– Мы хотели одного и того же.
– Реликвию?
Озиас улыбнулся.
– Ах, это всегда связано с реликвиями, не так ли?
Эвадна ждала дальнейших объяснений, но дядя замолчал, и его рука извлекла из-под хитона небольшой квадратик папируса. Он протянул его между ними, и у Эвадны перехватило дыхание, когда она увидела печать таинственного василиска.
– Я видел тебя в тот день, когда королева проезжала через Митру, – сообщил Озиас. – Стоял в толпе и наблюдал за тобой и Деймоном, и тогда я понял… понял, что он собирается втянуть тебя в эту миссию, но мне не хотелось подобного для тебя. Не после того, что случилось с Хальцион. Я отправил тебе послание с просьбой встретиться со мной в «Позолоченной сове», надеясь, что ты узнаешь символ, свяжешь его со мной.
Эвадна взяла папирус, изучая василиска. Теперь, когда она рассмотрела его поближе, это показалось ей очевидным. Василиск походил на старую фреску на стене спальни. Комнаты, которая когда-то принадлежала Озиасу.
– Я думала, это Макарий, – призналась она. Эвадна была потрясена, осознав, что ее дядя тоже посвящен в секреты Стратона. – Я думала, Макарий писал мне, а не ты.
– Когда он последовал за тобой в магазин, я подозревал, что так и случится, – ответил Озиас. – Я спрятался и хотел дать о себе знать, но ты ушла прежде, чем я успел переубедить тебя.
Девушка, расстроившись, вернула квадратик папируса дяде.
– Значит, ты работаешь с лордом Стратоном и Деймоном?
– Я работаю на королеву и служу ей, – сообщил он. – Покинув Изауру много лет назад, я охотился за реликвиями ради собственной выгоды. Я был низшим из низших. Но моя жизнь изменилась, когда королева Нерина даровала мне милосердие за мелкое преступление. Она предоставила мне новую цель в жизни, и я поклялся служить ей в тайном союзе, быть глазами и ушами там, куда она не могла ступить.
– Ты шпион, – выпалила пораженная Эвадна.
– Твои слова, не мои, – усмехнулся Озиас. – Но да. Я начал тесно сотрудничать со Стратоном, когда мы оба заподозрили, что Селена манипулирует королевой. Благодаря чему я раскрыл ее план по использованию реликвий. Группа магов Селены хочет собрать все и использовать против королевы, создав видимость, что Нерина отвернулась от простых людей. Селена уже провела через нее несколько законов, которые вызвали разногласия и увеличили неравенство. Мы пытались найти реликвии прежде, чем это сделают предатели, чтобы они не попали не в те руки.
Эвадна вспомнила, как в тот день, на рынке, обступавшие ее простые люди кричали и освистывали королеву. Подумала о реликвиях, о том, как боги оставили их простолюдинам, чтобы с их помощью они могли противостоять силам магов. Подумала о короне Аканты, которую они упустили, и ее желудок завязался узлом.
– Мы потеряли корону, дядя. Мне очень жаль, но Макарий поджидал нас с Деймоном у выхода из горы. Он одолел нас. И я знаю, что корона была самой важной реликвией. Последней надеждой разрушить чары, наложенные Селеной на Нерину.
Озиас осторожно коснулся плеча.
– Не нужно извиняться передо мной, Эва. Я все еще благоговею перед тобой за то, что ты пережила опасности Эвфимии.
Но этого было недостаточно. Эвадна прикрыла лицо руками, вдыхая аромат на своих ладонях.
– Деймон отправился в Абакус, чтобы повидаться с отцом. – Ее руки опустились, и она посмотрела на Озиаса. – Почему ты вернулся домой, дядя?
Озиас взглянул на рощу. И она поняла, зачем он вернулся в Изауру. Не ради того, чтобы повидаться с разлученными родственниками, утешить брата, исправить прошлое.
– Ты вернулся, чтобы найти реликвию Киркоса, – прошептала Эвадна.
– Да. Из-за этого я выгляжу довольно черствым, да, Эва?
Она вспомнила, как однажды он хотел раскопать могилу Киркоса, считая, что реликвия похоронена вместе с богом. И как все это время ожерелье хранилось у ее собственного отца. Семья, казалось, зиждилась на тайнах.
– Отец не знает, что ты шпион Нерины, – заявила она.
– Нет. И он не должен, Эва.
– А как насчет других реликвий?
– Три из них до сих пор считаются пропавшими. Небесный Плащ Ирикса. Жемчужные Серьги Лорис. И Крылатое Ожерелье Киркоса.
– Кольцо Исцеления из Солнечного Камня…
Она колебалась, боясь задать вопрос.
– Пока оно может остаться у Хальцион, – успокоил Озиас. – Она член нашего альянса, слуга королевы. Она знает, как важно охранять его.
Именно этот ответ она желала услышать.
Эвадна сняла с шеи серебряную цепочку с крылом из лазурита и на раскрытой ладони протянула дяде.
Озиас молча уставился на него, затаив дыхание. Ошеломленный. Затем он коснулся его кончиком пальца.
– Клянусь богами, – прошептал он. Он встретился взглядом с Эвадной. – Где ты…?
Она покачала головой.
– Нет. Я не скажу тебе, где нашла его. Как ты не говоришь Лисандру, где нашел кольцо.
– Справедливо, Эва.
– Но я бы хотела отдать его тебе, дядя Озиас. Для королевы Нерины.
Эвадна вложила крыло в ладонь мужчины, и цепочка словно зашептала с ней, покидая ее руки.
