– Так твою разэдак!.. – простонал в динамике женский голос. – Ну, Ленька сейчас должен быть у себя в гараже. Он там днями целыми сидит. Это вот тут неподалеку, гаражный кооператив «Кардан». Значит, от ворот по первому проезду влево, блок номер восемь, бокс тридцать пять. Он приметный такой – все ворота зеленые, а у него желтые. Скорей всего Ленька там с дружками водяру, поди, жрут, собаки!
Быстро найдя за домами ограждение из бетонных плит, над которым виднелись чернеющие рубероидом и битумом покатые крыши боксов, Анатолий подрулил к распахнутым настежь воротам, рядом с которыми величественно вышагивал, судя по черной форме, охранник. Властно махнув рукой, он подошел к машине. Опустив стекло, Гуров небрежно махнул удостоверением и сумрачно спросил:
– Гаражи у вас тут продаются?
– Желаете приобрести? – Поза охранника из величественной сменилась на предупредительно-угодливую.
– Да, переезжаю в ваш микрорайон, о тачке надо позаботиться, – небрежно пояснил Лев.
– Здесь гаражей продается много, можете поездить, выбрать, какой понравится больше… – Охранник изобразил гостеприимный жест, и Анатолий свернул в крайний левый проезд между двумя непрерывными рядами боксов.
Метров через сто в глаза бросилась табличка, прикрепленная к крайнему гаражу за открывшимся поперечным проездом: «Блок № 8».
– Видимо, тридцать пятый гараж будет в следующем, параллельном проезде, – вслух рассудил Гуров, – поскольку правый ряд начинается с шестнадцатого номера.
«Волга» свернула вправо, затем влево, и едва в поле зрения Льва оказался левый ряд боксов, на крайнем из которых был написан номер «31», он увидел, как из распахнутых желтых ворот пятого по счету гаража с нервозной торопливостью выкатывает «десятка» с плотно тонированными стеклами. С полувзгляда поняв Гурова, Анатолий резко рванул вперед и почти прижался бампером к боку «десятки». Та, дернувшись, остановилась, поскольку пространства для маневра не осталось совсем. Боковое стекло «десятки» опустилось, и из кабины выглянуло костлявое, небритое лицо, перекошенное от злости. Лев его сразу же узнал – это был Халькин, фото которого он видел в картотеке.
– Эй, мужик, ты чего, по хлеборезке хочешь заработать? – хрипло проорал Халькин.
Вероятнее всего, его кто-то успел предупредить, поскольку каких-либо эмоций он не выразил, когда подошедший к нему Гуров показал свое удостоверение.
– А чего надо-то? – зло ощерился он, с вызовом глядя на невесть откуда взявшегося сыщика.
– Выходи, разговор есть, – строго сказал Гуров, открывая водительскую дверцу. – Звонить никуда не надо! – жестко предупредил он, заметив, как Халькин потянулся к мобильнику, лежащему на соседнем сиденье.
Тот молча вышел из машины, едва не скрежеща зубами от бессильной злости.
– Ну говори, слушаю. – Халькин начал доставать сигарету, видимо, чтобы создать впечатление оскорбленного достоинства, но руки его при этом слушались почему-то плоховато.
– Как поживаем, гражданин Халькин? Чем занимаемся? – демонстративно рассматривая его нервно дергающиеся руки, с некоторой даже задушевностью поинтересовался Гуров.
– Нормально поживаю! – огрызнулся Халькин. – Занимаюсь мелким бизнесом. Скупаю цветмет у бомжей. А что, это запрещено?
– Если нет лицензии – запрещено. – Лев говорил почти по-приятельски, этим почему-то очень раздражая своего не в меру нервного собеседника.
Интуитивно он уже почувствовал: нервничает Халькин неспроста.
– Лицензия есть! – торжествующе ухмыльнулся Халькин, доставая из машины ксерокопию разрешения на скупку бытовых отходов цветного металла. – Еще вопросы будут?
– Будут, – кивнул Гуров, резко переходя на сухой, холодный тон. – Ты его где содержишь? Где спрятал – в гараже, в заброшенном подвале? Ну?!
– Ко…о-го? – Не ожидавший такого вопроса, Халькин нечаянно проговорился. – То есть что? Э-э… металл, что ль? – торопливо поправился он. – Здесь, прямо в гараже. Можете посмотреть.
– Посмотрим, посмотрим. – Лев многообещающе усмехнулся. – Так где, говоришь, похищенного держишь? Что притворяешься непонимающим? На размышление даю десять секунд. Время пошло!
– Я не понимаю, о чем вы говорите… – засуетился Халькин, обеспокоенно озираясь по сторонам.
– А на даче кто у тебя обретается?
Гуров не знал, есть ли вообще у Халькина дача и может ли там кто-то проживать в данный момент, но эта уловка сработала.
– Да кореш у меня с зоны откинулся. На работу его пока не принимают, вот и помогаю ему по дружбе. – Халькин понял, что Гуров располагает какой-то крайне опасной информацией, что может быть чревато самыми скверными последствиями. – Я его как бы трудоустроил, он тут бомжатники обходит, собирает банки там всякие, сковородки, чайники.
– Как зовут кореша, где и какой отбывал он срок, по какой статье? – Жесткие, несгибаемые, как лом, вопросы не давали возможности отвертеться и обязывали к столь же жестким и однозначным ответам.
