Мякиш послушно обогнул Крота справа и застыл, потрясённый увиденным.
Сперва ему показалось, что перед ним большой бледно-синий полупрозрачный цветок, но спустя какой-то миг стало ясно, что растение не может пульсировать, изменяясь в размерах, и становиться при этом то светлее, то темнее. Следующее, что пришло на ум художнику, был смерч. Маленький такой смерч, не больше полуметра в диаметре, высотой по колено, утащивший откуда-то лампу синей подсветки, замерший почему-то на одном месте, но продолжающий быстро закручиваться в тонкий жгут у поверхности земли и жадно втягивающий внутрь себя воздух и мелкие травинки.
— Маленькая ещё совсем ловушечка, — сказал Крот. — Но через неделю станет уже по-настоящему опасной.
Мякиш обратил внимание, что «растёт» синий «цветок» на голой полянке чуть больше метра в диаметре среди густой травы, верхушки растений вокруг оборваны, а то, что осталось неподалёку, так и тянется в сторону загадочного смерча.
Повинуясь внутреннему порыву, художник присел на корточки и протянул в сторону «цветка» ладонь. Вдоль руки сразу возникло лёгкое ощущение движущегося потока, словно впереди включили мощный бесшумный пылесос. Кожа перчатки на ладони вздулась бугром.
— «Плешка»? — спросил Мякиш, поднимаясь на ноги и бросая короткий взгляд в сторону Крота.
— Нет, — качнул головой старик. — «Плешка» воздух не тянет — над ней просто образуется область повышенного давления, и все. А это «волчок». Попробуй ему дать что-нибудь. Только не очень тяжёлое.
Мякиш выдернул из земли пучок травы и лёгким движением бросил угощение чуть выше пульсирующего горла воронки. Словно невидимая рука мягко подхватила лёгкие зелёные стебли, рванула на себя, одним движением растрепала пучок на отдельные травинки и пустила их кружить в хороводе другого мелкого мусора, случайно попавшего в пределы досягаемости синего «цветка». Только теперь художник заметил, что в нескольких метрах левее из травы поднимаются клубы пыли и начинают неспешно дрейфовать в сторону ловушки.
— Это, очевидно, сброс воздуха? — спросил он у Крота, кивая в сторону пылевого фонтана. — Не может же аномалия бесконечно набирать массу в таком темпе?
— Да, сброс, — подтвердил старик. — Со временем «волчок» раскачается и приблизится к своему сбросу вплотную. Вот на это интересно смотреть, когда воздух из сброса сразу в воронку попадает. Но опасно. Синее свечение видишь? Разряды статики. Пока только внутри. А как разрастётся — будет и наружу шарашить куда попало. Так что рядом лучше не стоять.
— Чем же может быть опасна такая ловушка? — Мякиш поправил фильтр, покосился на Крота и снова уставился на «синий цветок». — Её хорошо видно, она статична и не ядовита. На психику вроде не действует.
— Молодец, правильно мыслишь, — похвалил Крот. — Только я и не говорил, что все аномалии несут какую-то тайную угрозу. Сам ты сюда в трезвом рассудке, конечно, не полезешь. А вот если с головой что-нибудь приключится — тут возможны варианты. Поэтому алкоголь в ходке — смертельный враг.
— Сфотографирую? — Мякиш хорошо запомнил, что всякое новое действие в Зоне может обернуться неожиданными последствиями, и хотя цифровую «мыльницу» Крот ему взять с собой не запрещал, лишний раз спросить разрешения было совсем не трудно.
— Да снимай на здоровье, только без вспышки. Мы, конечно, по самому краю идём, но и сюда кое-какая нечисть добирается иногда.
Художник извлёк из бокового кармана цифровую камеру, присел на корточки и сделал несколько снимков.
— Теперь наша задача через ручей переправиться.
Мякиш почти не видел лица старика, но по голосу безошибочно распознал, что Крот смотрит куда-то вдаль и о чем-то напряжённо думает.
— Я готов, — сказал Мякиш, поднимаясь в полный рост и убирая камеру в карман.
Десятью минутами позже, когда Крот, сделав странный крюк вокруг ничем не примечательного камня, вдруг сбавил шаг, Мякиш, осторожно ступавший метрах в двадцати позади, ощутил кончиками пальцев отставленной правой руки лёгкое тянущее прикосновение чего-то невидимого. Касание было мимолётным, но чётким и не оставляющим сомнений в своей реальности.
Он остановился и повернулся направо, одновременно выставляя вперёд обе руки с растопыренными пальцами. Ощущения в пальцах и даже ладонях под кожей перчаток стали ещё отчётливее: где-то здесь притаилась ловушка. Художник закрыл глаза, стараясь сосредоточиться и успокоить зашедшееся в неистовом стуке сердце. Возраст и последние недели, когда в качестве основного спортивного снаряда выступала бутылка спиртного, печально давали о себе знать испариной, враз выступившей на лбу и шее.
— Крот! — возбуждённо вскрикнул Мякиш, вглядываясь в густую траву перед собой и уже различая характерные признаки гравитационной аномалии. — Я нашёл!
— Кричать, положим, не надо, — спокойно произнёс старик, успевший, оказывается, вернуться и стоявший уже почти за спиной Мякиша. — Любой крик в Зоне привлекает внимание. И не только зверей и людей. Есть и аномалии, реагирующие на громкий звук.
