Альби…
Ей пришлось достать телефон, на случай если тот снова зазвонит: она просунула замотанные руки в сумку, щупала содержимое, рыская пальцами. Вот он. София осторожно вытащила трубку и положила за собой, так чтобы до нее можно было дотянуться.
Так она и сидела, подогнув под себя ноги, со связанными руками, слепая, не в силах больше ничего сделать.
Шло время. Ни шороха. София догадывалась, что наступила ночь. Подступили слезы, ее обуревал страх.
Телефон зазвонил снова.
София смогла нажать на кнопку приема вызова. Где-то далеко голос с помехами.
– Йенс, я не слышу тебя. Приезжай сюда!
Громко, почти крича, она продиктовала ему адрес и код от ворот, добавив:
– Они забрали Альберта! Меня связали!
София слышала его голос, но не могла разобрать слова.
– Не клади трубку! – орала она.
Он выполнил ее просьбу; его плохо различимый голос составлял ей компанию в течение двадцати минут, пока она не услышала, как открылась большая белая деревянная дверь и в квартиру вошел Йенс.
– Я здесь! – закричала София.
Сначала он развязал мешок, обмотанный вокруг ее шеи, помог ей снять его – теперь она снова могла дышать. Потом сел за ней и разрезал скотч, связывающий руки. София окинула взглядом комнату Альберта. Его вещи были на месте, но коляска исчезла.
– Ищи Альберта, – сказала она и встала.
София ходила из комнаты в комнату, опираясь на стены. Вещество, которое она вдохнула через платок, было по-прежнему активно; она с трудом сохраняла равновесие, боль сковывала лоб и шла вниз, к глазам. Женщина истерично обыскивала квартиру.
– София, здесь никого нет.
Йенс держался у нее за спиной.
В гостиной она остановилась.
– Сядь, София.
Она повернулась к нему.
– Зачем ты звонил мне?
Он не понял вопрос.
– Посреди ночи, Йенс?
Ее подозрения усилились.
– Я живу по мексиканскому времени, не мог заснуть.
– И поэтому ты звонил несколько раз?
– Да, звонил.
– Зачем?
– Откуда такая подозрительность?
– Зачем, Йенс?
Он попытался прочесть ее мысли.
– Твой друг Хасани отвез меня в город после спасательной операции. У него зазвонил телефон, он заторопился и высадил меня. Мне это показалось странным. Я поехал домой, тревога не отпускала, позвонил тебе. Но это неважно. София, расскажи, что случилось?
Она рассказала, как смогла. От начала и до конца. Как она работала на Арона, с тех пор как разошлась с Йенсом. Как она недавно связывалась с Ханке, когда узнала, что они вместе с колумбийцами ведут деятельность против Гектора. Что результатом ее встречи стало убийство Дафне и Тьери. Она рассказала о телефонном разговоре Лежека в машине, как она поднялась в квартиру, где остался один Альберт, о нападении и исчезновении Альберта.
– Гектор? – спросил Йенс.
– По-прежнему в коме.
– Арон?
– Он главный ответственный.
– Что это значит?
– Он следит за тем, чтобы дела шли хорошо.
– А дела идут хорошо?
– Нет.
Он пытался разобраться.
– Почему ты пошла не к нему сначала, а к Ханке? Чем ты руководствовалась?
– Арон сам на себя не похож. Он в состоянии стресса, несобран и невменяем. Я знала, что он будет рвать и метать, если я расскажу ему то, что знаю. И он проиграл бы… все проиграли бы, по-крупному.
– Что мог дать тебе Ханке?
– Время. Время, чтобы что-то изменить. Время подумать.
– Но этого не произошло?
София молчала.
– А теперь все исчезли? – продолжал Йенс.
– Арон знает о Мюнхене, я думаю.
– И тогда он увез всех, опасаясь за их безопасность, после того как ты посетила самого дьявола?
Она не перебивала его.
– Но он забрал, как добычу, еще и Альберта, – сказал Йенс. – Пока он у Арона, ты ничего не можешь делать. Все правильно?
– Да.
– Но почему они не забрали его одновременно с остальными – с Ангелой и детьми – до твоего прихода?
У нее не было ответа.
– Или почему они просто не избавились от тебя? – продолжал Йенс.
София размышляла над его словами. Он мог быть прав – или не прав. Это сейчас не имело значения.
– Мужчина, который забрал Альберта и усыпил тебя, ты успела его разглядеть?
– Да…
– Узнала?
– Нет.
– Уверена? Подумай, точно не видела его раньше? С Гектором, с Ароном, где-то на втором плане… Имеет ли он к ним отношение?
София искала в памяти. Нет, она была уверена, что никогда не видела этого мужчину. Но в сознании всплыло другое лицо.
– Соня? – громко сказала София сама себе.
Она встала и прошла по комнате с трубкой у уха. В телефоне раздался женский голос.
– Соня!
Короткая пауза.
– София? – спросил голос.
– Где Альберт?
– Нам нельзя разговаривать. Повесь трубку и больше не звони мне.
– Где Альберт?
– Я вешаю трубку.
– Пожалуйста, подожди, Соня.
Та ждала. София тяжело дышала.
