— К упивцам эту вечеринку, Элиас, — прошептала она хрипло, коснувшись его щеки. — Никуда они не денутся.
Древний вампир поднял голову и едва заметно улыбнулся, разглядывая ее лицо с какой-то затаенной мыслью, от которой все внутри девушки будто перевернулось. Но что это была за мысль?
Мелания так и не поняла, лишь почувствовала что-то щемяще-нежное в груди.
— Все верно, будет лучше, если мы пойдем туда прямо сейчас, — ответил он негромко, скользнув взглядом по ее все еще пылающему лицу и остановившись на губах. — Я дал тебе обещание и должен выполнить его.
Некромантка резко выдохнула:
— Я тоже дала тебе обещание. Но хотела бы выполнить его пораньше. Например, сейчас.
Вряд ли она когда-нибудь повторила бы что-нибудь подобное в иной ситуации. И в этот момент, признаться, понятия не имела, что на нее нашло. Но при этом она была абсолютно уверена в своих словах, словно быть сейчас здесь с Элиасом — самое правильное в жизни.
— Ты не до конца контролируешь себя, — ответил вампир, улыбнувшись немного грустно. — Это эйфория от моей крови.
— Что? — удивилась девушка. — С чего ты взял? Я прекрасно себя чувствую, и нет никакой эйфории.
Конечно, она лукавила. Эйфория была, и еще какая. Но рядом с Элиасом она вообще, как правило, именно так себя и ощущала. Сейчас мало что изменилось.
Однако он отошел чуть в сторону, аккуратно снял ее с комода и кивнул в сторону большого зеркала, вмонтированного прямо в стену.
Мелания неуверенно подошла к нему и тут же замерла.
На нее смотрела она сама. Красивая в своем темно-желтом платье, чулках и черной накидке. Вот только на румяном, раскрасневшемся от поцелуев лице горели темно-алые глаза, как у настоящего вампира. Постепенно они вновь становились обычными, черными, но прямо сейчас выглядело это довольно жутко.
Приложив ладони к щекам, некромантка испуганно прошептала:
— Я же теперь не стала такой же…
— Как я? — тихо переспросил Элиас, и в его голосе проскользнула грусть. — Нет, мой цветок из пепла. До дитя ночи тебе далеко.
И, прежде чем девушка успела сказать, что не имела в виду ничего ужасного, что не хотела его обидеть, Элиас взял ее за руку и потянул к двери.
— Пойдем. Время пришло.
Через пару минут они уже входили в большой зал, подготовленный специально для праздника. Огромное помещение, украшенное массивными тканями, старинными светильниками и позолоченными деталями отделки, которые были приняты по меньшей мере пару веков назад, оказалось целиком наполнено гостями. И стоило немного приглядеться, чтобы понять: большинство мужчин здесь были вампирами, а женщины, наоборот, людьми. Последние блистали откровенными нарядами, великолепным макияжем и прическами. Словно товар, мастерски подготовленный к продаже.
Приглушенный свет разливался вокруг от высоких напольных канделябров, в которые были вставлены самые настоящие свечи. Никаких искусственных источников света и магических камней. В воздухе разливался аромат воска и… голода.
Едва переступив порог зала, Мелания ощутила, как кожу изнутри лизнула волна жара. Она переводила взгляд с одного вампира на другого и будто видела их совсем иначе, чем прежде. Сейчас она интуитивно чувствовала их желания, настроение, даже не подходя достаточно близко. Она не понимала, как это происходит, но знала, что, например, вон тот мужчина с длинными черными волосами, спадающими на вычурный классический камзол с золотой вышивкой, не просто так шепчет что-то на ушко даме, стоящей рядом с ним. И недаром у его собеседницы глаза широко раскрыты, а губы вовсе не улыбаются. Вампира одолевает страшный голод. Настолько, что он едва держит себя в руках, и вряд ли то, что он прямо сейчас предлагает своей спутнице, ей по нраву. И все же остается спокоен.
А вон тот улыбчивый мужчина на другом конце зала, что стоит в окружении целой толпы народа, похоже, виновник торжества. Мелания понятия не имела, откуда в ее голове все эти мысли. Они роились и множились независимо от нее самой, выстраивались в логические цепочки, давая ответы на вопросы, которые она только собиралась задать.
И вот этот самый мужчина с необычно короткими для его братии медно-рыжими волосами, несомненно, был высшим вампиром. Его левое ухо пестрело аж пятью кольцами из красного золота. А на одном из оголенных запястий на толстой цепи висел длинный волчий клык. Можно было подумать, что это лишь простое украшение, однако обрамление из золотых крыльев не оставляло сомнений.
«Еще один клан, — мелькнуло в голове некромантки. — Пятый…»
С четырьмя древними она уже была условно знакома. С кем-то даже слишком близко…
Мелания бросила короткий взгляд на Элиаса и незаметно улыбнулась.
