Я не авантюрист и наивностью не страдаю. В данных условиях Россия неспособна тягаться с Портой. По плану, который пока в стадии разработки, мы должны захватить Азов с междуречьем между Днепром и Доном, а также перекрыть Перекоп. Далее последуют кубанские степи до предгорий с полной блокадой Анапы и препятствия работорговли. Вернее, черкесы могут продавать пленных горцев сколько хотят. Моя задача — прекратить захват русских людей. Никогда не понимал русских правителей, лезших в европейские разборки, не решив проблемы набегов с юга. Ваша основная обязанность заботиться о народе, а не тешить свою гордыню. Именно поэтому я полезу на юг.
Понятно, что придётся долго воевать, но задушить Крым экономически вполне реально. Закрытая на полуострове орда сожрёт сама себя. За столетия ханство выстроило набегово-паразитарную экономику. Продавать рабов и получать дань гораздо проще, чем развивать торговлю или сельское хозяйство. Вот мы и посмотрим, как татары будут выкручиваться.
А вот лезть через перешеек или на черноморское побережье к западу от Днепра просто глупо. Русская армия пока не готова брать крепости. Ещё надо учитывать десант, который султан пришлёт в помощь своим шакалам. У османов достаточно ресурсов, а на полуострове хватает мощных крепостей и портов.
России сейчас нужна земля и граница, максимально отодвинутая на юг. И я не собираюсь спешить. Главная задача на ближайшие два года — очистить нашу часть степи и перенести засечную черту по линии устьев Конки и Кальмиуса. Далее уже Азов и затем Перекоп.
На Кубань надо лезть осторожно. Сначала будут работать дипломаты. Придётся договариваться с калмыками, которые сейчас вполне себе независимое ханство, терроризирующее соседей. О чём говорить, если действиям русской армии могут воспротивиться даже донские казаки. Я как-то читал, что они были против строительства Россией крепости в низовьях Дона. Вроде даже мешали и предавали, действуя на стороне врагов. Точно не помню, но этот фактор надо учитывать. Ведь восстание Булавина началось именно там и имело какие-то основания. Значит, сначала будем договариваться и только потом убивать.
— У России нет выхода, — прерываю молчание и глотаю остывший чай, — Несмотря на рост населения, у нас случаются голодные годы. А степи — это возможность не только накормить народ, но и сделать запасы. Учитывай, что наши немцы сейчас работают над лекарством против оспы. Ещё мы потихоньку заставляем людей соблюдать гигиену. Всё это должно дать скачок роста населения. Но я не собираюсь ждать, пока вырастет новое поколение, и буду приглашать поселенцев из других стран. В первую очередь это православные, включая Порту, и немцы. И получается, что всё снова упирается в новые земли. Это наделы крестьянам и провизия, которая даст возможность прокормить множество людей.
— Султан с ханом не дадут нам жития, — ответил собеседник и грустно вздохнул, — Война будет долгой и кровавой.
Кстати, Алексей-то выглядит хорошо. Я только сейчас обратил внимание, что он похудел, но это результат весьма интенсивной деятельности. А вообще, на лице боярина румянец и нет мешков под глазами. Просто человек малость устал и осунулся. Но то дело поправимое.
— Никто не обещал, что будет легко, — снимаю с чайника грелку и наливаю себе тёплого напитка, — Как там Бельский?
Лихачёв сразу повеселел и аж подобрался.
— Князь развернулся любо дорого глядеть! И картошка эта просто чудо-плод! Мы с Андреем Фёдоровичем посчитали и решили, что это самое настоящее спасение. И само хозяйство поставлено грамотно. Ещё и народ туда идёт. Есть беглые, но немного. Управляющие решают вопросы с хозяевами, выкупая людишек.
Вот такие новости приятно слушать. Видно, что Алексею самому доставляет удовольствие описывать агрокомплекс, создаваемый Бельским. Да, именно так. Князь занимается не только экспериментами с новыми культурами, но и прошёл дальше. Мы решили попробовать такую форму хозяйствования, дабы просчитать выгоду. Вдруг по прошествии нескольких лет проект станет убыточным. Есть ещё вариант с большим поместьем вроде фазенды и отдельной переработкой урожая уже другими структурами. Можно обдумать и совхоз или какие-то виды артелей. Но в данный момент — это утопия.
А беглецов я приказал выкупать. Многим помещикам так даже удобнее — не надо посылать людей на юг для возвращения живого имущества. Ну и многие крепостные просто растворяются в хозяйстве Бельского, который вознамерился расширять пахотные земли чуть не до бесконечности. Князь оказался настоящим фанатиком. Повезло мне с ним.
Лихачёв ушёл отдыхать, а я попросил няньку заварить ещё чая и погрузился в размышления. Ведь есть ещё одна деталь глобального проекта по освоению юга. Однако о нём лучше не говорить даже ближникам. Мне пришла в голову идея, что на новых землях могут селиться только свободные люди. Типа как в Сибири, где не было крепостного права. Отменить сейчас Соборное уложение 1649 года уже не получится. Господа землевладельцы могут проросту убить. Проблема в том, что, почуяв наживу после захвата степи, их ничего не остановит. Поэтому заговор станет вопросом времени.
