кивнула и исчезла за дверью, ведущей в комнату для прислуги. С тяжелым вздохом я вошла в гостиную. Данте восседал на своем привычном месте в конце стола. Я пересекла комнату и направилась к нему. Моя тарелка стояла на другом конце стола, как и в остальные вечера. Почему-то сегодня это нерационально разозлило меня, так что я остановилась возле своего стула, но садиться не стала.
– Почему я должна сидеть так далеко от тебя?
Данте приподнял бровь.
– Ты злишься?
– Разумеется, злюсь. Я не хочу ужинать как будто с незнакомцем. Когда ты меня трахаешь, то не пытаешься соблюдать такую дистанцию между нами. – Неприличное слово вызвало у меня неприятные мурашки, но отступать я не собиралась.
Глаза Данте сузились, снова становясь холодными и расчетливыми.
– Это не я настаивал на том, чтобы мы занимались сексом. Если мне не изменяет память, ты была весьма настойчива в этом.
Я поверить не могла, что он делает вид, что ему это не нравилось. Может, у меня и не было опыта, но я знала, что он получал от этого удовольствие. Я схватила свою тарелку с приборами, отнесла их к месту рядом с Данте и громко поставила все на стол. Затем опустилась на стул и с вызовом воззрилась на Данте.
– Будь добр, скажи Зите, чтобы теперь она накрывала мне здесь.
– Как хочешь, – равнодушно ответил он.
Вошла Зита, и я не стала больше ничего добавлять. Ее взгляд переместился от Данте ко мне, и улыбка озарила лицо. Мне хотелось заорать. Она наполнила наши тарелки: домашние ньокки[4] со сладким картофелем, маслом шалфея и котлетами из телятины. Она вдоволь потянула время, прежде чем выйти.
Я наколола ньокки, сунула себе в рот и едва не застонала, настолько это было вкусно. Но мне не хотелось, чтобы Данте подумал, будто я уже переварила свою злость на него.
Данте не спеша резал телятину. Я следила за его сильными руками, вспоминая о том, как они скользили на моей коже, и ненавидела себя за то, что хотела вновь почувствовать их, несмотря на то, что его поведение выводило меня из себя.
– Как прошел визит к родителям? – спросил наконец Данте. Он показался настолько безучастным, что я даже не могла расценить его вопрос как попытку компенсировать грубость.
– А мой отец не предоставил тебе отчет?
Данте положил кусок телятины в рот, прежде чем поднять на меня глаза.
– На наших встречах мы обсуждаем бизнес, – произнес он. А затем немного резче: – Я не знаю, почему ты ведешь себя как капризный ребенок. Если бы я хотел жену с закидонами, выбрал бы Джианну.
Я с лязгом бросила вилку.
– Так, может, тебе стоит жениться на ней. А я выйду за Маттео. По крайней мере, он не холодная рыба, как я слышала.
– Холодная рыба? – хмыкнул муж. – Значит, так меня называют люди?
– Они называют тебя по-разному, но это самое точное описание твоего характера, которое я встречала до сих пор.
– Так тебя интересует Маттео?
– В смысле? – Неожиданный вопрос сбил меня с толку.
– Ты танцевала с ним на нашей свадьбе и, похоже, не скрывала, что тебе это нравится.
– Ты ревнуешь к Маттео?
– Я не ревную, нет. Просто пытаюсь защитить то, что принадлежит мне.
И все равно мне это показалось ужасно похожим на ревность.
– Я не знаю, почему тебя это волнует. Твой интерес ко мне ограничивается пределами спальни, да и это случилось по моей инициативе, как ты верно заметил. Думаю, если бы прямо сейчас ты застал меня в постели с Маттео, то наверняка одарил бы меня одним из этих своих ледяных взглядов, а затем вернулся на работу. – Я даже не поняла, почему Маттео стал темой разговора. Он никогда меня не интересовал. На мой взгляд, он всегда был слишком непредсказуем.
– Я бы вернулся на работу, да, – сказал он с хищным оскалом. – После того, как выпотрошил бы Маттео и посмотрел, как он истечет кровью. – Данте сделал глоток белого вина.
Я сдалась. Видимо, мне не удастся поговорить с Данте как жене с мужем. Мы закончили ужин в тишине, не считая царапающего звука ножей по тарелкам и глухого стука бокалов, когда мы ставили их на стол.
Я уже задремала, когда Данте лег в кровать. Матрас прогнулся, и муж прижался ко мне своим горячим телом. Я не шелохнулась. Убрав волосы со спины, Данте страстно поцеловал меня в шею, за чем последовал нежный укус. Я была рада, что лежала на животе и могла заглушить свой вздох подушкой, потому что не хотела, чтобы он знал, как сильно его прикосновение на меня повлияло, как сильно мое тело жаждало его внимания. Я все еще злилась на его слова во время ужина, но мое тело жило своей жизнью.
Данте, похоже, не слишком впечатлился моим безразличием. Он прошелся языком по плечу, затем вдоль позвоночника до края сорочки. Он проделал обратный путь и всосал кожу в том месте, где бился пульс, затем оставил дорожку нежных поцелуев до ушка. Придвинулся еще ближе, и я почувствовав его стояк через ткань пижамных штанов, едва удержалась, чтобы не протянуть руку и не обхватить его пальцами. Дыхание обожгло мне ухо, когда Данте лизнул мочку, заставляя задрожать от желания.
Он провел по шее костяшками пальцев, затем двинулся ниже, до попы. Я часто задышала чувствуя, как от соков возбуждения трусики прилипли к промежности, но все еще не двигалась. На этот раз я не буду проявлять инициативу.