— Нет ли каких-то других странностей, помимо причины смерти?
— Ничего, что бы подходило под это определение. Предполагаемое время смерти — с десяти вечера до часу ночи накануне дня обнаружения, вполне обычное время для приема ванны. В доме никакого беспорядка, никаких следов борьбы. Единственное, что смущает, входная дверь была не заперта. Покойный Кунио Такадзаки пять месяцев назад потерял жену и с того времени жил один. А разве человек, живущий один, прежде чем отправляться в ванну, не убедится, что входная дверь заперта? По словам сына, отец был крайне внимателен в таких вопросах.
— Может быть, именно в тот день случайно забыл.
— И такое бывает, — согласился Кусанаги, глотнув пива.
Доливая пиво в его стакан, Югава рассмеялся.
— Что это ты? — вздрогнул Кусанаги. — Я что-то не то сказал?
— Нет, извини. Я просто подумал — вот будет потеха, если внезапно появится подозреваемый.
— В каком смысле? — Кусанаги в свою очередь долил стакан Югавы.
— Как вы сможете привлечь его к ответственности, если не знаете, каким образом было совершено преступление? Что вы ему ответите, если он заявит: «Ну хорошо, господа полицейские, пусть я, по-вашему, убил, но объясните мне — как?»
Кусанаги нахмурился. В вопросе Югавы ему послышалась издевка.
— На этот раз я не собираюсь брать расследование на себя. Пусть другие поишачат.
— Что ж, правильное решение.
Опустошив четыре бутылки, приятели поднялись.
Выйдя на улицу, Кусанаги посмотрел на часы. Было еще только около девяти.
— Может, зайдем еще куда-нибудь? Прошвырнемся по Гиндзе.
Югава шутливо отпрянул:
— Ты что, получил премию?
— Там есть ресторан, в котором покойный Такадзаки был завсегдатаем. Я подумал — не зайти ли туда?
В почтовом ящике Такадзаки нашли конверт, посланный из этого ресторана. Внутри — счет. Сумма была такова, что сын решительно заявил: «Отец был скуп и не мог просадить на выпивку такие деньжищи». Напрашивался вывод, что у него была пассия среди обслуги.
— Хотел сказать — если ты угощаешь… — Югава похлопал по карманам, точно ища бумажник. — А впрочем, иногда неплохо потратить деньги впустую. К тому же мы оба холостые, так что семейные ценности не пострадают.
— Давай обзаводись семьей, иначе и впрямь обесценишься. — Кусанаги дружески похлопал Югаву по плечу.
4
Ресторан назывался «Curious». Изысканный декор, тихая атмосфера, приглушенный свет.
К приятелям подсела длинноволосая девушка.
— Вы у нас впервые? — спросила она, не сомневаясь в ответе.
— Нам Такадзаки посоветовал, — сказал Кусанаги, вытирая руки горячей салфеткой. — Кажется, он часто здесь бывает.
— Господин Такадзаки? — переспросила девушка с некоторым удивлением и явно напряглась.
— Да, Такадзаки, директор супермаркета.
Девушка переводила взгляд с Кусанаги на Югаву. Затем подалась вперед и, понизив голос, спросила:
— Вы разве не знаете?
— Что?
— Видите ли, господин Такадзаки… — девушка нервно посмотрела по сторонам, — скончался.
— Что? — Кусанаги изобразил удивление. — Не может быть!
— Пару дней назад.
— Я не знал. А ты? — продолжая играть роль, обратился Кусанаги к Югаве.
— Впервые слышу, — бесстрастно ответил Югава.
— А что случилось? Болезнь? — спросил Кусанаги девушку.
— Я точно не знаю. Говорят, вроде бы проблемы с сердцем. Сын обнаружил его мертвым в ванне.
— Откуда ты знаешь такие подробности?
— В газетах написали. Хозяйка прочитала и так была потрясена, что сразу же всем нам рассказала.
— Понятно…
Кусанаги, разумеется, знал, что в утренних выпусках газет, вышедших на следующий день после обнаружения трупа, появились короткие сообщения о странной смерти Кунио Такадзаки.
— Вы дружили с господином Такадзаки? — спросила девушка.
— Ну, вместе выпивали… Стыдно, что ничего не знаем о его смерти. — Кусанаги отпил виски с водой.
— А где вы работаете? — спросила девушка.
— Я? Обычная конторская крыса. А вот он — совсем другое дело. Ученый, физик. Работает в университете Тэйто. Нобелевская премия, считай, у него в кармане.
Девушка ахнула:
— Вот это да, какие люди!
— Ничего особенного, — сказал Югава резко. — Про Нобелевскую премию — это он так шутит.
— Да ладно, не скромничай! Лучше покажи свою визитку, — сказал Кусанаги. — А то дама не поверит.
Это был знак, просьба помочь усыпить бдительность девушки. Вероятно поняв это, Югава с недовольным видом протянул визитку.
— Обалдеть — «Лаборатория при физической кафедре»! И что же вы изучаете?
— Развиваем законы Ньютона, соединяя теорию относительности с теорией Дарвина.
— Как это сложно!
— Короче говоря, с точки зрения обывателя, пустая трата времени. — Югава скучающе поднес ко рту стакан с виски.
— Когда приходил Такадзаки, ты тоже брала его под свою опеку? — спросил Кусанаги у девушки.