— Я нашёл её, — уже не так громко повторил художник.
— Можешь сказать, что за ловушка?
— «Плешка»! Это точно «плешка»!
— Вот далась тебе эта «плешка», — с лёгкой досадой сказал Крот. — «Плешь» — аномалия, конечно, серьёзная, спорить не буду. Но хорошо заметная и потому не очень опасная. Здесь же кое-что другое живёт. Неужели не видишь, что основных признаков «плеши» тут и в помине нет?
— «Трамплин»?
— Нет. Не надо гадать. Это «жим-жим». Я тебе о нем говорил вчера вечером. Что-то вроде точечной «плешки». Но если та по земле стелется, то эта над поверхностью висит. Попадёшь с разбегу — выжмет, как мокрую тряпку. И кровушку твою в один миг красиво так во все стороны разбрызгает.
Мякиш непроизвольно сделал шаг назад.
— Не бойся, — усмехнулся старик. — До неё ещё метров семь-восемь. И на половину этого расстояния можно подойти вполне безопасно. Я ж тебя специально здесь провёл, чтоб ты сам все прочувствовал.
— А если туда что-нибудь бросить — повиснет оно в воздухе?
— Нет, эта штука за долю секунды даёт многократный прирост гравитационного поля, а потом должна около минуты «заряжаться».
— И во время подзарядки она… безопасна?
— Молодец, соображаешь.
— Посмотрим, как работает, на чем-нибудь? — Мякиша охватил азарт естествоиспытателя, но Крот отнёсся к новой затее более чем прохладно:
— Ты не забыл ещё, где мы? То, что мы ходим как на курорте, ещё не значит, что здесь курорт. Знаешь, как в народе говорят? Не буди лихо, пока оно тихо. Прямо в точку, про Зону поговорка эта.
Следующие полчаса прошли довольно однообразно. Мякиш старательно пытался обнаружить ещё хотя бы одну аномалию, старик шёл впереди, поворачиваясь время от времени и проверяя, идёт ли следом ученик. Вскоре вышли к небольшому ручью.
Крот снял свой вещмешок и жестом предложил художнику сделать то же самое:
— Здесь небольшой привал сделаем.
Оказалось, что вдоль русла ручья расположилась редкая в Зоне аномалия. Она лежала где-то ниже поверхности земли и небольшими гравитационными возмущениями заставляла текущую воду собираться в красивые продольные гребни. Словно ручеёк в нескольких местах вздулся вдруг полуметровой волной да так и застыл, не в силах обрушиться на неподходящее для столь величественного дела дно. Насколько было видно в обе стороны вдоль течения ручья, вся водная поверхность была исковеркана такими складками, гребнями и даже вертикальными водяными стенками. Вода при этом продолжала бежать как ни в чем не бывало, увлекая течением мелкий мусор и обрывки водорослей.
Крот дал Мякишу вдоволь налюбоваться необычным зрелищем, потом вытащил из своего вещмешка несколько узких металлических конусов размером с палец и протянул один из них Мякишу:
— Пора разобраться с малым комплексом обнаружения аномальной активности. Сейчас забьём эти детекторы по периметру площадки и посмотрим, как изменяются показания регистратора.
— Опять учиться? — неприятно удивился Мякиш и от расстройства даже стянул маску с лица. — Дед Еее… Крот, ну давай, может, обойдёмся? Со вчерашнего дня голова от знаний ещё опухшая — в шапке уже тесно.
— Ничего, косынкой обмотаешь. — Старик был серьёзен и всем своим видом давал понять, что дальнейшие разговоры на эту тему бесполезны. — Устройство любого лагеря начинается с таких несложных манипуляций. Это и от мутантов оберег, и от растущих ловушек… Маску обратно натяни!
— Да мне-то это зачем? — жалобно простонал Мякиш, поднимая фильтр на прежнее место и принимая блестящий металлический конус в ладонь. — Я ж, если что, с Геной… то есть с Кроки пойду. Он все и наладит.
— Не надо здесь чушь пороть, — жёстко заявил старик. — Я сказал «надо» — значит, освоишь, как велю. Без сигнального контура ночью в Зоне опасно, даже если никто спать не будет. А если правильно сигналку настроишь — можно и в одиночку спокойно подремать.
За несложным, в общем-то, обучением прошло около часа. Постепенно Мякиш втянулся и даже был несколько разочарован, когда Крот легко поднялся на ноги и дал две минуты на сборы. Оказалось, что безопасно перейти через ручей можно только в определённые часы и в определённом месте.
Прямо на глазах у изумлённого Мякиша «волны» напротив них вдруг разгладились.
— У нас чуть больше минуты, — отрывисто сказал Крот и первым шагнул в мелкую воду.
На другом берегу они, к удивлению Мякиша, снова остановились для привала.
— Так надо, — спокойно ответил старик на немой вопрос. — Садись. Вон там есть твоя любимая «плешка». Маленькая и почти неопасная. В неё можно даже ногой наступить. Только трудно выбираться будет да мышцы потом пару дней поболят. Я хочу тебе показать, как ходили по Зоне сталкеры первых лет освоения. — Он вытащил из мешка горсть гаек и пакет с разноцветными тряпичными лоскутами.
— О! Знаменитые гайки! — оживился Мякиш.
— Да. Только нынешние сталкеры ими почти не пользуются. У человека достаточно самых тонких органов чувств, и гайки среди них не значатся.