«Еще лучше, если ты хорошо знаешь это существо». Галочка.
«Также помогает, если тебе угрожает смертельная опасность, например в бою». Двойная галочка.
Гигант наступал. Между ними оставалось двадцать ярдов. Десять.
– Фрэнк? – с тревогой в голосе позвала Хейзел.
Фрэнк не сдвинулся с места:
– Я справлюсь.
За секунду до столкновения с Алкионеем Фрэнк превратился. Он всегда казался себе слишком большим и неуклюжим. Теперь же он нашел применение этим ощущениям. Его тело раздулось. Кожа огрубела. Руки стали массивными передними ногами. Изо рта выросли бивни, нос удлинился. Он превратился в животное, которое знал лучше всех – заботился о нем, кормил, купал и даже один раз довел до несварения желудка.
Алкионей на всей скорости врезался во взрослого десятитонного слона. Гигант попятился на нетвердых раненых лапах, негодующе закричал и снова побежал на Фрэнка, но теперь они были в слишком разных весовых категориях. Фрэнк боднул его с такой силой, что Алкионей отлетел и распростерся на льду.
– Ты… не можешь… меня убить… – прорычал гигант. – Ты не можешь…
Фрэнк вернул себе привычный облик и подошел к нему. От нефтяных порезов поднимался пар, сорвавшиеся с волос камни, остывая, шипели в снегу. Золотая кожа начала ржаветь и осыпаться.
Хейзел спешилась и встала рядом с Фрэнком, держа наготове меч:
– Позволишь?
Фрэнк кивнул и посмотрел в пылающие ненавистью глаза гиганта:
– Даю тебе подсказку, Алкионей. В следующий раз, когда выберешь своим домом самый большой штат, не устраивай базу в той его части, которая всего десять миль в ширину. Добро пожаловать в Канаду, идиот.
Спата Хейзел опустилась на шею гиганта – и Алкионей обратился горой очень дорогих камней.
Какое-то время Хейзел и Фрэнк молча стояли, глядя, как останки гиганта погружаются в лед. Фрэнк подобрал веревку.
– Слон? – подала голос Хейзел.
Фрэнк почесал шею:
– Ага. Показалось хорошей идеей.
По ее лицу было непонятно, о чем она думает. У него упало сердце: вдруг это стало последней странностью, после которой его общество окончательно ей опротивеет? Фрэнк Чжан, неуклюжий здоровяк, сын Марса – и периодически толстокожее животное.
Но затем она его поцеловала – по-настоящему, в губы, и гораздо нежнее, чем когда чмокнула Перси в щеку в самолете.
– Ты потрясающий, – сказала она. – И из тебя вышел очень красивый слон.
Фрэнк так смутился, что испугался, что его ботинки растопят лед у них под ногами. Но прежде чем он сумел что-то сказать, по долине разнесся голос:
– Вы не победили.
Фрэнк поднял глаза. Тени на склоне ближайшей к ним горы зашевелились, складываясь в лицо спящей женщины.
– Вам никогда не вернуться домой вовремя, – насмешливо продолжила Гея. – Прямо сейчас Танатос наблюдает за гибелью Лагеря Юпитера, за окончательным уничтожением ваших друзей-римлян.
По горам прокатился рокот, будто хохотала сама земля. Тени исчезли.
Хейзел и Фрэнк переглянулись. Не произнося ни слова, они взобрались на Ариона и на полной скорости поскакали к заливу ледника.
48. Фрэнк
Перси их ждал. И выглядел при этом сердитым.
Он стоял у края ледника, опираясь на шест с золотым орлом, и смотрел на устроенные им разрушения: прибавившиеся к заливу несколько сотен акров воды, айсбергов и обломков лагеря.
На леднике остались лишь главные ворота, да и то покосившиеся, и порванное синее знамя на куче из снежных кирпичей.
– Привет, – сказал Перси при их приближении, словно ничего грандиозного не произошло и они просто встретились, чтобы вместе пообедать или еще что-нибудь в этом духе.
– Ты жив! – изумился Фрэнк.
Перси нахмурился:
– Ты про падение? Ерунда. С Арки в Сент-Луисе падать было в два раза дальше.
– Откуда?! – спросила Хейзел.
– Неважно. Главное, что я не утонул.
– Значит, пророчество действительно было неполным! – Хейзел улыбнулась. – Наверняка оно заканчивалось чем-то вроде «Нептуна сын падет со льда, на дно стремглав пойдет большая ватага призраков».
Перси пожал плечами, не отрывая от Фрэнка обиженного взгляда:
– У меня к тебе разговор, Чжан. Ты умеешь превращаться в орлана? И в медведя?
– И в слона, – с гордостью добавила Хейзел.
– И в слона. – Перси ошеломленно покачал головой. – Это твой семейный дар? Ты можешь менять форму?
Фрэнк неловко шаркнул:
– Э-эм… да. Это дар Периклимена, моего предка, который аргонавт. Он передал его своим потомкам.
– Получив его от Посейдона, – уточнил Перси. – Что полнейшая несправедливость! Я вот не могу превращаться в животных!
Фрэнк уставился на него:
– Несправедливость? Елки-палки, ты можешь дышать под водой, взрывать ледники и призывать ураганы – и по-твоему, несправедливо, что я могу превращаться в слона?!
Перси задумался:
– Ладно. В твоих словах есть резон. Но в следующий раз, когда я скажу, что ты настоящее животное…
– Просто замолчи, – перебил Фрэнк. – Пожалуйста!
