это тонкий намёк от аристократов, желающих по моему примеру стать владетельными князьями. Поэтому я не поеду, а вот письма царю и отцу отправлю срочно. Исходя из их ответа и будем думать, что дальше делать.
Про себя же подумал: нет, ребята, хрен я вам дам разрушить все начатое!
Глава 11
Как-то так получилось, что, прибыв на Хоккайдо, я сразу окунулся в лавину дел. Первым делом собрал совещание, где столкнулся с Чарторыйским, потом пришлось разговаривать со староверами-советниками, притом с каждым в отдельности, выслушивая их доклады. В общем, время до вечера пролетело стремительно, и когда нужно было устраиваться на ночь, я слегка даже растерялся от заданного самому себе вопроса: а где мне, собственно ночевать? Первым порывом было отправиться обратно на корабль, но, как оказалось, все уже было решено без моего участия, и когда до меня дошло, как это сделано, я прифигел. Оказывается, пока я пребывал на Папуа, наложницы, о которых я успел подзабыть, не сидели без дела и сформировали здесь так называемый двор. Сделали они все по японским традициям, и теперь мне придётся ещё и над этим казусом голову ломать. Да и о другом подумать нужно: всё-таки вместе с наложницами возле меня теперь будут ещё и несколько сотен разнообразных бездельников, норовящих всячески услужить.
Наложницы вместе с этой непонятно откуда взявшейся толпой жили сейчас в таком себе полевом лагере неподалека от города, и как раз когда я задумался о ночлеге, из этого лагеря прибыл наряженный в попугайских цветов одежды толстенький как поросенок японец. Он несмотря на свое шарообразное туловище смог низко поклониться и на ломанном русском сказал, что меня, дескать, ждут не дождутся мои женщины. Вместо ответов на мои вопросы он только моргал заплывшими жиром глазками и, похоже, просто не понимал, о чем его спрашивают. Видимо, он заучил наизусть фразу, которую нужно мне сказать, и на этом его знания русского языка исчерпались. Прикольный, конечно, подход к делу, но мне не особо понравился.
Ночевать я всё-таки в этот лагерь не пошёл, просто советники-староверы упомянули, что для меня подготовлена баня, и я физически не смог отказаться от такого счастья. Собственно, рядом с этой баней и заночевал в каком-то флигеле, ну или времянке, расположенной рядом со строящимся дворцом.
Кстати сказать, для меня здесь тоже активно строится целый дворцовый комплекс, но готов он будет ещё очень нескоро, слишком уж с перебором там надумали строить.
Письма отцу и государю я написал на следующий день вечером, вот только отправлять их торопиться не стал. Просто в голову пришла интересная мысль: если меня, вернее моих переселенцев нагло грабят, кто мне мешает чуть похулиганить? Нет ведь ничего проще, чем отправить небольшой отряд казаков, чтобы навести порядок на пути движения переселенцев. Разбойников-то никто не отменял, вот пусть они и работают под этих самых разбойников, уничтожая все эти заставы. А чтобы сделать все грамотно, наверное, надо даже не один отряд отправить, а несколько, или даже не отряды посылать, а отдельных людей с деньгами, способных организовать такие псевдоразбойничьи шайки.
Все эти заставы, мешавшие переселенцам, размещены за Уралом, вот и надо сделать так, чтобы за этим самым Уралом начался разгул преступности, выборочный, конечно. А чтобы местным властям, допустившим этот беспредел, жизнь мёдом не казалась, можно и несколько налетов совершить на важных в тех краях чиновников. Заодно увести таким образом их вектор внимания от проблем застав. Пусть вместо этого занимаются усилением своей охраны и поиском преступников.
Идея настолько мне понравилась, что её воплощением в жизнь я занялся сразу же, не откладывая это дело в долгий ящик. Уже через пару дней в моем распоряжении было полтора десятка казаков, прибывших сюда главным образом из Сибири. Все они теоретически способны были создать на пути передвижения переселенцев, по сути, партизанские отряды, способные попить крови у царских властей Сибири. В конце концов ведь мне тоже как-то надо защищать свои интересы, я буду это делать как умею. Понятно, что в случае, если царь решил перекрыть мне кислород, долго гулять казаки не смогут, но какое-то время они мне по-любому выиграют, а дальше больше.
Хоть и хотелось мне самому проинструктировать будущих атаманов, но делать это я не стал. Просто нельзя мне так подставляться. Попади кто-нибудь из этих будущих разбойников в руки царских палачей, и они по-любому расскажут, кто и зачем их отправил в Сибирь. Поэтому инструктировал отобранных для этого дела казаков один из староверов, при этом меня он не упоминал в принципе. Он объяснил бойцам, что от них требуется, обозначил, какое вознаграждение они получат по итогам своей деятельности и согласившимся выдал внушительные суммы денег, необходимых для формирования отрядов на местах, где они будут действовать.
На родину они отправятся в составе отряда, который повезёт письма и кое-какие подарки моим родным, а по дороге они потеряются. Благо что с приобретением этих самых подарков проблем не возникло, Китай же под боком, из которого народ везет уйму товаров, вот и прикупил я на местном базаре все необходимое.
