т козни против Рима. Но она никогда всерьез об этом не задумывалась, даже когда в лагерь пришел Перси. Он не производил впечатления злого, коварного грека. – Хочешь сказать, амазонки – это… полугречанки-полуримлянки?
Хилла продолжала рассматривать глиняные бусины и пробатио-жетон. Сняв со шнурка серебряное кольцо, она надела его себе на палец.
– Полагаю, вас этому в вашем Лагере Юпитера не учат. Боги многогранны. Марс, Арес. Плутон, Аид – будучи бессмертными, они склонны к возникновению у себя новых личностей. Они греческие, римские, американские – комбинация всех культур, на которые они оказывали влияние последние тысячелетия. Понимаешь?
– Не… Не уверена. Все амазонки – полубоги?
Королева раскинула руки в стороны:
– Во всех нас есть определенная доля крови бессмертных, но многие мои воительницы – это потомки полубогов. Есть целые поколения амазонок. Другие – дети младших богов. Кинзи – она привела вас сюда – дочь нимфы. А… вот и она.
Девушка с темно-рыжими волосами подошла к царице и поклонилась.
– Пленники под замком, – отчиталась Кинзи. – Но…
– Да? – вскинула бровь Хилла.
Кинзи сглотнула как от неприятного послевкусия:
– Отрера сделала так, чтобы их охраняли ее сторонницы. Простите меня, моя царица.
Хилла поджала губы:
– Неважно. Останься с нами, Кинзи. Мы как раз собирались обсудить нашу… ситуацию.
– Отрера, – догадалась Хейзел. – Гея вернула ее к жизни, чтобы посеять раздор среди амазонок.
Царица выдохнула:
– Если таков ее план – он работает. Среди нашего народа Отрера – личность легендарная. Она хочет вернуть трон и повести нас на войну против римлян. Многие мои сестры последуют за ней.
– Не все, – буркнула Кинзи.
– Но Отрера – всего лишь дух! – возразила Хейзел. – Она даже не…
– …реальна? – Царица окинула Хейзел внимательным взглядом. – Я служила волшебнице Цирцее много лет. Мне ничего не стоит узнать вернувшуюся душу. Когда ты умерла, Хейзел, – в двадцатых годах прошлого века? В тридцатых?
– В тысяча девятьсот сорок втором. Но… Но меня не присылала Гея. Я вернулась, чтобы остановить ее. Это мой второй шанс.
– Твой второй шанс… – Хилла посмотрела на ряды боевых погрузчиков, сейчас пустых. – Я знаю все о вторых шансах. Тот юноша, Перси Джексон, разрушил мою прошлую жизнь. Ты бы ни за что не признала меня тогда. Я носила платья и делала макияж. Разукрашенная секретарша, мерзкая кукла Барби.
Кинзи провела тремя пальцами по сердцу – этим же вуду-жестом мама Хейзел ограждала себя от злого глаза.
– Мы с Рейной были в безопасности на острове Цирцеи, – продолжила царица. – Наша мать – богиня войны Беллона. Я хотела уберечь Рейну от любой жестокости. Потом Перси освободил пиратов. Они похитили нас, и нам с Рейной пришлось учиться стойкости. Оказалось, мы неплохо управляемся с оружием. Последние четыре года я мечтала убить Перси Джексона за то, что нам пришлось из-за него пережить.
– Но Рейна стала претором Лагеря Юпитера, – заметила Хейзел. – Ты – царицей амазонок. Может, такова ваша судьба.
Хилла покрутила в пальцах кожаный шнурок:
– Мое правление может скоро закончиться.
– Вы ее победите! – возразила Кинзи.
– Если такова будет воля Судеб, – без особого энтузиазма отозвалась Хилла. – Видишь ли, Хейзел, Отрера вызвала меня на дуэль. У каждой амазонки есть такое право. Сегодня в полночь мы сразимся за трон.
– Но… ты же умелая воительница, верно? – вскинула брови Хейзел.
Хилла сдержанно улыбнулась:
– Умелая, да, но Отрера – основательница амазонок.
– Она намного старше. И наверняка успела потерять сноровку за то время, что была мертва.
– Надеюсь, ты права, Хейзел. Потому что это бой насмерть…
Она замолчала, давая ей это переварить. Хейзел вспомнила слова Финея – что благодаря Гее в его распоряжении есть короткий путь назад из мира мертвых и как тела убитых горгон пытались восстановиться прямо в Малом Тибре, – и все поняла:
– Даже если ты ее убьешь, она просто снова вернется. Пока Танатос в плену, мертвой она не останется.
– Именно, – подтвердила Хилла. – Отрера уже сообщила нам, что не может умереть. Так что, даже если я одолею ее сегодня, она возродится и снова бросит мне вызов завтра. Нет закона, запрещающего многократно вызывать царицу на дуэль. Она может сражаться со мной каждую ночь, пока наконец не измотает и не возьмет верх. Мне ее не победить.
Хейзел взглянула на трон и представила на нем Отреру – как та в своих шелковых одеждах и с короной серебряных волос отдает приказ напасть на Рим. Представила, как по этому залу разносится голос Геи.
– Должен быть выход, – сказала она. – Разве у амазонок нет… не знаю… каких-нибудь сверхспособностей?
– Не более чем у других полубогов, – пожала плечами Хилла. – Мы можем умереть, как и любой смертный. У богини Артемиды есть группа последовательниц-лучниц. Их часто путают с амазонками, но охотницы отказываются от общества мужчин в обмен на практически вечную жизнь. Мы, амазонки, предпочитаем жить по максимуму. Мы любим, мы сражаемся, мы умираем.
