– Все в порядке, – сказал Роналдо, обняв его за плечи. – Но тебе пора вставать.
– Что случилось?
– Тебе приснился кошмар, – сказал Роналдо. – Ты кричал.
Доминик все еще плохо слышал после бомбардировки. В правом ухе, скорее всего, лопнула барабанная перепонка – этим и объяснялось кровотечение. Звон в ушах не прекращался, но легкие ожоги уже болели не так сильно, как раньше, благодаря мази, которой их смазывала мама.
Лекарства были единственным, чего у них оставалось вдоволь. Но они не могли заменить еду и воду.
– Дом, ты в норме? – спросил Роналдо.
Он кивнул и посмотрел на маму с сестрой. Те не спали. При свете луны они бесшумно собирали вещи.
На ночь они устроились под скальным выступом в горах Маунт-Болди. Подальше от беженцев, подальше от насилия.
Они так и планировали, но сейчас определенно предстояло что-то новое.
Дом подождал, пока его мозг окончательно проснется, и зажмурился, тут же вспомнив кошмар.
«Это был не просто сон», – понял он.
Видения были нереальными, но то, что случилось на шоссе, – более чем. Мальчик без руки был настоящим. Как и тысячи людей, которых им пришлось там бросить.
Эта картина навсегда останется в его памяти.
– Твой пистолет заряжен? – спросил Роналдо.
– Конечно, – кивнул Дом.
– Хорошо. Оставайся здесь с мамой и сестрой. Я скоро вернусь.
– Что? – изумился Дом. – Ты куда?
– Осмотрюсь. Мне кажется, я слышал голоса, и боюсь, что кто-то слышал, как ты кричал. Я постараюсь вернуться побыстрее, но на всякий случай будьте готовы уходить.
Дом скатал спальник, сложил вещи в рюкзак, взял пистолет и подошел к сестре и матери. Те сидели, пригнувшись, под скалой, скрытые от лунного света.
– Ты что-то слышала? – спросил Дом.
Елена покачала головой.
– Мама, мне страшно, – пожаловалась Моника и прижалась к матери.
– Все будет хорошо, – сказал Доминик.
Все, что он мог сделать для младшей сестры – подбодрить ее словами. Он старался поддерживать ее с тех пор, как они бросили машину у орегонской границы. Она держалась стойко, но жестокость и отчаяние беженцев, которые она видела вокруг, сломили ее. Они все были сломлены. Атака истребителей подорвала их моральный дух.
Дом едва держался, и отец с матерью, очевидно, тоже. Особенно Елена. Они были измучены страхом, голодом и жаждой.
Но Дом не мог позволить себе поддаться панике. Особенно сейчас, когда отец отправился на разведку из-за того, что он кричал во сне.
Доминик понимал, что не мог себя контролировать, но все равно чувствовал вину. Ему нужно было оставаться сильным и стойким, взять на себя ответственность за мать и сестру. Если они подвергнутся опасности, он будет в этом виноват.
Дом осмотрел левую сторону скального навеса, под которым спал всего несколько минут назад. Склон тянулся вниз на пару сотен футов и был слишком крутым, чтобы кто-нибудь смог подкрасться оттуда, особенно в темноте.
Убедившись, что там никого нет, он пригнулся и прошел мимо Елены и Моники на другую сторону навеса, наступив кроссовками на подстилку из сухих сосновых иголок. Он вздрогнул, ожидая услышать шорох, но по-прежнему почти ничего не слышал – ни своих шагов, ни чужих, – и это делало его еще более уязвимым.
Роналдо спустился по холму в низину. Скальный навес оставался неприкрытым. Защищать его было неудобно, но они выбрали это место потому, что здесь их не было видно ни сверху, ни снизу.
Обернувшись, он вскинул руку, давая Елене и Монике знак оставаться на месте. А сам пошел в обход, чтобы проверить лес на вершине холма.
Луна скрылась за облаком, и Доминик выждал пару минут, прежде чем она появилась снова. Серебристый свет просачивался сквозь кроны деревьев.
Он напряженно всматривался в темноту с пистолетом на взводе, готовый увидеть движущихся людей.
На обратном пути в Лос-Анджелес отец научил его искать противника в таких ситуациях.
– Создай двумерную картину и раздели ее по горизонтали на три части, – сказал Роналдо.
Дом осмотрел местность слева направо и справа налево.
Ветви шевелились на ветру, шелестя листьями, дубовые ветви манили к себе, словно пальцы призраков. Между стволами мелькнули тени, Дом стал водить пистолетом от дерева к дереву.
Раздался сдавленный крик.
Дом повернулся, но было слишком поздно. Удар в голову свалил его на землю. Проблемы со слухом позволили застать его врасплох. Но он привык терпеть удары в клубе смешанных единоборств и смог быстро подняться.
От следующего удара он упал ничком, чувствуя вкус крови и земли.
Вставай, Дом. Нужно вставать!
На шею наступили ботинком, и он почувствовал, как в затылок ткнулся металл – ружейное дуло.
Прижатый к земле, с заплывшим глазом, он смог лишь искоса взглянуть на маму с Моникой. Двое мужчин загнали их в угол, а третий рылся в вещах.
Дом хотел закричать, но его крик и так уже привлек внимание этих людей. Закричи он опять – и его просто убьют.
– Берите все, что хотите. Только нас не трогайте, – сказал он.
