– Не может быть правого пути, на коем у невесты суженого умыкают, да кривдою потешившись, в труну [63] кладут, – упрямо заявила Маша.
– Ой ли! Видать, жених твой в любви не столь уж крепок, коли подвох не почуял. Да и тебе, красавица, не во вред было любовь свою испытать. На что мне твой Элизей? Коли желаешь, хоть сейчас путь к нему открою. Ступай! Целуй! Да только помни: ежели в сердце твоем ни для кого более места нет, то морок с него точно ветром сдует. Ну а вдруг как для кого другого еще уголок сыскался, то целуй не целуй – не очнется королевич. Ну что, краса ненаглядная, вести тебя к Элизею-то, или же погодим, повременим чуток, поразмыслим здраво. Может, оно и впрямь в сладком сне ему покойней будет, чем в яви.
– Не тебе то решать! – все еще резко бросила дочь Базилея IV, но уже без прежнего напора, и отчего-то не требуя немедленно проводить к пребывающему в отключке принцу.
– А вот тут ты права, – не давая ей вставить слово, перебила Повелительница драконов. – Не мне то решать – тебе. Затем ты и рождена, чтобы решать. Да решив, повелевать единовластно.
– Я принцесса!.. – начала девушка, должно быть, как обычно задирая подбородок.
– Кабы б только в том дело было, так и не вели мы бы с тобой сейчас речи окольные да не разводили здесь турусы на колесах. И других принцесс в иных землях немало, любая из них твоей судьбе радовалась бы. Но лишь над твоей колыбелькой звезды хоровод вели да на тебя лишь свет пал. Одна только ты истинная наследница и могущества, и великого жребия всех вперед тебя бывших Светоносных Дев.
Я удивленно взглянул на замершую возле приемника Делли. Вероятно, с таким же чувством слушали сводки советского информбюро партизаны за линией фронта.
– Не понял. – шепотом, точно боясь заглушить разговорчивый цветок, произнес я. – О чем это она?
Из колокольчика донесся тихий стук, словно кто-то робко испрашивал позволения войти.
– Ужин для вашей светоносности и ее высочества, – послышался незнакомый голос.
– Вот и славно, – подводя итог первому раунду, ласково сказала Повелительница драконов. – Почти вниманием наипервейших в мире поваров. Договорим после. Пока же, моя юная прелестница, поразмысли над услышанным и насладись яствами. Силясь покинуть предначертанный путь, ты все равно следуешь им. Не стоит суетиться.
Следующие полчаса прослушка была бесполезна, я бы даже сказал, вредна, поскольку плеск бульона и звон приборов издевательски внятно доносились из серебряного колокольчика, заставляя пустые желудки выворачиваться наизнанку от негодования Одни только лешие внимали гастрономической сонате с явным пренебрежением. Мы же с Вадюней с трудом сдерживались, чтобы не закрыть уши, стоически перенося кулинарную пытку. Слава богу, хоть запахи эта чертова шкатулка не передавала!
– Делли, что-то я ничего не понял, – силой воли разжимая сведенные скулы, выговорил я. – Чего эта тетка хочет от нашей Машеньки? Ну, кроме того, конечно, что выкупать и накормить.
– Похоже, она считает Машу своей наследницей, – на глазах суровея лицом, пробормотала Делли.
– Ну, так в натуре о чем базар? – мотнул головой Злой Бодун. – Наследство – это круто! Особенно когда кто чужой помирает. Че за ботва, на фига метушиться? Черкнул завещание: всех драконов завещаю Машутке, потому как она в натуре такая красавица, что глаз не отвести.
– Отвести-отвести! – глядя на боевого товарища, кинул я. – Как ты думаешь, друг сердешный, чего это вдруг Машутка не бросилась со всех ног целовать Элизея, когда колдунья ей это прямо в глаза прямо ртом предложила?
– А чисто я почем знаю? – с неподдельным удивлением захлопал глазами Вадим. – Ну, вроде решила на пустой желудок его не целовать, типа на сладкое оставить.
– Угу, – кивнул я. – Так я почему-то и подумал.
Между тем из колокольчика доносились звуки поглощения вкусной и здоровой пищи и обрывки разговора, увы, нечеткие. Должно быть, микрофон ее высочества был повернут в сторону ладони.
– Она говорила о Светоносных Девах, – прерывая нашу с Вадимом перепалку, промолвила Делли. – Но почему?
Вопрос был обращен в пространство, но я, пожав плечами, не замедлил ответить на него:
– Откуда ты знаешь, может, она умом повредилась от собственного могущества!
– Но речь шла о целой череде Светоносных Дев, – напомнила фея.
– Может, у них организация такая, вроде как у нас масоны. Высшая степень посвящения и есть Светоносная Дева. Хотя чего бы я вдруг себя маяком именовал? Хотя навязчивые идеи бывают разные. – Я махнул рукой. – Другое непонятно: без малого восемнадцать лет здесь идет подковерная война. Ради чего, Делли? Войн из любви к искусству не бывает. Если Повелительница драконов последняя из наличествующих Дев, попробуй сообразить, кто была первая. Может, отсюда ноги растут?
В темнице повисло молчание, нарушаемое лишь обольстительным звоном колокольчика.