Древний, который шел рядом с ней, держа ее за руку, в этот момент вдруг показался просто удивительным. Тысячекратно удивительней, чем когда-либо прежде. Сейчас некромантка прекрасно осознавала, что это все — действие его крови. Но, проклятье, ей это слишком нравилось…
Элиас казался ей красивее, чем кто-либо другой. Мелания кожей ощущала распространяющуюся от него темную, страшную силу, мощь, которую почувствовали все в зале, стоило им двоим лишь переступить порог. Десятки пар глаз то и дело поворачивались в их сторону и глядели на древнего с молчаливым уважением и восхищением. Во взглядах светился восторг и страх. И даже людские девушки, казалось, понимали, что происходит что-то из ряда вон выходящее, потому что поворачивали головы и с жадностью смотрели вслед длинноволосому блондину, который не обращал на них ни малейшего внимания.
— Почему ты еще не король вампиров? — вдруг спросила некромантка и сама не поняла, зачем задала этот вопрос. Как он появился у нее в голове?
Однако, поразмыслив еще мгновение, когда Элиас повернул к ней голову и улыбнулся так, что у нее ноги едва не подогнулись, она поняла, что спросила именно то, что нужно. Задала самый правильный вопрос, ведь только такой, как Элиас, должен был править. Потому что ему хотелось подчиняться.
— Потому что у нас не может быть короля, — негромко ответил он, продолжая медленно вести ее вперед сквозь расступающуюся толпу. — Таков закон издревле. Закон, который, кстати, я и придумал после того, как уби… Много лет назад, в общем.
Вампир искоса взглянул на нее, так и не договорив, что хотел.
— Ты кого-то убил? — приподняла бровь некромантка, не чувствуя по этому поводу ничего, кроме любопытства.
Элиас посмотрел на нее с гораздо большим интересом и, очевидно, придя к каким-то собственным выводам, вдруг кивнул.
— Да, я убил первого короля. Он сошел с ума, решил, что может использовать в своих целях остальных детей ночи, — неожиданно начал рассказывать он, глядя прямо перед собой. — Чтобы ты понимала: власть короля, вступившего в свои права, над остальными вампирами безгранична. Если повелитель говорит пойти на смерть, никто не может сопротивляться. Если говорит убить себя во славу его имени — вампир убьет. Такая власть многим не по нраву. Но когда ее обладателем оказывается сумасшедший — это уже за гранью любого терпения.
— И ты его убил, — закончила некромантка, кивнув. Ей казался вполне логичным такой исход. И ее даже совсем не удивило то, что Элиас сумел победить всемогущего повелителя вампиров. Того, кто наверняка был сильнейшим из них. Для нее это было само собой разумеющимся.
— Да. И с тех пор у нас нет короля.
— А как передаются, хм… бразды правления? — задумчиво поинтересовалась девушка.
Элиас бросил на нее любопытный взгляд, в котором так и читалось: откуда все эти вопросы в твоей голове, малышка? Но вслух он сказал лишь:
— Через силу, которая переходит к следующему претенденту после того, как король умирает.
— Значит, сила перешла к тебе? — снова спросила некромантка, подняв на древнего совершенно спокойные черные глаза. Со стороны могло показаться, что она выспрашивает у него что-то совершенно незначительное.
— Мелания, — едва заметно усмехнулся Элиас, коснувшись пальцами ее подбородка, — я все больше удивляюсь тебе. Полагаю, с одинаковым исследовательским хладнокровием ты могла бы поинтересоваться у меня и рецептом капустного супа, и вкусом человеческой крови.
— А что, ты знаешь рецепт капустного супа? — широко округлила глаза она, а через мгновение засмеялась, увидев, как на секунду вытянулось лицо вампира.
Но почти сразу же он усмехнулся вслед за ней, мягко обвел пальцами овал ее лица, остановившись на подбородке, притянул ближе, заставив запрокинуть голову, и уже почти коснулся губами.
Казалось, что именно этого Мелания и хотела. С того самого момента, как их прервали в номере. Коснуться его губ, провести кончиками пальцев по шее, зарыться в волосах и никогда не отпускать больше, втягивая в себя его темный магический запах, отдающий хрустящей от льда хвоей.
Весь зал мгновенно исчез для них двоих, словно его и не было вовсе.
Ей достаточно было дотронуться до него, чтобы ощутить, насколько он сам желал того же. Многократно сильнее, тысячекратно острее. И когда они вдруг касались друг друга, случайно или нарочно, скольжением кожа к коже, вызывая в теле дрожь, сходную со вспышками грозовых разрядов, Мелании мгновенно передавались его чувства. Они становились ее.
Прямо сейчас, когда он вновь гладил ее, некромантка закрыла глаза, задержав дыхание, слыша в ушах стук десятков сердец, шум от пульсации в чужих венах, но ярче всего — одно сердце, которое было ближе всего к ней. Тихий шорох бешеной темной магии в его грудной клетке и голос крови древнего вампира…
— Простите, могу я нарушить ваше романтическое уединение? — раздался голос совсем близко и невероятно далеко.
Мелания нехотя повернула голову и увидела вампира, который абсолютно точно никогда не встречался ей прежде. Но одновременно с тем она сразу же поняла, что перед ней вновь стоит древний.
— Вальдер, — тут же произнес Элиас и приветственно кивнул мужчине, — рад тебя видеть, брат.
— И я рад, — невозмутимо ответил незнакомец, не улыбнувшись. Из-за этой серьезности со стороны казалось, что произнесенные слова — абсолютная ложь и он совсем не рад.