Перси никогда не дышал таким свежим воздухом. Город выглядел обветшалым: многие магазины стояли закрытыми, автомобили проржавели, вдоль дороги тянулись обшарпанные многоквартирные дома. Но он все равно оставался красивым. Его центр прорезали озера и широкие отрезки дикого леса, а арктическое небо восхищало смесью бирюзовых и золотых оттенков.
А еще здесь были гиганты. Дюжины ярко-синих людей, каждый высотой футов тридцать, с серыми, покрытыми изморозью волосами бродили по лесам и горам и рыбачили в заливе. Смертные их не замечали. Такси проехало в каких-то ярдах от одного из них, сидящего на берегу озера и моющего в нем ноги, но водитель даже не вздрогнул.
– Э-эм… – указал Фрэнк на синего здоровяка.
– Гипербореи, – пояснил Перси, обрадованный, что вспомнил их название. – Северные гиганты. Я сражался с ними, когда Кронос вторгся на Манхэттен.
– Погоди, – сказал Фрэнк. – Кто и что сделал?
– Долгая история. Но эти ребята кажутся… не знаю… мирными.
– Обычно так и есть, – подтвердила Хейзел. – Я помню их. Их полно на Аляске, совсем как медведей.
– Медведей?! – забеспокоился Фрэнк.
– Гиганты невидимы для смертных, – продолжила Хейзел. – Они никогда меня не трогали, хотя однажды один случайно чуть на меня не наступил.
По мнению Перси, это был весьма занимательный комментарий, но такси продолжало ехать как ни в чем не бывало. Никто из гигантов не обращал на них внимания. Один стоял на перекрестке с Норсерн Лайтсроуд, и они проехали прямо под ним. Гиперборей нянчил завернутый в шкуры индейский тотем и напевал ему словно младенцу. Если бы он не был размером с небоскреб, это выглядело бы почти мило.
Такси ехало по центру мимо магазинов для туристов, предлагающих меха, произведения индейского искусства и золото. Перси надеялся, что Хейзел сохранит самообладание и не станет невольным виновником взрывов в ювелирных лавках.
Они свернули к берегу, и Хейзел постучала по перегородке:
– Можете здесь остановить?
Расплатившись с водителем, они вышли на Четвертой улице. По сравнению с Ванкувером центр Анкориджа казался крошечным – скорее университетский городок, чем настоящий город, но Хейзел все равно ошеломленно выдохнула:
– Какой же он стал огромный! Здесь… здесь когда-то был отель «Гитчелл». В первую нашу неделю на Аляске мы с мамой жили в нем. И они передвинули здание городского совета. Раньше оно стояло там.
Несколько кварталов они просто шли за ней, пока она обескураженно крутила головой по сторонам. У них не было четкого плана, кроме необходимости как можно скорее добраться до ледника Хаббард. Вдруг Перси унюхал что-то вкусное – возможно, сосиски? – и вспомнил, что в последний раз они ели утром, еще у бабушки Чжан.
– Еда, – сказал он. – Идемте.
На берегу работало кафе. Несмотря на наплыв посетителей, им все же удалось занять столик у окна. Они изучили меню, и Фрэнк не сдержал восторга:
– Круглосуточный завтрак!
– Ничего, что уже ужин? – напомнил Перси, хотя по небу этого было не сказать. Солнце стояло высоко, как в середине дня.
– Я люблю завтраки, – отозвался Фрэнк. – Будь моя воля, я бы только их и ел. Хотя… э-эм… сомневаюсь, что здесь готовят так же вкусно, как Хейзел.
Хейзел пихнула его локтем, но на ее губах играла улыбка.
У Перси потеплело на сердце. Эти двое определенно нуждались друг в друге. Но к радости за друзей примешивалась грусть. Он подумал об Аннабет. Доживет ли он до того момента, когда снова ее увидит?
«Думай позитивно», – укорил он себя. А вслух сказал:
– Хотя знаешь, «завтрак» и правда звучит здорово.
Они все заказали огромные тарелки жареных яиц, оладий и сосисок из оленины – правда, последние немного смутили Фрэнка:
– Думаете, это нормально – есть Рудольфа?
– Чувак, я такой голодный, что готов съесть и Скакуна с Молнией[32], – признался Перси.
Еда была отменной. Перси никогда не видел, чтобы кто-то ел так быстро, как Фрэнк. У красноносого оленя не было ни единого шанса.
Жуя оладью с голубикой, Хейзел нарисовала на салфетке волнистую дугу и крестик:
– Вот что я думаю. Мы здесь, – она постучала пальцем по крестику. – Это Анкоридж.
– Напоминает морду чайки, – заметил Перси. – Где мы – глаз.
Хейзел сердито покосилась на него:
– Это карта, Перси. Анкоридж стоит на конце этой полоски океана, залива Кука. Ниже идет большой полуостров, в самом его низу расположен Сьюард, город, где я когда-то жила. – Она отметила крестиком основание «горла чайки». – Это ближайший город к леднику Хаббард. Мы могли бы добраться туда морем, но на это уйдет вечность. У нас нет столько времени.
Фрэнк умял останки своего Рудольфа:
– Но на суше опасно. Суша значит Гея.
Хейзел кивнула:
– Но у нас нет выбора. Можно было бы попросить нашего пилота подбросить нас в Сьюард, но не знаю… вдруг местный аэропорт окажется слишком маленьким и он не сможет сесть? А взять напрокат другой самолет…
– Больше никаких самолетов! – взмолился Перси. – Пожалуйста.
