«Я думал… ты в плену»
«Нет. Это было всего лишь маленькое представление для того, чтобы ты перестал обо мне спрашивать. Дарсиз - очень ревнивый супруг, хотя тогда он позволил себе использовать меня в качестве приманки…»
«И ты не предсказательница в действительности?…»
«Нет, я могу предсказывать, но немного не так, как делают это остальные. Открою тебе небольшой секрет. Моя мать предсказательница, а отец - гипномаг. Оба эти дара достались мне в наследство в очень странном виде. Предсказания являются ко мне не сами по себе, а только когда я прикасаюсь к магу, когда проникаю с помощью гипномагии в его разум, тогда я вижу, что он задумал, и к чему его замыслы приведут…»
Я вырвал руку из ее ладоней, но по ее прекрасному лицу скользнула улыбка, а в глазах светилась насмешка. И я вдруг понял, что смотрю в глаза не девушки, а взрослой, мудрой женщины, имеющей юное лицо и тело, но ум которой был так же изощрен, как и ум ее супруга. И я понял, что передо мной стоит «королева» шахматной партии Дарсиза.
«Ты правильно боишься, - произнесла она. - Но меня тебе пока боятся рано…»
«И кто был твоим отцом?» - спросил я.
«Сорнер. Это я ему сказала, к чему приведет дальнейшее "безумие" Гардиуса. Тогда отец принял правильное решение и предал своего повелителя, отдав Дарсизу.»
«И что сделал Дарсиз? Наградил тебя, сделав своей супругой?»
«Нет, это случилось еще до того рокового предсказания. Дело в том, что я оказалась весьма способной во временной магии. Но все вы должны быть благодарны мне. Узнав предсказание насчет Гардиуса и то, что может за этим последовать, я защитила Закатную обитель от воздействия временной магии. И как вы все смогли убедиться, эту защиту не смог преодолеть даже мой супруг. Он разозлился тогда, но ему пришлось смириться, потому что я в свое оправдание сказала лишь, что защищала отца. Но как же он радовался, когда вы сами, два скверных мальчишки, разрушили то, что ему оказалось не под силу.»
«Что же ты хочешь?»
«Ничего особенного. Но все же для меня ближе интересы Срединных миров. Что же касается тебя… Я вижу, что ты задумал, Ментепер, но… слишком нескоро представиться тебе шанс добиться этого. Да и вряд ли выйдет.»
«Ты все расскажешь Дарсизу?»
«Нет, но я не одна предсказательница в Цитадели. Кому-нибудь из них обязательно явятся видения о твоей судьбе. И Дарсиз об этом обязательно узнает. Каким бы хорошим гипномагом ты ни был, тебе не удастся скрыть свои замыслы от судьбы.»
Она ушла, оставив меня в смятении. Я посчитал, что едва Дарсиз что-то узнает, я могу попрощаться со своими замыслами, со своей жизнью и жизнью остальных закатных магов. Но потом паника отступила. Я помнил, как странно и неразборчиво иногда звучали предсказания из уст предсказательниц, виденные мной во время пребывания в Цитадели. И я решил ни за что не сдаваться раньше времени и попытаться обыграть в партии не только Дарсиза, но и саму судьбу. Однако только до тех пор, пока мне самому не было явлено предсказание…
Все это время я изучал связующую магию, надеясь добиться могущества Гардиуса, но у меня мало что выходило. Я был в бешенстве от своего бессилия, но всего, что я смог добиться - связывания предметов, иными словами наделения предметов разной магией, что позволило изготавливать мощные магические артефакты, и использовать ее в совершенстве при рисовании.
…Предсказание же мне было явлено через десять лет после падения Закатной обители. Чтобы передать все точно, я воспользовался именно связующей магией, нарисовав все, что тогда происходило…
В недоумении я остановился на этих сроках. Все, что написал Ментепер, поразило меня до глубины души, и я сгорал от нетерпения, чтобы узнать, что произошло дальше. Я перевернул страницу. На весь разворот был исполнен рисунок покоев Цитадели. Это был огромный зал со сводчатым потолком. Стены украшали большие, яркие гобелены, там же стояли стеллажи с фолиантами. Через большое окно были видны кончик драконьего крыла и где-то вдалеке синевшие снегом в опускающемся вечере холмы. Слева горел камин, а справа, рядом расположился низкий столик и кресла. Подавшись к столику, на котором лежала шахматная доска, в креслах сидело двое. А около столика стояла какая-то женщина. Я невольно коснулся рисунка, и он вдруг ожил. Эффект был не менее поразительный, чем когда я «пролетал» через воронку на обложке дневника. Я словно оказался в покоях Цитадели. Я слышал, как потрескивает огонь в камине, как постукивает в задумчивости о подлокотник кресла Дарсиз. Женщина, рядом со столиком, почему-то исчезла.
- Ты хочешь напугать меня, Дарсиз? - с усмешкой произнес Ментепер, на миг оторвав взгляд от шахматной доски.
Рука его потянулась к фигурам, замерла над пешкой.
- Только предупредить, - выйдя из задумчивости, с улыбкой возразил Дарсиз. - Одна из наших провидиц видела твою судьбу.
- Предсказания меня не волнуют, - отрезал маг.
- Даже если касаются твоей жизни?
- Ваши предсказания - все это соцветия одного древа. Одни засохнут и обратятся в прах, другие принесут плоды. Ты сам мне говорил, что нельзя им верить.
