Плантад слегка пожал плечами. У комиссара, по его мнению, были странные представления о своих обязанностях, но он не хотел унижать его.
— Вы отправили женщину в госпиталь? — продолжал он.
— Да, этого требовало ее состояние, это указано в донесении.
— Но вы забыли сообщить одну важную вещь…
— Что такое?
— Название госпиталя, в который отправили больную.
— Неужели я в самом деле забыл это?
— Да, и доказательством служит то, что я пришел сюда узнать это.
— Удивительно! Я, вероятно, был рассеян, ее отнесли в госпиталь Святого Антуана.
Плантад вынул записную книжку и в графе «Пятое» написал:
«Девушка, найденная в каменоломне в Баньоле на другой день после пожара, была отправлена в госпиталь Святого Антуана».
— Это все, что вы желали знать, господин инспектор? — спросил комиссар.
— Почти. Мне остается задать вам только один вопрос. Не было ли в карманах у молодой особы какой-нибудь бумаги, которая могла бы помочь установить ее личность или послужить исходной точкой для начала следствия?
— У нее были в кармане ключ и портмоне с тридцатью франками, которые я отправил в госпиталь.
— И больше ничего?
— Да, ничего… Впрочем, нет… Но это не имеет значения.
— Все равно — скажите!
— В кармане был билетик от экипажа…
— Билетик от экипажа!… — вскричал Плантад, глаза которого засверкали. — С номером?
— Да, конечно.
— Может быть, номер 13?
Комиссар с удивлением взглянул на Плантада.
— Да, с номером 13, — повторил он, — вы знаете?
— Сейчас отвечу, — сказал инспектор, выдумывая объяснение. — В префектуру были поданы две жалобы: одна о краже фиакра номер 13, а другая — о похищении девушки; и вот билетик доказывает общность этих дел… Вы видите, что билетик, на который вы не обратили внимания, очень важен.
Плантад записал в свою книжку последнюю заметку и, простившись с наивным комиссаром, ушел.
Во время разговора сумерки сменились темнотой. День был жаркий, й надвигалась гроза.
Полицейский остановился на пороге на несколько мгновений, крупные капли дождя уже начали падать. Время от времени сверкала молния, и вдали слышались раскаты грома.
Плантад поглядел на часы. Было без десяти восемь.
— Черт возьми! Как поздно! — с беспокойством прошептал он. — Пожалуй, последний дилижанс уже ушел в Париж… Досадно было бы идти пешком в такую погоду!
Он направился в лавку торговца вином, которая была напротив дома комиссара, и обратился к хозяину:
— Скажите, сударь, в котором часу идет последний дилижанс в Париж?
— По воскресеньям — в десять часов, а в будни — в семь. Сегодня последний дилижанс уже ушел.
— Значит, мне придется идти пешком?
— Да, если вы не сядете в монтрейльский дилижанс, который ходит каждые полчаса.
— Далеко ли отсюда до Монтрейля?
— Не более двадцати минут, если вы знаете кратчайшую дорогу.
— Где она?
— Через холм патронного завода. Она кончается у бюро омнибусов.
— А, знаю! Благодарю вас. Я иду в Монтрейль.
— Подождите, по крайней мере, конца грозы.
— Невозможно: она может продолжиться часть ночи, а мне надо спешить.
Плантад застегнул пальто на все пуговицы, приподнял воротник, надвинул шляпу на глаза и вышел на дорогу, по которой уже прошел один раз днем.
Тефер, спрятавшийся в проеме двери рядом, слышал этот разговор с начала до конца. Сильный ветер и гром помешали Плантаду слышать за собой шум шагов шедшего следом за ним Тефера.
Опустив голову и с трудом различая дорогу, Плантад поминутно попадал в лужи и, наконец, остановился у громадной промоины, которая перегораживала дорогу.
Чтобы не войти по колено в жидкую грязь, инспектор свернул вправо, но не успел он сделать и пятидесяти шагов, как вдруг с испугом отступил: при блеске молнии, сопровождаемой сильным ударом грома, он почти у своих ног увидел громадную трещину каменоломни.
Он хотел обойти ее, но не успел. Сильный толчок заставил его пошатнуться.
В то же время почва обрушилась у него под ногами, увлекая его за собой; громкий крик раздался в ночи. За ним раздался такой же крик, и двое людей исчезли в пропасти.
Земля обрушилась как раз в ту минуту, когда Тефер вонзил нож по самую рукоять между лопаток Плантада, и увлекла вместе с собой убийцу и жертву на глубину сорока футов.
На земле лежал без сознания человек, другой исчез, погребенный под обвалом, торчала только одна нога, сломанная в трех местах.
Гроза усиливалась. Молния сверкала, почти не переставая. Дождь лил как из ведра.
Прошло несколько мгновений. Лежавший наверху человек сделал легкое движение. Он мало-помалу приходил в себя и пошевелил сначала руками, потом ногами, открыл глаза, приподнялся на локте и, вздохнув несколько раз, стал ощупывать себя.
— Я жив и здоров… — прошептал он. — Ни царапины, а Плантад умер… Дьявол положительно служит нам!
Действительно, Тефер был жив и даже не ранен. Земля, обрушившаяся под его ногами, ослабила силу удара. Его обморок был результатом не падения, а испуга.
