— Значит, ее смерть необходима? — прошептал Жорж.
Тефер с изумлением поглядел на герцога.
— Вы это спрашиваете? Спрашиваете, когда я все подготовил по вашему приказанию? Разве вы не клялись, дрожа от страха, что не будете иметь ни минуты покоя, пока Берта Леруа жива? А теперь вы колеблетесь! Нет, герцог, колебаться невозможно: мы зашли слишком далеко, чтобы отступать. То, что произошло сегодня ночью, удесятерило бы опасность, если бы Берта снова стала свободной. И я боюсь! Мы доведем дело до конца. Вот чернильница и перо, подпишите обещанный чек, и будем действовать!
— Хорошо, — прошептал Жорж, — я сейчас подпишу и предоставлю вам свободу действий, но, мне кажется, вам следовало бы поручить это одному из ваших помощников. Неужели вы собственноручно убьете ее?
— Убить ее? Зачем?
— Чтобы она умерла.
— Она умрет, но ни одна капля ее крови не будет пролита, мы даже не увидим ее. Подумайте: она наверху, дверь ее комнаты крепка, окна с решетками, — огонь за нас сделает все. Подпишите!
В эту минуту герцог и Тефер вздрогнули. Над их головами раздался крик о помощи, затем второй еще более громкий и продолжительный.
— Она открыла окно, — сказал полицейский, — надо было связать ее.
В ночной тишине раздался третий крик.
— Что делать? — спросил герцог.
— Конечно, то, что сейчас казалось мне ненужным: убить. И убить как можно скорее. Как ни удобно расположение дома, всегда надо принимать во внимание случай, — кто-нибудь может прийти, и мы погибли. Идемте, герцог!
— Ах! — воскликнул Жорж. — Пусть она умрет, умрет!
И он бросился по лестнице.
Тефер странно улыбнулся и, остановив герцога за руку, сказал:
— Возьмите, по крайней мере, это! — И протянул ему нож.
Полицейский со свечой поднимался вслед за ним.
Что же произошло и почему Берта, решившая сначала покориться судьбе, вдруг изменила решение?
Увидев, что дверь комнаты затворяется на ключ, Берта сказала себе:
«Я пленница, но, по всей вероятности, моя жизнь не подвергается опасности. Меня привезли сюда не для того, чтобы убить. Без сомнения, враги Рене узнали его планы и желают изолировать меня, чтобы разлучить с ним. Что же, я терпеливо подожду, пока мои тюремщики скажут, чего они от меня требуют, и, если это необходимо, чтобы получить свободу, я дам им какое угодно обещание. Когда надо бороться с подобными врагами, всякое оружие простительно; ложь законна, чтобы обмануть негодяев».
Она стала припоминать все странные события последних двух часов, напрасно стараясь объяснить себе их, и вспомнила про клочок бумаги, найденный на подушках фиакра. Может быть, в этой бумажке заключалось какое-нибудь указание.
Берта вынула ее и, подойдя к столу, на котором Термонд поставил свечку, развернула.
Это был один из тех билетиков, которые кучера обязаны передавать путешественникам, когда везут на железную дорогу.
Наверху стояла цифра 13.
«Это номер фиакра, в. котором я ехала, — подумала девушка. — Драгоценное указание! Когда я освобожусь, номер, может быть, поможет мне навести Рене Мулена на след наших врагов».
Вдруг она тихо вскрикнула и задрожала.
— Нет! Нет! Это невозможно! — прошептала она.
«Пьер Лорио, хозяин фиакра, улица Удино, 7», — прочла Берта.
— Пьер Лорио? — повторяла она. — Это дядя Этьена. Человек, из-за которого я уже так много страдала! Экипаж принадлежит ему!… Он сидел на козлах и был сообщником лжи!… Благородная роль!… Меня завлекли в западню негодяи, желающие моей гибели, и мои враги!… Он — ближайший родственник того, кого я люблю. Это ужасно… Мне надо бежать!…
Имя Лорио совершенно перевернуло ее мысли. Какое-то безумие охватило ее. Она знала только одно: надо бежать, и, бросившись к окну, открыла ставень, стукнулась лбом о железную решетку и стала громко звать на помощь.
Единственным ответом на ее крик было эхо. Вокруг царствовало мрачное молчание.
Берта закричала во второй раз, потом в третий.
Тогда герцог бросился по лестнице.
Услышав, что дверь с шумом отворилась, Берта, вздрогнув, обернулась и отступила при виде двух людей, из которых один был в маске, тогда как лицо другого — завязано платком.
— Несчастная! — сказал Тефер, подбегая к окну, которое поспешно захлопнул. — Вы произнесли свой смертный приговор!
