Наверное, ничего в этом нет, решили они.
Но Хейнс все же забрал письмо и конверт.
– Покажу ребятам из убойного отдела, – сказал он.
Вернувшись через некоторое время в редакцию, Лавиана пригляделся к снятой им копии. То, что он увидел, внезапно привело его в возбуждение.
Водительские права.
Улыбающаяся блондинка.
«Вегерле, Вики. Дата рождения 25.03.58».
Заметив этот лист в первый раз, он едва не выбросил его. Теперь он понимал, что если бы уделил больше внимания этому письму, то сам отнес бы его в отдел расследования убийств и передал бы Ландверу в руки.
Он знал, кто такая Вики Вегерле: нераскрытое убийство. Она жила всего в миле от него. Лавиана знал ее родственницу и иногда говорил с ней об убийстве Вики.
Лавиана протянула письмо Поттеру, который сидел рядом.
Поттер указал на то, чего Лавиана не заметил: обратный адрес конверта.
Билл Томас Киллман, 1684, Олдмэнор-стрит
Уичито, Канзас, 67218
– Сокращается до BTK, – сказал Поттер.
До этого сам Лавиана не додумался. Интересно, подумал он. Прошло всего два месяца с его статьи, посвященной годовщине появления BTK.
Но все же… он решил, что это розыгрыш. В газету постоянно приходили письма от сумасшедших. Насколько Лавиане было известно, BTK никого не убивал со времен Нэнси Фокс в 1977 году. Прошло двадцать шесть лет.
Он еще несколько мгновений изучал листок. Поттер заметил обратный адрес. Может быть, было что-то еще.
И тут Лавиана увидел это.
Он подошел к Венцлю.
– Взгляни на фотографии, – сказал Лавиана.
Венцль взглянул:
– Что?
– Это не фотографии с места преступления, – сказал Лавиана, указывая пальцем на снимок. – Посмотри на ее руки. Они сдвинуты. На всех фотографиях они в разном положении. Копы никогда не трогают труп, когда фотографируют место преступления.
– Это жутко, – сказал Венцль.
– Поттер только что указал, что инициалы Билла Томаса Киллмана означают BTK, – сказал Лавиана.
– А что ты думаешь? – спросил Венцль.
– Я думаю, нет.
– Но почему?
– Это розыгрыш, – заявил Лавиана. – Это невозможно.
– Ты проверял имя этой женщины? – спросил Венцль.
– Мне и так знакомо это имя. Вики Вегерле стала жертвой убийства в 1986 году. Висяк.
– Вегерле – одна из жертв BTK?
– Насколько нам известно, нет. Но это нераскрытое убийство.
Венцль посмотрел на лицо Вегерле в водительском удостоверении.
– Тебе нужно рассказать об этом редакторам, – сказал Венцль.
Лавиана так и сделал.
Затем он подошел к компьютеру и поискал судебные дела на Билла Томаса Киллмана. Он ничего не нашел.
Роджерс подошел к Венцлю.
– Как думаешь, в этом что-то есть? – спросил он.
– Не знаю, – ответил Венцль. – Но если это BTK, посмотрим, считает ли Херст, что это потянет больше чем на два абзаца.
Обратный адрес «Олдмэнор-стрит» оказался фальшивым. И никаких следов Билла Томаса Киллмана. Имя звучало как ироничная подсказка. Как и Олдмэнор[16]. BTK любил дразнить людей и говорить о себе. Сейчас он, должно быть, уже старик.
Тем же вечером в редакции Венцль справился у Лавианы: «Копы тебе хоть перезвонили?»
– Нет.
Лавиана отправил Джонсон сообщение электронной почтой: «Есть что сообщить по письму?»
Она ответила, что никто в отделе по расследованию убийств его еще не видел и что Ландвера весь день не было в офисе.
«Удачных выходных», – написала она.
Глава 36Монстр возвращается
22–25 марта 2004 года
В понедельник Лавиана снова провел ежедневный инструктаж, прежде чем зайти в кабинет Хейнса.
– Так что с тем письмом? – спросил он.
Хейнс выглядел смущенным:
– Я и забыл о нем.
Он схватил письмо и отправился наверх.
Ландвер же в это время находился в больнице Риверсайда, надеясь, что получится пропустить работу, – он стоял рядом с каталкой, на которой лежала его жена. Через несколько минут Синди ожидала операция на желчном пузыре, которую та приурочила к весенним каникулам, чтобы выздороветь к моменту возвращения на работу в средней школе Уэст.
Ландвер оставил свой сотовый телефон включенным.
Детектив Дана Гауг из отдела по расследованию убийств с нескрываемым весельем наблюдал за новым посетителем – Хейнсом, который заглянул в пустующий кабинет Ландвера. «Начальники, похоже, предпочитают разговаривать только с другими начальниками», – подумал Гауг.
– Могу я вам помочь? – спросил Гауг.
– Я ищу Ландвера, – сказал Хейнс.
– Его здесь нет, – констатируя очевидное, сообщил Гауг.
Хейнс пожал плечами:
– Я хочу показать ему кое-что. Это принес Херст.
– Могу я взглянуть? – спросил Гауг.
– Ну да, – сказал Хейнс, – почему бы и нет?
Гауг осмотрел конверт, не прикасаясь к нему. Что-то в нем привлекло его внимание. Он отошел, чтобы надеть перчатки из латекса, затем взял конверт и извлек заложенный в нем листок.
