за золотую драхму.
– Золотую чего?
– Неважно. Но я научилась абстрагироваться. Я открыла «РОПиОЖ» и сбросила весь этот багаж. Не хочешь последовать моему примеру? Возможно, тебе не удастся обмануть судьбу. Когда-нибудь этот кусочек дерева догорит. Я предвижу, что ты будешь держать его в руке, когда это произойдет, и твоя жизнь закончится…
– Спасибо, – буркнул Фрэнк.
– …но это лишь прибавляет ей ценности! Ты не обязан быть тем, кем видят тебя родители или бабушка. Ты не обязан следовать приказам бога войны или Юноны. Поступай, как ты считаешь нужным, Фрэнк! Найди новый путь!
Фрэнк задумался над ее словами. Какая привлекательная идея – послать куда подальше богов, судьбу, отца. Ему не хотелось быть сыном бога войны. Его мама погибла на войне. Из-за войны Фрэнк потерял все. Марс совсем его не знал. Фрэнку не хотелось быть героем.
– Зачем ты мне это говоришь? – спросил он. – Хочешь, чтобы я забросил поиск и позволил разрушить Лагерь Юпитера? Мои друзья полагаются на меня.
Ирида развела руками:
– Я не могу приказывать тебе, что делать, Фрэнк. Но делай то, что ты хочешь, а не что тебе говорят делать. Думаешь, из моего желания соответствовать чужим ожиданиям вышло что-то хорошее? Я пять тысячелетий ублажала всех подряд, не зная, кто такая я сама! Какое мое священное животное? Никто не озаботился мне его дать. Где мои храмы? А их никто никогда не строил. Ну и пожалуйста! Я обрела мир здесь, в нашем кооперативе. Можешь остаться с нами, если хочешь. Станешь ропиожником.
– Кем-кем?
– Суть в том, что у тебя есть выбор. Если ты продолжишь этот поиск… что будет, когда вы освободите Танатоса? Твоя семья от этого выиграет? А твои друзья?
Фрэнку вспомнились бабушкины слова о ее скорой встрече со Смертью. Бабушка порой выводила его из себя, но она единственная его живая родня, единственная из живых, кто его любит. Если Танатос останется в цепях, он не отнимет ее у Фрэнка. И Хейзел – ей каким-то образом удалось вернуться из Царства Мертвых. Фрэнк не переживет, если Смерть снова за ней придет. Не говоря уже о его личной проблеме: по словам Ириды, он должен был умереть еще в младенчестве. От смерти его отделяет какая-то наполовину сгоревшая палка. Что, если Танатос заберет и его тоже?
Фрэнк попытался представить, как останется здесь, с Иридой, и будет в футболке «РОПиОЖ» продавать кристаллы и «ловцов снов» путешествующим полубогам и швыряться безглютеновыми кексоимитаторами в проходящих мимо чудовищ – неумирающая армия которых будет в это время захватывать Лагерь Юпитера.
«Ты можешь быть кем угодно», – обещала мама.
«Нет, – подумал Фрэнк. – Я не такой эгоист».
– Я должен идти, – вслух сказал он. – Это мое задание.
Ирида вздохнула:
– Так и думала, что ты это скажешь, но я должна была попытаться. То, что тебя ожидает… Ну, я бы никому подобного не пожелала, особенно такому хорошему мальчику, как ты. Но если ты настаиваешь, я могу хотя бы дать тебе совет. Чтобы найти Танатоса, вам понадобится помощь.
– Ты знаешь, где гиганты его прячут? – спросил Фрэнк.
Ирида задумчиво посмотрела на покачивающиеся под потолком ветряные колокольчики:
– Нет… Аляска находится за сферой влияния богов. Его местонахождение скрыто от моего взора. Но есть кое-кто, кто знает. Найдите провидца Финея. Он слеп, но способен видеть прошлое, настоящее и будущее. Ему многое известно. Он может подсказать, где Танатос.
– Финей… – повторил Фрэнк. – Это про него была та легенда?
Ирида неохотно кивнула:
– В давние времена он совершил страшные преступления. Он использовал свой дар прорицания во зло, и Юпитер наслал на него гарпий. Аргонавты, среди которых, кстати, был твой предок…
– Принц Пилоса?
Ирида помедлила:
– Да, Фрэнк. Но что касается его дара, его истории… это тебе придется выяснять самому. Если без лишних подробностей – аргонавты прогнали гарпий в обмен на помощь Финея. Это было уйму лет назад, но, как я понимаю, Финей вернулся в мир живых. Вы найдете его в Портленде, штат Орегон, вам и так нужно на север, как раз будет по пути. Но ты должен кое-что мне пообещать. Если гарпии все еще его мучают – не убивайте их, что бы Финей вам ни обещал. Найдите другой способ, как завоевать его милость. Гарпии не такие уж плохие. Это мои сестры.
– Твои сестры?!
– Знаю. Я не выгляжу настолько старой, чтобы быть сестрой гарпий, но это правда. И Фрэнк… есть еще одна проблема. Если ты всерьез намерен продолжить поиск, тебе придется очистить холм от василисков.
– Ты про змей?
– Да. «Василиск» означает «царек», миленькое имя для чего-то совсем не милого. Я бы предпочла, чтобы их не убивали – все-таки они живые существа, но вы не сможете уйти отсюда, пока они там. И если твои друзья попытаются с ними сразиться… ну, я предвижу очень плохой исход. Только ты сумеешь убить этих монстров.
– Но как?
Она опустила взгляд на пол.
