Машу рукой и поворачиваюсь в сторону крепости, обложенную русской армией. Мы будем штурмовать Измаил, но есть правила осады, прописанные в уставе, которые необходимо выполнять. Противника надо уважать. Особенно когда в городе скопилось более пятнадцати тысяч отборных частей. Османы уже били нам во фланг во время захвата Килии. К тому же войску уже пришлось отражать две вылазки гарнизона Измаила. Поэтому твердыню методично окружили рвом с валами, добавив ежей, фальшивых ходов и прочих ловушек. Скоро начнётся обстрел города. Дальнобойную артиллерию позавчера доставили по реке, и целый день занимались разгрузкой с размещением пушек на позициях.
Контроль побережья и теперь устье Дуная позволил перехватить у османов инициативу. Перебрасывать войска и грузы морем гораздо быстрее и дешевле, чем мы сразу воспользовались. Понятно, что неприятель лелеет планы о реванше. Однако наше поступательное движение на юг делает нецелесообразным высадку десанта. Предположим, магометане скроют от русской разведки подготовку формирования мощной эскадры возмездия. Пусть им даже удастся захватить часть Крыма и наименее защищённые крепости. И что дальше? Даже если капудан-паша Бар подавит наш флот, войска противника окажутся в позиционном тупике. Без татарской конницы у пехоты нет пространства для манёвра. Разве что засесть в горах и совершать оттуда рейды.
Только подобная операция потребует колоссальных ресурсов. Ведь интендантам придётся везти из Константинополя буквально всё, вплоть до дров. Полуостров опустошён и разграблен. Продовольствия практически нет. Наши основные крепости взять практически нереально, а двигаться на север по степи, значит, поставить пехоту под удар русской кавалерии.
— Садись, Фёдор, — киваю козырнувшему зятю, — Попробуй морса. Савва расстарался и настоял напиток на малине. Очень вкусно.
Решаю немного задобрить дядьку, а то надоел его хмурый вид.
Морткин не стал манерничать и сразу сделал добрый глоток прохладного напитка. Удовлетворённо крякнув, командующий сразу приступил к делу.
— Государь, возможно, я лезу не своё дело, — спокойно произнёс гость, — Но необходимо что-то решать с пленными.
Странный заход. Мы вроде нормально сортируем захваченных солдат противника. Непримиримые едут на рабские рынки востока, а остальные трудятся на благо России, зарабатывая свободу. Вроде всё честно?
— Твой приказ казнить вражеских генералов и офицеров начал приносить вред. Басурмане стали биться отчаяннее и более не сдаются в плен, предпочитая умереть, заодно унести с собой врага. Во время боёв внутри Килии сопротивление стало просто отчаянным. Если бы не толковое применение лёгкой артиллерии, использованной Косаговым, то наши потери могли сильно возрасти. Комендант запугал солдат, объявив, что их ждёт посадка на кол после попадания в руки русских. Свою лепту внесли муллы, добавив защитникам фанатизма.
— Выжившие есть? — спрашиваю с усмешкой.
— Кто, государь?
— Офицеры или муллы.
— Нет. Всех перебили во время штурма цитадели, — ответил Морткин.
— Это хорошо! И ты прав, не надо лезть в чужое дело, — разворачиваюсь и смотрю в глаза зятя, — Простые солдаты басурман прекрасно осведомлены, что в случае плена их ждут работы с возможностью вернуться. Мы для того позволили бежать нескольким пленникам и проследили, дабы они оказались у своих. Новости дошли до нужных ушей. А паши, офицеры и муллы знают, что получат исключительно кол в задницу. Дело не в моей жестокости или помешательстве. Пойми, Россия ведёт войну не за земли. Наша основная задача — уничтожение живой силы противник и дальнейшее разрушение его державы. Магометане хотели сделать русских рабами, тогда мы едва остановили их при Молодях. А ещё поганые почти два века угоняли людей, нанося стране чудовищный вред. Захвати они Россию, то превратили бы нас в Болгарию или Грецию. Тебе известно, какому чудовищному гнёту подвергается тамошнее население. Я же решил пойти дальше. Мне попросту не нужны крымцы, османы и иные басурмане. Их надобно уничтожить полностью, как вырезают гнойные раны. Кому-то из наших держав придётся уйти в небытие. Верю, что это будет не Русь, а Порта. Точно так же через несколько лет мы захватим Литву. Только в княжестве останутся православные, остальных ждёт изгнание или переход в истинную веру. Нельзя ограничиваться полумерами. Сейчас мы с тобой очищаем жизненное пространство для внуков и помогаем им, уничтожая сильных соседей. Воспринимай происходящее в этом ключе. Происходящее не геройство или святое дело. Мы мясники и живодёры, скорее так, о нас будут писать в учебниках будущего. Враги уж точно. Хочу надеяться, что далёкие потомки поймут мои побуждения. А вообще, плевать. Но с выбранного пути я не сверну.
Делаю глоток уже тёплого морса и продолжаю.