– Корделия Афуль, – после долгой паузы выдохнула фея. – Пожалуй, только она могла удостоиться такого титула После смерти отца она неотлучно жила в крошечной комнатке, устроенной предусмотрительным маэстро Якобом внутри статуи Девы Железной Воли для смотрителя маяка Но это было около двух сотен лет назад, к тому же волшебница, прилетавшая на драконе, вовсе не похожа на Корделию Афуль.
– Возможно, она ее наследница, – задумчиво предположил я.
– Наследница? – удивленно, почти насмешливо кинула фея. – Что могла оставить после себя несчастная Корделия! К тому же она умерла девицей, и у нее не было родственников, кроме железного близнеца.
– Не знаю, – покачал головой я. – Но у меня имеется версия. В словах Повелительницы драконов, похоже, есть шифровка. Может, ты мне поможешь понять, о чем речь? Как там: звезды в хоровод стали, свет упал. Что это могло значить?
– С первым изречением и загадки-то нет. Хоровод звездный – явление редкое, в семьдесят лет раз случается и длится всего секунду. Но всякий, в эту секунду рожденный, великим могуществом обладает. Что бы он ни делал, за что бы ни принимался, звезды во всем ему сопутствуют. Гармония стихий в таком дитяти ни в чем не имеет ущерба, и воля его поистине способна двигать горы. А вот насчет второго… – Делли развела руками.
– О-бал-деть! – по слогам произнес я, дослушав подругу. – Делли, слушай меня здесь и крепче держись за нары. Наша Машенька, как говорят в горах Тибета, Золотой Ребенок.
– Точно! – возбудился Вадим. – Я фильм видел с Эдди Мёрфи! Полный улет!
– Вадюня, помолчи, – одернул я друга. – Если можешь, попробуй вычислить, как стояли звезды в день рождения Корделии. Я почему-то уверен, что все той же кадрилью.
– Да, это так, – тихо произнесла фея. – Благодаря звездному хороводу она вдохнула жизнь в дело отца.
– Великолепно! Что и требовалось доказать. А теперь слушай меня и поправь, если я ошибаюсь. По твоим собственным словам, маэстро Якоб Афуль строил агрегат, не только предназначенный для освещения удобного перевала, но и в первую очередь дающий надежду и волю к жизни угнетенным и обездоленным. Однако без рожденной под звездным хороводом Корделии его план терпел фиаско. Строго говоря, став ее сердцем, именно она сделала огромную статую Девы Железной Воли – Светоносной. С тех пор как маяк был установлен на перевале, он является своеобразным талисманом Мурлюкии. Но зададимся банальным вопросом: каков принцип действия этого хитроумного устройства? Ответ прост, ты сама его не так давно озвучила. Железная Дева вбирает в себя волю мурлюков, а также всех тех, кто связывает с ней свои надежды, и перераспределяет ее так, как считает нужным. Ты полагала, что это лишь фигура речи? Отнюдь. Светоносная Дева действительно вбирает в себя чужую волю и действительно перераспределяет ее. Вот только занимается этим не железная статуя, а уже знакомая нам Повелительница драконов.
– Ты хочешь сказать, что Повелительница драконов и Светоносная Дева одно и то же лицо? – не смея поверить своим ушам, переспросила Делли и оглянулась, точно в роковую минуту крушения привычного мироустройства ища поддержки у Вадима и притаившихся лешаков.
– Это я говорю? Это она сказала, только мы не слушали. Припомни, там, на дороге, мадам во весь голос сообщила, что делает исключительно добро и заради этого добра от всех, кто против, камня на камне не оставит, – подытожил я.
– Немыслимо! – отрешенно прошептала фея.
– Очень даже мыслимо! Я уверен, что такая ответственная и преданная делу отца девушка, как Корделия, не могла допустить, чтобы с ее смертью достигнутое пошло насмарку. Логично предположить, что, чувствуя приближение старости, увы, Делли, люди в отличие от фей живут сравнительно недолго, первая Светоносная Дева начала искать себе преемницу. Насколько я понимаю, это непременно должна была быть девушка, рожденная под звездным хороводом. Я в ваших методах исчисления не разбираюсь, но, видимо, мадемуазель Афуль, как и ее нынешняя преемница, знала, кого и где искать. Должно быть, это каким-то образом связано с тем самым падением света, о котором мы слышали. К назначенному сроку Железная Дева получила новое сердце, если говорить высоким стилем, или же, выражаясь техническим языком, устройство, конденсирующее и трансформирующее психическую энергию масс. Следующим таким устройством, как теперь понятно, назначено быть Маше. Вуаля! Оваций не надо, цветы в машину.
Взрывов восторга по окончании разоблачительного монолога не последовало. Публика явно не желала купать в аплодисментах доморощенного ясновидца, предпочитая молчаливо осознавать смысл услышанного. Далекие от цивилизации лесовики, вероятно, и вовсе не понимали суть проблемы, но для феи же подобный поворот событий был настоящим шоком.
– Но это только предположение, – медленно подбирая слова, не желая признавать истинность моих слов, проговорила она. – Все же может быть по-другому. Наверняка может быть по-другому.
– Например, как? – жестко спросил я.
– Ума не приложу, – честно созналась Делли, разводя руками. – Но Дева Железной Воли не может быть Повелительницей драконов.