«Копье», – сообразил Фрэнк.
– Жаль, что нет другого выхода, – сказала Ирида. – Вот были бы у тебя горностаи, например. Горностаи смертельны для василисков.
– Горностаи закончились, – сказал Фрэнк.
– В таком случае тебе придется воспользоваться подарком отца. Уверен, что не предпочтешь вместо этого жить здесь? Мы делаем отличное безлактозное рисовое молоко.
Фрэнк встал:
– Как мне воспользоваться копьем?
– Тебе придется разобраться самому. Я против насилия. Пока ты сражаешься, я проверю, как твои друзья. Надеюсь, Флиси нашла нужные целебные травы. В последний раз вышел конфуз… В том смысле, что вряд ли те герои хотели превратиться в ромашки.
Богиня поднялась. Ее очки блеснули, и Фрэнк заметил в линзах свое отражение – серьезный и угрюмый, ничего общего с маленьким мальчиком из радужных образов.
– Последний мой совет, Фрэнк, – сказала Ирида. – Тебе предназначено умереть с этим кусочком дерева в руке, наблюдая, как он горит. Но, возможно, если бы он был не у тебя… Возможно, если бы ты доверял кому-то достаточно, чтобы этот человек берег его вместо тебя…
Пальцы Фрэнка сжались вокруг деревяшки:
– Предлагаешь свою кандидатуру?
Ирида вежливо засмеялась:
– О, милый, нет. Я потеряю его в своей коллекции. Забуду где-нибудь в кристаллах или по ошибке продам в качестве деревянного пресс-папье. Нет, я говорила о друге-полубоге. О том, кто тебе дорог.
«Хейзел», – сразу же понял Фрэнк. Никому другому он не доверял так, как ей. Но разве мог он открыть ей свой секрет?! Если он признается в своей слабости, что вся его жизнь зависит от какой-то палки… Он никогда не сможет стать в ее глазах героем. Никогда не сможет быть ее рыцарем в сверкающих доспехах. Да и вправе ли он взваливать на нее свою ношу?
Он завернул волшебный кусочек дерева в ткань и убрал в карман пальто:
– Спасибо… Спасибо, Ирида.
Она сжала его руку:
– Не теряй надежды, Фрэнк. Радуги всегда были символом надежды. – И она скрылась в глубине магазина, оставив его одного.
– Надежда, – проворчал Фрэнк. – Я бы предпочел парочку крепких горностаев.
Он подобрал отцовское копье и зашагал на встречу с василисками.
23. Фрэнк
Как же Фрэнку не хватало его лука!
Ему хотелось встать на крыльце и расстрелять змей издалека. Пара-другая точно нацеленных взрывных стрел, пара-другая воронок в склоне – и проблема была бы решена.
Увы, даже от целого колчана стрел мало толку, если ими не из чего стрелять. Кроме того, он понятия не имеет, где василиски: стоило ему выйти наружу, как они перестали выдыхать огонь.
Шагнув с крыльца, Фрэнк поднял свое золотое копье. Слишком медлительный и крупный, он недолюбливал ближний бой. Военные игры еще ладно, но сейчас все было всерьез, и в небе не кружат гигантские орлы, готовые подхватить его и отнести к медикам, если он совершит ошибку.
«Ты можешь быть кем угодно», – прозвучал в голове мамин голос.
«Здорово, – подумал он. – Хочу уметь хорошо обращаться с копьем. И стать невосприимчивым к ядам – и к огню».
Что-то подсказывало Фрэнку, что его желание не сбылось. Копье продолжало некомфортно оттягивать руку.
Кое-где на склоне все еще тлели островки пламени. Едкий дым обжигал нос. Под ногами хрустела засохшая трава.
Фрэнк подумал обо всех историях, которые рассказывала ему мама: о целых поколениях героев – они сражались с Геркулесом, побеждали драконов и переплывали моря, кишащие монстрами. Фрэнк не понимал, как он умудрился появиться на свет в такой семье или почему его предки перебрались из Греции через всю Римскую империю аж в сам Китай, но в его голове начали формироваться идеи, от которых ему становилось не по себе. Впервые он задумался о принце Пилоса и своем прадедушке Шэнь Луне, каким-то образом навлекшем на себя позор в Лагере Юпитера, и о том, что может представлять собой их фамильный дар.
«Наш дар никогда не помогал нам самим», – предупреждала бабушка.
«Прямо на душе полегчало», – с сарказмом подумал Фрэнк, которому предстояло выследить и убить ядовитых и огнедышащих демонических змей.
Ночь была тихой, не считая потрескивания горящих кустов. Всякий раз, когда трава начинала шелестеть от дуновения ветра, Фрэнк думал о похитивших Хейзел духах зерновых. Хотелось верить, что они ушли на юг вместе с гигантом Полиботом. Фрэнку и без них хватает проблем.
Он крался по склону вниз. Слезящиеся от дыма глаза уловили язычок пламени, полыхнувший футах в двадцати впереди.
Фрэнк едва не бросил в него копье, но быстро опомнился: перспектива оказаться безоружным была откровенно глупой. Вместо этого он двинулся навстречу огню.
Жаль, что пузырьки с кровью горгон остались в лодке. Интересно, такая кровь может исцелить от яда василиска?.. Но даже если бы пузырьки были при нем и ему посчастливилось выбрать правильный, вряд ли он успел бы выпить из него прежде, чем осыпался бы пылью, как его лук.
Фрэнк вступил на поляну из выжженной травы – и оказался прямо напротив василиска.