С каких пор я начал всерьез бояться смерти? Когда потерял душу, единственное, над чем смерть не властна?
Но за одним шли и другие. С уходом Гавриила, существо стало распоряжаться летающим городом, и обратило всех, кто был в нем, в своих рабов. Они шли защищать своего хозяина и творца.
Ускользнув от удара сабли и замаха серпа, я вогнал меч между шлемом и панцирем, изгоняя последние крохи жизни. Следующей погибла молодая девушка, упала с рассеченным лицом, как немой укор всем сражениям, губящим жизнь. А потом были еще и еще. Я не был великим воином, непобедимых нет. Но я мог отбиться от всей наступающей на меня массы. Отбиться пока было куда отступать, где ускользать, но они неотвратимо прижимали меня к стенам домов.
Один из воинов занес меч, через мгновение выпавший из бессильной руки. Войдя в спину и расколов панцирь на груди, коса со смачным хрустом вырвала по пути кусок позвоночника. Тело рухнуло, а позади него улыбался Лаг:
— Думал, мы все драки пропустим?!
Демоны, суккубы, черти, адские псы сцепились с воинами существа, обходя его самого. Их было пятеро-шестеро на одного. Демон закрутил бич на шее мужичка в фартуке с мясницким тесаком, но дернуть не успел. Сиреневая и розовая звезды сорвались с рук суккубов разрывая тело в кровавое крошево. Демон недовольно рыкнул, суккубы ответили милыми улыбками.
Существо сидело в прежней позе, и ждало. Ждало меня.
— Продолжим? — Существо атаковало, и вновь лязг когтей по мечу, клацканье клыков пытающихся достать мою шею.
Демоны уже оттеснили и остатки новой армии существа, и покидали город. Вдвоем остались в нем, как на дуэльном помосте. И выживет только один.
Но существо отнюдь не стремилось к честной схватке.
Щупальца проломали мостовую стремясь оплести меня, сжать в смертельных объятьях. Тварь сидящая в канализации города, ждущая одну единственную добычу. И оно сделало свое дело.
Сжимающие меня тиски неотвратимо тащили в пасть усеянную сотнями тонких как иглы зубов. Я буду умирать медленно. Щупальца выдавливали последний воздух из легких, трещали кости. Я уже не мог хрипеть, алая пелена застилала глаза, но ладонь все еще сжимала меч. И одним движением, выламывая кисть, я метнул его вниз.
Несущий Горе, Меч Двух Драконов, сверкающий, подобно падающей звезде, неотвратимый летел к цели. Два дракона, и мое горе сковались в один меч, пронзивший недвижное сердце твари. Не было предсмертной агонии, просто щупальца ослабли, отпуская мое измятое тело.
Сладкий, желанный воздух с каждым вздохом вливался в измочаленные легкие, наполняя тело силой. Я чуть открыл глаза, открыл их увидеть существо стоящее рядом. Оно стояло и ждало.
— Чего тянешь? — спросил я, рука бессильно скользнула по поясу. Давай!
Захрустели раздираемые когтями доспехи, существо желало выпустить мне кишки, чтобы я умирал медленно, чуя приход смерти. Но этого не случилось, когти распороли доспех и бессильно скользнули по тонкой кольчуге из адаманта.
— Сюрприз! — в руке блеснул короткий нож из САМОРОДНОГО серебра и золота.
Безумный, рвущий уши, вой огласил летающий город праведников, ныне город смерти. Существо каталось по земле, тщетно пытаясь вырвать из плеча острую занозу. Пошатываясь я встал, вытаскивая Меч Двух Драконов, из мертвой туши.
Существо прыгнуло, в последней, отчаянной попытке победить.
— Вот и все, — простонал я, глядя, как с лезвия капает черная кровь существа.
Позади меня начала разливаться огромная Сила, и я знал только одного ей владеющего.
XV
— А это ты, — сказал я, не оборачиваясь. — Презренный загубивший часть Силы во имя друзей приветствует тебя, о посланец Твореца!!! Что мне еще остается? А?! Отвечай!!!
Я опирался на меч, как на простую палку, не боясь сломать лезвие. Летающий город был пуст. Только я и тот, кто стоял за моей спиной. Аладаил, Серый ангел и слуга Всевышнего, что нас не создавал.
— Вы такие мудрые, сильные… — в моем голосе слышалась издевка. — А так попались! Двое из Первосотворенных предали своего Творца! А на самом деле, он никого не творил, и не собирался творить. Мы, Смертные явились сами, в Его миры.
Аладаил молчал. Я чувствовал, как начинает разрушаться летающий город, готовясь рухнуть пышным надгробием всем в нем усопшим. Всем моим друзьям. Всем кто погиб ради меня.
— Уходи, — попросил я. — Дай мне подохнуть в одиночестве.
— Ты уже был в Аду, — голос посланца Творца казалось, прозвучал из моей крови, внутри меня. — Зачем тебе возвращаться?
— Так что? Я теперь падший ангел?
— Смертный.
— Неужели… — горький сарказм глушил горечь победы равной поражению. — Это Его дар? Он дал нам появиться самим не создавал нас?
— Это не дар. Это ваша сущность. То, что вы называете душой. Часть вашей силы. Ты сам ушел с пути, вниз. Но убить душу не в состоянии никто. Вы, Смертные, те кто пришел за нами четырьмя. Вы сами по себе, и от нас не зависите.
— А Хаос, Небытие, Иные? Я ничего не понимаю!!! Объясни! Зачем вся эта кровь? К чему ложь о пути к Творцу через Свет и Тьму? Только не лги мне!
