той легкостью, с которой осенью сметает опавшее листья. Вокруг потемнело, хотя время едва перевалило за полдень, и в черном небе горел раскаленный белый шар солнца, а вокруг светили звезды. Море покрылось коркой льда, ветки деревьев, заледенев, рассыпались осколками от дрожи в земле. И тела убитых магов тоже обращались в снежную пыль.
Обитель, покрывшись изморозью, стояла в стылой мертвой тишине посреди белой пустыни под таким же мертвым черным небом.
Мальчишки очнулись еще в более худшем состоянии, чем когда-то я. У них из глаз текли слезы. У всех, даже у Прита. Их трясло одновременно и от холода, и от ужаса. Я же неторопливо перелистывал свой альбом для рисования, ожидая, когда они немного придут в себя, пока не добрался до картинки Рубежа.
- Хотите, чтобы это повторилось? - жестко спросил я.
- Нет! - испуганно выкрикнули они.
- Тогда перестаньте задаваться вопросом, кто в этой обители главнее. Однажды мы потеряли все за какие-то три часа. Но сейчас… сейчас этот мир стал настолько хрупок, что его можно разрушить всего за минуту…
На меня взирали с ужасом и вместе с тем с надеждой. Я развернул альбом к ним. Дрожащие, они чуть подались вперед, чтобы разглядеть, что я им показываю.
- Это Рубеж - последний из Закатных миров. Он ничего вам не напоминает?
- Он… - Прит хрипло закашлялся, словно задохнувшись, и отдышавшись продолжил. - Он похож на наш, когда Закатная обитель была повержена, только… словно крошечный и за ним… пропасть.
- За ним пропасть, - подтвердил я. - Холод пустоты и смерти, украшенной светом звезд… Этот мир настолько мал, что его можно пересечь за полчаса, неспешным шагом. Но главное не это. Он не всегда был таким - его таким сделали… Еще немного и таким же стал мир Закатной обители, а то и вовсе исчез, превратившись в пыль в этой бесконечной черной пустоте…
- Кто сделал? - прошептал кто-то сдавлено.
- Один из древних повелителей Закатной обители. Рубеж - это довольно неширокая дверь, охраняющая Закатные миры. Но об этом я расскажу вам в следующий раз. Сейчас же я хочу, чтобы вы уяснили одно - вы должны стать не просто сильными магами, а магами мудрыми, чтобы та катастрофа больше никогда не повторилась. Все - на сегодня хватит.
Они поклонились на прощанье и ушли. Только Прит задержался на миг.
- Я хочу попросить прощенья, Учитель - произнес он.
- За что?
- За то, что усомнился в вас, - едва слышно выдавил он.
Я подошел к нему, чуть поднял подбородок, ища встречного взгляда. Все-таки мальчишка был совсем другой, чем Балахир. Он был честен. Я чуть ласково скользнул пальцами по его щеке, а он воззрился на меня с изумлением.
- Я должен тебе кое-что сказать, малыш, - мягко сказал я. - Твоя мать жива?
- Нет, умерла, когда… я не помню, точно, но когда был раскол в темной обители и когда… был захвачен Мидл. Мне тогда было три… Но, что вы мне хотели сказать?
- Отец Балахира приходился мне сводным братом. По линии Ментепера разумеется.
Он открыл рот от изумления.
- Отец знал?! - воскликнул он.
- Конечно, знал. Странно, что он не сказал тебе.
На лице Прита отразилась боль.
- Он…
- Не надо вспоминать, - я вновь потрепал мальчишку. - И еще, пусть этот разговор останется между нами.
- Больше никто не знает?
- В Совете знают, но твоим друзьям это знать не обязательно. Тебе гордиться нечем… как и мне.
- Да, милорд, - он поклонился. - Я оправдаю ваше доверие.
- Надеюсь.
Он миг помялся.
- Вы не дали нам задание…
- Вам всем есть над чем подумать.
- Эрслайт, - позвал я.
Нашел я его в библиотеке за читальным столом, где он сосредоточенно уткнулся в книгу. Он оторвался от чтения, чуть нахмурившись, что его отвлекают. Но, увидев меня, радостно улыбнулся.
- Отец! - он вскочил, но я мягко хлопнул его по плечу, усадив обратно, и присел рядом.
- Не хочу мешать, но… Что ты читаешь?
- Ретч задал. Много, - он чуть поморщился. - Но через сотню страниц мне все же стало интересно.
Я рассмеялся.
- А ты… - он чуть замялся. - Ты все-таки провел урок?
- Для пятерых. Остальных выгнал за непослушание.
Он в удивлении распахнул глаза.
- Они тебя не послушали?
- Не меня, - я взъерошил ему волосы. - Я поручил им ходить на занятия к другим преподавателям.
- Да, я видел.
- Но в следующий раз мне придется заниматься с ними со всеми и даже больше.
- Больше? - недоуменно произнес Эрслайт.
- Я хочу, чтобы ты тоже ходил на эти уроки.
Эрслайт помрачнел.
- Они же…
- Никто не посмеет тронуть тебя и пальцем, - произнес я.
- И я думал, что ты научишь меня… без кого бы то ни было…
- Научу, - я улыбнулся. - В действительности я хочу, чтобы вы научились ладить между собой.
Он вскинул на меня пораженный взгляд.
- Ты шутишь?! Да только один Прит…
- Тем более с ним, - я опустил взгляд. - Отец Балахира - сын Ментепера…
Эрслайт открыл рот от удивления.