– Я думала, вы ненавидите мужчин.
Хилла и Кинзи засмеялись.
– Ненавидим мужчин? – повторила царица. – Нет-нет, мы любим мужчин. Просто мы не стесняемся показать им, кто главный. Но речь не об этом. Будь моя воля, я бы созвала все наши войска и ринулась на помощь сестре. К сожалению, моя власть под вопросом. Когда меня убьют в бою – а это лишь вопрос времени, – царицей станет Отрера. Она поведет амазонок к Лагерю Юпитера – но не для того, чтобы помочь Рейне. Она присоединится к армии гиганта.
– Мы должны ее остановить, – заявила Хейзел. – Мы с друзьями убили Финея, слугу Геи в Портленде. Давай мы тебе поможем!
Хилла покачала головой:
– Вам запрещено вмешиваться. Как царица я должна уметь за себя постоять. Кроме того, твои друзья под замком. Если я их отпущу, то предстану в глазах остальных слабой. Либо я казню вас троих за вторжение на нашу территорию, либо это сделает Отрера, когда станет царицей.
У Хейзел оборвалось сердце:
– В таком случае, мы с тобой обе, считай, мертвы. Причем я уже дважды.
Арион сердито заржал из своей клетки в углу зала. Встав на дыбы, он ударил копытами по прутьям.
– Похоже, он реагирует на твое отчаяние, – заметила царица. – Интересно. Он бессмертен, ты знала об этом? Сын Нептуна и Цереры.
Хейзел моргнула:
– У двух богов родился конь?!
– Долгая история.
– О. – У Хейзел от смущения вспыхнули щеки.
– Он самый быстрый конь в мире, – продолжила Хилла. – Пегас больше известен за счет крыльев, но Арион скачет со скоростью ветра по суше и воде. Нет существа быстрее. У нас ушли годы на его поимку – он наш самый ценный трофей. Но пользы от него никакой. Он никому не позволяет себя оседлать. Мне кажется, он ненавидит амазонок. И его дорого содержать. Он ест все, но предпочитает золото.
У Хейзел зашевелились волосы на затылке:
– Он ест золото?!
Она вспомнила, как много лет назад Арион следовал за ней на Аляске. А вдруг он ел золотые самородки, которые поднимались из земли там, где она проходила?
Она опустилась на колени и прижала ладонь к полу. Плитка тут же треснула, и из земли выпрыгнул кусок золота размером со сливу. Хейзел встала и осмотрела добычу.
Хилла и Кинзи ошеломленно на нее воззрились.
– Как ты… – Царица ахнула. – Хейзел, осторожно!
Хейзел подошла к клетке с жеребцом и просунула между прутьями руку. Арион осторожно взял губами самородок с ее ладони.
– Невероятно! – выдохнула Кинзи. – Последняя, кто пробовал…
– …обзавелась металлической рукой, – договорила Хилла, глядя на Хейзел с новым интересом в глазах, словно мысленно решала, стоит ли развивать эту тему. – Хейзел… мы потратили годы, чтобы его поймать. Было предсказано, что однажды отважнейшая из воительниц обуздает Ариона и поскачет на нем к победе, что ознаменует наступление новой эры процветания для амазонок. Но при этом ни одна амазонка не может до него дотронуться – не то что управлять им. Даже Отрера пробовала – и потерпела неудачу. Еще две погибли, пытаясь его оседлать.
Ее слова должны были встревожить Хейзел, но она не могла представить, чтобы этот красавец-жеребец ее обидел. Она погладила нос Ариона через прутья, и конь мягко ткнулся ей в ладонь, будто спрашивая: «Еще золота? Ням».
– Я бы угостила тебя еще, Арион. – Хейзел красноречиво покосилась на царицу. – Но, похоже, меня записали на казнь.
Хилла перевела взгляд с нее на коня и обратно:
– Поверить не могу.
– Пророчество, – сказала Кинзи. – А что, если…
Хейзел практически видела закрутившиеся в голове царицы шестеренки.
– Ты отважна, Хейзел Левеск. И судя по всему, Арион выбрал тебя. Кинзи?
– Да, моя царица.
– Ты сказала, камеры охраняют сторонницы Отреры?
Кинзи кивнула:
– Я должна была это предвидеть. Простите…
– Нет, все нормально. – Глаза Хиллы заблестели, как у слона Ганнибала, когда ему разрешали крушить крепость. – Для Отреры это станет позором, если ее сторонницы не справятся со своими обязанностями – если, например, их выведет из строя чужак, а пленники сбегут.
Кинзи заулыбалась:
– Да, моя царица. Это станет страшным позором.
– Конечно, – продолжила Хилла, – никто из моих стражниц не будет иметь об этом ни малейшего понятия. Кинзи проследит за тем, чтобы слухи не просочились.
– Разумеется, – кивнула Кинзи.
– Мы не будем тебе помогать. – Царица приподняла брови, глядя на Хейзел. – Но если вдруг тебе удалось бы вывести из строя стражниц и освободить своих друзей… например, забрав у одной из амазонок охранный пропуск…
– …позволяющий совершать покупки в одно нажатие, – вставила Кинзи, – а также открывающий темницу в одно прикосновение.
– Если – боги сохрани! – что-то вроде этого случится, – продолжила царица, – ты нашла бы ваше оружие и вещи на посту охраны рядом с камерами. И кто знает… Ты могла бы вернуться сюда в тронный зал, пока я была бы занята подготовкой к дуэли… как я уже говорила, Арион очень быстр. Было бы страшно неприятно, если бы его украли, а затем с его помощью совершили побег.