– Объясни только, что случилось, где Альберт. Что вы хотите, чтобы я сделала?
– Нет, я не буду объяснять, и мы больше не будем разговаривать.
Соня выдержала молчаливую паузу, прежде чем заговорила, понизив голос:
– Но, уверяю тебя, я не знаю, где Альберт. Надеюсь, с ним всё в порядке. Не звони больше.
Разговор прервался. София стояла спиной к Йенсу, держа в руке телефон.
– Она не знает, где он?
– Она так сказала.
– Ты ей веришь?
София повернулась к нему.
– Да.
– Так кто забрал Альберта?
– Ханке.
– И что ты собираешься делать?
– Они дадут о себе знать.
– Почему они должны дать о себе знать?
– Им же что-то нужно. Поэтому они забрали Альберта.
Она пыталась говорить убедительно, для самой себя.
– Ты же не такая наивная, София, – сказал Йенс. – Речь о Ральфе Ханке. Если Альберта забрал он, то не будет выдвигать требование, которое ты могла бы выполнить, а потом возвращать Альберта.
Она посмотрела на Йенса.
– Ральф Ханке берет, – продолжал он. – В этом его умение. Он знает, как действуют люди, не имеющие ничего. Нужно просто давить и придавать объекту форму, больше ничего… Взгляни на убийства. Эдуардо. Почему он? Дафне и Тьери. Брат, влюбленная пара… Никто из них не относится к приближенным Гектора. Ханке просто хочет показать, что может делать то, что ему хочется. Это знак, Софи. Иначе они убили бы тебя там, в Мюнхене… Но похищение Альберта им для чего-то нужно.
– Им нужен Гектор, – сказала она.
– А если ты дашь им Гектора – впрочем, я сомневаюсь, что ты можешь это сделать, – что произойдет тогда?
Она не ответила.
– Он вернет Альберта?.. Нет, Ральф Ханке никогда ничего не возвращает.
Эти слова прозвучали недвусмысленно и холодно.
– Мы должны его забрать, – произнесла София.
Йенс кивнул.
– Должны, – согласился он.
– Только ты и я? – спросила она.
– Будет сложно.
– Ты знаешь кого-нибудь, кто мог бы нам помочь?
– Нет, с ходу – никого. А ты?
София задумалась. Глаза ее широко открылись.
– Да, думаю да.
Он проснулся в том же положении, в котором заснул. На спине, на покрывале. Санны рядом не было. За окном – ночь.
Майлз прошел по квартире. Санна не вернулась.
Его телефон лежал на кухонном столе. Пять пропущенных вызовов, все от Санны. Три непрослушанных голосовых сообщения.
Он позвонил ей. Телефон отключен.
Майлз стал слушать.
Привет, это я, можешь приехать забрать меня из клуба? Я жду здесь.
Она говорила с наигранным спокойствием.
Следующее сообщение.
Они скоро закрываются. Я не могу идти отсюда одна. Пожалуйста, позвони мне.
Но Майлз отчетливо слышал беспокойство у нее в голосе.
Последовала новая запись, звонок «из кармана». Треск, когда она шла, ее голос, приглушенный тканью. Слова неразборчивы, только жалостливая интонация. Он услышал мужской голос: агрессивный, громкий, высокий, взбешенный, обиженный, мощный…
Запись прервалась. Майлз не понял ни слова, только уловил атмосферу, а она была странной, рваной, переменчивой… угрожающей, неуправляемой.
София и Йенс ехали на такси снежной тихой и блеклой стокгольмской ночью.
– Где ты был? – спросила Софи.
– То тут, то там.
– Почему ты не дал о себе знать?
У Йенса не было ответа.
Такси остановилось у дома Софии на улице Эриксбергсгатан.
На лифте вверх.
София открыла дверь и прошла в гостиную. Там, в шкафу, на верхней полке, за коробкой с зимними перчатками, – деревянный ящичек. Она спустила его вниз, подняла крышку. Старая салфетка, белая и мятая. Номер телефона на ней был написан аккуратным почерком – одним мужчиной, который пообещал Софии ответную услугу.
София набрала немецкий код страны, а затем написанный номер.
После трех гудков трубку взял мужчина, произнеся немецкое «алло».
– Клаус? – спросила она.
– Кто это? – поинтересовался он на немецком.
– Друг из прошлого, – тихо сказала София по-английски.
– Клауса здесь больше нет, – по-английски сказал мужчина.
– Вы не знаете, как я могу с ним связаться?
– Он умер, – голос тихий. – С кем я разговариваю?
Несколько секунд тишины.
– Что случилось?
– Его убил рак.
Внезапно София ощутила горе. Она видела его перед собой. Клаус Кёлер. Жилистый, опасный, необычный… и сентиментальный. Весь он сплошной парадокс. Она отвезла его в больницу, когда Арон Гейслер выстрелил ему в живот.
Позже вытащила еще одну пулю из его плеча. Клаус дал ей обещание, после того как они с Михаилом Асмаровым в определенном смысле спасли жизнь Йенсу в «Трастене». «Ты дважды спасла мне жизнь», – сказал тогда Клаус, написал свой номер на ресторанной салфетке и вышел.
– Когда? – спросила Софи.
– Два месяца назад.
– Он долго болел?