- Но Балахир…
- Балахир по-прежнему опасен, - подтвердил я. - Если увидишь его, держись от него подальше.
- Зачем ты тогда оставил ему жизнь? - Эрслайт прижался ко мне и поежился, словно ему стало зябко.
- Ты знаешь почему…
- Зачем Игниферос?…
- Он верит, что Балахир одумается…
- А Прит?
- Он смышленый мальчик…
Эрслайт чуть отстранился и поднял голову, пытливо смотря на меня. В серых глазах сверкнули ревнивые искорки.
- Как ни странно для тебя сейчас это ни прозвучит, уверен, что вы с ним поладите… И еще… - я заставил его смотреть на меня. - Ты должен выучить темное наречие.
Тут Эрслайт и вовсе изумился.
- Зачем? И… оно же запрещено!
- Для тебя - нет. Даже твоя мать знает его, хотя тщательно скрывает это.
Эрслайт растерялся.
- Кто научил ее? - притихшим голосом спросил он.
- Мерлинда.
- Наверное, это займет много времени, - заметил Эрслайт. - И если я буду заниматься с тобой, корме Гаста и Ретча, то времени совсем не останется…
- Эрси, - упрекнул я, и он густо покраснел.
- Прости…
- Если ты не против, это могло бы занять совсем немного времени.
- Оно такое легкое?
- Можно и так сказать. Особенно если использовать гипномагию.
Эрслайт воззрился на меня, и с его щек исчезла краска недавнего стыда, сделав их белыми.
- Ты хочешь обучить меня темному наречию при помощи гипномагии? Это возможно? И не опасно? Ты уже пробовал?
- Темному наречию и еще кое-чему. Я не пробовал, но это возможно.
Эрслайт глядел на меня сомнением.
- Пожалуйста, доверься мне. Я бы не стал рисковать, если бы не был уверен.
- А правда, что от гипномагии болит голова? - спросил он, и я понял, что он сдался.
- Только у меня, - я притянул его к себе. - И еще у тех, кто противиться.
- А я… я тоже смогу ей овладеть? - спросил он шепотом с испугом.
- Не знаю. Но было бы лучше, если бы этот дар обошел тебя стороной. Пойдем.
- Но я не дочитал то, что задал Ретч… - он растерянно глянул на фолиант. - Завтра он спросит…
- Я кое-что покажу тебе из магии ветра. Ретч останется доволен, не беспокойся.
Мы вышли из обители и прогулочным шагом направились к морю. На берегу мы остановились и уселись на теплом песке. Солнце уже клонилось к закату. А море играло золотистыми отблесками. Эрслайт рассеянно загребал песок и насыпал песчаный конус рядом с собой. А я следил за полетом чайки, поймавшей ветер и застывшей в фиолетово-оранжевом небе.
- Хочешь посмотреть ее глазами? - спросил я.
- Это возможно? - спросил Эрслайт и в следующий миг вскрикнул от удивления.
Я улыбнулся, почувствовав его детский восторг, когда он увидел землю далеко внизу, море, казавшееся с высоты еще более бескрайним, нашу обитель, на которую опускались вечерние тени, темные хребты гор, где уже наступила ночь. На миг я позволил ощутить ему ту же легкость полета морской птицы. И прервал видения. Эрслайт смотрел на меня, а на глазах его навернулись слезы.
- Я не знал, что это так прекрасно, - прошептал он и пояснил в ответ на мой немой вопрос: - Я о гипномагии.
- Если применять ее по назначению, приятного очень мало, Эрси, - предостерег я его. - И я только показал тебе, я не вторгался в твои мысли.
- Но для обучения тебе придется это сделать? - он миг смотрел на меня, а потом, смешавшись, потупил взгляд.
- Ты готов?
Он кивнул, а я очень мягко, почти незаметно коснулся его разума. Спустя час я уже пояснял кое-что из магии ветра. Солнце тем временем опустилось, и море теперь серебрили луны. Эрслайт, утомленный, прижался ко мне, смотрел на звезды, а потом он и вовсе уснул. Я еще некоторое время сидел, следя за сверканием лунных дорожек. Песок все еще хранил дневное тепло, но с гор потянуло прохладным ветерком. Тихо зашуршал песок, и в щеку мне ткнулась морда нашедшего меня Шэда. Его язык прошелся по щеке, потом также по лицу сына.
- Тише, Шэд, - шикнул я на него. - Разбудишь.
Зверь недовольно заворчал, улегшись рядом. Я протянул руку, зарылся пальцами в его гриве и потрепал ласково. На это раз Шэд издал весьма одобрительные звуки. Еще полчаса спустя я поднялся, подхватив мальчика на руки и, раскрыв портал, переместился в его комнату. Осторожно уложил на постель, укрыв, и подошел к его письменному столу. На нем все также лежала едва намеченная карта материка. А я обещал, что мы вместе изготовим ее.
- Останься с ним, Шэд, - я почесал зверю лоб.
Зверь, зевнув, послушно растянулся подле кровати, а я направился к себе. Авориэн, расположившаяся в кресле и поджавшая ноги, отложила книгу о магии созидания. А над ее головой погас огненный шар, дающий свет.
- Твой брат очень бы удивился, - заметил я, материализовав свечку, чтобы увидеть ее глаза.
Она в ответ рассмеялась.
- Это же элементарная бытовая магия! Это могут все, - она поднялась, и ее руки обвили мою шею.
- Уверен, ты можешь куда больше, чем все остальные, - заметил я на темном наречии.