Что-то не так. Я чувствую это на интуитивном уровне.
– Поднять щиты! – кричит Лотос, но слишком поздно. Дзинь, и падает еще один солдат. Со стрелой в груди. Я смотрю на тело, пока мое внимание не перехватывает Лотос. Она запихивает меня за спину и разворачивается, выставив топор. – Построиться черепахой!
Наши солдаты переставляют свои щиты как раз в тот момент, когда на них сыплются стрелы. Большинство отскакивают от бронзовой защиты. Некоторые проникают внутрь. Наконечник стрелы останавливается на волосок от носа солдата; другая стрела прижимает подол моей мантии к земле. Наш строй держится. Град прекращается.
Начинается потрескивание.
Куски горной породы. Маленькие, они летят, когда на пемзе над головой находят точку опоры ноги. Солдаты вокруг меня напрягаются на своих позициях, и я крепче сжимаю веер, когда в поле зрения появляются враги.
Они спрыгивают на землю, как пауки, одетые в черное наемники, с повязанными вокруг их голов и нижней части лица платками. Но мечи и луки на их спинах сделаны из золота империи.
Что-то не так. Мой разум глохнет, становится вялым. Я упускаю какую-то деталь, знак, сдвиг в космосе, который я не смогла предвидеть…
Я падаю на колени, когда в моей голове звучит музыка цитры.
Далеко-далеко кричит Лотос, но я не могу разобрать слов. Что со мной происходит? Я не сплю, не отключаюсь и не дремлю. И все же… эта музыка. Она оглушительна.
На моих глазах вспыхивает ближний бой. Скрещиваются мечи. Копья орошаются кровью. Мужчина лишается руки; вместо крика из его рта вырывается аккорд. Я вижу красное, как будто мой разум кровоточит, затем розовое. Розовое небо, белый известняк, белую плетеную беседку.
Быстрые движения фигуры за занавеской, играющей на цитре.
Мои ноги приходят в движение, приводя меня в беседку. Я протягиваю руку, чтобы отодвинуть занавеску.
Сетчатую ткань разрывает наконечник копья.
Я возвращаюсь на бушующее поле боя. Одним взмахом топора Лотос отсекает наконечник копья от древка, спасая мне жизнь. Она так же рассекает и людей. Затем она перекидывает меня через плечо и бежит вниз по перевалу, к повороту, где мы привязали лошадей. Она сажает меня на Рисового Пирожка. Она передает мне поводья и что-то кричит в лицо, снова и снова, пока я не расслышу это сквозь музыку.
– Спасайся!
Она поворачивается и, тяжело переваливаясь, уходит, исчезая в гуще сражения.
Спасайся.
Я опускаю взгляд на поводья в своей руке. Я смотрю вверх, на битву на перевале.
Мои пальцы сжимают поводья.
Беги. Я вижу, что мы проигрываем. Эти войска – расходный материал. А ты – нет. Ты единственный стратег, который есть у Жэнь.
Беги и не оглядывайся.
Но я оглядываюсь. Мне удается разглядеть Лотос в неразберихе тел. Три приспешника империи слетают на нее с глыбы пемзы над ее головой. Она потрошит их в воздухе. Другой подходит к ней сзади. Она сворачивает ему шею одной рукой.
С ней все будет в порядке. Лотос сможет вернуться героем, а я вернусь трусом, которого все ненавидят. Но до тех пор, пока я могу разрабатывать стратегию на стороне Жэнь, наша миссия продолжается.
С ней все будет в порядке. Я вдавливаю пятки в бок Рисового Пирожка. Он не сдвигается с места.
– Ну же, – бормочу я. Я дергаю за поводья. – Давай. С Лотос все будет в порядке. – Я снова оглядываюсь назад, чтобы доказать свою точку зрения. – Видишь? Лотос…
…блокирует копье, прежде чем оно успевает пронзить одного из наших солдат. Когда она добивает нападающего, на одном из пемзовых образований над ее головой заметно еле уловимое движение. Вспышка, и в моих жилах застывает кровь.
Наконечник стрелы находит Лотос раньше, чем я обретаю свой голос. Он попадает ей прямо между лопаток.
Она опускается на землю.
Она поднимется. Она выживет, несмотря ни на что. Она должна. А если нет – я ничего не смогу с этим сделать. Я не могу взять меч и спасти ее. Я ничего не могу сделать, кроме как разложить доску, сыграть своими фигурками и свести к минимуму потери, когда меня переигрывают.
И сегодня вечером, на этом перевале, меня переиграли.
Беги, вторит стратег во мне. Я сжимаю поводья, влажные от пота. Ты не воин.
Там ты будешь лишь обузой.
Но Лотос – названая сестра Жэнь, а я не могу подвести Жэнь.
Я не могу снова стать той девушкой, которой была.
Я выскакиваю из седла Рисового Пирожка и хлопаю его по задней части.
– Вперед! Галопом!
Рисовый Пирожок ржет, но остается на месте. Конь с мозгами из проса. Я хватаю с земли стрелу и вонзаю ее ему в круп.
– Беги, глупец! – выкрикиваю я, когда он кричит, вставая на дыбы. Его передние копыта сильно топают – и продолжают стучать, когда он выбегает из перевала.
