Хальцион повиновалась, положила голову на одну из подушек и закрыла глаза.
Эвадна разрезала тунику Хальцион, Федра перевязала ее раны, а тетя Лидия и Майя приготовили миску с водой.
Несмотря на все, что Эвадне пришлось пережить за последнее время, этот момент был одним из худших, – смотреть, как мать осознает скверное состояние здоровья Хальцион.
– Лидия? – спокойно позвала Федра, хотя ее руки начали дрожать. – Не принесешь ли ты мой горшочек с мазью и один из старых хитонов? Мы можем разрезать его на новые бинты.
Лидия тут же повиновалась и выскользнула из комнаты. Эвадна заметила, что Майя из последних сил сдерживает слезы, ее лицо исказила гримаса боли. Эвадна взяла кузину за руку.
– Не могла бы ты принести свежую одежду для Хальцион?
Майя кивнула и ушла. Остались только Федра, Эвадна и Хальцион.
В тишине они искупали Хальцион, стараясь не обращать внимания на ободранные предплечья. Эвадна видела во взгляде своей матери бесчисленные вопросы, но та не торопилась их озвучивать.
Веки Хальцион дрогнули. Ее грудь поднималась и опускалась, пока она дышала поверхностно и шумно.
– Я знаю, что выгляжу ужасно… – прохрипела она.
– Ты прекрасна, Хальцион. Такая красивая. – Федра снова погладила Хальцион по лицу.
Эвадна сообразила, что ей пора уходить. Им нужно было побыть наедине.
Она вышла из комнаты, закрыв за собой двойные двери, и обнаружила в коридоре своего отца. Он стоял у стены, скрестив руки на груди, и ждал.
– Отец?
– Мне нужно знать все, Куколка, – пробормотал Грегор. – Ты вытащила Хальцион с каменоломни? Вы беглецы? Почему твоя сестра так больна? Дело в лорде Стратоне? Я убью этого человека, если он когда-нибудь снова ступит на мои земли.
Эвадна колебалась. Какую правду она могла поведать своему отцу? Она не могла рассказать всего. Пока нет. Ей придется рассказать лишь часть.
Она потянулась, чтобы коснуться руки Грегора.
– Отец… я…
Краем глаза она заметила дядю Озиаса, что неуверенно приближался к ним.
– Дядя Озиас, – выдохнула она и, когда мужчина протянул руки, подошла к нему.
Он обнял ее, прижав к себе на мгновение. Он совсем не изменился, не считая длинного шрама на правой стороне лица. От его хитона пахло солнцем и дымом, и она задавалась вопросом, где он пропадал последние десять лет. Почему так долго отсутствовал? Она ощутила реликвию Киркоса под своей туникой и напряглась, надеясь, что он ничего не заметит.
– Как ты выросла, Эвадна! Когда я видел тебя последний раз, ты едва ли доставала мне до локтя, – сообщил Озиас, отстраняясь, чтобы изучить ее. – Грегор сказал, что ты похожа на него, но я не мог себе этого представить. А теперь я вижу… он был прав.
Грегор до сих пор пребывал в шоке и изо всех сил старался не заплакать. Эвадна взглянула на отца, наблюдая, как он проводит рукой по своим всклокоченным волосам.
– Да, – сказала Эвадна, оглянувшись на своего дядю. – Я рада, что ты вернулся домой.
Наступило неловкое молчание. Озиас прочистил горло и сказал:
– Я знаю, что меня слишком долго не было. Но когда я услышал новости о Хальцион, о том, как ты оставила Изауру, чтобы отбыть часть ее срока… Я захотел вернуться домой. Увидеть моих братьев.
На сердце Эвадны потеплело, и она было открыла рот, собираясь ответить, но в коридоре появились Лидия и Майя, неся свежую одежду, бинты и теплый чай для Хальцион.
– Я скоро все расскажу, отец, – пообещала Эвадна Грегору. Она отправилась было вслед за тетей и кузиной в общую залу, но Озиас нежно взял ее за руку.
– Подожди, Эвадна.
Она приостановилась, выжидающе глядя на дядю.
Озиас бросил взгляд в конец коридора, где с любопытством стояли дядя Нико и Лисандр.
– Я просил Нико не ходить за целителем.
– Почему? – гневно выпалила Эвадна.
Глаза Озиаса нервно забегали по сторонам. От нахмуренного лица Грегора к сердитому взгляду Эвадны, к растерянным Нико и Лисандру.
– Когда вы закончите одевать Хальцион, пригласи нас обратно в комнату. Мне нужно кое-что ей сказать, и я бы хотел, чтобы присутствовала вся семья.
Эвадне его просьба не понравилась, и она заметила, что не до конца доверяет Озиасу. Но она быстро кивнула и проскользнула в комнату, оставив мужчин в тени коридора.
Тетя Лидия и Федра быстро очистили и перевязали раны и порезы Хальцион. Вскоре они одели девушку в чистый хитон, и Майя помогла ей сделать несколько глотков чая.
– Интересно, где же целитель? – поинтересовалась Федра, поднимаясь и собирая грязное белье.
– Дядя Озиас хочет что-то сказать Хальцион, – сказала Эвадна. – До прихода целителя.
Ее мать и тетя выглядели озадаченными, раздражение было написано на их лицах, но Эвадна открыла дверь, и мужчины вернулись в комнату.
Они собрались вокруг Хальцион, которая вжалась в подушки, словно чего-то испугалась. Она боялась своей семьи?