— Теперь сам подумай насчёт басурман. Нынешняя ситуация удобна, что мы либо уничтожаем, либо берём надолго в плен небольшую часть вражеских солдат. У меня есть ощущение, что большинство из них не вернётся домой. Нет, я сдержу слово, и заслужившие свободу смогут идти на все четыре стороны. Только почти все пленники к тому времени обзаведутся семьями и останутся жить в России. Ведь нигде более нет таких благодатных условий и массы возможностей. Тем более весомая часть пленных — славяне, валахи и новообращённые магометане. Им мало чего светит дома. Касательно гарнизона Измаила и иных полков. Мы должны уничтожить его полностью. Для того галерный флот атакует переправы, дабы не дать никому уйти. Уничтожение такого множества людей должно стать посланием защитникам других крепостей. Лучше сбегите сами или заранее преклоните головы, иначе всех ждёт смерть. Чем русская армия ближе к Константинополю, тем ожесточённее будет сопротивление. Но впереди нас должен идти ужас, лишающий враг сил к сопротивлению. Прав я или нет, покажет время. А пока армия обязана выполнять приказ.
Задумчивый генерал покинул расположение лагеря, а я снова взял в руки подзорную трубу. Ничего нового уже не увидеть, но мне так легче думается. Нужна ли такая жестокость? Думаю, да. Османская империя и его крымский вассал — изуверские по сути державы с порченым населением. Первые вобрали в себя всю дикость и коварство Византии, доведя их до совершенства. Вторые — абсолютно паразитическая модель государства, жившая исключительно набегами и угоном пленников. А ведь Крым до прихода хозяев из-за моря был вполне себе самодостаточной страной, где процветала торговля, и хватало различных производств. При этом на занятие работорговлей перешло всё население ханства, включая исламизированных горожан, не имеющих отношения к этническим тюркам.
Не понимаю, почему в моём мире Екатерина II не перешла Дунай? Если дело в позиции Австрии, то в конце правления императрицы у союзников начались проблемы с французами. Польшу уже поделили, со Швецией остались при своих. Кто мешал добить Порту? На деле Россия отдала басурманам немалую часть завоёванных земель. Может, я чего-то не понимаю в политике, но тогда явно произошло внешнее воздействие на русскую власть.
Мне такая ситуация без надобности. Надавить на Россию сейчас невозможно. Просто нет таких рычагов. С османами мы бодаемся сами и пока побеждаем. Шведы основательно влезли в войну Аугсбургской лиги, откуда просто так не выбраться. Более того, мой друг Карл, вскоре ввяжется в опасную авантюру, которую передаст по наследству сыну. Основные европейские игроки заняты взаимным истреблением и вскоре ввяжутся в ещё более кровопролитный конфликт, к которому присоединится Англия. Эх, будь Персия более устойчивой, то можно было попробовать форсировать Дунай уже в следующем году. Но Али Аббас по-настоящему споткнулся о Басру, хотя и нанёс ощутимый удар по османской торговле. Значит, будем продолжать изначальный план и есть слона по кусочкам. И теперь я не боюсь подавиться и тем более захлебнуться кровью.
Везёт мне на фамилии австрийских посланников. Действительно, обхохочешься. Только современники не поймут моего веселья. Фамилия постоянного представителя императора Леопольда — Принтер, а вчера в расположение русской армии прибыл Штадион. Ага, это не шутка. На самом деле гостя зовут граф Франц Иоганн фон Штадион, а по совместительству он сын самого магистра Тевтонского ордена. Я и не знал, что наследие крестоносцев ещё существует. Оказывается, после перехода магистра Альбрехта Гогенцоллерна в протестантство и образования герцогства Пруссия, штаб-квартира ордена перебралась в Вюрцбург, что в Баварии. Но некогда мощная организация превратилась в обычную коммерческую структуру, ведь имущества и средств на территории СРИ у потомков рыцарей хватало.
Сейчас меня больше интересует сам факт посольства, а не предания старины суровой. Наверное, в Вене перестали доверять способностям Принтера, вот и прислали нового человека. Понятно, что делегация австрийцев не свалилась мне как снег на голову. Её пришлось встречать на границе с Трансильванией, предоставившей коридор и обеспечившей безопасность человеке императора.
А ещё эльзасец на австрийской службе оказался излишне наглым товарищем. Может, у Франца проблемы с географией или головой? Это русская армия стоит на Дунае, а австрийская недавно потерпела поражение под Белградом. Понимаю, что Вена обеспокоена и даже напугана моими договорённостями с Кантемиром, а также контактами с правителями Валахии и Трансильвании. Последний вообще союзник султана и давно воюет против Австрии. При этом Тёкели с трудом контролирует половину Семиградья, где традиционно мутят воду бояре. Зато беспокойный князь держит под контролем Восточную Венгрию, Словакию и часть Закарпатье. Дабы не запутаться, я применяю названия из своего времени.
Понятно, что австрийцы в итоге возьмут своё. По крайней мере, Банат и Венгрию они отобьют. Только будущие успехи и сегодняшняя мощь империи Габсбургов не может быть причиной неадекватного поведения посла. Фон Штадион открыто не хамил, но выражался таким тоном, будто делает мне одолжение, ещё и презрительно взирал на русских. Это он зря. Если кто-то думает, что Федя боится Австрию, Францию, Голландию или самого дьявола, то он сильно ошибается.