– Да мы и так уже берем все, что хотим, – ответил парень, копавшийся в их рюкзаках. Он вытащил косметичку и потряс ее. Оттуда выпало что-то маленькое – возможно, помада или пудреница.
– Где драгоценности? – спросил он, отшвырнув рюкзак в сухие листья. – Я знаю, они у вас есть. Они в лифчике? – Мужчина схватил Елену за рубашку и дернул на себя.
– Не трогай меня! – крикнула она, отбиваясь и царапаясь.
Доминик хотел подняться, но каждый раз, когда ему удавалось пошевелиться, ботинок сильнее прижимал его к земле.
– Хватить ерзать, пацан, а не то…
Дом вдруг почувствовал, как тяжесть исчезла, а дуло перестало упираться в голову. Он обернулся и увидел дюжего мужчину с чем-то вроде темного то ли шейного платка, то ли нагрудника. С того капало на сосновые иголки, и Дом понял, что этот «нагрудник» на самом деле был кровью, которая хлестала у мужчины из горла.
В свете луны Дом увидел, как его отец мягко опустил мертвеца на землю.
К тому времени, когда остальные трое поняли, что происходит, Роналдо выстрелил одному в грудь. А через миг и тот, что держал Елену, упал с пулей в животе.
Елена с Моникой попытались отбежать, но третий схватил Монику и приставил нож к ее шее.
Роналдо шагнул вперед, целясь в грабителя.
– Брось нож, и я не стану тебя убивать, – произнес он спокойным, почти механическим голосом.
– Иди нахрен, – ответил грабитель. – Брось пистолет, или я прикончу эту мелкую сучку.
Доминик прицелился в мужчину, который держался за живот, – того, который порвал матери рубашку. Он стонал так громко, что его вопли прорывались сквозь звон, стоявший у Доминика в ушах.
– Считаю до трех, – сказал Роналдо. – Брось нож и отпусти мою дочь. Или умрешь.
Грабитель взглянул на оружие в руках Доминика.
– Отпусти мою сестру, – сказал Дом.
– Назад, – пробормотал мужчина.
– Прошу, – взмолилась Елена, заломив руки. – Прошу, не троньте моего ребенка.
– Тебе необязательно умирать, – сказал Роналдо. – Просто отпусти девочку и сможешь уйти отсюда.
Грабитель наконец пришел в себя и отпустил Монику. Она бросилась к Елене, а Роналдо дважды выстрелил ему в грудь. Грабитель пошатнулся, ребра хрустнули, и он рухнул на землю.
Моника вскрикнула от ужаса, и Елена обняла ее, прижав к себе, чтобы не дать ей видеть происходящее. Обнимая дочь, она с мрачным удовлетворением смотрела на агонию грабителя.
– Уходим, – сказал Роналдо. – У них есть сообщники, и они их ищут.
Через несколько минут все были готовы, и Роналдо попросил Доминика отвести Монику с Еленой за выступ. Дом знал зачем.
Грабитель, в которого выстрелил отец, еще был жив – едва-едва, но его нельзя было оставлять, если был шанс, что он выживет. Не говоря о том, что он прикасался к Елене непростительным для Роналдо образом.
Доминик встал на страже и пытался прислушиваться, но в ушах звенело слишком громко. Поэтому он просто оглядывал холмы, высматривая признаки движения.
Когда отец вернулся, его рубашка была забрызгана кровью, а на лице не отражалось никаких эмоций. Его героический отец сделал то, чему его учили, – и спас их всех. Теперь Доминик еще лучше понимал, почему Роналдо остался с ними, вместо того чтобы отправиться воевать вместе с Марксом, Зубчиком и Беттисом.
– Иногда, чтобы бороться со злом, нужно разозлиться, – сказал он, пряча лезвие в ножны на поясе. Он прикоснулся к щеке Дома и добавил: – Не забывай об этом, сын.
Едва оправившись от шока, они продолжили путь. Все утро они молча шли через лес.
На рассвете, с одного из перевалов, они впервые увидели контролируемый повстанцами Город ангелов. Над сотнями пожаров огромного мегаполиса клубился дым. Всюду мелькали маячки спецтехники – по разрушенному городу сновали пожарные машины и кареты скорой помощи.
«Хамви» и бронированные вездеходы блокировали перекрестки на военных блокпостах. Доминик заметил вдали несколько танков. Но сильнее всего его внимание привлекала длинная и плотная колонна муравьев, ползущих по шоссе внизу, – это были десятки тысяч беженцев, возвращавшихся в город.
– Добро пожаловать домой, – сказал Роналдо.
Ветер попахивал помойкой, и это ничуть не поднимало Винни настроения. Он все еще злился из-за того, что его не сделали посвященным вместе с остальными, но если бы он заговорил об этом, стало бы еще хуже.
Кисловатый запах гниющего мусора с сильным аммиачным привкусом был отвратителен, но в то же время вызывал ностальгию по неаполитанским трущобам.
Ребенком он срезал путь переулками, чтобы успеть в школу. Вид торчков, живших в палатках, всегда мотивировал его учиться прилежно, не валять дурака и главное – не связываться с тяжелыми наркотиками.
Лос-Анджелес, со всеми его наркоманами, бездомными, а теперь и беженцами, с каждым днем становился все более похожим на трущобы Неаполя. Особенно странно было ехать по Бель-Эйр и чувствовать запах мочи, канализации и помоек. Зажиточный район в одночасье превратился в лагерь беженцев.