- Да, у судьбы бывает много исходов… А бывает и один. Тот, которого невозможно избежать и который всегда сбудется. Этому не верить нельзя.
- Хочешь сказать, что мне повезло, и вашей провидице явилась единственная моя судьба? - Ментепер взялся за пешку, но так и не оторвал фигуру от доски.
- Крайне трагичная судьба.
- Тогда зачем мне знать ее, если она и так сбудется? - фыркнул Ментепер.
- Вот как, мой друг, и ты даже не захочешь сделать попытку избежать ее?
На лице Ментепера отразилось удивление.
- Избежать? Ты шутишь, Дарсиз?
Дарсиз задумчиво глядел на черно-белые клетки.
- Мне казалось, ты никогда не сдаешься, Ментепер. Слишком изощренный и изворотливый у тебя ум.
- Хорошо, я хочу услышать это предсказание.
Дарсиз что-то сказал подошедшему слуге, тот куда-то поспешил и вскоре вернулся в сопровождении женщины. Шею ее сковывал ошейник рабыни. Она поклонилась обоим.
- Ты готов услышать уготованное, господин?
- Не думаю, что ты удивишь меня.
- Только тебе судить об этом, господин, - ответила провидица. - Ты достигнешь небывалого могущества, что даже твой родной брат будет опасаться тебя.
- Он уже давно опасается меня, провидица.
- Но ни он, ни кто-либо другой не сможет одолеть тебя, кроме…
Что- то в ее голосе заставило его содрогнуться, он выпустил пешку. Шахматное поле вдруг закружилось на миг перед его взглядом, стерев черно-белые клетки и превратившись в сплошное, вязкое, серое пятно, и все фигурки -и Ментепера, и белые его противника, - потонули в этом неожиданном болоте.
- …твоего сына, - закончила провидица.
- Что? - Ментепер с трудом оторвался от видения на шахматной доске.
- Никто не сможет добиться такого же могущества как у тебя, кроме мага, в коем будет течь твоя кровь. И никто, кроме него, не сможет превзойти тебя.
Ментепер посмотрел на провидицу, и видение метнулось на него из ее расширившихся черных, как туннель в ночной и опасный мир, зрачков. И он увидел только последний миг - жуткую резь на шее, раздираемое болью горло, и поток хлещущей из него крови и себя, опадающего в черноту, как ему показалось в ночную гладь какого-то озера. Он упал. Золотые звезды мигнули в отражении, и по черной воде пошли круги, когда он рухнул туда.
Видение померкло, а Ментепер вскочил. То, что он увидел, испугало его. Он ничего не боялся, но холод смерти, который он так остро почувствовал, заставил выступить на его лбу пот, а сам он пришел в ярость. Ему захотелось выпотрошить голову провидицы и уничтожить вместе с ее мыслями и само предсказание. И она закричала от боли, когда гипномаг поник в ее разум.
- Оставь, Ментепер.
- Я хочу узнать больше! - лицо его исказила злость.
- Ты не узнаешь, кто именно из твоих сыновей сделает это. Все что видела провидица, это то, что один из них убьет тебя через шесть лет после получения колдовского своего знака.
- Не думаю, что он сможет превзойти меня, - гипномаг взял себя в руки, сел в кресло и обратил взор на шахматные фигуры - они снова стояли на черно-белых клетках.
- Это предсказание не врет. Оно обязательно сбудется. Вопрос только в том - когда? Тебе не обязательно позволять сыновьям доживать до своего совершеннолетия…
- Я и без того пообещал вам головы связующих магов.
- Но теперь и самому тебе это необходимо. Ты теперь будешь избавляться от всех, а не только от тех, у кого окажется дар связующей магии.
- Если бы я знал… я бы удушил их еще в младенчестве…
- Это слишком жестоко, Ментепер. Даже для тебя, - Дарсиз усмехнулся. - Да и неинтересно…
Ментепер хрипло рассмеялся, не глядя на Дарсиза, склонился над доской и взял черную фигурку коня. Фигурка стояла на плашке на задних ногах, а передние били в воздух, опрокидывая неведомого противника, гриву развевал ветер, а из раскрытого рта должно быть вырывалось гневное ржание. Гипномаг провел пальцами по спине, взвившегося на дыбы скакуна.
- Темная лошадка, - прошептал он, любовно погладив фигурку, а потом переставил на новую клетку. - Шах и мат, Дарсиз. Я попробую обыграть и тебя, и судьбу…
- Меня? - удивился Дарсиз и засмеялся. - Разве мы не союзники?
- Я говорю только о шахматах, Дарсиз. Только о шахматах…
- У тебя хорошая память, но все же я напомню, что у нас находится самое ценное, то, что ты никогда не получишь назад Ментепер. Но ты знаешь, что здесь оно в целости и сохранности. И ты будешь за это преподносить мне голову каждого связующего мага на серебренном блюде.
- Не сомневайся, Дарсиз.
Рисунок застыл, а я отпрянул от книги. Я получил самый жуткий ответ на самый страшный из своих вопросов. Я смотрел на застывшую на лице Ментепера усмешку и не мог понять… Почему он оставил мне жизнь. Смирился с судьбой? Решил, что его партия все-таки невыигрышная? Мой взгляд поднялся и остановился на меленькой фигурке коня, который стоял на книжной полке. Эту фигурку я когда-то давно вырезал, путешествуя по Бинаину с Гастом, и ее же я когда-то подарил Эрслайту. Теперь она оказалась в моем кабинете.