Дом вскинул дробовик, прицелился в лобовое стекло и попытался рассмотреть знаки отличия.
Если это солдаты АВП, хватит ли у него мужества защитить семью?
На размышления у него оставалась всего секунда. «Хамви» с визгом остановился перед их домом, и только тогда он увидел эмблему АВП на водительской двери. Он сделал предупредительный выстрел, покачнувшись от отдачи. Дробь отскочила от бронированного капота.
Дом передернул затвор, вставил еще патрон и выкрикнул предупреждение, хотя его голос никак не мог тягаться с рокочущими F-35.
Из пассажирской двери вышел мужчина и поднял руки вверх.
Сощурив один глаз, Дом прицелился к его шлему, сморгнул капельку пота и сфокусировал взгляд на знакомом загорелом лице.
– Папа, – прошептал он, опуская дробовик.
– Дом! – крикнул Роналдо. – Где мама и Моника?
Он побежал навстречу отцу, а сержант Маркс открыл водительскую дверь.
– Быстрее! – крикнул он. – Нужно выбираться отсюда!
Обниматься и задавать вопросы не было времени.
Последний F-16 взорвался в небе, и F-35, получив абсолютную свободу, приготовились бомбить город.
– 9 –
Солдаты Моретти вшестером укрылись в тесном подвале комптонского склада, где обычно фасовали наркотики для распространения через дилеров. Пять столов из нержавейки были чисто вымыты, и только весы, подносы и шпатели для подсчета таблеток напоминали о том, как их обычно использовали.
Клану Моретти было что отметить – от крупной сделки с подполковником АВП до гибели Энцо Сарконе. Но вино и водка, которые они пустили по кругу в свете фонарика, скорее помогали расслабиться, чем что-то отпраздновать.
Глухой рокот бомб и треск противовоздушных орудий сотрясали импровизированный бункер и прятавшихся в нем мужчин.
Сев на накрытый курткой ящик с боеприпасами, Винни огляделся. Кармин расположился на рваном кожаном диване, его обычно зачесанные назад волосы растрепались и лезли в глаза. Фрэнки прислонился спиной к стене, скрестив руки в татуировках на груди и опустив голову. Желтохвост сидел, откинувшись на спинку стула, а Кристофер стоял у стены рядом с Винни. Доберман настраивал радиоприемник.
Бомбить начали вскоре после расправы над Энцо, и они поспешили вернуться на склад. Все, кроме Антонио, который уехал с Лино на «Эскалейде» в Анахайм – к Марко и Лючии.
Винни обхватил голову руками, пытаясь отгородиться от грохота воздушного боя.
– Это нормально так себя чувствовать после того, как кого-то убил, – сказал Желтохвост. – Ты молодец, малыш.
– Уже не малыш, – сказал Кристофер, салютуя бутылкой водки. Он глотнул из нее и передал Винни. – Ты теперь мужчина.
Винни сделал глоток, горло обожгло горечью. Ему было так паршиво не из-за убийства Энцо, но сказать им об этом он не мог.
Гораздо сильнее он переживал из-за того, что обманул Карли. Она доверилась ему, тогда на пляже, а он похитил ее, чтобы убить ее отца.
Если это было необходимо для посвящения, то, возможно, он не годился для такой жизни – если, конечно, все останется по-прежнему после войны, которая начиналась прямо сейчас.
Стены их убежища дрогнули от взрыва. Истребитель пронесся прямо над ними, и Винни зажал уши ладонями.
– Господи Иисусе, – пробормотал Фрэнки, глядя на мелкую пыль, которая посыпалась с потолка. – Да мы тут как мишени в тире.
– Надо было мне поехать с Антонио в Анахайм, – сказал Кристофер и смахнул пыль с черной формы, запачканной кровью Энцо Сарконе.
– Нет, – возразил Желтохвост. – Он дал тебе конкретный приказ. И он прав. Если с ним что-то случится, ты станешь главой семьи.
Кристофер, глядя на Винни, казалось, обдумывал сказанное.
Снаружи громыхнуло, и с потолка снова посыпалась пыль. Затрещали помехи – Доберман наконец настроил приемник. Все столпились вокруг, чтобы послушать новости.
Ведущая сбивчиво тараторила дрожащим от страха голосом:
«Бои между солдатами АВП и повстанцами ведутся по всей территории страны. Мы получаем сообщения об атаках на мирных жителей в крупных городах, включая Чикаго, Нью-Йорк, Лос-Анджелес и…»
Ее заглушили помехи, и Доберман выругался:
– Чистый сигнал не ловится.
– На мирных жителей? – переспросил Кристофер. Он посмотрел на лестницу, ведущую из подвала, явно встревожившись за брата и тех членов клана Моретти, которые остались снаружи.
Винни взглянул на свои дрожащие руки и сунул их в карманы, не желая, чтобы другие видели его таким.
В такие моменты он скучал по матери. Он слышал, что солдаты в окопах часто думали о матерях, и хотя он сидел не в окопе, но чувствовал себя так же.
Стальной стол громыхнул от следующего взрыва. Желтохвост поцеловал свой крест. Фрэнки и Кармин склонили головы.
Лос-Анджелес официально считался территорией повстанцев, и если сообщения об атаках на мирных жителей соответствовали действительности, в опасности были все, даже они в своем подвале.
Кристофер подошел к лестнице и прислушался.
В коротких промежутках между взрывами слышался стук.