— Иногда, случалось, составляла ему компанию, но обычно — Сатоми. Кажется, он к ней благоволил.
— А где она?
— Вон за тем столиком, в черном платье.
Взглянув в указанном направлении, они увидели девушку в коротком черном платье, развлекающую гостей. Лет около двадцати пяти, не больше. Прямые волосы падали на плечи.
— Не позовешь ее к нам, когда освободится?
— Как угодно.
Не прошло и десяти минут, как их желание было удовлетворено. Клиенты, которыми занималась Сатоми, ушли.
Кусанаги, как и прежде, первым делом постарался расположить к себе Сатоми и отмести подозрения.
— Вот жизнь, никогда не знаешь, что случится завтра! Такадзаки, уж на что здоровяк был, и тот вдруг помер. — Кусанаги горестно вздохнул.
— Я тоже была потрясена, — сказала Сатоми.
— Прочла в газете?
— Конечно.
— Представляю, как ты удивилась.
— Да, не могла поверить, — Сатоми слегка надула губы.
И в ее манере говорить, и в жестах чувствовалась какая-то томная вялость. Под слоем румян не разглядишь, но, подумал Кусанаги, днем она наверняка постоянно выглядит сонной. Впрочем, он знал, что многих мужчин именно это привлекает. И из своего опыта общения с преступниками он усвоил, что подобные женщины иногда на поверку оказываются весьма деятельными особами.
Когда Сатоми поднесла зажигалку, чтобы зажечь его сигарету, Кусанаги заметил кольца на среднем и безымянном пальцах ее левой руки.
— Слушай, а чем ты занимаешься днем? — неожиданно спросил все это время молчавший Югава.
— Что? Днем?
— У тебя наверняка есть другая работа.
Возможно потому, что Югава так уверенно произнес это, Сатоми кивнула.
— И что ты делаешь? — подключился Кусанаги. — Бумажки перекладываешь в какой-нибудь конторе?
— Да…
— А что за предприятие? — спросил Югава. — Производство? Короче — какой-нибудь завод?
Сатоми быстро заморгала:
— Как вы догадались?
— Это основы физики.
Девушка хотела что-то сказать в ответ, но тут кто-то позвал ее. Извинившись, она отошла.
Кусанаги проворно схватил платок и взял оставленную девушкой на столике зажигалку. Фирменная, с названием ресторана.
— На месте преступления нашли отпечатки пальцев, не принадлежащие убитому? — догадавшись о его намерении, спросил Югава.
— Да, кое-что есть, — ответил Кусанаги, убирая во внутренний карман сверток с зажигалкой. — Если это убийство, трудно предположить, что убийца оказался настолько глуп, чтобы оставить отпечатки, но чем черт не шутит.
— Целенаправленные усилия всегда приносят плоды.
— Будем надеяться. Ты лучше скажи, — Кусанаги перешел на шепот, — как ты понял, что она работает на заводе?
— Она сказала, что работает в конторе, из чего я вывел, что, скорее всего, на производстве. Ее рабочее место на территории завода. Но сама она не из рабочих. Вероятно, при администрации.
— Но как ты догадался?
— Во-первых, прическа. Волосы прямые, но наверху неестественный залом. Скорее всего, след от форменной кепки, а форменные кепки обычно носят на заводах.
— Девушки в лифтах универмагов тоже обычно носят шапочки. И в гостиницах, в регистратуре.
— Но тогда она не ответила бы утвердительно на твой вопрос, служит ли она в конторе. И еще, ты не заметил в волосах металлическую пыль? От нее страдают все женщины, работающие на производстве.
Кусанаги внимательно посмотрел на физика.
— Какой ты, однако, наблюдательный! А прикидываешься, будто женщины тебя не интересуют.
— Если нет необходимости быть наблюдательным, я не наблюдаю. Но ведь мы пришли сюда с единственной целью — разузнать о ней.
— Ты прав. Но тогда объясни, как ты догадался, что она не из рабочих?
— Это проще всего. Слишком длинные ногти. Не похожи на накладные, а с такими особо не поработаешь.
Услышав о производстве, Кусанаги вспомнил, что сын убитого нашел в ванной комнате перчатку. А ведь именно на заводе пользуются такими…
Сатоми, извинившись, вновь подсела к ним.
— Так что у тебя за работа? — спросил Кусанаги.
— Ничего особенного. Ведение дел и все такое.
— Понятно…
Кусанаги посмотрел на Югаву. Югава незаметно от девушки покачал головой. Показывая, что не верит ее словам.
Выпив еще по паре стаканов виски с водой, приятели поднялись. Выставленный им счет выглядел впечатляюще: за такие деньги в обычном баре они могли бы выпить раз в пять больше.
Сатоми проводила их до улицы. Югава остановил не замедлившее подъехать такси.
— Тяжелая у этих девочек работенка, — сказал он, усаживаясь в машине.
— Зато зарплата хорошая.
— Ну да, попадется какой-нибудь извращенец… — Югава обернулся. — Впрочем, и такие парни сюда заглядывают.
— Что? — Кусанаги тоже обернулся. Какой-то молодой человек говорил с Сатоми. Сатоми была явно не рада ему.
— Этот парень околачивался возле входа в здание, — сказал Югава. — Наверняка к ней неравнодушен, поджидал, когда она выйдет.
— На клиента не похож.