— Господин Алюэл в гостях у сестры, государь, — предупредила Мерауд, придержав Келсона рукой за предплечье, когда он двинулся было к девушке. — Что же, нынче Рождество, — добавила она, видя, что он остановился и смотрит на нее с нескрываемой досадой. — Никто не говорил, что им нельзя видеться… И он зашел только на час. Или я не имела права его впускать?
Вздохнув, Келсон покачал головой и двинулся вперед, к оконной нише; вскоре он и сам увидел Ллюэла, сидящего на дальнем конце, застывшего и негодующего. Король надеялся, что брат Сиданы при разговоре присутствовать не будет, но, возможно, к лучшему, что он здесь. Если удастся добиться поддержки Ллюэла, это легче пройдет для Сиданы. Но, когда их глаза встретились, Ллюэл встал и словно воздвиг между ними стену, а рука его непроизвольно потянулась к поясу за клинком, которого там не было. Сидана стала на какое-то мгновение похожа на попавшуюся в западню перепуганную пташку.
— Нет, все в порядке, тетушка, — непринужденно заметил Келсон. — То, что мне нужно сказать, касается господина Ллюэла не меньше, чем госпожи Сиданы. Хотя, должен вас предупредить, Ллюэл: я хочу, чтобы у нас получился разумный спокойный разговор. Любая ваша попытка его сорвать будет пресечена. Вам все понятно?
С мгновенье Ллюэл стоял неподвижно, весь пылая, пальцы правой руки сгибались и разгибались там, где привыкли отыскивать рукоять кинжала, и Келсон призадумался, а не придется ли им с Дунканом противостоять этому юнцу физически. Он почувствовал, как Дункан рядом весь напрягся, готовый к борьбе, и знал, что епископ-Дерини поглощен теми же мыслями. Но от безумных выходок Ллюэла удержала Сидана, поспешно коснувшись его руки и слегка покачав головой.
— Перестань, брат, — прошептала она. — Я бы не хотела, чтобы с тобой что-то случилось из-за меня. Если ему угодно, он будет со мной разговаривать. И ты ничем не сможешь ему воспрепятствовать.
— Твоя сестра весьма неглупа, Ллюэл, — признала Мерауд. — Прими все как есть. И не заставляй меня сожалеть, чтоб я тебя впустила.
Ллюэл оборотил жгучий, исполненный горечи взгляд на Келсона и уронил руки по швам, с заметным усилием изгоняя из тела изнуряющее напряжение. В ответ Келсон с холодной учтивостью наклонил голову. И еще несколько секунд Ллюэл не сводил с него немигающих глаз, после чего, прежде чем опустить голову, прошептал сестре два-три слова, которые никто, кроме нее, не расслышал. Затем принц повернулся спиной к царственному посетителю сестры и стал глядеть в окно. Даже Сидана смутилась при виде его грубости и в тревоге сжала руки, бросив украдкой взгляд на короля.
— Прошу вас, тетя, уделите внимание герцогине Риченде, — обратился Келсон к Мерауд, не отводя глаз от Сиданы, — мы с отцом Дунканом прекрасно справимся.
Мерауд присела и удалилась, затворив за собой дверь, и Келсон постарался ничем не дать понять, что заметил испуг и отчаяние на лице Сиданы, а лишь плавным движением попросил Дункана первым взойти по крутым ступенькам в оконную нишу. Ллюэл настороженно обернулся при их приближении, а его сестра попятилась, и в конце концов оба оказались в правом углу: она стояла, прижавшись спиной к боку своего брата, а он покровительственно обвил рукой ее плечи.
— Прошу вас, сядьте, — спокойно предложил им Келсон, указывая на подушки слева от него. Нет надобности затруднять друг друга там, где и без того все непросто. Я не намерен ни одному из вас угрожать, но есть вещи, говорить о которых порой необходимо. Садитесь же! — повторил он, ибо ни один, ни другая не шевельнулись. — Я предпочел бы не выворачивать шею, глядя на вас.
Еще заметней побледнев, Сидана опустилась на подушку, со спиной, прямой, словно палка, и сжатыми кулачками, которые она пыталась скрыть в складках юбки.
Ллюэл, рухнувшись на сиденье рядом, был явно не меньше напуган, но не жалел сил, чтобы скрыть страх напускной бравадой.
Внезапно Келсон понял, каков он сейчас в их глазах — увенчанный короной, облаченный в парадное алое одеяние, отделанное горностаями, да еще и в обществе епископа-Дерини. Он попытался придать своему лицу более мягкое выражение, переводя взгляд с брата на сестру, но знал, что ему надлежит быть твердым. И радовался присутствию Дункана, способного охладить страсти.
— Пришли вести от вашей матушки, — начал он, обращаясь к обоим. — Ее посланец прибыл нынче утром.
На краткий миг Сидана распахнула рот, закрыв глаза. Ее брат залился краской.
— Она все еще бросает вызов Гоиннеду, верно? — прохрипел Ллюэл. — И готова стоять до последнего!
— Она казнила моего епископа, который был у нее в заложниках, — ровным голосом сказал Келсон, не поддаваясь на подначку. — Вам известно, что это означает?
Сидана в страхе глянула на брата, и тот напустил на себя еще более надменный вид.
— И вы, в свою очередь, намерены казнить нас? Мы не боимся умереть!
— Никто и не обвиняет вас в трусости, — осадил его Келсон. — Ия хотел бы позаботиться о том, чтобы никому больше не пришлось умирать… Хотя, думаю, даже вы согласитесь, что теперь я бы мог с полным правом вас убить.
