Мне пришлось согласиться с ним, что я растревожил осиное гнездо, но что касается традиционных методов, так, извините, мистер Херрик, мы ваших университетов не заканчивали и не привыкли говорить бандиту, наводящему на тебя дуло: «Простите, вам не кажется, сэр…», а всегда старались опередить его в благом намерении выпустить вам наружу кишки. Благодаря этому и живы.
Не дав ему переварить сказанное, я поинтересовался судьбой моей телеграммы о местопребывании Панцетти, и не особенно удивился, услышав в ответ, что тот уже четыре месяца безвыездно торчит в Чикаго и полицию не беспокоит.
А не удивился потому, что сопоставил рассказы Джералдин и Монтаны о вездесущем Панцетти, но, главное, голос человека, говорившего со мной в «Казино Лодж» по телефону, и голос моего приятеля Крича, были настолько схожи, что вывод мог быть только один.
Как бы то ни было, я попросил Херрика передать по спецсвязи радиограмму и продиктовал ему текст:
«Директору Федерального Бюро Расследований Министерства Юстиции, Вашингтон, США. Необходим срочный арест известного бандита Карло Панцетти. Основание: попытка продажи секретных чертежей пикирующего бомбардировщика конструкции Э. Уиттекера нелояльно настроенным элементам. Угрожайте пожизненным тюремным заключением в случае отказа выдачи чертежей. Настоятельная просьба держать меня в курсе событий. Кошен».
— И меня тоже, — ехидно напомнил Херрик после того, как продублировал текст кому-то из подчиненных. — Надеюсь, вы хоть разок навестите своего старого знакомого в Лондоне?
— Конечно, Херрик! — я засмеялся, но мне было ужасно неловко перед ним. — Ждите завтра моего звонка с Джермин-стрит во второй половине дня. Я, честно говоря, успел тут соскучиться по вас, и по вашим традиционным методам. До скорой встречи.
Расстроенный, я повесил трубку. И что меня заставляет так по-хамски разговаривать со стариной Херриком? Наверное, Джералдин и тут права: Лемми Кошен — грубый и неотесанный тип.
Инспектор встретил меня на пороге своего кабинета и, сияя, сообщил: мисс Джералдин Уорни задержали полицейские с поста на шоссе неподалеку от Рединга и проводили в участок. По донесению местных копов, мисс вела себя не вполне корректно, и это, как ни странно, меня утешило: не одному же мне терпеть ее выходки.
А покидал я полицию в полном восторге — миляга инспектор снабдил меня на дорогу солидным запасом виски и сигарет, а в придачу одолжил для рыжей беглянки меховое пальто своей собственной супруги.
Уважаемого гостя проводили до его автомобиля, и я распростился с городком, который чуть не стал последним местом моего пребывания на земле.
Глава 5Небесполезные визиты
1
Автомобиль все дальше уносил меня по Грейт-Уэст-роуд. Было очень холодно, но несмотря на это, я то и дело высовывал голову наружу, выветривая из себя остатки хмеля и пережитый этой ночью кошмар.
В принципе, результат поездки в Беркшир я бы оценил положительно. Панцетти в самое ближайшее время будет выведен из игры, а круг остальных сузился до трех человек: Джералдин, Билл Крич и Монтана получили главные роли в этом спектакле. Себе я, естественно, оставил режиссерские функции и главной моей задачей было следить, чтобы актеры не отклонялись от предписанных установок. О коротышке Элмере можно было не беспокоиться, по крайней мере в течение того времени, что Крич дал мне на раздумье.
Замелькали дома и домишки, мрачным призраком проплыла знаменитая Редингская тюрьма. Я притормозил и, справившись у какого-то подгулявшего парня о полицейском участке, прямым ходом отправился туда.
Дежурный проводил меня в комнату, где я и нашел Джералдин, сидящую у камина. По ее виду можно было сказать, что она пребывает не в лучшем настроении и местным полицейским досталось.
Я вкрадчиво сказал:
— Ну, что бы вы делали без меня, мисс! Ваш покорный слуга примчался сюда, чтобы согреть вас этими роскошными мехами.
Я опустился на колено и протянул ей привезенную одежду, но, боюсь, пролежавший в тепле кусочек сыра вызвал бы меньшее отвращение. Она отвернулась от меня и, глядя на огонь, сказала:
— Ваше ерничество еще противнее вашей грубости, Кошен. Думаете, я не догадалась, по чьей просьбе меня задержали? Дурак вы!
— От дуры слышу, — отпарировал я и уселся в кресле напротив, — а ваш спасший меня звонок в полицию — лишь исключение на фоне вашей тупости. Но исключения подтверждают правила. Впрочем, примите мою глубочайшую благодарность, Джералдин, вы избавили меня от сомнительного удовольствия оказаться жертвой мистера Крича. Поэтому вы не только дура, но и мой прекрасный ангел-спаситель.
— Странный комплимент, — заметила она, — но ничего другого я от вас и не ожидала. А теперь я еду дальше, прощайте, мистер Кошен!
— А куда это вы, мисс? — я сделал удивленные глаза. — Никак к своему женишку Элмеру? На краденой, машине, с чужим пистолетом… Что ж, вперед!
Вам будут рады ребята, которые там окопались. Один Зокка чего стоит! А если они узнают, что вы заявились спасать своего жениха, то изнасилуют его на ваших глазах.