Вот надо и подумать, как выкручиваться из такой ситуации. Пока у меня нет вариантов. Надежда только на предстоящий рейд, который многое решит.
Глава 8
— Нам давно следовало поговорить, государь. Не буду скрывать, но твоё поведение в последние месяцы изрядно расстраивает. Никита говорит, что ты сторонишься исповеди. А это есть грех, непозволительный царю.
Чего ему неймётся? Я про патриарха, который, наконец, соизволил посетить мои кремлёвские палаты. До этого мы виделись на официальных рождественских молебнах. Но как-то разговор не клеился. В прошлом году Иоаким два раза поднимал вопрос раскольников, но я запретил их трогать.
Сейчас верхушка староверов распихана по нескольким ссылкам, где содержится под весьма строгим надзором. Все диссиденты предупреждены, что если будут проповедовать или пытаться сбить с панталыку охрану или иных людей, то их просто тихо удавят без всякого суда. Никто не собирается заискивать перед подобной публикой. Мне довелось узнать поближе о позиции Аввакума с соратниками, и услышанное мне крайне не понравилось. Они такие же фанатики, как Иоаким, далёкие от интересов государства и простого люда. Спрашивается, зачем нам нужны такие священники? Всё понимаю и делаю скидку на нынешнее время. Но ведь обе стороны прекрасно видят, что ослабляют страну.
Религия — это важнейшая часть общества. Мелочей здесь не бывает, и при любых противоречиях необходимо договариваться. Кому станет легче, если прольётся русская кровь? Тем более что есть пример чудовищной войны[1], недавно отгремевшей в Европе. В Москве живёт достаточно немцев, дабы понять, насколько пострадали их страны. Но иерархи слишком оторваны от реальности. При этом церковники постоянно вмешиваются в мирские дела и слишком бурно реагируют на попытки царя лишить их различных преференций.
Вот меня и посещают мысли решить вопрос силовым путём. Но это противоречит моим же установкам о необходимости мирного решения конфликта. Попытка излишнего давления на церковь может привести к той самой религиозной войне. Да и силёнок пока маловато. Однако фигура царя для русского общества сакральная, и мне могут простить многое. Но лучше не форсировать события.
— Мы уже говорили о добровольном выборе христианина исповедоваться и молиться. Я посещаю все службы, а с духовником мы как-нибудь договоримся. Что ещё?
Решаю не церемониться с патриархом, чья настырность граничит с наглостью. Хотя принял я его нормально, усадил в удобное кресло и предложил чаю. Иоаким тоже не стал ерепениться, взял чашку, внимательно осматривая мой столичный кабинет. Он практически идентичен коломенскому офису, разве что важные документы хранятся в усадьбе. При этом иерарх держался показательно строго, как бы выказывая недовольство.
Кстати, представители главы церкви обращалась к моим мастерам на предмет получения современной мебели. Именно, так. Товарищи в рясах хотели получить дорогущие и дефицитные товары бесплатно. Времена разные, но некоторые категории людей прежние.
Может, он обиделся на необходимость платить за элитный продукт? Шучу. Надо сосредоточиться, а то чуть не улыбнулся своим мыслям. С таким соперником нельзя расслабляться. Надеюсь, мы пока не противники.
— Государь, почему твои сёстры и тётки перестали ездить на богомолье? Одна только Анна Михайловна зимой посетила Лавру. Да супруга твоя Марфа не забывает обители, — Иоаким продолжил выкладывать список претензий, — Такого прежде не было. Царская семья всегда отличалась благочестием и набожностью. И вдруг незаслуженное нерасположение. В Лавре, Боголюбово и Звенигороде ждали царевен, а они не приехали.
Если переводить с патриаршего на русский, то монашки и главный русский монастырь ждали подачку. Вернее, это называется дары, но не меняет сути. Понятно, что список монастырей, посещаемых Романовыми, гораздо больше. Многие из них отнюдь не бедствуют, я бы сказал, жиреют. Однако всегда рады халяве. Ведь с царевнами путешествует немалая свита, которая тоже делает пожертвования. Да и монарх обычно балует братию. Только это не мой случай.
Хорошо, что Иван Грозный сто лет назад запретил завещать землю монастырям. А сами монахи боле не имеют права покупать и давать деньги в долг под вотчины. Спасибо Алексею Михайловичу, подтвердившему все старые законы, которые вошли в Уложение[2]. Папаша оставил мне иную проблему, но она в другой плоскости. Иначе пришлось бы бодаться с иерархами ещё и за землю. С этой потерей они не смирились и продолжали всячески лезть в коммерцию, часто используя административный ресурс, если выражаться языком моего времени.
Что касается царского семейства, то Иоаким формально прав. С конца осени никто из сестёр не ездил на богомолье. Зато дамы, кроме малолетней Натальи и замужней Евдокии, увлеклись весьма полезной работой. О чём я не преминул сообщить собеседнику.
— Мои сёстры, тётки и царица сейчас занимаются богоугодным дел