При упоминании имени Лео сердце Жюстин дало сбой.
– Я знаю, знаю. Ты не веришь гороскопам, – продолжил он, – просто выслушай меня. Он предсказал, что я окажусь на перепутье. И задал вопрос, не здорово ли было бы уметь отличать настоящую любовь от притворной так же легко, как грибы от поганок.
И хотя сердце Жюстин оглушающе колотилось где-то в ушах, она велела себе помолчать, чтобы Ник мог сказать что-то еще. Пока она ждала, ее уши вновь наполнили шум дорог ночного города и свист ветра, запутавшегося в ветвях высоких старых деревьев в парке через дорогу.
– Знаешь, я чертовски боюсь грибов, – выдал он наконец. – Я бы ни за что не стал есть ни один гриб, который сам нашел в поле. Или в лесу. Понимаешь, о чем я? Я именно тот придурок, который съест поганку и окажется в больнице, под капельницей и с промытым желудком. Все, что я хочу знать, – бывает ли так, что кто-то искренне тебя любит, или все хотят просто превратить друг друга в тех, кем на самом деле не являются?
Он сработал, поняла Жюстин. Ее гороскоп сработал на все сто процентов.
Завернувшись в огромный шерстяной джемпер Ника, она изо всех сил пыталась осознать, что гороскоп действительно, на самом деле правильно сработал и смог пробудить сомнения, которые и до этого мелькали в его мозгу. Жюстин вдохнула сладкий, но не слишком, аромат сандала от джемпера и молча благословила Кэтрин Мэнсфилд, а также все поганки и грибы в мире.
– Лаура – потрясающая, – продолжил Ник. – Она такая целеустремленная. Сплошной лоск, и порядок, и точность. Всегда. Поверь мне, она хороша во всем, в чем только можно, в каждой проклятой мелочи, и это постоянно, без выходных.
– Но ведь есть то, в чем и ты тоже очень хорош, – возразила Жюстин. – И как старый друг скажу тебе, что я правда, правда думаю, тебе стоит позвонить Элисон Тарф.
– Но…
– Этот звонок тебя ни к чему не обяжет, – настаивала Жюстин. – Это вовсе не значит, что ты нарушишь обещание.
– Звучит как оправдание, – засомневался Ник. Жюстин пожала плечами.
– Просто телефонный звонок.
– Просто телефонный звонок, – повторил Ник, и Жюстин смотрела, как дергается уголок его рта, пока, наконец, он не сдался и не улыбнулся.
Когда утром Жюстин зашла в кабинет и обнаружила, что новая порция гороскопов от Лео уже прибыла, она некоторое время просто сидела и смотрела на страницы, лежащие в лотке факса. Она понятия не имела, что ей делать дальше. Но возможно, решила девушка, ее собственный гороскоп натолкнет ее на мысль.
Стрелец, прочитала она. С Венерой в Раке и Меркурием в Венере в грядущем месяце создадутся идеальные условия для карьерного роста и процветания, к которому вы стремились годами. В то же время вы окажетесь на пике личной привлекательности, хотя вам еще предстоит разобраться, такого ли рода внимание вы хотели привлечь.
– Ха! – воскликнула Жюстин. Личная привлекательность… Какая чушь. По сравнению с Лаурой Митчелл она привлекательна примерно как курица.
Пропустив Козерогов, она остановилась на Водолеях. «С Марсом во Льве, – гласил гороскоп, – вы, возможно, решите не провоцировать серьезных столкновений, но та же самая астральная энергия окажет сильное влияние на развитие ваших романтических отношений. Позже в этом месяце Венера в противовес Сатурну заставит вас более рачительно распоряжаться своими активами, главные из которых – время и деньги. В этой точке не помешает тщательно оценить ваше финансовое положение.
Жюстин хмурилась, прикрепляя факс к доске для документов. Она перепечатала прогнозы для всех знаков от Овнов до Козерога, но, добравшись до Водолея, снова замерла.
Что же делать, что делать? Возможно, они с Кэтрин Мэнсфилд оказали уже достаточное влияние. А может, и более чем достаточное. Возможно, пришло время перестать вмешиваться и позволить судьбе развиваться по своему сценарию.
«С Марсом во Льве», – набрала она строго по тексту.
Мозг: Трусишка.
Жюстин: Что ты сказал?
Мозг: Ты слышала.
Жюстин: У него уже есть девушка. И я не думаю, что вмешательство в их отношения – достойное дело. Есть такая вещь, как женская солидарность, слышал?
Мозг: Пра-а-авда. Так, значит, женская солидарность заставила-таки Лиззи Беннет уступить Дарси противной Энн де Бер? А Марию – отдать капитана прямо в руки баронессе фон Шредер? И Джульетта велела Ромео отправляться назад к Розалине?
Жюстин: Я даже не знаю Лауру. Я не хочу становиться ее врагом.
Мозг: Но тебе не нужно становиться врагом Лауры для того, чтобы по-дружески помочь Нику с карьерой. Просто сведи свои советы к профессиональной сфере.
Это была неплохая идея. Что, если?.. Жюстин задумалась. Что, если так же, как ей удалось разработать систему открытия и закрытия штор, она сможет придумать свои правила? Этику корректировки гороскопов? Свод рекомендаций, разрешающий давать советы в отношении карьеры, но исключающий возможность влияния на дела сердечные?
– Может сработать, – шепнула она себе. Затем нажала клавишу «Удалить», и слова Лео канули в бездну.
