— Государь, тебе и твоим людям быть в засаде, — пресекая возможное возражение, старый воин пояснил, — Вооружение у вас больно хорошее. Когда понадобится, поддержите ту сторону, откуда полезет больше поганых. Более половины полка я с тобой оставлю. Нечего татарам все наши силы показывать.
Народ разошёлся по своим отрядам. А на противоположном берегу началось с виду хаотичное движение. Оглядываю своих людей и не замечаю ничего, кроме нетерпения, вперемежку с предвкушением. Прямо адреналиновые наркоманы какие-то. Люди сами рвутся в битву, будто бычки, бьющие копытом о землю.
Касаемо вооружения, князь прав. Мои бойцы снабжены новыми карабинами и тремя пистолетами немецкой работы. Скоро будут и отечественные, но пока приходится использовать импортные. Они объективно лучше, и с дальностью выстрела у европейцев полный порядок. Для пальбы по большим скоплениям противника уж точно. В плане одежды мы выглядим достаточно скромно, да и уздечки с ножнами у нас без различных украшений. Но сами кони и вооружение лучшие, что есть в России. Чего не скажешь о большей части вельмож, разрядившихся, будто на парад. Хорошо, что оружие и кони у них тоже лучшие.
— Надень, государь. Лишним не будет, а мне спокойнее, — Савва вновь пристал, требуя облачиться в наплечники с нагрудником, — Тебе в первых рядах не рубиться, а от шальной стрелы или пули защитит.
Чего кочевряжиться? Я действительно влез в авантюру, где можно спокойно погибнуть. Умирать не хочется, жалко оставлять множество дел, которые без меня загубят. Поэтому киваю радостному дядьке, тут же подозвавшему слугу.
— Первый брод! — произнёс прискакавший гонец, — Князь приказывает всем скакать туда. Татары навалились всей силой!
Наконец-то! Народ уже весь извёлся, ожидая команды атаковать. Ведь бой идёт буквально в двухстах шагах, и сложно удержаться, дабы не полезть помогать нашим. До появления вестового Кольцов-Мосальский затребовал два из трёх отрядов, расположившихся в резерве. Значит, дело жаркое, если он решился отправлять на помощь царя с охраной.
Но никто не суетился. Люди здесь собрались бывалые, кроме рынд и меня, все успели побывать на войне. Дунин вообще воюет с юношеских лет. Поэтому бойцы быстро проверили оружие, взгромоздились на коней и отправились вслед за гонцом.
После того как отряд вышел на открытое пространство, меня сразу взяли в коробочку, выполняя приказ поляка. Я же не отрывал взгляда от развернувшейся картины. Татары начали форсировать Дон в трёх местах, расположенных примерно через триста метров друг от друга. На противоположном берегу скопились огромные массы людей, и стало понятно, врагов гораздо больше, чем мы ожидали. Они тоже умеют маскироваться. Изначальный расклад был примерно пятеро басурман на одного русского воина. Но оказалось, что врагов раза в два больше. Даже с учётом того, что мы на крутом берегу, расклад весьма сомнительный.
Часть степняков, прямо на лошадях спускалась в воду, забравшись немного выше, дабы течение принесло их к удобному подъёму, защищаемому нашим отрядом. Остальные враги активно стреляли из луков. Не сказать, что стрелы падали тучами, но пару разведчиков, фланирующих по склону, уже зацепило.
— Бьём по очереди, — раздался спокойный, но громкий голос Дунина, — Выходим по три десятка разом, даём залп из карабинов, и сразу на перезарядку. Далее следующий отряд. Получится четыре ряда. Кода басурмане приблизятся и начнут лезть на берег, стреляем из пистолей. Затем берём нечестивцев в сабли. Уходим по приказу, и не надо геройствовать. Наша задача — вывести врага на засаду. Вперёд!
А далее началась карусель, наполненная пальбой, ржанием коней и криками людей, потонувшая в пороховом дыму. Мне тоже давали стрельнуть, но по бокам чуть впереди всегда располагались охранники. Не скажу, что татары дрогнули, но судя по усилившимся воплям с противоположного берега, наша стрельба оказалась действенной. Дистанция до противника небольшая, плюс, скученность. В такой ситуации сложно промахнуться.
Дудин следил за ходом боя и через некоторое время выставил резервный десяток, состоящий из наших лучших стрелков, дабы те выбивали успевших приблизиться татар. Ребята спешились, а за ними расположились слуги, перезаряжавшие ружья. Меткая пальба не осталась без внимания, и на заросли, где засели снайперы, посыпались стрелы. Но все они вязли в густых кронах невысоких деревьев и кустарника. Да и сложно определить местонахождение бойцов, так как густой дым окутал всю нашу позицию.
После очередного подхода, когда я уже порядком вымотался и оглох, Иван скомандовал отбой.
— Отходим и проверяем оружие, — прокричал Дунин, — Сейчас начнём бить из пистолей. Готовы? Начали!
И смертельная карусель возобновилась! Я старался не смотреть на противоположный берег. Вся река перед нами буквально кишела живыми и мёртвыми кочевниками. Орали раненые люди и лошади, наши воины тоже не отставали, встречая криками удачные выстрелы. Не скажу, что Дон окрасился в красный цвет, но картина открывалась жуткая. Множество татар достигли небольшого пляжа, расположенного перед нами, но их перестреляли, как куропаток. Сейчас это полуживое месиво мешало остальным врагам вылезти из воды. А нам только это нужно!
