– Пиво будешь?
– Только безалкогольное.
– Ты, может, и сало обезжиренное ешь?
Посмеялись шутке. Ели быстро и молча, и лишь когда перешли к чаю, Виталий заговорил:
– Гадаешь, зачем ты мне сейчас потребовалась?
– Нет, – помотала головой Виктория. – Во-первых, одну причину ты сказал, а во-вторых, если имеется еще что-то, ты сам расскажешь. Лучше чуть-чуть подождать, чем тянуть из тебя слова клещами.
– Очень правильная мысль. Что же, тогда слушай. Я, так получилось, твой должник.
– Ну, ты мне недавно тоже помог…
– А ты мне жизнь спасла. Деньги или собственная шкура? Неравноценный обмен. А потому я помогу тебе вернуть наследство твоего отца. Времени у меня немного, поэтому сегодня и займемся.
– Э-э… – девушка положила на стол недоеденный эклер. – А ты вообще-то как, нормальный?
– Да, вполне, – Виталий чуть заметно усмехнулся. – Тут все просто. Пока мы везли святошу, там, – он ткнул пальцем в потолок, – успели собрать информацию о том, кто именно претендует на твои деньги. Их, кстати, всего-то трое. Вот сюда, – он достал смартфон, щелкнул пальцем по экрану, – уже идет информация об их перемещениях. Только не спрашивай, как это реализовано – просто не знаю. Разрешение на акцию получено. Завтра утренним рейсом прилетит наш юрист, организует тебе правовое обеспечение. При одном условии.
– И каком же? – подняла брови Виктория.
– Стандартном. Подписываешь документы на сотрудничество. Я тебя вербую, если коротко. Иначе, прости, никак: одно дело – помочь своему человеку, другое – просто знакомой со стороны. Это уже беспредел, никто не поймет.
– Вот даже как… А скажи-ка ты мне, ты вообще кто? Агент с тремя нолями?
– Можно сказать, что и так…
Виталий извлек из кармана удостоверение, протянул девушке. Она прочитала, удивленно подняла брови:
– Вот оно что. А я-то гадала… Признаю, у тебя есть право на понты.
– Да, имеется, – скромно кивнул Виталий. – Итак?
– А в чем будут заключаться мои обязанности?
– Не знаю, этим занимаются совсем другие люди. Но скучно не будет, это я тебе гарантирую. Во всяком случае, сам я ни разу о принятом в свое время решении не пожалел.
– Понятно, – Виктория задумалась. – А, ладно. Все равно мне одной не справиться. Давай. Что там нужно подписывать?
– Сейчас организую. А потом пару часов отдыха – и выступаем.
– Годится, – Виктория сладко-сладко потянулась и спросила: – А что было бы, если б я отказалась?
– Ничего.
– В смысле?
– Ничего – значит, ничего. Совсем. На тебя не покатили бы бочку, мы помним добро. Но и помогать бы не стали.
– А вдруг я оказалась бы этакой одинокой волчицей?
– Ты знаешь, – Виталий нахмурился, задумчиво потеребил подбородок. – Когда-то я и впрямь немного поработал по специальности. И был у нас случай. Жили под балками две собаки, кобель и, соответственно… гм… барышня. И в одну прекрасную ночь родились у нее щенята. Кобель к ней пытается подойти – она на него бросается. Отогнала. Инстинкты у нее такие.
– И что?
– В ту ночь было сорок семь градусов мороза, как сейчас помню. Щенки погибли, она не смогла их согреть. Конечно, это всего лишь собака, но представляешь, насколько ей было жутко чувствовать, как они один за другим умирают? А вдвоем у них был шанс. Не уподобляйся той псине, девочка.
«Очень удачно получилось, – думал Виталий, рассматривая в бинокль место предстоящей акции. – Не потребуется вылавливать их по одному. Всех сразу придавить, как тараканов, да и делу конец».
Рядом шевельнулась Виктория. В своей белой куртке на фоне грязноватого снега она практически растворялась в темноте. Если бы не карабин, можно было бы подумать, что рядом с Виталием стоит призрак. Ничто так не сближает людей, как оптический прицел. Через него она и рассматривала место предстоящей работы. Один раз даже рефлекторно согнула палец, но Виталий предостерегающе поднял руку:
– Не торопись.
– Да я вроде бы и не…
– Это хорошо, это радует. Собак не заметила?
– Нет вроде бы.
– Я тоже не вижу. Это хорошо, а то еще брехать бы начали.
Виктория промолчала, да и не требовало сказанное комментариев. Виталий опять начал рассматривать место, где скоро прольется кровь. Оно, кстати, не впечатляло. Ежели что, и сжечь будет не жалко. А жечь, скорее всего, придется. Ну и черт с ним.
Лет десять назад, когда нефть была на пике стоимости, а зарплаты росли быстрее инфляции, кому-то в голову пришла умная мысль построить около города коттеджный поселок. А можно и не один – желающих иметь свой дом хватало.
Ну а так как шустрого народу хватало, то дело не стали откладывать в долгий ящик, выделили два вкусных участка и приступили к работе.