Джералдин побледнела и опустилась в кресло в полуобморочном состоянии.
— Что же делать, Кошен, как помочь Элмеру?
— Успокойтесь, он является ставкой в игре, поэтому с ним ничего плохого не случится.
— Да вам просто наплевать на него! Имели такую возможность вырвать его из рук бандитов, а вместо этого избили! Кретин, что он вам сделал?
— Джералдин, поставьте себя на мое место. Информацию о местонахождении Уиттекера я получил от шлюшки, которая все время пудрила мне мозги. Подозрительно? Но я еду туда и встречаю человека, который ведет себя в высшей степени странно. И что я должен делать? Пусть скажет спасибо, что жив остался после беседы со мной!
— Монстр! Вы обязаны были узнать его по фотографии, но из-за своего скудоумия все испортили, и теперь его убьют.
— Еще чего… Им нужны деньги, а не этот хлюпик. Думаете, им самим приятно возиться с ним? И прекратите лить слезы, получите своего Элмера живым и здоровым, и английские парни будут еще бомбить немцев на его пикировщике, а я надеюсь получить приглашение на вашу с ним свадьбу, если вы, конечно, простите ему грех.
— Какой грех?
У меня на лоб глаза полезли:
— Да вы что, Джералдин? Уже забыли вашу счастливую соперницу, ныне уже покойную…
— Что?! Вы убили Франчини?!
— Нет, ее убил Фриско. Но мне странно, что вы…
— Про связь Элмера с бандитской шлюхой я знаю, — перебила она меня. — Ну и что? Он — увлекающийся импульсивный человек, раньше тоже случалось, но ничего страшного я в этом не вижу. Я верю, что между ним и этой женщиной не было серьезного чувства.
— Представляю, вашу семейную жизнь: муж шастает по бабам, а жена уверяет себя и других, что ничего страшного не произошло: просто у него очередной импульс… Нет, Джералдин, на вашу свадьбу я не приду!
— Кошен, вы можете быть серьезным? Причем здесь какая-то свадьба, когда дело идет о жизни и смерти? И вообще, вы намерены спасать Элмера? Если нет, я займусь этим сама: еду в «Казино Лодж» и действую по обстоятельствам.
— К сожалению, моя дорогая, ехать вам не на чем: автомобиль полиция конфисковала и вернет его только хозяину, если, конечно, Крич захочет с этим связываться. С пистолетом вам также придется расстаться: мы с ним не можем друг без друга.
Джералдин молча протянула мне люгер, и он привычно улегся мне под мышку.
— От мехов вы отказались, стало быть рванете безоружной и налегке, а погодка соответствует… Ну, ну это в вашем духе: благоразумия вам всегда не хватало. Кстати, а «Казино Лодж», я думаю, уже пусто, и найти там можно только кляп, который обслюнявил ваш возлюбленный. Оставьте его себе на память.
— Кошен, вы слишком много болтаете. А что у вас в голове?
— Только вы, Джералдин. Сейчас, когда наступила маленькая передышка, я могу думать только о вас.
Я вздохнул и достал сигареты.
— Пока я действительно болтаю, но когда соберу все факты, а на это потребуется время, буду действовать.
Некоторое время мы молчали, а потом она сказала:
— Было бы неплохо, если бы вы поскорее придумали, как спасти Элмера.
— Не хочу и стараться, — я нахально улыбнулся. — Вы бы выбрали кого получше, а не этого недоноска.
— У всех свои недостатки. Вы, например, мистер Кошен — кладезь недостатков, а у Элмера редкий аналитический ум.
— Да уж, этот ум и привел его туда, где он теперь пребывает. Гениальный расчет! А теперь скудоумный Кошен должен его вытаскивать из дерьма, в котором он засиделся.
Она надулась и, отвернувшись от меня, смотрела на огонь, а я открыто любовался этим совершенством. Вдруг ее сердитое личико озарилось улыбкой:
— Давайте не будем ссориться, мистер Кошен! Для меня Элмер — большой ребенок. Неужели вы не поняли, в моем чувстве к нему заложено что-то материнское. Женщина готова на все, когда ее дитя в опасности. Если вы его спасете, вы не представляете, как я вам буду благодарна! А ведь вы его спасете, правда?
— Постараюсь, — буркнул я и поинтересовался: — А как будет выглядеть эта благодарность?
— Останетесь довольны, — улыбнулась она. — Я нежадная. А теперь о деле: в конечном итоге все упирается в согласие или несогласие англичан уплатить четверть миллиона долларов бандитам. Это громадная сумма!
— По военному времени — гроши. Не знаю, как вы, но англичане, которые сейчас тратят в день по девять-десять миллионов, заплатят, это меня не волнует. Загвоздка в другом: бандиты знают, что чертежи незакончены и пойдут на все, чтобы Уиттекер завершил работу. Но мы об этом знать не будем, понимаете? Эти мерзавцы продадут чертежи не только нам, но и еще кое-кому. И это будет не какой-нибудь конкурент на внутреннем рынке, а немцы. То, что они получат, уже не будет макулатурой. Немцы — большие любители чужих секретов и тоже скупиться не пожелают.
— Господи, немцы! Я о них и не подумала! Значит, бандиты потихоньку фотографируют чертежи и переправляют их в Германию? Можно им помешать?