Чтобы отвлечься от неизбежного, Хальцион думала обо всех вопросах, которые хотела задать своей младшей сестре. Как она стала писцом Деймона? Каково это? Хорошо ли к ней относился Стратон? Когда Эвадну посвятили в подробности миссии? Пытался ли Макарий использовать «Халэва» против нее? Как она догадалась о его лжи? Каково это – побывать в сердце Эвфимии?
– Эва… – начала Хальцион, но ее голос дрогнул. У нее не было сил расспрашивать о всех произошедших чудесах.
– Спи, Хэл, – прошептала Эвадна. – Я буду охранять наш лагерь.
– Я могу сторожить, – настаивала Хальцион. Но, в конце концов, она опустилась на одеяло, укладываясь лицом к горе. – Ты разбудишь меня, если они придут, Эва?
– Да. Не волнуйся.
Хальцион проснулась несколько часов спустя от прикосновения Эвадны к своему плечу. Нежное, но настойчивое касание.
– Они приближаются, Хэл.
Хальцион с трудом села. Она подняла руку, заслоняя огонь, чтобы привыкнуть видеть в темноте. Эвадна помогла ей подняться, и они, устремив взгляд на гору, встали бок о бок. Луна высилась над их головами, трава под ногами перешептывалась на ветру, а по предгорьям мчались призраки, чтобы сразиться с ними. Хальцион насчитала троих – освещенных звездами, сверкающих и невероятно быстрых. Когда она увидела, что именно Ивина приготовила для нее, сердце бешено заколотилось.
«Нет».
Но это были они. Она узнала бы их и блеск бронзовых доспехов где угодно. При лучах луны или свете дня.
Ясон. Симеон. Нарцисса.
Ее бывшие друзья превратились в призраков и собирались терзать ее. Трое гоплитов из отряда, что свидетельствовали против нее на суде. Капитан, которую Хальцион до сих пор превозносила. Которая избила ее плетью, раздирая спину на глазах у бесчисленных свидетелей.
«Нет».
Хальцион покачнулась, осознав, что ей придется взять в руки горящую ветку и превратить их в искры. Она не могла позволить Эвадне взять всех на себя.
«Это не имеет значения. Я убийца, – душа Хальцион болела. – Я уже обречена».
Она потянулась за своей веткой и подставила ту в огонь, пока пламя не охватило ее конец. Эвадна повторила ее движение, одновременно обнажая меч.
– Что ты видишь, Эва? – спросила Хальцион дрожащим голосом.
– Я вижу трех собак, – ответила Эвадна, и ее голос тоже дрожал. – Собаку, от которой ты однажды спасла меня.
Хальцион встретилась с широко раскрытыми глазами Эвадны. Волосы младшей сестры были заплетены в косу, но несколько прядей выбилось на свободу, и ветер трепал их по ее лицу. «Она больше не выглядит юной», – подумалось Хальцион. Она всегда стремилась защищать Эвадну, с того самого дня, как впервые с гордостью держала ее на руках, плачущий комочек жизни. Но Хальцион вдруг поняла, что сестра более не нуждалась в защите. Эвадна могла защитить себя сама.
И Хальцион позволила своему разуму погрузиться в глубины воспоминаний, припорошенных пылью. Когда она только приступила к тренировкам в легионе, случались моменты, когда ей было так страшно, что хотелось броситься бежать. Но командор стоял у нее за спиной, снова и снова повторяя слова, которые навсегда были запечатлены в памяти.
– Это твой момент, Эва, – сказала Хальцион сильным и четким голосом. В нем впервые прозвучала сталь, с тех пор как девушка покинула каменоломню. – Встань и встреть его. Ибо он принадлежит только тебе.
Эвадна молчала. Но глаза ее не отрывались от сестры, как будто та являлась божеством. А потом подхватила свой факел и меч и повернулась, чтобы встретить призраков.
Хальцион вцепилась в свою длинную ветвь, конец которой был охвачен огнем, и приготовилась.
Она стояла и смотрела, как призраки приближаются, настолько идеально воссозданные, словно в самом деле состояли из плоти и крови. Ясон, Симеон, Нарцисса.
Ясон – славный, милый Ясон, – бросился на нее первым, замахнувшись мечом, и Хальцион помешкала, пока инстинкты не взяли верх. Она взмахнула веткой, пронзив призрака в самое сердце. Он превратился в рой искр и дыма, его лицо исказилось, растворившись в темноте. Ей стало дурно от этого зрелища.
«Я убийца. Я виновна. Мне не искупить вины».
Среди сотен искр Хальцион увидела, как Эвадна замахивается на Симеона, задевая его руку. Он взвыл и отпрыгнул назад, но Эвадна наступала, не желая сдаваться и вступая с ним в опаснейший танец. Она видела собаку, но Хальцион – старого друга, и ей пришлось убеждать себя, что сестра сражается вовсе не с Симеоном.
«Он ненастоящий. Это всего лишь призрак Симеона. Он нереален…»
Нарцисса воспользовалась заминкой, чтобы проскользнуть сквозь тени, и, стиснув зубы, поднять копье. Она совсем не походила на призрак. Даже красно-белый конский волос на шлеме развевался на ветру. Хальцион снова захотелось опуститься на колени и отбросить факел. Но она сглотнула и взмахнула рукой, отсекая огнем правую руку Нарциссы.
Бывший капитан зашипела, когда ее рука рассеялась. Она перегруппировалась и бросилась в атаку, размахивая и нанося удары на этот раз снятым с пояса кописом.
