Оплавленный кусок передней части кирасы, обрывок голубой материи, обломанный наконечник копья и пара гнутых щитков, скреплённых между собой стальными кольцами. На металлических предметах не было ни намека на ржавчину. Джейна прекрасно знала, что это и зачем оно здесь лежит.
Во время Великой войны Исхода именно такие вот вещи помогли людям победить и изгнать старшие расы с места их исконного обитания. Воплощённые Элементы обучили свою паству создавать оружие и броню, способные противостоять силе Великого Отца. Людей было больше, они плодились, как насекомые, и это определило печальный итог.
За прошедшее с той поры время рецепты создания таких предметов были утеряны. Потомки оказались недостойны величия тех, кто стоял под знаменами Новых богов. Сейчас люди могут лишь зачаровывать оружие и доспехи теми крохами Элементов, что выделяются при переработке остатков древних предметов, а поскольку Обращённая земля выталкивает чужеродные ей обломки наружу, здесь, возле границы, их находят великое множество.
Перед переработкой все найденное кладут на алтарь, но какой в этом смысл — понять сложно. Возможно, таким образом люди отдают дань уважения своим предкам? Как бы то ни было, причины, по которым этот хлам лежал на алтаре, Джейну интересовали в последнюю очередь. Тут было что-то другое… За той мерзостью, что исходила от алтаря, проступало что-то страшное. Такое, от чего волосы шевелились на затылке, и противно покалывало рога.
Приблизившись к алтарю, Джейна внимательно изучила лежащие на нем предметы, затем осторожно провела ладонью по остаткам кирасы, тронула обломок наконечника копья и… резко отдёрнула руку. По ощущениям — как опустить пальцы в раскалённый металл. Руку прострелило болью до локтя, из глаз брызнули слёзы, по телу пробежала мерзкая судорога. С трудом удержавшись от крика, девушка ошарашенно уставилась на ужасный предмет, затем подняла взгляд на изображение Светлого бога и в смятении поднесла пальцы к губам.
Наконечник имел удлиненно-треугольную форму с максимальной шириной пера — примерно в половину ладони. Длиной до середины запястья, с обломанным остриём, двумя неровными выщербинами на одном из краев и немного погнутой втулкой. Люди посчитали его бесполезным и решили отправить на переплавку, но откуда им было знать…
Эйдис, хон Фарга — предатель народа нави, переметнувшийся в стан врага — создал проклятый металл акарит, объединив в нем все шесть Элементов Порядка. В тигеле Вечного Пламени из него выковали оружие, которым и были повержены двенадцать Бессмертных владык. Согласно легендам, всего создали семнадцать наконечников копий, семнадцать мечей и семнадцать кинжалов. Внешне это оружие не отличалось от обычного, а его силу могли видеть только те, против кого оно применялось. Впрочем, Отмеченные, наверное, тоже почувствовали бы, что с этим обломком что-то не так, и как же хорошо, что нашедший оказался простым человеком.
Великая ирония… Дочь нави нашла свой счастливый жребий на алтаре перед ликом Светлого бога. То, что наконечник обломан, никак не влияет на свойства, которые вложил в оружие проклятый кузнец. С таким копьем она пробьёт себе дорогу наверх, и горе тем, кто попытается ей помешать. Ну а глупая смерть оказалась всего лишь необходимым этапом Пути, ведь, убив синеглазого, она бы не нашла здесь это сокровище.
Скинув со спины мешок, Джейна вытащила из него разорванную рубаху и, накинув её на руку, забрала с алтаря наконечник копья. Сквозь материю акарит ощущался живым существом. Как чёрная кобра, которую держишь в специальной перчатке. Забавно, но обратный Портал в Калиану она может запросить хоть сейчас. Владыка при виде такой находки о провале задания даже не вспомнит. Да что там говорить, любой из ста городов с радостью откроет перед нею свои ворота. Проблема лишь в том, что сейчас она слишком слаба, и акаритовое копье в бою с кем-то из высших ей, увы, не поможет. Впрочем, отдавать его она тоже не собирается. Этот артефакт стоит того, чтобы рискнуть и попытаться возвыситься. Осталось только дождаться особенного момента.
Плотно обмотав наконечник материей, Джейна убрала его в мешок и направилась к столу, возле которого спал монах. Морщась от оглушительного храпа, девушка покидала в сумку продукты, подобрала небольшой кухонный нож и с сомнением посмотрела на горло спящего человека. Худое, бледное, с синими прожилками и заметно выделяющимся кадыком… Достаточно одного движения, и в зале сразу же станет тихо. При других обстоятельствах она бы так и сделала, но Великого Отца не радуют такие поступки. Священный Кодекс запрещает убивать тех, у кого ты что-то берёшь, особенно в том случае, если они не оказывают сопротивления. Человек ли это, или кто-то из родичей — не важно. Джейна никогда не нарушит правил, которые ей в голову вбивал когда-то отец.
Прикрепив нож тесемкой к запястью, девушка подошла к скамье и обыскала спящего монаха. В висящем на его поясе кошельке обнаружилось немного меди и тринадцать монет серебром.
Завернув деньги в тряпку и кинув их в мешок, девушка вернула одну серебрушку в кошель и в этот миг храп оборвался. Монах открыл глаза и посмотрел на неё мутным, непонимающим взглядом.