Эвадна опустилась на колени рядом с ней и переплела пальцы с пальцами сестры. Она почувствовала, как Хальцион крепче сжала ее ладонь.
Озиас взглянул на Хальцион, на его лбу пролегла морщина.
– Скорее, скорее, – сказал он. – Перенесите ее и подушки туда, на солнечный свет.
Грегор уставился на него, разинув рот.
– Прекрати это, Озиас. Моя дочь больна!
– Делай, как я говорю, Грегор, – спокойно отозвался Озиас, не отрывая глаз от Хальцион.
Грегор осторожно подхватил Хальцион на руки, а Эвадна, прихватив подушки, перенесла их поближе к теплому солнечному свету. Она помогла отцу уложить Хальцион обратно на подушки, и Хальцион подавила еще один стон.
Эвадна думала только о том, что ее дядя Озиас сошел с ума.
Но затем он опустился на колени рядом с Хальцион, и солнечный свет заиграл в его рыжевато-каштановых волосах. Дядя потянулся к руке Хальцион и, улыбаясь, сжал ее на мгновение.
– В ту ночь, когда ты родилась, когда я впервые взял тебя на руки, я знал, что ты предназначена для чего-то большего. Что услышишь зов за пределами этой рощи, как когда-то случилось со мной, – начал Озиас. – Я помню, какой быстрой и сильной ты была в детстве. Ты бегала так быстро, словно у тебя за спиной развевались крылья. Как птица-зимородок.
Глаза Хальцион наполнились слезами. «Он напрасно расстраивает ее», – подумала Эвадна, заламывая руки. Но внезапно она увидела, как в ее сестре произошла перемена. Эмоции Хальцион сменились благоговейным покоем, будто она увидела в Озиасе нечто такое, чего никто другой не хотел видеть.
Он протянул руку под воротник своего хитона. Эвадна уставилась на него, чувствуя, как колотится сердце в груди, а ее семья прижималась все ближе друг к другу, – встревоженная, недоверчивая. Но Озиас снял с шеи серебряную цепь. На которой висело кольцо.
Озиас снял кольцо с цепочки и поднес его к свету. Золотое кольцо, украшенное причудливыми виноградными лозами и цветами, с крупным солнечным камнем в сверкающей оправе. Красно-янтарный камень переливался огнем и жизнью.
У Лисандра от изумления отвисла челюсть.
Эвадна наконец-то поняла. Она узнала это кольцо, и слезы наполнили ее глаза.
– Я дарю тебе кольцо, Хальцион из Изауры, – сказал Озиас с нежной улыбкой. – Надень его и исцелишься.
И дядя надел зачарованную реликвию Магды – Кольцо Исцеления из Солнечного Камня – на палец Хальцион.
Тем же вечером после ужина Эвадна отправилась на поиски дяди Озиаса. Он сидел в одиночестве на окраине двора, глядя в залитую звездным светом рощу.
– Нет, Лисандр. В сотый раз повторяю, я не расскажу тебе, где нашел кольцо, – выдохнул он, услышав шаги девушки.
– Слава богам, что я не Лисандр, – сказала Эвадна.
Озиас обернулся и увидел ее.
– Ах, Эвадна. Прости меня. Я думал, это твой кузен. Подойди, сядь рядом со мной.
Она так и поступила, и на мгновение между ними повисла тишина, пока наблюдали, как ночной ветерок играет с ветвями.
– Я хотела поблагодарить тебя, дядя, – начала Эвадна. – За то, что отдал свою реликвию Хальцион.
Ей оставалось только представить, как тяжело ему было расстаться с кольцом. Она помнила, как сильно ее дядя когда-то жаждал обладать реликвией. Едва ли не больше всего на свете. Его былая жадность вбила клин между ним и его братьями.
Озиас помолчал, а потом взглянул на нее с улыбкой.
– Для меня большая честь подарить это ей.
– Спасибо.
– Твоя сестра должна носить кольцо на пальце и греться на солнце как можно чаще, – поведал он. – Ей потребуется некоторое время, чтобы полностью исцелиться, но у нее обязательно получится. Магия подпитывается солнцем, но лунный свет тоже помогает. Ночью кольцо менее эффективно, но в этом нет ничего удивительного. Магда ведь богиня солнца, не так ли?
Эвадна согласилась. Она подумала обо всех окнах на вилле, которые можно открыть, чтобы впустить как можно больше солнца. А позже они могли бы вывести Хальцион на улицу, на луг, где солнечные лучи были более насыщенными и золотыми.
Озиас снова перевел взгляд на рощу.
– Унизительно было возвращаться сюда после того, как я поклялся этого не делать.
Эвадна ухватилась за это приглашение и набралась смелости задать вопрос, который никто из семьи так и не задал Озиасу:
– Где ты был все эти годы, дядя?
Шрам на лице подсказал ей, что когда-то его держали в плену на каменоломне. Но даже это предположение казалось странным, потому что Озиас носил изысканные одежды и имел при себе Кольцо Исцеления из Солнечного Камня – реликвию, которая многие годы считалась утерянной.
– Я много где побывал, Эвадна, – ответил Озиас. – Гулял по дворцу королевы и ужинал в воровских тавернах. Я был и в суде, и в тюрьме, и где-то между ними.
– Там ты получил свой шрам?
– Ты первая из семьи, кто спрашивает об этом, – сказал он, взглянув на нее. – Поэтому я отвечу тебе честно. Однажды маг пытался убить меня. Он потерпел неудачу, но оставил напоследок этот шрам.
Его слова встревожили Эвадну.
– Зачем магу пытаться убить тебя, дядя?