Хальцион отступила назад, почувствовав, как лезвие зацепило переднюю часть туники, разрывая ее.
Она отразила второй выпад Нарциссы, оттолкнув ту в огонь. С дрожью по всему телу она наблюдала, как капитан превращается в дым, уносясь к звездам.
Хальцион уронила свою палку. Ее рвало в траву, по спине стекал холодный пот. Ночь погрузилась в тишину. Прошли, казалось, часы, но минуло всего лишь мгновение, прежде чем Хальцион подняла лицо и увидела Эвадну, стоящую по другую сторону костра и наблюдающую за ней большими печальными глазами.
Третий призрак исчез. Эвадна убила его, за что Хальцион была благодарна.
– Хэл?
Хальцион снова закашлялась, не в силах сдержать приступ рвоты. В глазах помутнело, в горле першило, и она чувствовала, как душа, по-прежнему сломленная и израненная, цепляется за кости, не зная, как исцелить себя.
– Держи, Хэл.
Эвадна стояла на коленях, лихорадочно перебирая провизию в поисках фляги с водой. Поглощенная своей задачей, она опустила голову, и потому не заметила приближения четвертого призрака.
Но Хальцион увидела.
Она выпрямилась, вытерла рот тыльной стороной ладони и смотрела, как надвигается призрак – быстрый, бесшумный и сверкающий, точно такой же, каким она его помнила. Он не взглянул на Эвадну. Его яростный взгляд был устремлен только на Хальцион. «И ярость его вполне оправданна», – сказала себе Хальцион.
Она ждала этого. Страх растаял, когда Хальцион протянула к нему руки.
– Ксандер, – выдохнула она.
Вдалеке – дальше, чем звезды на небе, – стояла Эвадна. Хальцион видела ее краем глаза. Она увидела, как всколыхнулись волосы Эвадны, когда мимо промчался призрак. Как Эвадна вздрогнула, пытаясь снова зажечь свой факел и поднять меч. Услышала, как Эвадна выкрикивает ее имя, снова и снова, пытаясь привести сестру в чувства.
– Хальцион, Хальцион, твой факел! Возьми факел!
Но Хальцион оставила факел догорать на траве. Потому что она не хотела – не могла – убить его снова. Ее брата по оружию. Того, кто должен жить.
Ксандер пришел за ней. Их тела столкнулись, и он ощущался твердым, осязаемым, пугающе реальным. Бронза его доспехов зацепилась за ее тунику. Он выбил дыхание из ее легких, руки Хальцион обхватили его, и, уткнувшись в его длинные светлые волосы, она заплакала.
– Мне очень жаль, так жаль. Прости меня. – Слова рвались из нее, голос походил на вой раненого существа. Вопль сорвался с губ, и она не знала, что способна издавать такие звуки.
Но каким бы идеальным Ивина ни воссоздала его… это был не Ксандер. И он поднял Хальцион на руки, но не ради того, чтобы обнять и простить. Он поднес ее к краю обрыва.
И вместе, призрак и девушка, сорвались с края в непроглядную тьму.
27. Эвадна
Эвадна подвернула лодыжку, пытаясь взмыть в воздух, и боль приковала ее к земле, трава словно превратилась в кандалы. Она опоздала, была слишком медлительной. Даже когда магия уже загудела в воздухе, девушка не смогла полностью расправить свои крылья. Момент был упущен; Хальцион поймать и спасти не удалось. Ее сестра исчезла. Как будто ее никогда и не было.
Эвадна рухнула на колени. Она разрывала тунику на своей груди, кричала на звезды, на луну, на гору.
Она была так близка к тому, чтобы вернуть сестру домой. В двух днях пути от безопасности Изауры. А Хальцион только что разбилась насмерть.
– Как ты могла оставить меня? – кричала Эвадна, взывая к Хальцион, обращаясь к месту, с которого сестра сорвалась вниз, где край земли встречался со стоном ветра. – Как ты могла оставить меня одну?
Но Эвадна, – несмотря на затуманенный яростью и подкрадывающимся оцепенением шок, – знала, что произошло. В тот момент, когда Хальцион выдохнула его имя, Ксандер, она поняла, что все кончено. Хальцион не станет убивать призрака своего напарника.
Ивина отомстила.
Время текло, даже когда казалось, что все вокруг замерло.
Огонь догорел, оставив после себя лишь дотлевающие угли. Ветер трепал косу. Лошади исчезли, испуганные призраками.
Эвадна осталась одна.
Она подползла к спальному мешку Хальцион и уткнулась в него лицом, не зная, что делать дальше.
Вскоре она услышала голос:
– Это действительно Эвадна из Изауры, хитроумная девушка, что пробралась в мою гору и украла божественную корону с двери, которую я охраняю? – Голос был приятный, насмешливый. Но в нем слышалась резкость, выточенная, словно сталь.
Эвадна почувствовала присутствие бессмертного мага.
Она сглотнула. Горло болело, словно от горя срывался голос. Но Эвадна подняла голову и увидела Ивину.
Она была стара, как и утверждали легенды. А еще была красива.
Эвадне хотелось отвести от нее взгляд, но она не могла найти в себе силы сделать это.
– Я ожидала найти здесь воина, – сообщила Ивина, и ее слова были подобны шипам, которые Эвадне стоит извлечь. – Я ожидала найти отважную женщину. Ибо немногие смертные отваживаются отправиться в путешествие, не говоря уже о том, чтобы вернуться обратно.