– Слышите? – спросил он.
Винни встал и прислушался.
Вверху лязгнула дверь гаража.
Там кто-то был.
Кристофер схватил свой M4, Винни вынул из кобуры SR9. Пока остальные заряжали оружие, отец с сыном на цыпочках шагнули к ступеням.
Взорвались еще две бомбы – одна за другой.
Кристофер, не отвлекаясь, шел наверх, полный решимости встать на защиту склада.
– Держись за мной, – шепнул он Винни и взял на прицел подвальную дверь.
Винни во второй раз за вечер поднял пистолет, готовый убивать во имя Моретти.
Шум стих, послышались голоса и шаги. Дверь в подвал распахнулась, Винни положил палец на курок.
Кристофер прицелился секундой позже и сразу опустил ствол, узнав человека в дверном проеме.
– Антонио, – прошептал Кристофер.
Глава клана Моретти медленно спустился на две ступеньки. Его черная форма АВП была порвана, по грязному лицу текла кровь.
– Что, черт возьми, случилось? – спросил Кристофер, посторонившись, чтобы пропустить брата.
В подвал вошел Лино и запер дверь.
Моретти молча окружили Антонио, разглядывая своего измученного раненого босса. Его обычно спокойное лицо искажала маска растерянности, словно он был пьян.
– «Эскалейд» попал в аварию, и нам пришлось возвращаться пешком, – сказал Лино.
– До Анахайма я бы не дошел, – добавил Антонио, качая головой. – Я не мог…
– Я уверен, с твоими все в порядке, – сказал Кристофер.
– Все обойдется, – заверил Лино, подняв окровавленную руку. – Мы дозвонились до Лючии. Они в подвале вместе со всеми домашними.
Антонио осторожно потрогал рану на голове. Рука стала скользкой от крови.
– У нас есть аптечка? – спросил Желтохвост.
– Я в порядке, – буркнул Антонио.
– Я тоже, – сказал Лино.
Антонио потянулся к бутылке вина, но покачал головой и кивнул Желтохвосту на водку.
Еще один взрыв сотряс подвал, и Антонио глотнул прямо из бутылки.
– Полегче, – сказал Кристофер. – Это еще не конец света.
– Нет, но может, он не так уж далеко, – сказал Антонио и сделал еще глоток. – АВП контролируют небо, их пилоты обрушивают на город адский дождь.
– Мы слышали, что они бьют по гражданским, – сказал Фрэнки.
– Поверить не могу, – буркнул Антонио, сверкнув глазами.
Никто не отваживался смотреть на босса, в том числе и Винни, опустивший взгляд на перепачканные кровью кроссовки.
– Сейчас неясно, кого поддерживать – АВП или повстанцев, – признался Антонио. – АВП вполне могут нас перебить во время битвы за Лос-Анджелес. Но если они проиграют, мы потеряем самых важных партнеров.
Винни не знал, что лучше: быть разорванным на куски бомбой или умереть от голода вместе с горожанами, когда атака закончится. В любом случае будущее клана Моретти вызывало серьезные опасения, и Винни не был уверен, что на этот раз дон Антонио сумеет их защитить.
Роналдо проспал несколько часов и проснулся от кошмара. Елена, сидевшая в кресле у его кровати, осторожно коснулась его предплечья.
– Все хорошо, ты дома, – сказала она.
Дома, с семьей…
Совсем недавно Роналдо думал, что никогда их больше не увидит. После перестрелки, в которой едва не погиб лейтенант Касл, у «Пустынных змей» не осталось выбора, кроме побега из лагеря беженцев. Теперь, когда все контролировали АВП, они оказались вне закона.
Он сел в кровати и едва не разрыдался от нежного прикосновения жены. А увидев Монику, широко улыбнулся. Несмотря на грохот воздушного боя, она спокойно спала на раскладушке, обнимая плюшевого слоника.
Лос-Анджелес превратился в зону боевых действий, и вид захламленного подвала напомнил Роналдо о том, насколько далеки они были от безопасности.
Застряв в городе, они решили перебраться в офисное здание, которым владела семья Зеда Маркса. Оно находилось в Индастри, к востоку от Лос-Анджелеса, вдали от основных боев и казалось довольно надежным. Как только появилась возможность, Роналдо перевез семью туда.
– Который час? – спросил он.
Елена взглянула на бледно-зеленый циферблат.
– Начало пятого утра.
– Почему ты не спишь? – спросил он.
– Не могу уснуть.
В подвал вошел Маркс – в гражданской одежде, но с автоматом M4.
– Все в порядке? – спросил Роналдо.
– Идем, – сказал Маркс. – Думаю, тебе стоит кое-что увидеть.
– Оставайся с Моникой, – сказал Роналдо жене, надевая рубашку и зашнуровывая ботинки.
Он взял винтовку и пистолет Елены.
– Скоро вернусь, – пообещал он.
Роналдо поднялся по лестнице вслед за Марксом и очутился в открытом атриуме пятиэтажки. Оттуда они поднялись на крышу, где у самого низкого парапета ждал Доминик.
Вдалеке, словно падающие звезды, ночное небо освещали зеленые трассирующие снаряды. На верхних этажах некоторых высоток мерцало пламя.
Истребителей уже не было, но наземные бои только начинались. Ночь пронзало эхо далеких взрывов и треска автоматов. Месяцы голода и отчаяния превратили обычных жителей в боевиков, которые подливали масла в огонь.