Город рушился, и оставалось так мало времени.
— А ты хочешь узнать правду? Почему есть Свет и Тьма? Почему ушел к Иным Гавриил?
— Да.
— Это твой выбор.
— А что меня ждет потом? Смерть за знания?
— Нет. Ты пойдешь своим путем дальше.
Город словно застыл, я понимал, что Аладаил остановил время, давая нам шанс поговорить.
— Путь воина. Я видел свой путь.
— Вы сами выбираете свои пути, — предостерег меня Серый ангел, а потом как-то по человечески вздохнул. — У вас есть свобода выбора, и это заставляет ненавидеть вас все Силы Вселенной. Хаос, Небытие, теперь и Иные. Только Творец жаждет чтобы вы поднялись и стали тем, кого называете Богами. Но он ошибся создав ангелов в помощь вам. Люцифер с Гавриилом возненавидели вас, за вашу свободу. Все что здесь происходило лишь битва в той грандиозной войне, что идет между Смертными и теми, кто хочет их уничтожить. Теперь добавились и Иные.
— А что Люцифер?
— Это твой выбор.
— Тогда отдохнет в Башне, пока мозги на место не встанут. Или пока я не смогу сделать его Смертным.
Мы молчали. Я думал о миллиардах миров, в которых Смертные сражаются не за свой выбор пути, а просто за свою жизнь. И умирали.
— Аладаил, а зачем тогда Ад и Рай?
— Вас было слишком мало в начале, — казалось ангел погрузился в те далекие воспоминания. — А потому Творец создал загробный мир разделив вас на восстановимое тело и бессмертную душу. Вот только Люцифер с Гавриилом разбили это все на две части, заставляя вас сражаться между собой. Да еще накинул цепи которые ты разорвал когда отрекся. Теперь же Смертные не могут постигнуть всей своей силы.
— Благодаря Творцу, — едко уколол я. — Он выиграл битву, но начал проигрывать войну.
— Но теперь Люцифера и Гавриила нет, — парировал Аладаил.
— Но остались Вельзевул и Михаил, что ненавидят друг друга, а не нас.
И вновь молчание. Язык который понимаю все и каждый.
— И каков твой Путь?
— А я уже выбрал его. Я обещал своим друзьям позаботиться о их дочери. Если не секрет, когда магия Времени выбросит ее в том мире?
— Через семьсот лет по их исчислению, — мне показалось в голосе посланца Творца понимание. — А сейчас тебя ждет дорога. Идем.
— А куда торопиться тебе Аладаил?
— На иные битвы, что идут в других пространствах. Туда, где мы защищаем вас, Смертных. Придешь ли ты к нам, в армию Творца?
— Нет. Я тот, кто ищет пятый угол в четырех стенах. Я нашел и принял свою силу, но я буду искать дальше.
— Прощай солдат вечной войны.
— До встречи Аладаил, друг мой.
Серый ангел исчез, потом и я шагнул в созданный портал, отправляясь к армии, что ждала меня. Сказать им что все кончено.
Летающий город рушился. Огромные глыбы камня падали с небес, возводя курган Иллиалу, Тарну, Сельтейре. Войска прошедшие, с ними две великие битвы стояли в скорбном молчании.
— Все кончено, — сказал я.
Громкий гул оружия прошелся над равниной, отдавая последние почести ушедшим.
XXVI
Вельзевул и Михаил. Стоят по обе стороны от меня. Ангел и демон. Свет и Тьма. Мне становиться смешно.
— А ты зря смеешься, — обрывает меня Вельзевул. — Теперь войны между Светом и Тьмой станут еще страшней. Каждый из нас захочет объединить силу Творца.
Михаил стоит неподвижно, всей позой выражая крайнее отчуждение. Вельзевул наоборот, раскован, дымит жуткой трубкой, в которой неизвестно что горит, и сопит в обе дырки, сыто рыгая и сплевывая.
— Этот эпатаж того стоит?
Исчезает трубка, рваный халат, и наглая усмешка. Вельзевул стоит, как и полагается новому хозяину Ада.
— Мы продолжим наш маленький спор с Михаилом.
— Тогда разбегайтесь. Я думаю, короткое перемирие будет. Вельзевул? Михаил?
— Мне еще зализывать раны, после такого дезертирства, — недовольно бурчит падший ангел.
— Гавриил и Рафаил… — Михаил бросает слова, не заботясь, слышим мы его или нет. — Свету еще долго придется подниматься от такого предательства. Но что ты сделал с Пророком?
— Со Светлым Братом, как его здесь называют? Отправил в архикапитулат, он там проповедует свое учение, истинное. То, что он говорил уже здесь. Давно правда. Но не волнуйся, его через пару неделек сожгут за ересь.
Вельзевул хохотал минуты три, лишь потом попрощался, и ушел во Тьму. Следом исчез и Михаил.
— И что дальше?
Позади меня стоят Элар, Найен, Вампир. Стоят и ждут. Слабый ветер колышет плащи палладина и эльфийки.
— Не знаю. Но знаю, что ждет вас.
— Не надо быть пророком, — грустно вздыхает Найен. — Гражданская война, раскол в Церкви. А потом межрасовые войны.
— Если вы этого захотите. Всегда есть выбор.
Ветер несет тысячи запахов и тысячи звуков. Вдалеке мерцает колдовским зеленым светом огромный портал. Мерцает, пропуская армию Лага. Смертных. Уже Смертных.