— Я чудом спасся от смерти, — продолжал он. — Но это еще не все: надо выйти отсюда. Меня разделяет по меньшей мере пространство в десять метров от трещины, в которую я упал… Влезть так высоко невозможно, ждать дня я не могу… И звать на помощь тоже нельзя, так как у Плантада мой нож и я выдал бы себя… Но во всех каменоломнях есть выход — открытый или подземный — надо только найти его.
Протянув руки перед собой, он продвигался в темноте; потом вспомнил, что у него есть в кармане спички, и, вынув, зажег одну, неверный свет которой позволил ему осмотреться.
Прежде всего он увидел ногу Плантада, торчавшую из-под обвалившейся земли. При этом зрелище он слегка вздрогнул.
«Я постараюсь найти способ бежать отсюда, — подумал он, — и сумею так скрыть тело, что никто никогда не найдет его».
Он снова огляделся и почти под ногами увидел темное отверстие. Но в эту минуту спичка погасла.
Он зажег вторую и, убедившись, что отверстие более чем достаточно для человека, пролез в него и оказался в брошенной каменоломне, своды которой поддерживались толстыми балками. Вторая спичка погасла.
Положение Тефера стало критическим. В спичечнице оставалось всего десять спичек, и он не знал, хватит ли их на то, чтобы найти дорогу и окончательно зарыть Плантада.
Непременно надо было найти выход, и полицейский в третий раз зажег спичку: перед ним было десять дорог вместо одной.
Он пошел наудачу и, пройдя шагов двадцать, очутился в довольно большой каменоломне, открытой сверху, и вскрикнул от радости, увидев в углу инструменты каменщиков и фонарь с масляной лампой, которую он поспешил зажечь.
Взяв заступ, он вернулся обратно, желая окончательно зарыть Плантада. Но прежде чем приняться за дело, он остановился.
— Мне нужны его бумаги… — прошептал он. — Я хочу знать, что он нашел и что мне угрожало…
И он хотел уже отрыть тело, чтобы обыскать его и затем зарыть глубже.
Вдруг глухой треск заставил его вздрогнуть. Он поднял голову и отскочил, бледный, как смерть. Произошел новый обвал, и большая масса земли упала перед ногами полицейского, почти задавив его. Вторично в течение часа он избег смерти.
Нога Плантада исчезла под массой земли толщиной около метра.
— Могила зарыта, — прошептал Тефер. — Я не достану его бумаги… но не все ли равно? — никто никогда не будет их иметь… Его тайна и моя умрет вместе с ним… Я сказал правду: он знал слишком много…
Он отнес обратно заступ, но оставил фонарь и стал искать выход. Несколько раз он поворачивал в коридоры, которые не приводили никуда. Наконец он почувствовал свежий воздух, пахнувший ему в лицо. Он нашел выход, и в то же время гроза прекратилась.
Бросив фонарь, он вышел на дорогу. В скором времени Тефер был в Монтрейле. Дождь уже перестал, и на небе начинали сверкать звезды.
Было около полуночи, когда Тефер, промокший до костей и усталый, вернулся домой. Он с самого утра ничего не ел, но не решился сменить костюм и выйти на поиски какого-нибудь еще открытого ресторана, а прямо бросился в постель и заснул тяжелым сном, полным ужасных сновидений.
Около восьми часов его разбудил громкий звонок. Безумный страх охватил его. Он представил, что вчерашнее преступление открыто и его пришли арестовать.
Однако, подумав, успокоился, невольно улыбнулся своим страхам, вскочил с постели, наскоро оделся и открыл дверь.
На пороге стоял герцог Жорж, одетый небогатым буржуа.
— Ах, герцог! — сказал Тефер. — Я очень рад вас видеть. Идите скорее, нам надо поговорить.
— Есть что-нибудь новое?
— Да, и очень много. Мы избегли большой опасности.
— Вы нашли Жана Жеди?
— Нет, опасность исходила не от него.
— Так, значит, от Рене Мулена?
— Нет!
— Так от кого же?
— Мы, сами того не зная, имели врага гораздо более опасного…
— А!… Объяснитесь, пожалуйста!
— Сейчас. И вы содрогаетесь от ужаса.
И Тефер рассказал удивленному и испуганному герцогу все произошедшее за последние двадцать четыре часа.
— Вы правы, — прошептал Жорж, — мы избежали ужасной опасности… Но уверены ли вы, что мы действительно спасены?…
— Конечно, уверен… Мертвые не говорят.
— Но этого человека может заменить другой.
— Не бойтесь. Нет сомнения, что исчезновение Плантада перевернет префектуру вверх дном и на его место постараются поставить другого. Но у этого агента не будет способностей Плантада. И, кроме того, случай не доставит ему тех доказательств, которые Плантад унес с собой в могилу. Например, той фальшивой монеты, потерянной Термондом и Дюбье на холме патронного завода… В префектуре неизвестно, что фиакр номер 13 останавливался перед сгоревшим домом; первое донесение Плантада кончается на этом… Никто не узнает ничего больше, только он мог найти остальное, но я положил этому конец.
— Но разве никто не может навести справки у Сервана или полицейского комиссара в Баньоле?