А затем она дошла до следующих строк:
Я не знал, что у Хальцион есть младшая сестра. Она сидела напротив меня в зале суда. Я всего мгновение наблюдал за ней, но она почти сразу заметила. Встретила мой взгляд, словно видела меня насквозь. И тогда мне стало так трудно ненавидеть и злиться на Хальцион. Потому что, пока разворачивался судебный процесс, я видел, как разрастается боль Эвадны. Я видел ее боль, как будто она была отражением моей собственной.
Деймон начал писать о ней все больше и больше. Эвадна впитывала его слова, ощущала, как они волнуют душу. Она едва могла дышать, пока читала при свете лампы. Некоторые записи особо бережно сохраняла на сердце. Эвадна чувствовала, как оно, разбитое на множество осколков, начинает собираться воедино.
Я поклялся Хальцион присматривать за ее сестрой, но в первую же ночь нашего путешествия Эвадна чуть не покончила с собой. С помощью призрака Ивины! В тени горы Эвфимия. Эта ирония сводит меня с ума!
Меня не должно волновать, что Эвадна моет наши полы. Я говорю себе, что мне все равно, и при этом не могу заснуть, думая постоянно о ее потрескавшихся от щелока руках. Я попросил Лиру приготовить целебную мазь. Моя сестра взглянула на меня с сомнением, как будто знала, для кого она предназначалась, а я – дурак, и мне следует быть осторожнее. Но Лира приготовила мазь, и я велел доставить ее в комнату Эвадны, но, несмотря на это, по-прежнему не могу заснуть.
Я хочу попросить Эвадну стать моим писцом. Но я в ужасе. Она, несомненно, откажет мне.
Она согласилась, и я с трудом могу в это поверить. Теперь мне нужно рассказать ей правду о миссии, но как? Как лучше всего сделать это? Почему я чувствую себя таким уязвимым в ее присутствии?
Эвадна перешла ко второму свитку. Он начинался с его восхождения на гору Эвфимия. Эвадна знала, что Деймон купил этот свиток в Абакусе перед тем, как присоединиться к легиону своего отца. Потому что позолоченный свиток тогда остался Митре, а Деймон не мог рисковать потерей этих воспоминаний.
В кромешной тьме сердца горы я чуть не погиб. Я должен был погибнуть, но рядом со мной была девушка, девушка, сотканная из тайных крыльев, которая несла меня, нежно обхватив руками.
Его последняя запись была сделана в ту ночь, когда Эвадна застала его за столом в палатке. Он писал о триумфальном возвращении Хальцион в легион. Писал о своих опасениях сломать и истощить магию и, вопреки опасностям, не хотел бояться этого.
Она придала мне сил. Когда я слышу ее пение, все мои страхи и сомнения рассеиваются. Даже если я должен сломаться, я сделаю это. Я смогу жить без магии. Но не смогу жить без…
И на этом все.
Последняя запись. Он даже не закончил свое предложение. Что? Эвадне хотелось дышать вместе с ним. «Без чего ты не сможешь жить, Деймон?»
Она так и сидела, ошеломленная, хотя было уже далеко за полночь. Хальцион не пришла в их спальню, предоставив Эвадне уединение, в котором она нуждалась.
Эвадна попыталась закрыть свиток, но заметила что-то еще. Кончик пера, выглядывающий из правого свитка папируса. Он словно манил ее, просил приоткрыть еще немного.
Она так и сделала, обнаружив соколиное перо, расположенное над еще одной записью. Последняя запись была сделана четыре дня назад. И, прочитав его слова, Эвадна все поняла. Она поняла, что он нашел свой путь к ней.
7-й день Оливковой Луны
Эвадна, мое сердце. Мой припев. Я буду петь с тобой до конца дней. Я буду петь с тобой до тех пор, пока мои кости не превратятся в пыль.
38. Эвадна
– Ты неправильно сгребаешь, Хэл.
Хальцион остановилась на своей стремянке, уставившись на ветку, с которой собирала урожай.
– Что ты имеешь в виду?
– Ты должна делать это в другом направлении, – выкрикнул снизу Лисандр, но тут же разразился хохотом, и Хальцион швырнула в него оливкой.
– Я же говорила, что не забыла, как собирать оливки, – сказала она, возобновляя свою работу с притворным безразличием.
Эвадна сидела на земле, выбирая лишние листья из разложенной на ее мантии горы оливок. На этой стороне рощи они работали втроем. Солнце уже клонилось к закату, и матери скоро позовут их к ужину.
Вдали раздался звон колокольчика.
Хальцион, казалось, только этого и ждала: она, не успела трель колокольчика затихнуть, выкрикнула «Я схожу!» и в мгновение ока соскочила с лестницы.
Лисандр следовал за ней по пятам, как будто для открытия ворот требовалось несколько человек.
Эвадна лишь наблюдала, как они вдвоем бегут по тропинке, и Хальцион оставляет Лисандра задыхаться пылью. А затем воцарилась тишина, и Эвадна прислонилась головой к стволу оливы и закрыла глаза, прислушиваясь к звукам рощи.
Уже холодало, и она дрожала, потому что ее руки были обнажены. Ей следовало бы отнести свою мантию и оливки к стоящей на тропинке телеге, но она медлила, наслаждаясь тишиной сумерек.
Эвадна услышала приближающиеся шаги, мягко ступающие по траве.
