– Мы вернемся утром, не жди нас.
Громоздкий «Бьюик Скайларк» с трудом выехал на проезжую часть, и только в этот момент Роберт немного успокоился. Через пятнадцать минут они со Стейси уже вовсю смеялись над клиентами магазина одежды. Они поехали в модную закусочную, а затем отправились в кинотеатр. Фильм им не понравился, но расставаться друг с другом не хотелось. В последнее время они оба так были заняты зарабатыванием денег, что совсем забыли, как прекрасно просто развлекаться. Со всей этой истерией по поводу Убийцы с 44-м калибром все посиделки с друзьями превратились в обсуждение новостных выпусков, а после беспорядков 13 июля все ночные клубы, кажется, перестали работать.
– Может, поедем в клуб, проверим, остались ли они еще? – предложил Роберт.
Девушка с готовностью согласилась. Никто из ее подруг не хотел в последнее время ходить по дискотекам, а Стейси скучала по шумным вечеринкам. Оказалось, что не только подруги девушки не хотели ходить по клубам. Популярный клуб «Жасмин» выглядел плачевно. У входа маячило несколько человек, и примерно столько же танцевало под популярную музыку. Зажигательное диско в почти пустом зале звучало душераздирающе. От такого «веселья» хотелось убежать.
Они выпили по паре коктейлей и решили уже возвращаться домой. Оказавшись в машине, они тут же начали смеяться над посетителями клуба, которые упорно «веселились» на танцполе, не замечая того, как грустно это выглядит со стороны. Когда «Бьюик» преодолел Бруклинский мост, они поняли, что еще не готовы попрощаться.
– Прогуляемся по набережной? – предложила девушка, хитро улыбаясь.
Они вышли из машины и отправились гулять по Бат-Бич, разглядывая тысячи огней Манхэттена. Возле Бруклинского моста они начали целоваться. В тот момент они вполне могли бы сойти за героев любого второсортного мюзикла на Бродвее. Тут мимо прошла женщина с маленькой собачкой на поводке, и молодые люди перепугались. Сейчас, в тишине, какая наступает в три часа ночи, каждый шорох казался чем-то зловещим. Изредка по мосту проезжала какая-то машина, то и дело кто-то включал на полную громкость телевизор, по которому в это время можно было увидеть только низкопробные полицейские сериалы. Иногда можно было видеть тень человека, который зачем-то в это время решил пройтись по самому знаменитому мосту города. Наверное, в обычное время все это казалось умиротворяющими звуками города, но сейчас все это выглядело зловещим. Следы недавних беспорядков все еще были заметны. Кое-где виднелись разбитые витрины на первых этажах домов, на лавочках были проклятия в адрес полицейских, а на углу стояла сгоревшая машина, которую по непонятной причине владельцы бросили здесь «умирать». Стейси и Роберт не могли отделаться от воспоминаний о недавно просмотренных новостных выпусках, но не хотели показывать вида, что им не по себе. Оказавшись в машине, они наконец почувствовали себя в безопасности и смогли насладиться красотой вечера. В лобовом стекле отражался самый растиражированный вид Нью-Йорка: Бруклинский мост на фоне огней большого города. Мост, ведущий к успеху, олицетворяющий «американскую мечту», дающий каждому возможность пройтись по пути к успеху и блеску тысяч огней.
После того как их напугала очередная проезжающая мимо машина, они все же решили найти более укромное место и заехали внутрь парка Бат-Бич. Парковка была забита машинами, поэтому пришлось проехать дальше по дороге. На пустыре с красивым видом на мост место было занято, там стояла машина, в которой уже целовалась какая-то парочка. Вдалеке виднелось место ровно под фонарем. Это был чуть ли не единственный работающий фонарь в парке, и не заметить его было сложно. Вид тут открывался на стоявшие через дорогу трехэтажные дома, но здесь было намного уютнее. Из горящих окон дома напротив слышались приглушенные звуки стрельбы. Вдалеке шла женщина с собачкой на поводке. Теплый желтый свет фонаря успокаивал, хотя Роберт немного переживал за огромный штраф, который ему сейчас мог выписать полицейский, но никаких патрулей здесь вроде бы не было.
Извилистые дорожки парка были обрамлены густыми кустами и деревьями. Ночью парки закрывались, но это никто никогда не контролировал. Здесь, в парке Бат-Бич, ежедневно парковались машины с влюбленными парами, которые хотели провести остаток вечера наедине друг с другом. Бродяги приходили сюда ночевать на лавочках с дорогим видом на город, а владельцы собак в любое время ночи выгуливали своих питомцев. Лабиринт парковых дорожек создавал прекрасную иллюзию уединения и тишины.
Роберт и Стейси не заметили того, как к ним подошел невзрачный мужчина и нагнулся к окну пассажирского сиденья, как будто хотел с кем-то переговорить или продать какую-то мелочь. Роберт не успел испугаться лица незнакомца в стекле, как приглушенные звуки стрельбы в телевизоре превратились в оглушительный грохот канонады. Тысячи осколков посыпались на них со Стейси. Один взрыв, второй, третий… Роберт заметил, что девушка откинулась на спинку сиденья и оцепенела, а по шее девушки потекла кровь. Он начал трясти ее, но в этот момент мир вокруг него померк. Казалось, что кто-то просто выключил фонарь над их головой. Роберт беспомощно метался по салону машины, пытаясь нащупать ручку двери. Вдалеке слышался какой-то шум. В окнах дома напротив начал включаться свет, но Роберт его уже не видел.