Проклиная себя за неуклюжесть, Джейна поморщилась и уже собиралась уйти, но тут произошло странное. Во взгляде человека мелькнуло узнавание, из глаз потекли слёзы.
— Марта! — вцепившись ей в рукав, дрожащим голосом произнес он. — Ты же… Ты… вернулась за мной? — Сглотнув и жалобно улыбнувшись, человек мелко закивал и прошептал: — Я готов… Да… Я не могу без тебя жить… Не хочу… Забери…
И столько мольбы и надежды было в его голосе, что Джейне стало не по себе. Грязный ничтожный пьяница… Тщедушный человечек, не понимающий, кто перед ним, из-за выпитого вина, но то, что звучало в его словах, вызывало странные чувства. Перед глазами вдруг возникло лицо отца, и прощальный костер, и пустая каменная коробка их последнего дома. Проклятье… Она ведь тоже хотела уйти, чтобы не терпеть ту страшную боль одиночества…
— Не стоит уходить раньше времени… — справившись с эмоциями, Джейна положила ладонь монаху на грудь и, потянувшись к эфиру, использовала заклинание, которым успокаивала лошадей.
На лице человека мелькнула обида, он хотел что-то сказать, но уже не смог. Глаза закрылись, рука упала на лавку, и в зале повисла грустная тишина.
Девушка ещё какое-то время смотрела на спящего, затем вздохнула и, все ещё находясь в расстроенных чувствах, быстро направилась к выходу. Память об отце вернулась, но лучше было не помнить… Интересно, какие ещё сюрпризы ждут ее впереди?
Покинув церковь, Джейна вышла на улицу и направилась к дороге, ведущей в сторону Обращённых земель.
Двоих всадников, выехавших из лагеря неподалеку, она заметила сразу, но прятаться не стала — просто не имело смысла. Если сойти с дороги, люди могут что-то заподозрить и выслать на поиски кого-то ещё, а так — два человека опасности не представляют. Возможно, они едут совсем не за ней, и получится отделаться парой ответов? Конечно, не самая удачная идея — убивать кого-то в прямой видимости часовых, однако, если у неё не останется выбора…
Всадники нагнали её возле дорожного столба, стоящего на въезде в посёлок. Проехав чуть вперёд, оба спешились и, оставив лошадей, направились к ней.
Обычные вояки, каких в приграничье полно. В плохоньких зачарованных кольчугах с рукавами до локтей, оба вооружены короткими копьями.
— Ты кто такая и куда направляешься? — поинтересовался тот, что постарше и внешне выглядел оборотов на тридцать пять-сорок.
— А ты разве сам не видишь, кто я такая? — Джейна остановилась и откинула с головы капюшон. — Иду к дороге, хочу к полудню добраться до Джарты.
— Хм-м… — заметив, что перед ним не старуха, солдат провёл ладонью по усам и, смерив её плотоядным взглядом, недоверчиво усмехнулся. — Ты вышла из церкви, но у Куима нет в помощницах юных девиц, а вот всякого ворья в округе полно.
— Спасибо за предупреждение, солдат, — пропустив мимо ушей первую часть фразы, Джейна благодарно кивнула и, улыбнувшись одними губами, добавила: — Впредь я постараюсь не попадаться ворью на глаза.
— Ты дуру-то из себя не строй! — недобро нахмурился усатый. — Давай показывай, что в мешке!
М-да… Вот видит Отец, она не хотела… Медленно стянув с плеч мешок, Джейна уронила его возле ног на дорогу и, криво усмехнувшись, поинтересовалась:
— Так, может, мне сразу раздеться?
— Давай, раздевайся, — не выдержав, оскалился тот солдат, что помоложе. — А мы посмотрим, как с тобой поступить. Может быть, к утру и отпустим…
Усатый умер первым. Джейна просто шагнула вперёд, загнала нож ему в шею и, оставив оружие в ране, сразу метнулась ко второму. Парень оказался недостаточно быстрым и не успел ничего понять, когда резкий удар ногой в грудь опрокинул его на землю. Джейна в воздухе вырвала из рук солдата копье и, коротко размахнувшись, ударила в горло.
Дождавшись, когда кровь перестанет хлестать из ран, девушка быстро обшарила трупы и, забрав кошельки вместе с кинжалом одного из солдат, направилась к стоящим неподалеку лошадям.
В лагере за спиной что-то кричали, но Джейну это уже не заботило. Повесив на выбранного коня простенькую Печать, девушка запрыгнула в седло и, улыбнувшись луне, направила животное к недалекому тракту.
Глава 9
Юго-Западный Вестольд,
Приграничье,
1039 год от Великого Разлома,
7-й день второго весеннего месяца.
Примерно в пяти лигах от Барна Аста почувствовала себя неуютно. Закружилась голова, желудок подступил к горлу, противно закололо плечо. Такое всегда бывает, когда после долгого перерыва приближаешься к границе Поганой земли, однако в этот раз ощущения были особенно неприятными. Вероятно, причиной тому — плохое настроение, которое не покидало кирию с утра; возможно, сказывалась усталость. Впрочем, неприятные ощущения вскоре прошли, и Аста почувствовала себя значительно лучше, да вот только настроения это ей не прибавило.