– Э-э-э… Андрей Муряхин его кличут. Э-э-э… Срок мотал… три года. По-моему… А отбывал… Э-э-э… Да не допытывался я у него! – не выдержав прессинга, взорвался Халькин. – Мне на хрена это нужно? Я что, опер? Пришел, попросил помочь человек, я не отказал. Это что, преступление?!
Внезапно в салоне «десятки» ожил телефон, издавая вместо звонка истошные женские охи и сладострастные постанывания. Халькин дернулся к мобильнику, но Гуров жестко удержал его за плечо и, взяв телефон, хрипловато обронил, подражая интонациям Халькина:
– Да?..
Одновременно показав тому кулак, Лев дал понять, что малейшая попытка предупредить звонившего для него может закончиться не лучшим образом.
– Ленька, горим! – раздался в телефоне неприятный, скрипучий голос. – Рви когти – к тебе в гараж менты лыжи навострили. Терпил мочить надо. Усек? Всех троих. Чего молчишь?
– Лады… – все так же хрипло ответил Гуров. – А ты куда?
– … верблюда! – выдав непечатный глагол, в рифму ответил обладатель скрипучего голоса. – На дно. Насчет меня не дергайся, нужен будешь – сам тебя найду.
В телефоне раздались короткие гудки. Халькин, слышавший весь разговор от начала до конца, позеленел, сник и лишь угрюмо сопел, скорее всего не зная, как ему теперь быть.
– Это твой кореш Андрюха? – пристально глядя на Халькина, поинтересовался Гуров. – Так Андрюха или нет? Значит, Андрюха. Ну а теперь давай без дураков: где эти люди, которых он приказал убить? Молчать не советую – ты и так попадаешь под серьезную статью. И разница в том, сколько сидеть – десять или двадцать лет, для тебя, я думаю, есть.
– Я не понимаю, о чем речь… – изображая фальшивое недоумение, отрывисто заговорил Халькин. – Кого мочить… то есть убить? Зачем?.. И вообще: я буду говорить только в присутствии своего адвоката.
– Ну что ж… – Лев сожалеюще развел руками. – Адвоката так адвоката. Сейчас поедешь с нами. Будет тебе и адвокат, и прокурор. Но хочу предупредить: такая вот молчанка тебя может здорово подвести. Мы сейчас расследуем чрезвычайно серьезное дело, и если твоя причастность к нему будет доказана – а я положу на это все силы, то тебе не позавидует никто. Обещаю!
Защелкнув на запястьях Халькина наручники, Гуров слегка подтолкнул его к «Волге».
– Э, начальник, дай машину загнать в гараж! – возмущенно возопил тот, дергая плечом и не двигаясь с места. – Ее ж в момент по частям растащат.
– Мне почему-то кажется, что тебя не этой тачки судьба должна волновать, а своя собственная. – Гуров уже более настойчиво подтолкнул Халькина к своей машине. – Уверен: ближайшие минимум десять-пятнадцать лет она тебе не понадобится. Так что поехали, поехали!..
– Да ты че, начальник, в натуре?! Это ж полный беспредел? – забираясь в салон «Волги» под нажимом сильных рук Гурова, продолжал кипятиться Халькин. – Я жаловаться буду!
– Жалуйся, жалуйся… – Гуров захлопнул дверцу. – Анатолий, покарауль, а я пока что осмотрю его машину и гараж. Назад сдай…
Осмотрев салон, Лев обратил внимание на небольшое бурое пятнышко с правой стороны заднего сиденья. В багажнике под ковриком лежали два профессионально сделанных нунчака и бейсбольная бита. У одного из нунчаков на цепочном шарнире, соединяющем короткие, увесистые деревянные колотушки, он заметил еще одно пятнышко – то ли ржавчины, то ли засохшей крови. В гараже ничего особенного найти не удалось, разве что поразил довольно ощутимый, неприятный запах, словно рядом с гаражом находилась помойка.
– Что за запах у тебя в гараже? – Поморщившись, Гуров открыл дверцу и сел рядом с Халькиным.
– Бензин как-то разлил, а он со временем начинает в полу разлагаться и вонять, как из канализации… – неохотно объяснил Халькин.
– Ну ладно, пока тебе поверю, но…
Гуров замолчал на полуслове, увидев, как с другого конца блока в их проезд заруливает синий «Форд» не первой новизны. Лев вдруг почувствовал, что эта машина появилась тут неспроста. Может быть, потому, что излишне резко остановилась, словно ее водитель заметил для себя что-то опасное? Словно подтверждая его подозрения, «Форд» резко попятился назад и исчез в лабиринте проездов.
– Вези его в управление! – только и успел распорядиться Гуров, кидаясь к «десятке».
Одним прыжком сев за руль, он завел двигатель и помчался следом за скрывшимся «Фордом», пытаясь догадаться, куда мог двинуть проворный «американец». Вырулив в крайний проезд между рядами гаражей, Лев увидел, как в той стороне, где находились ворота гаражного массива, мелькнул, скрываясь за поворотом, «Форд». Рискуя влепиться в какую-нибудь не вовремя вырулившую из бокового проезда машину, Гуров преодолел путь до ворот всего за несколько секунд. Едва не сбив ошалело отпрыгнувшего в сторону охранника, Гуров вылетел на улицу и, мгновенно определив, что «Форд» мог уйти только на соседний проспект, чтобы по нему скрыться в направлении МКАД, с дикой пробуксовкой рванул следом.
Теперь «Форд» был постоянно в поле его зрения – уйти далеко вперед ему не позволял ощутимо плотный поток машин. Но эта же причина мешала и Гурову догнать подозрительное авто. Водитель «Форда» пытался уйти от погони