Ей захотелось тут же вернуть его. Она хотела носить реликвию на шее до самой смерти, наслаждаться единственной частичкой магии. Но она знала, что хранить реликвию у себя не следует. Не тогда, когда на карту поставлено нечто большее. Большее, чем она когда-либо считала возможным.
– Спасибо. – Озиас сжал реликвию в кулаке. – Когда все закончится и мы одержим победу, королева Нерина будет благодарна за то, что ты сделала для нее, Эва.
Эвадна кивнула и улыбнулась. Но сердце? Ее сердце бешено колотилось. Потому что казалось, что победа была столь же далека, как и звезды.
29. Эвадна
– Он ушел! – воскликнул Лисандр, врываясь в гостиную на следующее утро.
Эвадна сидела рядом с Хальцион на солнце и кормила ее вымоченным овсом с медом. Она замерла и пристально посмотрела на своего кузена: его гнев заполнил мирную атмосферу, словно нагрянувшая буря.
– Кто, Лисандр? – поинтересовалась Майя, зевая. Она сидела по другую сторону от Хальцион, держа наготове чашу дымящегося чая.
– Как думаешь кто? – зарычал Лисандр. – Дядя Озиас!
Взгляд Эвадны скользнул на скамейку, где, заканчивая свой завтрак, сидел отец.
– Нет, этого не может быть. Озиас сказал, что пробудет с нами до следующего лета, – сообщил Грегор, нахмурившись.
– Его комната пуста. Вещи исчезли, как и лошадь. Он ушел, взял и просто ушел. Ни единого слова. Никаких прощаний. Просто… ушел. В ночи, словно какой-то вор! – И Лисандр рухнул на пол, кипя от злости.
Эвадна знала, почему Озиас покинул их, не сказав ни слова: в его руках находилась реликвия Киркоса, которую нужно было вернуть королеве в Митре. Но ее горло сжалось, когда она увидела проблеск боли, мелькнувший в глазах отца.
– Скатертью дорожка. Почему мы вообще так радушно приняли его? – пробормотала тетя Лидия.
И даже дядя Нико казался удрученным тем, что брат ускользнул с виллы, не сказав ни слова.
– Уверена, он скоро вернется, – сказала Федра. – Возможно, у него есть дела в Дри.
– Вряд ли, – сказал Лисандр, надув губы и глядя в овсянку, которую мать поставила перед ним. – С тех пор как Бахуса убили, в Дри все изменилось. Мужчины ушли. Деревня словно замерла в ожидании войны. Зачем Озиасу туда ехать?
– Бахус мертв? – воскликнула Эвадна, чуть не опрокинув миску Хальцион.
Семья посмотрела на девушку, удивленная вспышкой ее ярости. Она почувствовала, как рука Хальцион, более окрепшая, чем накануне, сжалась вокруг пальцев.
Значит, Хальцион знала.
«Макарий», – пронеслось в голове Эвадна. Макарий, должно быть, имел к этому какое-то отношение, и Эвадне захотелось убить его. Снова.
– Да, – ответил Лисандр. – Бахуса убил этот урод Ланеус. А потом Ланеус украл Золотой Пояс, и кто знает, куда он дел реликвию. Он исчез, как небезызвестный дядюшка.
«Ланеус».
Эвадна встретила грустный взгляд Хальцион.
– Мерзкий мальчишка из Дри? – прошептала Эвадна. И Хальцион кивнула в ответ.
Эвадне потребовалось все самообладание, чтобы успокоиться и сделать глубокий вдох. Продолжить кормить Хальцион кашей. Потому что не было сейчас ничего важнее, чем выздоровление Хальцион.
Дни шли своим чередом. Эвадна часто сидела рядом с Хальцион в лучах солнца, наблюдая, как к сестре постепенно возвращается здоровье. Хальцион много спала, но никогда не оставалась одна. Поблизости всегда кто-то был. Федра штопала одежду. Грегор тихо напевал, и его нежный голос разносился по комнате. Майя плела короны, а тетя Лидия лущила бобы. Дядя Нико вел записи по хозяйству. И даже Лисандр, когда наступала его очередь, сидел с Хальцион, читая свиток со старыми легендами и стараясь не пялиться на кольцо на ее пальце.
Эвадна воспрянула духом, наблюдая, как хорошо становится сестре в безопасности, дома – она спит, видит сны, поправляется.
Но с каждым новым днем тревога Эвадны усиливалась. Здесь, в южной Корисанде, они были изолированы от всего остального мира. Новости до них не доходили; приходилось узнавать их в Дри, но после смерти Бахуса ее семья избегала горной деревни. И потому Эвадна задавалась вопросом, что происходит за пределами рощи. Всевидящая Корона сейчас у Селены? Каков следующий шаг Макария? Почему все мужчины покинули Дри? Куда Ланеус дел Золотой Пояс?
Она старалась не смотреть на ворота Изауры, которые ее отец держал запертыми на случай, если прибудет командор, чтобы потребовать возвращения Хальцион. Чего, как знала Эвадна, никогда не случилось бы. Сейчас у Стратона имелись куда более неотложные дел. Но Грегор по-прежнему запирал ворота, а Эвадна продолжала выжидающе на них поглядывать.
«Деймон, где же ты?»
Всякий раз, когда она думала о нем, в груди начинало ныть. От того лишь, что ждала новостей. Потому что волновалась. А не потому, что скучала по нему. По крайней мере, в этом Эвадна пыталась себя убедить.
Возможно, он и не придет вовсе. Возможно, он передумал, и она ему больше не нужна. Возможно, он забыл о ней.