– Хальцион! – выкрикнула Нарцисса.
Сквозь оцепенение Хальцион увидела своего капитана, стоявшую в нескольких ярдах от нее, сильную и непоколебимую, словно столп, призывавшую Хальцион к исполнению миссии.
«Макарий».
Хальцион поднялась на ноги и бросилась к Нарциссе. Позади нее рассеивалась пыль, в которой то и дело мелькали тени. Но это не были волшебные тени. Тени бесчисленных птиц, круживших по кругу и готовящихся к атаке.
У Хальцион был только вдох, чтобы поднять свой щит, прежде чем птицы пикировали вниз и напали на нее. Она возненавидела звук, с которым их покрытые перьями тела ударялись о щит, о ее броню. Некоторые из них когтями цеплялись за руки, оставляя на коже кровавые рваные раны. Но она продвигалась вперед, медленно, но неуклонно следуя за Нарциссой. Это были певчие птицы. Воробьи, голуби и соловьи. Благородные существа.
Ланеус был дураком. Против их воли он вызвал на битву небольших певчих птичек.
И Хальцион убьет его.
Она выбралась из птичьей бури и опустила свой щит. И встретилась с ним. С мерзким мальчишкой из Дри. Жестоким и прогнившим изнутри. С мечом в руке он стоял в нескольких шагах от нее, слишком увлеченный попытками управлять птицами, чтобы заметить приближение девушки. А когда заметил, было уже поздно.
Хальцион увидела, как расширились его глаза, а рот приоткрылся от страха.
Она пронзила его копьем в живот. А потом снова и снова, прямо над Золотым Поясом.
Ланеус закричал и рухнул на землю. Хальцион стояла над ним, наблюдая, как он истекает кровью. Высвобожденные птицы вернулись на свои насесты, когда рядом, словно из тени Хальцион, явился Фелис.
– Возьми пояс, Фелис, – приказала ему Хальцион.
– Так точно.
Фелис упал на колени, торопясь расстегнуть его.
Хальцион устремилась вперед, шагая через мертвые тела, выжженную землю и вытоптанную траву. Она видела красно-белый плюмаж шлема Нарциссы, которая продолжала рубить, колоть и убивать заключенного за заключенным. Но Макарий исчез из поля зрения Хальцион. Она глазами выискивала его, жаждала крови.
Мимо плеча Хальцион пронеслась добела раскаленная вспышка света. Ее доспехи неприятно нагрелись, и она услышала стон боли гоплита позади себя. Маг-заключенный собирался выстрелить еще одной молнией. Его светлые волосы прилипли ко лбу, и он обнажил в улыбке свои гнилые зубы.
Хальцион метнула свое копье, попав тому в сердце. Мужчина рухнул на колени, и она вытащила свое оружие. Кончики пальцев колдуна дымились от магии, которую она пресекла. Она продолжила поиски Макария, ее глаза снова и снова скользили по царившему вокруг хаосу. Сверкание железа и бронзы, привкус крови и песня магических заклинаний смешались, словно тошнотворное месиво, от которого у нее крутило желудок.
Она посмотрела на командора, сражающегося в схватке – его шлем и красный плащ привлекли внимание гоплита. Он не заметил, как рядом объявился Макарий, сбросивший свою невидимость. Но Хальцион увидела.
«Трус», – бушевала она, пока с приподнятым мечом бежала к нему. Она метнула свое копье, и оно, отражая лучи солнца, описало дугу, когда Макарий развернулся, увидев, что летит прямо в него. Его глаза расширились, как и у всех остальных людей, которые пали сегодня от рук Хальцион. Но затем маг потянулся за спину и обнажил Всепожирающий Меч.
Копье Хальцион превратилось в пыль раньше, чем пронзило его сердце.
Чары магов в мгновение ока рассеялись, взвихрившись с поля, словно дым.
Однако потеря оружия ее не остановила. Руки Хальцион, может, и были пусты, но они были яростны, и она начала сокращать расстояние до Макария.
Он не сразу узнал ее. Маг улыбался, торжествуя над тем, что уничтожил ее оружие. Уничтожил все оружие легиона. Но Хальцион продолжала наступать, как будто уже предчувствуя свою победу, и улыбка Макария растаяла.
Он узнал ее. Даже в шлеме и доспехах он узнал ее.
И маг, спотыкаясь, пустился бежать, хотя у него в руках находился зачарованный меч, а у нее не было ничего, кроме жажды мести.
Но он, впрочем, всегда ее боялся.
Хальцион улыбнулась. Ее зубы сверкнули на свету, и Макарий споткнулся об одного из своих мертвецов и упал. Он растянулся на спине, и Хальцион тут же прыгнула на него.
Она ударила его по лицу, раз, другой. Она почувствовала, как его нос крошится от удара ее кулака. Наконец он пришел в себя, вспомнив, что держит в руке меч. Макарий начал поднимать его, но Хальцион схватила мага за руку прежде, чем он это осознал. Она надавила большим пальцем на сухожилия запястья, и тот, заскулив, выпустил меч.
Меч с грохотом упал на землю на расстоянии вытянутой руки.
Хальцион потянулась за реликвией, чтобы покончить с этим, как вдруг Макарий произнес заклинание. Он выкрал вспышку света с ее доспехов и разбудил огненную химеру.
