Его ноги окружают мои, пальцы уверенно проверяют состояние моей очевидной готовности, губы прижимаются к моему плечу.
Я не знаю, как Макс это делает, но всё время, пока он меня трахает, его губы не отлипают от моего плеча, а пальцы без-блин-ошибочно гладят волшебную кнопку.
Каждый раз я думаю, что лучше секса уже быть не может, а потом мы трахаемся ещё раз, и я опять улетаю. Каждый раз дальше, чем в предыдущий!
Только в этот раз мне кажется, будто он трахает меня нежно и осторожно.
Будто в этот раз он трахает меня бережно!
Хорошенько и упорно посжимав его член напоследок, я отрубаюсь с пустой головой и грязной совестью, почти не чувствуя того, как он хватает ладонями мою талию и врезается в меня на пятой скорости.
Ну, почти не чувствую...
Я подумаю об этом завтра...
Да...
Глава 23
В голове отбойным молотком стучит азбука морзе, в организме бушует засуха.
Морщусь и пытаюсь натянуть на голову одеяло, чтобы спрятать её от жестокого мира и сквозняка.
Одеяло не поддается. Дергаю сильнее, насколько позволяют ватные ослабевшие руки.
Что за?..
С безмолвным стоном открываю один глаз, затем закрываю его и делаю тоже самое со вторым. Мне нужно спать, у меня ведь выходной...
Зачем было так заливаться глинтвейном... во рту привкус дохлой рыбы, потому что Славик коварно не предупредил меня о том, что устрицу ни при каких обстоятельствах не следует разжевывать...
Движение рядом заставляет меня замереть и пропустить через мутную голову хоровод воспоминаний.
Медленно спускаю одеяло до уровня глаз и щурюсь. Из окна бьёт холодный утренний свет, а на моём диване, развалившись по диагонали и загнав меня в самый угол, спит... Макс Немцев...
Голый до пояса. А может и не только. Его задница завернута в одеяло, светловолосая голова провалилась лицом в мою единственную подушку, которую обнимают рельефные подкачанные бицепсы. С основания его поясницы мне вальяжно подмигивают две ямочки, мощный столб позвоночника проходит по спине ровной впадиной. Какая-то неизвестная мне птица раскинула свои большие крылья по его плечам и лопаткам, неся в когтистых лапах кровоточащее сердце.
В моей постели мужик, которым я и сама пахну. Я пахну его телом. И это отнюдь не неприятно. Это…
Чёрт...
Приподнимаю одеяло и смотрю на себя.
Откидываю голову на диван, и прикрываю глаза.
Я должна была многое обдумать утром, ведь так я обещала самой себе, поэтому после некоторых терзаний решаю прикинуться дурой и сделать вид, будто ничего не помню. Хотя я помню все прекрасно, и память у меня сносит от чего-нибудь покрепче глинтвейна. Правда, я никогда в жизни не домогалась мужика по пьяни. Просто конкретно этот для меня, как медом намазанный, и я ничего не могу с собой поделать! И мне от чего-то кажется, что он тоже об этом знает.
Гад.
После всех его кордебалетов, я, вместо наезда, изнасиловала его.
Стараясь двигаться, как мышка, выбираюсь с дивана через боковые спинки. Совершенно голая. На цыпочках бегу по холодному полу к шкафу и хватаю первую попавшуюся футболку и трусики. Быстро одеваюсь, косясь через плечо.
Макс наблюдает за мной, медленно моргая.
Замираю, глядя на него настороженно.
Его глаза лапают мою задницу.
Не имея понятия о том, с чего начать разговор, отворачиваюсь и достаю толстые носки. Бросив ещё один вороватый взгляд через плечо, получаю все такой же неподвижный взгляд Макса на своих ногах.
Приступая к осуществлению плана, между делом говорю:
- Эээ… я что-то не помню, как уснула…
- Напомнить? - Хриплый ото сна голос заставляет мои щеки вспыхнуть от стыда перед соседками, которым решаю сегодня не смотреть в глаза.
Мы изначально договорились, что в этой квартире не будет никаких левых мужиков. Вообще, это была моя идея. Но… он не левый, чтоб его. Он не левый. Один взгляд на его подбитую физиономию, и я превращаюсь в идиотку.
Натянув спортивные штаны, разворачиваюсь к Максу, пытаясь распутать свои волосы пальцами.
Он перевернулся на спину, по-хозяйски развалившись на моем диване. Кусок крупного голого бедра говорит мне о том, что на нём нет трусов, и сейчас он в чём мать родила под моим одеялом.
- Не обязательно, - откашливаюсь, задержав взгляд на грандиозной палатке из одеяла чуть ниже его талии.
- Если решишь ещё раз так накидаться, предупреди меня заранее, - просит он, забрасывая руки за голову и не обращая внимания на "палаточный городок".
- Ты меня о своих планах не предупреждаешь. Почему я должна? - Пожимаю плечом, осматривая свою комнату.
Оранжевый рюкзак мне не привиделся по пьяной лавочке, он все ещё на месте. Одежда Макса лежит сверху. Джинсы, футболка и носки. Зато мои вещи валяются где попало.
Проследив за направлением моего взгляда, Макс кривовато улыбается.
- Какие… эммм… планы? - Быстро собираю свою одежду, пряча от него глаза.
- Хочешь, чтобы я ушёл?