Жюстин на мгновение задумалась, роясь в своей памяти, а затем начала печатать.
«Все, что нам нужно, – писал Толкин, – это решить, как распорядиться временем, отпущенным нам».
Несмотря на то что занавесочные правила требовали, чтобы в выходные шторы раздвигались, как только Жюстин проснется, на самом деле она обычно много чего делала до этого. В это конкретное воскресенье она:
• приняла душ,
• надела облегающие джинсы, рубашку с узорами (настоящий винтаж 1960-х от Флер Кармайкл) и короткий оранжевый кардиган,
• зашнуровала свои красные ботинки,
• подкрасила ресницы и губы,
• сменила рубашку и кардиган на кобальтовую блузку с рукавами-колокольчиками,
• сняла красные ботинки,
• натянула коричневые ботинки с меховой опушкой,
• высушила волосы,
• взбила диванные подушки,
• скатала коврик,
• подкрасила губы еще раз,
• вставила диск Джони Митчелл в проигрыватель,
• нажала на Play.
Не то чтобы она ожидала в ту же минуту, как распахнет шторы, увидеть Ника в кресле на своем балконе, с театральным биноклем и коробкой леденцов. И не думала, что он заметит перемещение ее коврика или обратит особое внимание на цвет ее ботинок. Просто… ладно, это была обычная показуха.
Когда она наконец открыла шторы, то сразу увидела лист белой бумаги формата А4, прикрепленный прищепками к сушилке на балконе Ника, и сообщение на нем. Вверху страницы была буква Ж, в середине – рисунок электрической лампочки. Под рисунком были слова: ПОЗОВИ МЕНЯ.
Жюстин вышла на холодный балкон, пытаясь сообразить, как именно она должна его позвать. Алло? Ник? Ау-у? Но прежде, чем она решилась, на противоположный балкон вышел Ник в мятых пижамных штанах и уютной на вид футболке. Его темная шевелюра была встрепана, и, похоже, он несколько дней не касался бритвы.
– Доброе утро, соседка, – сказал он.
– Доброе.
– Это тебе. – В руках у Ника появилась коробочка – коробочка с лампой. – На крышу. Цоколь точно подойдет, и это самая яркая из всех, что я смог найти.
Жюстин была поражена. Ник, конечно, говорил, что собирается достать ей лампочку, но он ведь на самом деле взял и достал ее.
– Эй, это так мило с твоей стороны, – растрогалась она. – Не знаю, дошли бы у меня когда-нибудь руки. А у меня есть кое-что для тебя.
Она нырнула назад в квартиру и взяла свежевыпущенный номер «Звезды».
– Вышел только вчера, – заметила девушка, поднимая журнал, чтобы он разглядел обложку: черно-белый портрет наследницы самой знаменитой угольной компании страны, чьи резкие черты ни капли не сочетались с изысканным бриллиантовым колье на шее.
Итак, с одной стороны стоял Ник с лампочкой. С другой – Жюстин с журналом. А между ними, между зданиями, лежала пропасть.
– Не думаю, что это стоит бросать, – сказал Ник.
– Наверняка не стоит, – согласилась Жюстин.
Внезапно Ник приставил коробку с лампочкой к своей растрепанной голове.
– Идея! Нам нужна маленькая корзина, как в той книжке, «Обед для смотрителя маяка».
– О боже. Я не вспоминала об этой книжке много лет.
– Сколько раз ты ее читала?
– Ну, я знаю, что за то время, пока мы ходили в сад, библиотеке пришлось заменить ее как минимум раз.
Идея была простая, но невероятно интересная: круглую маленькую корзинку, полную еды, цепляли к натянутой проволоке и отправляли через море смотрителю маяка.
– Салат из морепродуктов, – процитировал Ник с пиратским акцентом.
– Охлажденное морское печенье! – поддержала Жюстин.
– Персиковый сюрприз!
– А может, нам правда ее сделать? – полушутя спросила Жюстин.
Ник поднял брови в изумлении, и Жюстин приготовилась к подшучиваниям. Но он вдруг сказал:
– У меня есть леска.
– А у меня корзина. Мама хранит в ней пряжу, – объяснила Жюстин.
После сравнительно точного бросания корзины, отчасти скоординированной ловли мотка лески и капельки ловкого вязания узлов Нику и Жюстин удалось смастерить простую петлю их проволоки, с помощью которой корзинку можно было переправлять на обе стороны.
И вот наконец пришел черед лампочке совершить первое путешествие в корзине на балкон двенадцатого этажа Эвелин Тауэрс с балкона двенадцатого этажа ее уродливой соседки, а номеру «Звезды Александрия Парк» – первое путешествие в обратную сторону. А в журнале на предпоследней странице, вдоль ее внешнего края расположились гороскопы. От Лео Торнбери. В основном.
Перекресток
Дороти Гизборн – Водолей, англофил, давно живущая на Девоншир-стрит, вот уже пять лет как вдова, гордая владелица, вероятно, самой обширной коллекции фарфора с изображениями свадьбы Чарльза и Дианы в христианском мире и скрупулезная гладильщица простыней, полотенец и белья – напечатала адрес в поисковой строке Гугл Карт. На ее экране появилась голубая стрелка на светло-сером фоне, который урывками заполняли фрагменты изображений деревушки Фритвелл в Оксфордшире. Их сайт знакомств не одобрял столь стремительного обмена информацией из реальной жизни, но в их возрасте… в общем, времени оставалось не так уж много.