Деньги крутились неплохие, коммуникации проложили, участки распродали. А потом грянул кризис восьмого года, и все резко затормозилось. Потом вроде бы ожило вновь – и снова кризис, на этот раз спровоцированный братьями меньшими, под трезубцем живущими. В общем, большие планы едва не обернулись громким пшиком, и вместо больших, на сотню домов каждый, районов получилось нечто невнятное. В одном месте построили едва пару десятков домов, а на втором и вовсе три штуки, причем два из них пустовали, глядя темными окнами на безрадостную действительность. Ну а в третьем сейчас набирала обороты вечеринка.
– Ну, что скажешь?
– Две машины гостей – наши клиенты, и с каждым по два человека. Охрана, наверное. Эти остались в машинах. Сколько в доме, не знаю.
Виталий кивнул:
– Все так. Еще добавлю: эти, которые в машинах, вряд ли украшали своими мордами какие-то серьезные конторы.
– Думаешь?
– Вижу. Не то поведение, не та моторика. Стрелять наверняка умеют, да и опыт какой-никакой, скорее всего, есть, иначе на такую сходку их не потащили бы. Но – обычные люди. Справимся.
Виктория кивнула, проверила оружие:
– Которые мои?
– Начинай с правой машины. Но только когда я подойду. Или если меня обнаружат. Все, пошел.
– Ага, – Виктория приподняла край натянутой на лицо напарника вязаной маски и звонко чмокнула его в щеку. – На удачу.
Виталий засмеялся чуть слышно, кивнул и растаял в темноте. Все же не зря ее называют другом молодежи. А здесь она везде. Сам дом освещен по периметру, но это, скорее, минус – обе машины стоят аккурат под лампами, и те, кто в них сидит, ни черта не видят за пределами границы света. Буквально в десятке метров начинается лес, там хоть дивизию провести можно. Нет, место, конечно, живописное, но с точки зрения обороны паршивое.
До границы света он добрался быстро. Не особо и скрывался, честно говоря. Собаки не лаяли – их здесь и не было, скорее всего. Не живут в доме постоянно, это сразу видно. Виталий непроизвольно вздохнул: как там его собственная псина? Катерина, если что, должна вывести и покормить, но доверять женщине серьезное дело… Ладно, все равно он сейчас ничего не сможет изменить.
Не слишком торопясь, он обошел дом по кругу. Никого, только те четверо, что в машинах, да еще кто-то в сторожке у недостроенного забора. Носа на улицу не кажут. Расслабились, гады. Что же, тем лучше. Камер вроде бы тоже не наблюдалось. Оставалось выбрать удобное место и шустро-шустро прошмыгнуть к дверям. Не парадным, естественно, а вторым, ведущим, судя по всему, в подвальное помещение. Судя по утоптанному снегу и небольшой поленнице дров, пользовались этой дверью достаточно часто, однако вряд ли постоянно держали ее под наблюдением. И, кстати, дымком попахивало явственно – камин, видать, топят.
Прижавшись к стене, Виталий пару секунд выждал, однако никто так и не появился. Очень похоже, он добрался незамеченным. Полный кошмар! Видимо, орлы, с которыми предстояло иметь дело, из молодых да ранних, не прошедших суровую школу тюрем в СССР или беспредел девяностых, когда умение выживать заставляло человека думать о собственной безопасности в первую очередь. Тем проще – наглости у них хоть отбавляй, а вот с умением похуже. Даже происшедшее днем на даче побоище ничему их не научило. Если они вообще о нем узнали. Нет, все по-прежнему тихо и безмятежно, можно сказать, пасторально. Сейчас это на руку.
Скользнув вдоль стены к двери, он не удержался от усмешки. Стена из сэндвич-панелей, даже кирпичом не обложена, только покрашена. Однако же отдельный дом необъятных габаритов, понты – наше всё. И никто не думает, что очень скоро все это начнет рассыпаться. Особенно если материал брали с местного заводика. Технологию на нем по жизни не соблюдали, и статистика только что построенных, но уже пораженных плесенью и гниющих домов была удручающей. Виталию в свое время попадалась информация о том, как дома, построенные для переселения людей из ветхого жилья по госпрограмме, приходилось срочно расселять и сносить. Здесь, скорее всего, будет то же самое. Впрочем, какая ему разница? Виталий еще раз усмехнулся и, презрительно скривив губы, принялся осматривать замок.
Ожидаемо, дверь была закрыта и выглядела очень внушительно. Хоть и задняя, а все равно – внушительно. И дорого. Только вот подтвердила она мысль Виталия о том, что возомнившие себя вершителями судеб умники – молодняк. Не понимал ставивший эту дверь того, что любому более-менее грамотному урке было вбито на уровень подкорки. Во-первых, кем бы ты себя ни считал, прирезать тебя могут запросто. А во-вторых, замки такие вскрываются при нужде очень просто.
Виталий никогда не считал себя профессиональным медвежатником. Да и слесарь он был посредственный. Тем не менее замок сопротивлялся минут пять, не больше. А потом мягкий щелчок (на смазке тут не экономили) – и все, дело сделано. Дверь открылась тяжело, внушительно, но притом мягко и бесшумно.
За первой дверью была еще одна, но, очевидно, единственной ее задачей было сбережение тепла. Замок, правда, тоже имелся, но закрыть его никто не удосужился. Нажать на ручку, толкнуть – и входи, что Виталий, собственно, и сделал.
Держа наготове «стечкин», он прошел по короткому и узкому коридору и оказался на лестнице, с которой повеяло густым теплом. Причем не сверху, а снизу, из подвала. Они там что, баню устроили?