В общем, уже через десять дней отправил в Охотск корабль, который повез этот отряд казаков. Я же, покончив с первостепенными делами, решил всё-таки заняться своим так называемые двором, ну и наложницами тоже.
Не знаю, по какой причине, но вот почему-то не лежит у меня душа мутить сразу со стадом красавиц. Это для местных такое в порядке вещей, а вот я привык малость к другому. В прошлой жизни был однолюбом, и кроме жены для меня других женщин не существовало, наверное, поэтому сейчас потерялся и не знаю, что с этим делать. Да что греха таить, маюсь дурью, как малолетка бестолковый, и это притом, что молодой организм с ума сходит от бушующих гормонов.
Так-то я терпел, оттягивал решение этого вопроса сколько мог, но сейчас уже даже староверы начали коситься, тонко намекая, что, дескать, давно пора бы уже стресс снять и не мучать себя, да и девок тоже.
В общем, хлопнув для храбрости пять капель, я в сопровождении дядьки отправился к месту расположения моего двора. И да, этот мини-городок из шатров и несуразных тростниковых построек иначе как двором никто не называл.
Как-то посещение этого (как я для себя определил) гадюшника сразу не задалось. Не знаю, виноват ли в этом коньяк, выпитый перед этим походом, или, может, я заранее себя настроил на неприятие существующего порядка вещей, но бесило меня здесь все. Вот вообще все.
Началось все с того, что когда мы с дядькой и несколькими казаками подошли к этому мини-городку, на нас просто никто не обратил внимание, вот прям вообще. Может, так получилось, потому что приняли нас за очередных ротозеев, подошедших понаблюдать за жизнью двора, или из-за того, что пришли мы пешком (захотелось мне прогуляться), но на нас, как я уже сказал, никто не обратил никакого внимания. Нет, меня это не задело ни в малейшей степени. Наоборот, интересно было посмотреть со стороны, чем же тут народ занимается. А народ, судя по всему, в принципе ни хрена не делал. По всей территории лагеря в произвольных направлениях важно шествовали одетые в ярко раскрашенные одежды японцы, раскланиваясь между собой, будто соревнуясь, у кого из них поклоны получатся изящнее. Со стороны это смотрелось не то что непривычно, а как-то наигранно что ли. Мы, остановившись на границе лагеря, минут пятнадцать наблюдали за этим спектаклем. За все это время я заметил только одну явную служанку, просеменившую из одного шатра в другой, занятую каким-то делом, все остальные люди в лагере явно бездельничали, убивая время в своеобразных прогулках на свежем воздухе.
По большому счету, мне как бы дела не было до этих людей, но когда мы беспрепятственно вошли на территорию лагеря и никем не остановленные прошли его из конца в конец, у меня возник резонный вопрос: а нафига здесь все эти павлины? Для каких целей они здесь собрались? Понятно, что никому эти вопросы я задавать не стал, вместо этого попытался у первого встречного выяснить, кто, собственно, здесь главный. Надо ли говорить, что мне это не удалось, здесь просто никто не знал русского языка в принципе. Нет, так-то ничего удивительного, времени ведь с момента присоединения Японии к княжеству прошло всего ничего, но, блин, похоже, что здесь никто в принципе не начинал учить государственный язык. Соответственно, возникает вопрос: а нафига мне нужен такой вот двор и в чем его функционал? Опять же, кто и с каких средств оплачивает этот праздник жизни?
На все эти вопросы ответы удалось получить довольно быстро. Просто навстречу нам попался толстяк, который приходил звать меня сюда несколько дней назад, и он меня сразу узнал. Надо отдать ему должное, сориентировался он мгновенно и правильно. Для начала он низко поклонился, пролепетал что-то непонятное на японском языке и чуть не вприпрыжку куда-то умчался, по пути размахивая руками и выкрикивая непонятные фразы. Мы с дядькой переглянулись между собой и направились вслед за толстяком, наблюдая при этом, как обстановка в лагере стремительно меняется. Гуляющие до недавнего времени павлины дружно начали выстраиваться вдоль нашего пути и со слащавыми улыбками кланяться. Из шатров и тростниковых построек на улицу валом повалил народ, которого здесь оказалось больше, чем можно было предположить. В общем, до этого сонный лагерь мгновенно превратился в этакий растревоженный муравейник, в который по неосторожности засунули горящий факел. Пара минут, и нам пришлось идти вдоль кланяющегося народа, как по длинному коридору, что мне ну очень не понравилось. Но это ладно, как-то можно перетерпеть. Но вот когда мы добрались до середины этого городка и уткнулись в своеобразный строй моих наложниц, вот тогда моё терпение и закончилось.
Дело в том, что здесь наконец-то нашёлся человек, который хоть как-то, пусть и с диким акцентом, но разговаривал на понятном языке, и он начал переводить для нас, как я вначале подумал, речь какого-то важного, злобно зыркающего из под густых бровей придурка. Честно сказать, я не сразу и понял, что меня сейчас начали инструктировать, как мне следует вести себя в этом обществе. А вот когда наконец понял, реально озверел, правда виду особо не показал. Просто, уже не обращая внимания на все происходящее, повернулся к дядьке и произнес: