– Я тоже не пальцем деланный. И кто кому и что оторвет – вопрос открытый. Счастливо оставаться.
Выходя, он увидел заведующего, подивился его осторожной (точнее сказать – напуганной, но политкорректность – наше все) физиономии и едва удержался от того, чтобы не сплюнуть прямо на чисто вымытый пол. Всегда обидно разочаровываться в человеке. Слизняк.
Настроение оказалось безнадежно испорчено, к тому же навалилась усталость. Все же не мальчик уже, и устраивать постельные марафоны, а после фактически без отдыха шуровать на работу чревато. Оставалось влить в себя три кружки кофе, чтобы создать хотя бы какую-то иллюзию бодрости. В висках разом запульсировало, и вдобавок появилась мысль о необходимости посетить сортир, иначе до конца пары можно не дотянуть. Все это пришлось делать быстро, и, как следствие, на лекцию Виталий пошел злой и раздраженный.
Может быть, именно благодаря этому состоянию он и провел занятие легко и непринужденно. И вышел, уже не желая заснуть. А вот пару таблеток в рот закинуть – обязательно. Пульсация в висках ушла, ее место заняла тупая, давящая боль. Стареем…
Хорошо еще, современные лекарства и впрямь довольно эффективны. Через каких-то полчаса Виталий уже чувствовал себя вполне бодро и намеревался отчаливать до дому, когда явилась очередная посетительница. Кто бы вы думали? Ну конечно, Саблина. Ей что, медом намазано, и она каждый день планирует здесь ошиваться? Все это Виталий подумал без злобы. Даже, скорее, с некоторой отстраненностью. Лишь рукой махнул:
– Заходи, садись. Что опять случилось?
– Да консультация ваша нужна.
– Давай уж, когда никто не слышит, на «ты». Раз мы постоянно общаемся. А то я настолько старым себя чувствую…
– Договорились, – спортсменка улыбнулась.
– Тогда грей чайник, наливай себе кофе, – Виталий посмотрел на стоящие в шкафу чашки-ложки с отвращением, – и рассказывай.
– Хорошо, – девушка щелкнула клавишей чайника, моментально отозвавшегося коротким, сразу же затихшим фырканьем. – Скажи, ты в Средней Азии работал?
– Было дело. Лет пять назад и недолго. А что?
– Да… В общем, еще с тех пор, когда я выступала, у меня остались кое-какие деньги.
– Гонорары?
– Да. В основном за съемки в рекламе, ну и моделью немного подрабатывала.
– Бывает. И что дальше?
– Если деньги лежат мертвым грузом, они постепенно проедаются.
– Согласен. Для ребенка удивительно здравая мысль.
Саблина приподняла брови – как реагировать на то, что ее изящно обозвали соплячкой, она не знала. И выбрала, надо сказать, едва ли не лучший вариант защиты от троллинга – пропустила сказанное мимо ушей.
– Так вот, – продолжила она. – У меня появилась возможность вложить их в прибыльное вроде бы дело.
– Торговля?
– Газ. Туркменский. Просто я хотела бы, чтоб ты глянул на человека, с которым я буду иметь дело.
– Газ? – Виталий усмехнулся. – Девочка, милая, забудь. Влезть в этот бизнес сейчас практически нереально.
– Там новая компания образуется, и…
– Стоп, – Виталий слегка прихлопнул ладонью по столу. – Ты меня не услышала. Хорошо, я посмотрю на твоего человечка.
– Спасибо…
– Когда?
– Через полчаса он придет…
Хм… Выходит, она даже не сомневалась, что Виталий согласится. Ну, что же, будем считать, что она угадала. Виталий тяжело вздохнул, покрутил головой так, что шея захрустела:
– Ладно, придет – тащи сюда, посмотрим.
Парнишка, которого привела Саблина, не понравился Виталию по двум причинам. Во-первых, он был возмутительно молод. Нет, разумеется, в их рыночные времена случается всякое. Но одно дело – купленная папой небольшая фирма, чтобы дитятко потренировалось, или детских масштабов стартап, и совсем другое – серьезный бизнес, да еще и столь специфический. Он, конечно, не главный босс, но все же должность, озвученная Саблиной, требует кое-кого поосновательнее. Разумеется, нет правил без исключений, но чтобы такое встретилось в их провинции… Маловероятно, господа, ой маловероятно.
Во-вторых, визитер оказался корейцем. Виталий корейцев не то чтобы не любил – нет, в эмоциональном плане он ко всем относился ровно.
Хотя бы потому, что иное чревато предвзятостью, а в его работе она, в свою очередь, может привести к неприятным последствиям. Однако эмоции эмоциями, а доверие доверием. Имел он уже опыт общения с этим народом и пришел к выводу, что прежде чем с ними сотрудничать, надо как минимум проверить человека. И не семь раз, а десять – так надежнее. Впрочем, это, по его мнению, относилось и к японцам, и к вьетнамцам с китайцами.
Поздоровался парень вежливо, да и имя с фамилией у него оказались вполне русскими, однако это еще ни о чем не говорило. Что же, сейчас мы его прокачаем…
Виталий повернулся к Саблиной:
– Виктория Тихоновна, вы давно его знаете?
– Да, учились вместе.
Ну, все понятно. Кому и доверять, как не бывшему сокурснику.
– И он знает места, в которых собирается работать?
– Ну да, он наш специалист по Средней Азии…
– Ишак, что ли?
– Чего?
– Ну, помните песню? Чтоб доверить свою отпускную судьбу ишаку, знатоку Туркестана… Молодой человек, – Виталий повернулся к малость обалдевшему от подобных разговоров корейцу, – вы где работать собираетесь?