Два раза стрелы чиркнули по доспеху. Второе попадание оказалось ощутимым, заставив меня дёрнуться и пальнуть в молоко. Обе стрелы задели наплечники, и я сразу мысленно поблагодарил заботливого Савву. Дядька находился рядом, но не стрелял, а контролировал мой тыл. Мы пока обходились без убитых, но были раненые, в том числе лошади, которые жалобно ржали. Людей относили к телегам, которые подогнали, послушав мой совет. Там бойцов должны перевязать, а затем отвезти в лагерь. Не уверен, что тяжёлые выживут, так как у хирургов хватает работы. Ведь основную засаду штурмует более многочисленная орда.
Между тем на берег начали выскакивать первые кочевники, которых мы просто снесли дружным залпом. Многие враги проплывали мимо, толчея не позволяла им выбраться на берег. Далее берег такой крутой, значит, незваных гостей встретят другие русские отряды у следующего пляжа. Хорошего отдыха! На том свете, конечно!
— Отходим! — раздаётся новый приказ Дунина, — Бахмиотов? Подарки готовы?
Пока наш отряд отступал в укрытие, к берегу подбежали шесть бойцов, волоча три бочонка со вставленными фитилями. Поляк решил не вступать с татарами врукопашную, о чём сообщил нам во время перезарядки. Зато у нас есть несколько мин, представляющих собой бочонки с порохом, начинённые свинцом.
— Бросай первый! — звучит очередной приказ, — Укрыться!
Через несколько секунд раздался мощный взрыв, изрядно тряхнувший берег. Как бы нам не свалиться всем скопом в реку. Раздавшиеся следом крики боли и ужаса, пришлись по нраву русским воинам. Взмыленный и грязный народ встретил удачный взрыв радостными возгласами. Я же подъехал к Савве, внимательно осматривающему мои доспехи и коня. Вроде, кроме двух попаданий, ничего не было. И лошадка обошлась без ран.
— Раненых увезли? — спрашиваю дядьку, а за спиной раздаётся новая команда Дунина.
— Да, государь. Уже отбыли и телеги до пушкарей доберутся едва ли не раньше нас.
Это хорошо! Нельзя бросать своих, даже мёртвых по возможности нужно уносить с поля боя, дабы похоронить по-человечески.
— Осечка, мать её! Бросайте следующую! — снова раздались приказы Ивана.
На этот раз грохнуло так сильно, что некоторые кони встали на дыбы, и испуганно заржали. Кто-то упал на землю, другие громко выматерились. В общем, хаос в чистом виде. Зато новые вопли раненых басурман примирили народ с небольшим дискомфортом.
— Уходим! — звучит новая команда, и мы направляемся в сторону артиллеристов.
— Хорошо мы разозлили поганых! Почитай, половина орды уже бросилась вплавь. Думали нас числом задавить, — Дунин уже оказался рядом и делился впечатлениями.
Обычно Иван ведёт себя сдержанно. А сейчас просто сияет от счастья. Вот не любит человек степняков, и мало кто его осудит.
— Не успеваем! — командир начинает останавливаться, а следом весь отряд, — Людей князя настигают, надо помочь. Государь, отправляйся с рындами и пятёркой охраны к пушкарям. Мы сами…
— Ещё чего! Приказывай, полковник, пока время не упущено, — восклицаю посмурневшему поляку.
Тот долго не думал, и наш отряд быстро развернулся, устремившись в сторону людей Кольцова-Мосальского, которых настигал авангард татар. Нормальных проходов к засаде здесь мало. Поэтому русские воины были ограничены в манёвре, уводя басурман за собой по извилистому пути.
Конечно, нас заметили, но было слишком поздно. Для врага, конечно. Никогда не думал, что удар тяжёлой кавалерии настолько страшен. Наш отряд с грохотом вклинился в толпу степняков, попытавшихся перестроиться. Снова раздались крики боли умирающих людей и коней, а также звон клинков. Через пару минут рявкнул ружейный залп, вызвавший новую порцию визгов поганых. Позже я узнал, что не растерявшийся Кольцов-Мосальский сумел перестроить свой отряд, зашёл противнику во фланг и сделал несколько залпов из наличного огнестрела.
В этой сшибке я даже саблей махнуть не успел, настолько яростно воины врубились в толпу татар. Тут ещё подоспевший залп людей князя. Естественно, меня окружали со всех сторон рынды и охрана, но ведь это сражение. Всякое может произойти.
Тут раздался рык Дунины, с трудом удалось понять, что он приказывает атаковать новую группу басурман. Кто же против? Постепенно меня поглотил азарт битвы, и куда-то пропал даже намёк на инстинкт самосохранения.
Разобравшись с преследователями, мы врубились в следующие порядки неприятеля. А вот здесь пригодился год тренировок и прошлые навыки Феди, бывшего отличным наездником. Фехтованием молодой царь тоже не пренебрегал.
Вокруг пыль, гам, крики, ржание, одиночные выстрелы и вдруг передо мной появляется всадник, оскалившийся, будто хищник. Басурманин делает богатырский замах, а я машинально тычу его саблей в рожу. Получилось удачно, клинок прошёл насквозь, а обратным движением почти снёс голову, повисшую на левом плече татарина. Но мне не до рассматривания поверженных врагов. Далее я действовал как машина, без остановки работая саблей, войдя в смертельный ритм. Взмах. Удар. Взмах, обманное движение. Удар. Взмах, клинок врага со звоном отскакивает от наплечника. Не успеваю ударить в ответ, как находящийся справа Апраксин срубает басурманина.