Человек, смотревший боевик той ночью, тут же побежал на звуки стрельбы из окна. Сработала профессиональная привычка. Офицер полиции Ричард Шихан вбежал в парк в тот момент, когда Роберт Виоланте уже смог открыть дверь машины и вывалиться наружу. Сейчас он стоял на коленях и беспомощно вертел головой, не понимая, что происходит. Шихан, видевший за свою карьеру полицейского уже многое, был в ужасе от увиденного. Вся одежда Роберта была буквально пропитана потеками крови, стекающей с лица двадцатилетнего продавца одежды, а глаза его были сейчас буквально залиты кровью. Роберт продолжал беспомощно махать руками и говорить «Помогите», когда Шихан положил ему руку на плечо и скрепя сердце пообещал, что все теперь будет хорошо.
Офицер Джон Фалотико первым приехал на место преступления. Он служил в убойном отделе этого района Бруклина, и его вызвали в парк буквально из дома. К тому моменту Роберта и Стейси уже отвезли в больницу, но диспетчер участка успел предупредить, что они вряд ли в ближайшее время смогут дать какие-то показания, да и вообще вряд ли смогут что-то еще сказать. Переговорив с Ричардом Шиханом, все еще зевающий Фалотико пошел по парку осматривать окрестности. В этот момент он услышал звук заводящейся машины. Буквально в последнюю минуту ему удалось остановить машину, внутри которой оказалась перепуганная парочка.
– Я не виноват, я видел убийцу, – тут же начал оправдываться девятнадцатилетний Томми Зайно.
Он был совсем близко, буквально в паре футов от нас, но я только мельком видел лицо, потому что фонари там почти не работают. Он подошел к машине, как будто это были его знакомые. Страшно даже подумать, что бы случилось, обрати он внимание на мою машину.
Оказалось, что парень видел то, как какой-то парень подошел к машине, после чего раздались выстрелы. Томми поклялся приехать в участок по первому требованию, поэтому Фалотико разрешил им уехать из парка после того, как переписал все данные молодых людей. Когда он с этим закончил, в парк въехало несколько полицейских машин. Отряд по поимке Сына Сэма с громким названием «Омега» прибыл сюда спустя час после стрельбы. Никто не мог предположить, что выстрелы прозвучат в Бруклине в три часа ночи. Раньше стрельба случалась ночью, но всякий раз убийца выбирал все более раннее время для нападения, да и зона нападений была ограничена Квинсом и Бронксом, никто не мог предположить, что убийца перекинется на Бруклин.
Ричард Шихан наблюдал какое-то время за суетой, которая началась с приездом знаменитой «Омеги», а потом подошел к одному из полицейских и молча вложил ему в руку гильзу от пули 44-го калибра.
Всем вокруг, включая полицейских, не занятых поимкой Сына Сэма, казалось, что полиция ни черта не может. Как они могут защищать целый город, если они не могут поймать одного человека, который просто ходит и расстреливает людей? Подобные разговоры велись повсюду. Казалось, что с каждой минутой напряжение и агрессия в городе возрастают. Патрульные бригады постоянно «ловили» подозрительных людей, которых часто избивали прямо на месте. У каждого был свой Сын Сэма, которому хотелось устроить суд Линча.
Джону Фалотико было неприятно наблюдать за тем, как на его территории орудуют другие полицейские. Он почувствовал, что не нужен здесь, а это чувство он не выносил. Мужчина посмотрел какое-то время на офицера, который сейчас чересчур уверенно раздавал всем приказы, и отправился к выходу из парка. Он не умел ловить серийных убийц, но вот то, как искать человека, устроившего стрельбу в парке, ему было известно. Офицер достал стопку с повестками, бланк учета и ручку. Джон Фалотико заполнял повестку в полицейский участок, переписывал номер автомобиля и номер места на парковке, потом отрывал листок с повесткой и приклеивал на лобовое стекло машины. И так примерно 138 раз. Он обошел все машины на парковке возле парка, парковке возле дома, все машины, припаркованные возле моста. Зашел в магазин на углу и опросил продавца, после чего прошелся по набережной и паре соседних улиц, на одной из которых жил офицер Шихан, и поговорил со всеми встретившимися на пути людьми. Все это заняло часа полтора.
– Вы уже успели с кем-то поговорить? Нам нужны эти данные для ускорения процесса, – не терпящим возражений тоном сказал офицер Джо Коффи, руководящий оперативной группой «Омега» в отсутствие руководителя группы Джозефа Борелли.
– С кем-то поговорить успел. А что за регламент, по которому я должен перед вами отчитываться? Напомните, я что-то забыл, – сдержанно ответил Джон Фалотико.
– Не понял, – напрягся Джо Коффи.
– Не понимаю, по какой причине вы решили, что это Сын Сэма, но напоминаю, что по регламенту дело в ваш отдел переходит после того, как было проведено первичное расследование, которое провожу я. Хочу напомнить, что раскрываемость у меня в отделе выше, чем в вашей спецгруппе. У вас есть основания считать, что я плохо выполняю свою работу? – едва сдерживая раздражение, произнес Джон Фалотико. Джо Коффи смотрел сейчас на него тяжелым немигающим взглядом. Он не ожидал такого и не знал, как должен реагировать. В ста процентах случаев полицейские из участков были рады, что их избавили от необходимости расследовать заведомо провальное дело.