И одного взгляда хватило, чтобы все понять.
Он повернулся к Келли Отису, оказавшемуся поблизости:
– Только посмотри на это!
Отис посмотрел.
– Вот дерьмо, – сказал он.
Сотовый Ландвера зазвонил, едва только медсестра воткнула в руку Синди иглу, начав предшествующую операции процедуру внутривенного введения физраствора.
– Ландвер слушает, – сказал он.
– Ни за что не поверишь, что мы получили, – ответил Гауг.
– И что же?
– Это письмо от BTK.
На секунду Ландвер замешкался с ответом:
– Но как вы это поняли?
– На нем подпись BTK. Внутри – водительские права Вегерле. Фотографии, на которых она изображена в своей спальне.
– Как это к вам попало?
– Это принес Херст.
– Отправьте все мне.
Ландвер завершил разговор и посмотрел на Синди.
Он ждал.
Его ведущие следователи порой позволяли себе легкую насмешку в его адрес. «Кенни волнуется», – говорил иногда Отис, поддразнивая его. Ландвер умел сохранять хладнокровие. И сейчас он ничего не сказал Синди. Он предпочитал обдумывать все самостоятельно.
Гауг и Отис почти в полном молчании ехали в сторону Риверсайда. Эти четыре года они плотно занимались делом Вегерле. Они знали, что никто из полицейских не снимал труп Вегерле на полу ее спальни. Нетта, жена Отиса, работала патологоанатомом и лично сообщила ему это. Пожарные перенесли тело Вики из спальни в более просторную гостиную – им нужно было больше места, чтобы провести реанимационные процедуры.
А значит, эти фотографии принадлежали убийце.
Но он ли был автором письма? Отис не был уверен. Может, какой-то мудак отыскал трофеи BTK и решил поиграть с копами. Может, сын или племянник, перекупивший у убийцы дом.
Кем бы он ни был, он знал то, что могли знать только полицейские и убийца Вики. Только убийца мог сделать эти снимки.
«Похоже, дерьмо вот-вот попадет на вентилятор, – подумал Отис. – Ни один коп сегодня ночью не сомкнет глаз. Может статься, заснуть у нас получится нескоро».
Синди не спрашивала Ландвера о его телефонном звонке, и он ей ничего не говорил. Ему постоянно звонят. Он вел дела по более чем 400 убийствам. Может, по 450 – он уже сбился со счета.
Доктора готовились уже через считаные минуты начать операцию. Ландвер поднял глаза, когда в комнату зашли Гауг – со снимками в руках – и Отис.
Медсестры суетились вокруг койки Синди, спрашивая ее о самочувствии, проверяя, что физраствор исправно продолжает поступать в вену.
Ландвер вывел подчиненных из палаты и просмотрел документы.
– Черт, – сказал Ландвер. – Это он. Ох, дерьмо, дерьмо, дерьмо!
Отис бросил взгляд на ноги Ландвера и против воли улыбнулся. На работу Ландвер всегда одевался безукоризненно строго, но сейчас в больнице он был в футболке поло, брюках цвета хаки и самых убитых и дешевых на вид кроссовках из всех, что Отис когда-либо видел. Старые мужские кроссовки, думал Отис, белые, с полосками-липучками, зеленые по бокам от постоянной стрижки газона.
– Господи, Ландвер, – сказал Отис, – почему бы тебе не купить себе приличную обувь?
Ландвер не засмеялся. Казалось, он пребывает в состоянии легкого шока.
– Мы по уши в дерьме, – сказал он. – Проклятие!
Ландвер вернулся в палату, чтобы справиться о самочувствии Синди. Он обменялся с ней парой фраз, затем вышел обратно.
Первой его мыслью, признался он позже, было: «Только бы не облажаться. Руководители отделов по расследованию убийств, как и прочие смертные, испытывают сомнения в самом начале расследования: «Не похерю ли я дело № 192 «Связать, пытать, убить»? Не напортачил ли я уже окончательно, пропустив что-то важное за эти двадцать лет? Что, если мы так его и не поймаем? Что, если этот сукин сын решит убить кого-нибудь еще?»
Он осознал, что его карьера – в его руках.
Думай быстрее. Лавиана и газетчики захотят как можно скорее оповестить мир о возвращении BTK. Теперь, едва историю опубликуют, на департамент полиции обрушится поток дерьма. Замаячат национальные медиа, 580 000 человек – все население муниципального округа, не смогут спокойно спать, не заперев входную дверь на ночь, а все действия полицейских и лично Ландвера во всех подробностях станут предметом общественного обсуждения.
Он должен попросить Лавиану повременить с освещением этой истории на то время, пока его следователи не создадут спецгруппу, которая организует горячую линию с прослушкой. Надо быть готовыми к тому, что BTK сам позвонит. Ландверу нужно было, чтобы Лавиана проявил благоразумие.
Если он сможет убедить газеты подождать два дня, у него, может быть, получиться уговорить людей из лаборатории по-быстрому прогнать образцы ДНК, обнаруженные на местах преступлений в домах Отеро, Фокс и Вегерле, через федеральную базу данных преступников. Может, BTK действительно провел все эти годы за решеткой и вот сейчас вышел на свободу. CODIS – Объединенная система индекса ДНК, введенная ФБР, содержала генетические сведения о более чем 1,5 миллиона правонарушителей. Если обнаружится совпадение, все закончится раньше, чем об этом узнают газеты.