Монстр превратился в россыпь искр. Хальцион чувствовала, как они падают на нее, обжигая кожу, шипят на ее броне. Химера не нападала – она лишь охраняла Всепожирающий Меч. Поначалу она не верила своим глазам. Реликвия должна была рассеять все чары. Но потом она поняла, что для этого сперва нужно взять меч в руки.
Она повернулась к Макарию и начала наносить удары, снова и снова. Его лицо уже было залито кровью. Она издали услышала пронзительный вопль химеры, почувствовала, что чудовище собирается растерзать ее, когда кто-то вклинился между ними.
Стратон. У него не было оружия, чтобы сразить монстра, но он принял на себя всю тяжесть атаки химеры. Хальцион услышала, как разорвался его плащ, услышала скрежет огненных когтей по бронзе, стон боли командора. Она бросилась к мечу и схватила его в руки.
Нагретая рукоять обожгла перчатку, но химера в один миг превратилась в дым, с шипением растворившись в воздухе.
Хальцион держала Всепожирающий Меч в руках, видела в стальном клинке свое отражение. Она посмотрела вниз на хнычущего Макария.
– Пожалуйста… пожалуйста, не убивай меня. – Он поднял дрожащие руки. Хальцион ждала, наблюдая за его мольбами. – Смилуйся, Хальцион. Прояви милосердие.
Когда-то давным-давно Хальцион проявила бы милосердие. Но она больше не была той девушкой.
И она вонзила Всепожирающий Меч магу в горло.
Как только пыль улеглась и последний заключенный был повержен, Хальцион вложила Всепожирающий Меч в ножны. Она хотела вручить его командору, когда нашла его сидящим в тени городской стены.
Она сразу поняла, что что-то не так. Плащ сверху был накинут на него, а когда он посмотрел на девушку своими остекленевшими глазами, она заметила сероватый цвет его лица.
Хальцион опустилась на колени рядом с ним и, откинув плащ, увидела рану.
Это были три глубоких пореза на бедре. Химера Макария пробила жесткие складки кирасы командора, прямо до кости раздирая ногу. И она не похожа была на ту рану, которую может нанести обычная сталь. Кровь текла ровной струйкой, а по краям виднелась расплавленная плоть, испещренная пурпурно-красными пятнами.
Отравленная рана.
Хальцион не могла дышать: она вспомнила обо всей отраве, которую принимала сама. Но затем почувствовала на себе взгляд командора и посмотрела на него. Гоплит знала, что он умирает.
И не могла представить себе мир без него.
– Командор, – прошептала она, и он дрожащими руками попытался натянуть плащ обратно на ногу.
– Оставь меня, Зимородок.
«Оставить его?» Мгновение она смотрела на него, разинув рот.
– Значит, вы хотите умереть в одиночестве? – разозлившись, спросила девушка.
Стратон закрыл глаза. Он усмехнулся, отчего кровь заструилась быстрее.
– Я хочу лишь немного отдохнуть. Узнай, откроют ли нам ворота. Я хотел бы увидеть своих жену и дочь.
Хальцион проигнорировала просьбу. Она стянула кожаную перчатку, что побудило его приоткрыть глаза. Увидев, что блестело на ее руке, он вздернул бровь.
– Ах. Я так и думал.
Хальцион промолчала. Она, надев на его указательный палец кольцо, устремила на мужчину взгляд, не в силах скрыть своего беспокойства.
Она знала, что на это потребуется время. Ему нужно было попасть на солнце.
Она помогла ему сдвинуться с тенистого места, и он лег на землю, подставляясь свету, который начал тускнеть по мере того, как солнце садилось за горы. К этому времени их уже заметила Нарцисса. Она подбежала узнать, почему Стратон лежит на земле и улыбается солнцу, как будто был пьян. А затем капитан увидела его рану, то, как кровь и пятна медленно исчезают, заметила Солнечный Камень на его руке, после чего с благодарностью в глазах воззрилась на Хальцион.
– Нужно попасть внутрь города, – сообщила капитан. – А потом найти повозку для командора. Ты не узнаешь…
– Мне не нужна повозка.
– Откроют ли ворота? – закончила Нарцисса.
Стратон по-прежнему то ли улыбался, то ли морщился от солнечного света. Хальцион взглянула на его ногу, с облегчением заметив, что кольцо творило свою магию, затягивая раны.
– Да, я схожу, – сказала Хальцион и зашагала по залитой кровью земле по направлению к южным воротам.
Фелис словно ждал именно ее. Он больше не носил Золотой Пояс, а Хальцион была слишком измучена, чтобы задавать вопросы, кому он его отдал. Взволнованный, он зашагал рядом с ней.
– В чем дело, Фелис?
– Твоя сестра. Я беспокоюсь о ней, Хальцион.
Хальцион потеряла терпение.
– Почему? Почему ты продолжаешь изводить меня этим?
Фелис провел рукой по лицу. Он дрожал. Хальцион не знала, было ли это последствием битвы или он действительно беспокоился об Эвадне.
– Как тебе известно, я не смог убить Василиска, – сказал он. – Но все же на каменоломню я попал заслуженно.
– Почему?
– Потому что я действительно убил кое-кого. После несостоявшегося убийства я попытался спеть заклинание, чтобы покончить с Селеной. Но она слишком могущественна, ее магия куда глубже. Моя магия иссякла, распалась.
– Распалась? – повторила она, взглянув на его правую руку, на шрам, на месте которого когда-то блестело магическое кольцо.