– Наша фирма, – парень явно почувствовал себя в своей стихии, – имеет лицензии на разработку газовых месторождений…
Он говорил, сыпал рекламными фразами. Виталий слушал, потом резко махнул рукой:
– Стоп. Какие именно месторождения?
Парень сказал. Виталий вздохнул:
– Пшел вон.
– Что?
– Брысь, земноводное, – и, повернувшись к Саблиной, холодно усмехнулся: – Из перечисленного больше половины – откровенно бросовые участки, остальное уже имеет хозяев, причем таких, которые за собачью кость горло перервут, не то что за такой кусок. Аферист твой друг.
– Да как вы смеете?!
Виталий медленно встал, подошел к парню, нависая над худосочным корейцем, как гора, и негромко сказал:
– Выбирай. Или ты просто уйдешь, и на том наше знакомство закончится, или к вечеру о том, кто ты и что ты, знать будут все заинтересованные лица. Не знаю уж, успел ты впарить свое фуфло кому-то или решил потренироваться, – кивок в сторону побледневшей Саблиной, – на кошках, но станет тебе ой как неуютно. У нас здесь таких, как ты, не любят. Закопают, поверь. Брысь. И чтоб к вечеру тебя в городе не было.
По дороге к дому Виталий думал о человеческих жадности и глупости. Нет, ну это надо же! Приехал столичный мальчик обуть местных лохов. Выдумал сказочку – и вперед, с песней! И даже не подумал, что хочет сделать бизнес в местах, где нефть и газ – не качаемый по трубам ресурс, который идет в Москву из замкадья, а обыденность, с которой сталкиваешься регулярно. Что половина тех, кто здесь считается богатыми людьми, когда-то с этими самыми нефтью-газом работала. И не в офисах, а «в поле», по уши в грязи. И что разбирается народ во всем этом куда лучше, чем столичный шустрик-самоучка.
Вот так-то. И разбираются более-менее понимающие люди не только в том, что их непосредственно окружает, но и в том, что творится у соседей. Тем более по-сепаратистски когда-то отделившихся. А что? Раньше была одна страна, и информация собиралась централизованно. Так что вроде бы и зарубежье, а секретов-то, если вдуматься, от понимающих людей нет. И что происходит у них, все равно отслеживается, пусть и в общих чертах. И чтобы сейчас поиметь что-то, и на будущее. Почему бы и нет? Слова президента о том, что Россия не кончается нигде, многие восприняли как руководство к действию и намек. И в глазах многих людей та же Туркмения – это сырьевой придаток России, не сейчас, так в будущем. Можно и без фауны.
Сам Виталий, разумеется, дел там не имел. Положение не позволяло. В родных пенатах – да, кое-что было. Не на себя записанное, разумеется. Впрочем, кто сейчас абсолютно чист? А родное начальство считало, что верность человека покупается, в том числе и возможностью жить достойно, не задумываясь о каждой копейке. И, разумеется, накопив что-то на безбедную старость. Так что все они имели кое-какие активы. Не олигархи, конечно, но и не бедствовали, а главное, могли не бояться, что кто-то попытается наложить лапу на принадлежащее им. Такому умнику можно и голову оторвать, случались прецеденты.
Дома его ждала чистота. Такая, какой он в жизни у себя не наблюдал, можно сказать, стерильная. Ну, чему удивляться? Две мотивированные женщины в доме. И, кстати, надо будет все же выяснить, что за бумаги. Где они, Виталий понял еще вчера, но потом его самым бессовестным (хотя и приятным) способом отвлекли. Ну и ладно, не горит пока.
– Привет! – Татьяна, одетая в нечто невесомое и весьма… гм… интересное, выпорхнула из своей комнаты и звонко чмокнула Виталия в щеку. – Фу, побрейся немедленно, ты колючий.
– Низ-зя, это часть моего брутального имиджа, – хмыкнул он, принимая второй поцелуй, на этот раз от Катерины. – Кстати, хочешь посмеяться?
– Говори.
– Помнишь, я тебе рассказывал про Зою с деканата?
– Это про ту, озабоченную?
– Ага. Наши девчонки мне передали, что она специально им хвасталась: два килограмма сбросила.
– Молодец. Надеюсь, смыть не забыла?
Рассмеявшись, Виталий поцеловал обеих девушек и быстро-быстро отправился в душ. Скоро встреча, а на нее прийти лучше наглым и благоухающим. И, действительно, следует побриться. А еще следовало поговорить с Кравцовым – любые переговоры надо вести, имея максимум информации.
Ресторан оказался не лучшим в городе. Но, стоит признать, и не худшим. Во всяком случае, Виталий не слыхал, чтобы в нем кто-нибудь отравился. В нынешние времена, когда ресторанов много, а посетителей не то чтобы очень, заказывать столики заранее надо было разве что к празднику. Впрочем, нюансы Виталия не волновали совершенно. В конце концов, это не ему – это адвокату нужно. Он уже ждал, что снизило его рейтинг в глазах прибывшей стороны на пару пунктов, и догадался заказать столик в отдельном кабинете, что эти пункты незамедлительно вернуло. Пожалуй, и выбор самого ресторана обусловлен был наличием таких вот кабинетов. Ими в городе могли похвастаться немногие заведения. Что же, Виталий оценил предусмотрительность Иванова и, плюхнувшись на мягкий, обитый натуральной кожей диванчик, посмотрел на него с куда большим интересом, чем раньше. Руки, правда, не подал. Много чести, да и не нравился ему адвокат.