Хейзел успокаивающе подняла руку:
– Не вопрос. Отсюда до Сьюарда ходит поезд. Мы еще успеваем на вечерний. Тут ехать всего пару часов. – Она провела прерывистую линию между двумя крестиками.
– Ты отрубила чайке голову, – прокомментировал Перси.
Хейзел вздохнула:
– Это железная дорога. Смотрите: если считать от Сьюарда, ледник Хаббард будет где-то здесь. – Она стукнула пальцем по нижнему правому уголку салфетки. – И там же Алкионей.
– Но ты не знаешь точно, насколько это далеко? – спросил Фрэнк.
Хейзел нахмурилась и помотала головой:
– Не думаю, что туда можно добраться как-то иначе, чем лодкой или самолетом.
– Лодкой, – выпалил Перси.
– Ладно, – согласилась Хейзел. – От Сьюарда это не так уж далеко. Главное – добраться туда целыми.
Перси отвернулся к окну. Столько всего предстоит сделать – и на все про все у них остаются сутки. Завтра в это время начнется Пир Фортуны. Если они не освободят Смерть и не вернутся в лагерь, армия гиганта хлынет в долину. Римляне пойдут на ужин монстрам.
Через дорогу начинался пляж из черного песка и льдин, спускающийся к неподвижной как сталь глади моря. Здесь океан ощущался иначе: все еще могучий – но при этом холодный, медлительный и примитивный. Никакие боги не контролировали его воды – во всяком случае, никакие, известные Перси. Нептун не сможет его защитить. Перси даже не был уверен, сумеет ли управлять здесь потоками и дышать под водой.
По улице брел гиперборей, но в кафе никто не удостоил его и взглядом. Гигант шагнул в залив, пробил сандалиями корку льда и, опустив руки в воду, вытащил косатку. По всей видимости, улов его не удовлетворил, потому что он бросил ее назад в море и пошел дальше по мелководью.
– Хорошо позавтракали, – сказал Фрэнк. – Кто готов прокатиться на поезде?
До вокзала было недалеко: они как раз успели купить билеты на последний поезд, идущий на юг. Хейзел и Фрэнк поднялись в вагон, но Перси заколебался.
– Я быстро! – бросил он и убежал назад, в здание вокзала.
Разменяв деньги в сувенирном магазине, он встал перед таксофоном.
Он никогда ими раньше не пользовался, и вообще аппарат отдавал древностью, совсем как мамин виниловый проигрыватель или кассеты его учителя Хирона с записями Фрэнка Синатры. Сложно было сказать, сколько монет уйдет на звонок, если он вообще пройдет – и это при условии, что ему удастся вспомнить правильный номер.
«Сэлли Джексон», – подумал Перси.
Так звали его маму. А еще у него был отчим… Пол.
Что они думают о его исчезновении? Вдруг они уже провели похороны? По самым приблизительным подсчетам, он пропал на семь месяцев. Да, бо́льшую часть этого времени он бы провел в школе, но все равно… радоваться было нечему.
Он снял трубку и набрал нью-йоркский номер маминой квартиры.
Автоответчик. Можно было догадаться. Сейчас в Нью-Йорке полночь, а он звонит с незнакомого номера. Он услышал голос Пола в записи, и Перси почудилось, будто ему врезали под дых. Он едва нашел в себе силы заговорить после сигнала:
– Мам, привет. Я жив. Гера усыпила меня на какое-то время, затем забрала мою память… – Он умолк, не представляя, как объяснить все случившееся. – В общем, я в порядке. Прости меня. Я сейчас в поиске… – Он поморщился. Не стоило этого говорить. Мама все знала о поисках, и теперь она будет волноваться. – Я вернусь домой. Обещаю. Люблю тебя. – Он повесил трубку и уставился на телефон в надежде, что тот зазвонит.
Взревел свисток. Кондуктор закричал:
– Поезд отправляется!
Перси побежал и успел как раз к закрытию дверей. Поднявшись на второй этаж вагона, он плюхнулся на свое сиденье.
Хейзел нахмурилась:
– Все нормально?
– Да, – прохрипел он. – Просто… Надо было позвонить.
Хейзел с Фрэнком понимающе промолчали.
Вскоре они уже катились на юг вдоль берега. Перси пытался думать о поиске, но для ребят с СДВГ вроде него сосредоточиться в таком месте было нелегко: слишком много интересного происходило снаружи. Над ними пролетали белоголовые орланы. Поезд проносился по мостам и мимо тысячефутовых обрывов с ледниковыми водопадами, мимо заваленных снегом лесов, грозного вида пушек (чтобы вызывать небольшие лавины и предотвращать крупные, как объяснила Хейзел) и озер с такой чистой водой, что горы отражались в них как в зеркалах, создавая эффект перевернутого мира.
По лугам гуляли бурые медведи. Взгляд то и дело натыкался на гипербореев в самых странных местах. Один возлежал в озере как в горячей ванне. Другой ковырял в зубах сосной словно зубочисткой. Третий сидел в сугробе и играл двумя живыми лосями, будто это были пластиковые фигурки. Туристы, составляющие подавляющую часть пассажиров, беспрестанно охали и ахали, фотографировали, а Перси жалел, что они не могли видеть гипербореев. С ними вышли бы классные кадры.