— Ублюдок деринийский! — бросил Ллюэл.
— Охотно признаю, что я Дерини, — мягко ответил Келсон, — а использование вами другого слова отношу за счет вашего гнева и юношеского нахальства. Но не прерывайте меня больше, а не то я попрошу епископа Маклайна вас угомонить.
И почувствовал: они знают, что это не пустая угроза. Сида-на опять едва не раскрыла рот, но сдержалась, и оба непроизвольно оглянулись на Дункана. Ллюэл сдал губы и, угрюмый, опять сел на место. Дункан был без оружия, и ни в его телосложении, ни во взгляде не угадывалось ничего грозного и воинственного, но они наверняка уже поняли: вот еще один «деринийский ублюдок». И если он еще не применил к ним свои умения, то оба уже отведали волшебства Моргана. И на миг оба присмирели.
— Очень хорошо. Надеюсь, здесь мы друг друга поняли, — вздохнул Келсон. — Прошу вас, поверьте, у меня нет желания кого бы то ни было казнить, особенно моих родственников, да еще женщин, но я бы не очень хорошо сдержал свои коронационные обеты, если бы дозволил измене остаться безнаказанной. Я законный помазанный король не только Гвиннеда, но и Меары. Ваша мать восстала против меня и лишила жизни невинного.
Сидана по-прежнему немо взирала на него, а Ллюэл, похоже, готов был снова взорваться; но вновь страх перед сидящим неподалеку Дунканом не дал ему нарушить молчание, и Келсон заговорил дальше.
— Но я не желаю новых жертв, — сказал он более умиротворяюще. — Искреннее мое желание, чтобы Меара и Гвиннед были едины, как мечтали наши прадеды. И если этого можно добиться мирным путем, то я его бы и предпочел. И вы можете мне в этом помочь.
— Мы? Помогать Халдейну? — усмехнулся Ллюэл.
Как только раздались эти слова, Келсон гневно полыхнул на него глазами и подал знак Дункану.
— Еще одно его слово… — недобро предостерег он.
Небрежно, но целенаправленно, Дункан передвинулся поближе к краю ниши, и теперь мог бы спокойно дотянуться до Ллюэла. Мальчик немедленно присмирел, и Келсон всецело сосредоточил внимание на его сестре. Он почти надеялся, что больше Ллюэл ничего не скажет, его постоянное вмешательство не облегчало этот непростой разговор.
— То, что я скажу дальше, касается, прежде всего вас, сударыня, — терпеливо произнес он. — Я не рассчитываю, что вы сделали бы что-нибудь ради меня, но, надеюсь, готовы сделать что угодно ради Меары. Я предлагаю вам способ покончить с распрей между нашими землями без дальнейшего пролития крови. И прошу вас заключить со мной союз, чтобы наши дети правили, как неоспоримые властители, объединенными Меарой и Гвиннедом.
Ллюэл с гневным воплем попытался подняться со скамьи, Сидана вскрикнула и вскинула руку, пытаясь остановить Дункана, осознав, что сейчас произойдет…
Но епископ оказался над Ллюэлом, прежде чем тот покинул свое место, и так быстро пустил в ход свое умение, что Ллюэл только и успел вскинуть ладонь в направлении Келсона. Веки принца затрепетали, а затем закрылись, и он рухнул на руки Дункану, уронив голову на епископский пурпур. Уснувший, с разгладившимся и безмятежным лицом, он теперь выглядел даже моложе своих пятнадцати лет.
— Его предупреждали, — пробормотал Дункан, поудобнее устраивая юношу на скамье и бросив взгляд на его сестру. — Я ничем ему не повредил. Он слышит, что происходит вокруг. Просто он не сможет ответить. Уверяю вас, боли он не ощутил. И сейчас не испытывает. Его величество обратился к вам с вопросом, сударыня. Полагаю, вы ему ответите.
Раскрыв в испуге рот, Сидана вырвала свое запястье из пальцев Келсона и встала, очевидно, только теперь заметив, что король ее удерживает. Она была слишком горда, чтобы разрыдаться, но Келсон чувствовал, с каким великим трудом она удерживалась от слез, когда отступила в угол ниши, как можно дальше от них. Обхватив свою грудь руками, она несколько секунд невидяще смотрела в окно.
Когда она наконец попыталась заговорить, ее голос запнулся. Смутившись, она обратила этот сдавленный звук в напряженный кашель.
— Если я… правильно поняла, это предложение брака? — удалось ей наконец спросить.
— Это так, — подтвердил Келсон.
— И король действительно просит или повелевает? — с горечью прошептала она. — Если я откажусь, он возьмет меня силой, верно?
Келсон безрадостно улыбнулся, предпочитая не замечать насмешки.
— Здесь, при свидетеле, сударыня? — небрежно переспросил он. — Да еще и при епископе?
— Епископе-Дерини, — уточнила она, с вызовом задрав под бородок. — Том, который уже подчинил моего брата вашей воле. Почему бы ему не проделать того же и со мной, если вы пожелаете? Или вы бы сами что-то такое совершили… О, мы слышали, как вы завоевали свою корону с помощью черной магии.
Дункан с негодованием взглянул на нее, затем вопросительно — на короля, но Келсон покачал головой, у него уже возникло удачное возражение.
— Вы действительно верите, что я готов принудить вас к браку? — тихо спросил он. — Или что служители церкви допустят такое и оправдают меня?