Выпрямляюсь, прижав вещи к груди смятым комом.
- Зачем ты вообще приходил? - спрашиваю тихо, глядя в его глаза.
Сама не знаю, чего жду. Может быть, проблеска хоть каких-то чувств в свой адрес? Потому что у меня их что-то слишком много… и то, что в ответ он не чувствует хоть чего-то, наполняет меня непонятной безнадежностью.
И я совершенно напрасно чего-то жду, потому что вместо ответа Макс смотрит в потолок со словами:
- Чего тут так холодно?
Моему разочарованию нет предела. Возвращаясь к шкафу, хрипловато сообщаю:
- Потому что на улице минус восемнадцать.
- Можно у тебя переночевать? - Вдруг летит мне в спину.
Ясно. Понятно.
- Сегодня? - спрашиваю, не оборачиваясь.
- Да.
- Ты что, из дома сбежал?
- Я взрослый мальчик.
Да уж. Где-то очень даже взрослый. Подумав секунду, всё же спрашиваю:
- Ты… поссорился с родителями?
- Тебе зачем эта инфа? - ровно бросает Макс.
Запихиваю вещи в шкаф, сглатывая очередной приступ обиды.
- Потому что я пытаюсь с тобой общаться, баран. - Стараюсь звучать так же спокойно. - Можешь оставаться, если нужно, только люстры не бей и окна. Я у родителей переночую.
Выхожу из комнаты, захватив телефон, цветы, и хлопнув дверью.
В квартире абсолютная тишина. По воскресеньям мои соседки не просыпаются раньше половины пятого вечера.
Цветы отправляю в вазу. Умываюсь и чищу зубы. Моё отражение выглядит лучше, чем я себя чувствую, но волосы похожи на кудрявый стог сена.
Проверив состояние холодильника, решаю сварить куриный суп.
Все что угодно, лишь бы не возвращаться в комнату и не видеть его.
Спустя полчаса я вдруг обнаруживаю себя, жарящей картошку.
На запах, как из берлоги, выползают соседки. Помятые и любопытные. Обе смотрят на меня так, будто впервые видят, но помалкивают. Очевидно, они не знают чего ожидать от “новой меня”. Той, которая кувыркалась с парнем на всю катушку в квартире с картонными стенами.
Лиза просит добавки супа, а у меня пропал аппетит.
Мою посуду, ощущая, какой гробовой стала и без того гробовая тишина на нашей крошечной кухне. Причина этого стоит в узком дверном проёме, закинув руки на верхнюю балку. Голая до пояса, растрепанная и хмурая. Чёрные спортивные штаны низко болтаются на узких бёдрах, привлекая внимание к лёгким кубикам пресса и… всему остальному.
Я не сомневаюсь, что это самое впечатляющее мужское тело из всех, что видела эта квартира.
- Здрасти… - тянет Аня и облизывает ложку.
- Есть будешь? - Резко отворачиваюсь к мойке.
Скрип половиц, и мою талию обвивают две сильных руки.
- Доброе утро, - приветствует Макс моих соседок и целует колтун на моей голове.
- Отпусти, Макс… - твёрдо, но тихо прошу его.
Он только сильнее прижимает меня к себе. Лопатками упираюсь в его голую грудь и покрываюсь мурашками с головы до ног, потому что это очень тепло и приятно. И потому что ягодицами чувствую всё, что есть в его штанах ниже пояса спортивок. Он подталкивает свои стопы вперёд, заставляя меня встать на них, и шепчет на ухо:
- Ничего не помнишь, значит?
- Ничего, - шепчу, закрывая глаза и роняя губку.
Тихий смех обжигает шею.
Слаженный топот извещает о том, что мы остались на кухне одни.
Лежащий на столешнице телефон вибрирует.
На экране возникает улыбающаяся во все зубы загорелая физиономия Славика на фоне пальм и океана. Прежде чем успеваю сообразить, Макс выбрасывает руку и забирает мой телефон, отстраняясь.
Вообще не думая своей головой, он принимает звонок на моем телефоне с непробиваемо спокойным лицом и говорит Славику:
- Да?
Моя челюсть падает, особенно когда, чеканя слова, он выплёвывает:
- А ты кто такой?
Глава 24
В принципе, я не глупая и уже поняла, что Макс Немцев - это волк в овечьей шкуре, просто сегодня убедилась в этом окончательно.
Выглядывая из-за спин держащейся за руки парочки, нахожу глазами своего бывшего друга Станислава Орлова и его нового лучшего друга Макса Немцева.
«Кумушки» стоят в центре открытого уличного катка, полностью поглощенные друг другом и овеянные легкими порхающими вокруг снежинками.
Уже стемнело, поэтому вокруг коробки заработала подсветка и фонари, а народу здесь сегодня - не протолкнуться.
Макс засунул руки в карманы длинного дутого пуховика и слегка расставил ноги, чтобы не потерять устойчивость и не поцеловать свежевычищенный лёд под своими кроссовками. На его голове капюшон от толстовки и от куртки, поэтому я не вижу его лица.
Славик делает всё то же самое: прячет руки в карманах своей парки, слегка расставив ноги. Они практически одного роста, но Макс немного выше, хотя Славик значительно шире в плечах. Мой бывший друг тот ещё громила, он до четырнадцати лет занимался греко-римской борьбой и даже сфоткался с Карелиным.