Решив, что это Хальцион, она протянула:
– И какие вести принес глашатай на этот раз?
Молчание. Она почувствовала на себе чей-то взгляд, но продолжала держать свои глаза закрытыми.
– Говорит, что случилось чудо, раз он вспомнил, как найти это место.
Голос был глубоким и веселым, слегка напоминающим хруст гравия.
Голос, который Эвадна жаждала услышать много лун.
Она открыла глаза и увидела Деймона, стоящего в нескольких шагах от нее. На мгновение она забыла, как дышать, и с ним, казалось, происходило то же самое. А затем он улыбнулся, и Эвадна поднялась на ноги, внезапно смутившись оттого, что хитон ее был испачкан грязью и травой, волосы – распущены и растрепаны ветром, а от нее пахло оливками.
Ни разу в своих записях он не описал ее внешность. Он не мог вспомнить, как она выглядит, а сейчас… он впервые увидел ее, девушку, о которой писал в своем дневнике. Девушку, которую полюбил.
– Я не ждала тебя, – сказала она, пытаясь незаметно разгладить складки на своей одежде.
– Ты получила посылку от меня?
Он сделал шаг к ней.
– Получила. Но я… – Эвадна позволила своему голосу затихнуть. Вчера вечером она только закончила читать дневник. И последняя запись была сделана за несколько дней до этого. Ей следовало бы догадаться, что он приедет сразу. Следовало бы догадаться, что они с ее сестрой договорились об этом заранее. – Я не думала, что ты придешь так скоро.
Деймон замер. Он стоял так близко к ней. Так близко, что она чувствовала запах солнца и ветра на его одеянии, видела блеск золотой пыли на сандалиях.
– Нужно было выждать еще день.
– Нет. Я рада, что ты здесь.
Деймон вновь молчал, впитывая слова в себя. Его взгляд скользнул к ее плечам, где бронзовые крылья отражали закат. Она знала, что он их не вспомнит. Не вспомнит, что заказал их для нее, потому что никогда не писал о них. Но что-то шевельнулось в его глазах. Как будто он осознал, что мечта была не просто мечтой.
– Я прочла каждое слово, – выдохнула она.
– Тогда ты знаешь о том, что многие вещи стерлись из моей памяти, – ответил он.
– Я помогу вспомнить, – прошептала Эвадна.
Он глубоко вздохнул, и она задрожала от холода, от его красоты и близости.
На лице Деймона заплясала кривая улыбка.
– Тебе холодно, Эвадна?
Ах, он написал о той ночи в своем свитке. О ночи, когда они направлялись навстречу Эвфимии. Когда лежали спина к спине. Ему потребовалась целая вечность, чтобы провалиться в сон, потому что он не мог перестать думать о ней.
– Я замерзла, Деймон.
Она осмелилась протянуть руку и прикоснуться к нему, но его руки тут же обняли девушку, словно он только этого и ждал, словно мечтал об этом моменте. Деймон крепче прижал ее к себе, и Эвадна почувствовала, как его дыхание шевелит волосы, как руки касаются спины там, где когда-то порхали крылья.
– Моя магия исчезла, Эвадна, – сказал он опечаленно.
Эвадна отодвинулась, чтобы посмотреть на него.
– Тогда нам придется создать свою собственную.
Она целовала его, мягко и нежно, пока он не ответил на поцелуй.
На небе начали загораться звезды, мерцающие сквозь ветви оливкового дерева, и Деймон прервал их поцелуй, только чтобы прошептать в губы:
– Ты целовала меня раньше, не так ли?
Эвадна рассмеялась, чистый, сладостный звук. Она нащупала его правую руку – левая все еще была забинтована, – сплела пальцы вместе и повела его по тропинке.
– Ты, должно быть, голоден. Давай, идем поужинаем с моей семьей, иначе отец забеспокоится и отправится на мои поиски.
– Упаси бог, – отозвался Деймон, и Эвадна улыбнулась, крепче сжимая его руку.
Они шли при свете молчаливых звезд, пока над ними разливались соловьи, а под ногами благоухали трава и клевер.
В поле зрения появилась вилла Грегора, дом, наполненный светом и голосами.
Эвадна приостановилась, наслаждаясь видом здания. Она посмотрела на Деймона, заметив, что и он смотрит на него.
– Споешь со мной сегодня? – поинтересовалась она.
Деймон встретился с ней взглядом и улыбнулся. Она увидела звезды в его глазах, неторопливое пробуждение радости на лице.
– Мне бы этого хотелось, – сказал он.
Он последовал за ней на виллу, к смеху и огням жаровен.
Благодарности
Трудно поверить, что выпущено уже три моих книги, хотя иногда кажется, что мое путешествие только началось. Когда я размышляю о том, как появилась каждая из моих историй, о тех людях, что сыграли важную роль в их создании и публикации, я испытываю благодарность.
Прежде всего, моему мужу, Бену. Самое время посвятить тебе книгу. Пусть я и считаю, что моя любовь к тебе вплетена в каждую историю. Спасибо тебе за всю ту помощь и утренние молитвы, за поддержку и мудрость, за смех, слезы и любовь, которыми ты со мной поделился. За то, что слушал, как я фантазирую, мечтаю и строю планы; за то, что приглашал меня на ужин, когда я была слишком занята книгой, чтобы готовить. И за то, что придумал прозвища Куколки и Ростка.