Я хватаю ртом воздух, уже запыхавшись, затем поворачиваюсь лицом к кровопролитию.
Никто не убивает меня сразу. Все вовлечены в смертельную схватку со своим противником. Я спотыкаюсь о тела – некоторые наши, некоторые имперские – наступаю в лужи крови – хаос, так много хаоса, – пока ищу на земле Лотос. Моя паника нарастает, когда я не вижу ее.
Я не могу ее найти.
Я не могу ее найти – потому что она встала и сражается, стрела торчит у нее из спины. Другая пробивает ее грудь. Она выдергивает ее, откидывает голову назад и ревет. Камни вокруг нас дрожат. Птицы взлетают в ночное небо, и на долю секунды вражеские солдаты застывают в оцепенении. Лотос валит их как деревья.
Но еще больше их стекается по склонам утеса, как муравьи в подвал, и я нахожусь в трех шагах от Лотос, когда один из них вонзает копье ей под колено. Лотос корчится и сгибается. Далее следует удар дубинкой с шипами по голове.
Лотос падает.
Она ударяется о землю, и я обрушиваюсь вместе с ней, силы покидают мои ноги. Что-то сталкивается с моим черепом; кто-то наступает мне на позвоночник. Рукоятка древка врезается мне в щеку, и я захлебываюсь собственной кровью. Я сейчас умру. Прямо здесь, на этом перевале, прежде чем я увижу, как Жэнь войдет в столицу. У меня был шанс выжить и оставить свой след, шанс, который ухватила более юная и неряшливая я, войдя в ту таверну. И теперь я его упустила.
Ради чего? Я не чувствую половины своего лица, когда ползу к Лотос.
– Пав… лин. Какая… стратегия… на этот… раз…
– Нанеси Самому Себе Увечье, чтобы… Навредить… Врагу.
Лотос издает булькающий звук.
– Лотос… знает… эту… стратегию…
Надеюсь. Это одна из немногих стратегий, которая имеет такое же название, как и значение. Порань себя, заставь врага ослабить бдительность и атакуй, когда он меньше всего этого ожидает.
За исключением того, что у меня не осталось никаких возможностей атаковать. Если бы только я могла сделать больше, чем просто дотянуться до руки Лотос из последних сил. Мои дрожащие пальцы встречаются с ее неподвижными.
Стоит ли оно того? – кричит во мне стратег. – Держать ее за руку? Быть рядом с ней, пока она умирает?
Стоит ли это твоей жизни?
Нет. Не стоит. У меня были планы. Я предала Ворона ради них. Я отказалась от Ку. Я принимала трудные решения и жертвовала любовью людей.
Но Жэнь… она бы осталась с Лотос. Мои глаза слабо закрываются. Музыка цитры снова звучит в моей голове. Я слушаю ее и бой, который все еще бушует, пока мы лежим на земле, а тела с глухим стуком присоединяются к нам.
Рядом с моей головой хрустит ботинок.
Свист лука, свист освобождения. Моя спина полыхает. Все исчезает. Никаких ощущений. Только темнота, как внутри соломенной лачуги, плотно закрытой ставнями от полуденного солнца.
Потом кто-то открывает дверь. Внутрь проникает свет. Женщина лет двадцати с небольшим широкими шагами пересекает крошечное пространство. Два воина рядом с ней хмурятся, когда она опускается на колени и низко кланяется. Она касается головой коврика перед моими ногами, затем поднимается. У нее совершенно обыкновенные, но теплые глаза, как камни, впитывающие тот самый солнечный свет, которого я старалась избегать.
Меня зовут Синь Жэнь, – говорит она. – И я пришла молить вас о помощи.
Коврик под моими ногами влажный, когда я поднимаюсь. Снег тает, капает с крыши. Весна – мое любимое время года. Она олицетворяет новые начинания.
Это, к сожалению, конец.
На пороге смерти я должна кое в чем признаться.
Я сказала правду о том, почему я стала стратегом.
Но так уж случилось, что есть еще одна правда о девушке, которая снова потеряла себя после смерти своего четвертого и последнего наставника. Независимо от того, сколькими воинами она смогла бы командовать, метеориты все равно будут. Наводнения. Болезни. Смерть. Подавленная, девушка удалилась в долину под названием Тислгейт, рай для мудрецов-отшельников. Она закрыла дверь в мир.
Жэнь открыла ее.
Ей, и никому другому, нужно было, чтобы я служила стратегом.
В эти последние мгновения я нахожусь внутри этого воспоминания. С Жэнь. Это ее третий визит. Окруженная Лотос и Облако, она подходит к моей кровати, опускается на колени, кланяется. Она заставила меня дать себе второй шанс.
Прости, Жэнь, теперь шепчу я. Где-то вдалеке, мне кажется, я слышу цитру. Ты думала, что можешь подвести меня.
Но именно я подведу тебя.
Музыка замирает.
Куплет второй
На севере миазмы
отступили, побежденные, но живые, перевал
заманивал их в засаду перед прибытием.
На юге цикада
вышла из тени собственной сестры
и взяла курс на запад.
На западе леди
Выиграла битву, но лишилась своего стратега.