На лице Перси наконец заиграла улыбка.
– Если вы закончили, – сказала Хейзел, – то нам пора. Лагерь Юпитера под атакой. Им может пригодиться этот золотой орел.
Перси кивнул:
– Но сначала… Хейзел, сейчас на дне залива лежит тонна оружия из имперского золота плюс доспехи и очень неплохая колесница. Уверен, что все это может оказаться весьма кстати…
У них ушло много времени – слишком много, – но они понимали, что, если им удастся доставить это оружие в лагерь вовремя, оно может сыграть решающую роль в определении победителя и проигравшего.
Хейзел подняла часть вещей с помощью своих сил. Перси тоже сплавал несколько раз. Фрэнк помогал, превратившись в морского котика, и это было довольно круто, хотя Перси и утверждал, что с тех пор у него изо рта стало пахнуть рыбой.
Колесница потребовала объединенных усилий всех троих, но наконец вся добыча лежала на черном песке неподалеку от основания ледника. Все в колесницу не поместилось, но они смогли сложить почти все оружие и наиболее сохранившиеся части доспехов, обвязав их веревкой Фрэнка.
– Прямо какие-то санки Санта-Клауса, – прокомментировал он. – Арион сможет столько утащить?
Арион фыркнул.
– Хейзел, – сказал Перси, – я всерьез подумываю вымыть твоему коню рот с мылом. Он говорит, что да, он сможет это утянуть, но ему нужно поесть.
Хейзел выбрала старый римский кинжал пугио, погнутый и затупившийся, так что в бою от него все равно было бы мало пользы, но он был целиком из имперского золота:
– Угощайся, Арион, это высокоэффективное топливо.
Жеребец взял кинжал зубами и захрустел им как яблоком. Фрэнк мысленно поклялся никогда не подносить к его рту руку.
– Я не сомневаюсь в силе Ариона, – осторожно сказал он, – но выдержит ли колесница? Последняя…
– У этой колеса и ось из имперского золота, – заверил его Перси. – Должна выдержать.
– А если нет, – добавила Хейзел, – наша поездка будет недолгой. Но времени нет. Залезайте!
Фрэнк и Перси поднялись в колесницу. Хейзел запрыгнула на спину Ариону и скомандовала:
– Пошел!
По заливу прокатилось эхо от хлопка. Вызвав после себя целую серию лавин, они на сверхзвуковой скорости помчались на юг.
49. Перси
Четыре часа. Столько понадобилось самому быстрому коню на планете, чтобы добраться с Аляски до залива Сан-Франциско прямиком по воде вдоль северо-западного побережья.
Столько же времени ушло у памяти Перси, чтобы окончательно восстановиться. Процесс начался в Портленде, когда он выпил горгонской крови, но его прошлая жизнь еще долго оставалась скрытой надоедливым туманом. Теперь же, вернувшись на территорию олимпийских богов, Перси вспомнил абсолютно все: войну с Кроносом, свой шестнадцатый день рождения в Лагере полукровок, кентавра Хирона, их тренера, своего лучшего друга Гровера, брата Тайсона, и самое главное – Аннабет и два чудесных месяца, которые они встречались, а затем… БУМ! Его внезапно похитили пришельцы, а точнее Гера. Или Юнона… неважно.
У него украли восемь месяцев жизни. В следующий раз, когда Перси увидит царицу Олимпа, он определенно треснет ее по затылку с достойной богини силой.
Друзья и родные, должно быть, с ума сходят, волнуясь за него. Учитывая, какая опасность угрожает Лагерю Юпитера, он боялся представить, что за напасти свалились на Лагерь полукровок в его отсутствие.
Но что хуже всего: спасение обоих лагерей станет лишь началом. Если верить Алкионею, настоящая война начнется совсем скоро на родине богов. Гиганты собирались захватить оригинальную гору Олимп и уничтожить богов раз и навсегда.
Перси знал, что гигантов можно убить, только если полубоги и боги будут сражаться вместе. Так сказал Нико. Аннабет тоже упомянула об этом в августе, когда размышляла, может ли новое Великое Пророчество, которое римляне называли Пророчеством Семи, касаться гигантов. (Встречаться с самой умной девушкой в лагере – это вам не сплошные цветочки и радуги, есть и отрицательные стороны: ты узнаешь от нее кучу всякой всячины.)
Ему был понятен план Юноны: объединить римских и греческих полубогов и собрать элитную команду героев, а затем каким-то образом убедить богов биться с ними плечом к плечу. Но сначала им необходимо спасти Лагерь Юпитера.
Береговая линия обрела знакомые очертания. Они промчались мимо маяка в Мендоцино. Вскоре после этого из тумана вынырнули гора Там и полуостров округа Марин. Арион пронесся прямо под мостом «Золотые ворота», пересек залив и Беркли и поскакал по Окленд-Хиллз. На холме над туннелем Калдекотт он содрогнулся как забарахливший автомобиль и остановился, тяжело дыша.
Хейзел с нежностью похлопала его по бокам:
– Ты молодчина, Арион.
У жеребца даже не нашлось сил на ругательства: «Конечно, я молодчина. А ты чего ожидала?»
Перси и Фрэнк спрыгнули с колесницы. Жаль, что в ней не было предусмотрено комфортабельных кресел и питания во время полета. Ноги у Перси были как желе, суставы закостенели, и он едва мог ходить. Если он в таком состоянии бросится в бой, враги станут называть его Стариком Джексоном.