При виде герцога, подходившего к ней с ножом в руках, Берта бросилась в сторону, крича:
— Негодяи! Злодеи! Неужели вы пришли убить меня?
— Молчи! — крикнул Жорж, схватив ее за руку.
Девушка прыгнула, как пленная львица, и вырвалась. Опасность удесятерила ее силы.
— А! Убийцы! — сказала она. — Убийцы, которые не смеют даже показать лицо своей жертве!… Что может быть подлее этой ловушки? Вас двое мужчин против одной женщины!
— Замолчишь ли ты?! — крикнул герцог, поднимая нож.
Берта, вместо того чтобы бежать, бросилась навстречу и сорвала платок, закрывавший его лицо.
Несколько мгновений искаженные черты Жоржа были освещены ярким светом.
Берта с удивлением отступила.
— Человек с Королевской площади! — прошептала она. — Вор, который пробрался в комнату Рене Мулена!
— Да, это я! — крикнул герцог вне себя от ярости. — Гляди на меня хорошенько, Берта Леруа. Тот, кого ты ищешь повсюду с Рене Муленом, — это я! Это я приказал убить доктора из Брюнуа! Это я дал взойти твоему отцу на эшафот! И то, что я тебе говорю, ты не повторишь никому, потому что умрешь.
Девушка, вскрикнув в ярости, пыталась бежать, но на пути встретила Тефера.
Тогда она изменила направление. Но Жорж левой рукой схватил ее за плечо, тогда как правой ударил прямо в грудь.
Кровь брызнула в лицо убийце.
Берта слабо вскрикнула и упала.
— Дело сделано, — сказала полицейский. — Отлично покончили, герцог. Самый худший каторжник не сделал бы лучше. Идемте!
Жорж де Латур-Водье, с лицом, покрытым потом и кровью, испытывал теперь только страх.
Он вышел из комнаты шатаясь, не взглянув на бесчувственное тело, спустился по лестнице, держась за перила, прошел первую комнату и вышел в сад. Тефер шел вслед за ним.
Он остановился только на одну секунду в комнате первого этажа, чтобы бросить зажженную бумагу на сложенные дрова.
Огонь сейчас же охватил их.
Тогда он вышел в сад и догнал сенатора, который казался безумным.
— Идемте, герцог, — сказал Тефер. — Через несколько мгновений весь дом будет в огне, и нам следует быть подальше. К тому же нам здесь уже нечего делать.
Пожар разгорался. Огонь уже достигал окон, и стекла лопались с громким треском.
Пройдя шагов сто, Жорж остановился и повернулся к дому.
— Тефер, — сказал он.
— Что, герцог?
— Вы слышали сейчас: эта девушка была в комнате на Королевской площади. Она видела и узнала меня.
— Да, господин герцог.
— Когда я дрожал при виде ее, вы обвиняли меня в слабости, а между тем мой инстинкт указывал мне на опасность. Она могла погубить меня…
— Это правда, герцог. Но не все ли равно? Вам нечего бояться: она умерла.
— Убеждены ли вы, что она умерла?
Полицейский удивился.
— Вы поразили ее прямо в сердце, а теперь пламя уничтожит труп, можете быть спокойны. Но еще раз: идемте скорее.
Он схватил герцога за руку и поспешно повел за собой. Вдруг герцог вздрогнул и остановился: столб красного зарева поднимался прямо перед ними.
— Что с вами? — спросил Тефер, чувствуя, что старик дрожит.
— Куда вы меня ведете? Мы возвращаемся к дому.
— Э, герцог, успокойтесь, огонь, который поразил вас, от обжигаемой извести, настоящий же пожар сзади нас.
И Тефер снова увлек за собой герцога.
Берта упала без памяти, пораженная в грудь ножом сенатора. Но это был обморок. На ее груди был медальон с портретом Абеля. Лезвие ножа свернуло в сторону и только затронуло тело на глубину не более чем два сантиметра.
Нижний этаж уже весь был охвачен огнем. Густой дым наполнял комнаты. Жар привел Берту в себя.
Она открыла глаза и с удивлением оглянулась. Она увидела странный свет, почувствовала, что задыхается, и вспомнила все.
Смерть окружала ее со всех сторон.
Она с трудом поднялась и хотела идти, но ноги отказывались служить.
— Боже мой! — с отчаянием прошептала она. — Негодяи подожгли дом — я погибла!…
В то же время, как бы в доказательство того, что она не ошибается, часть пола обрушилась, и пламя ворвалось в комнату. Стекла стали лопаться, внутренние ставни упали.
Сильная опасность производит иногда удивительное влияние на человеческий организм. Берта, которая несколько мгновений назад с трудом держалась на ногах, почувствовала, что силы ее удесятерились.
Она бросилась к дверям, которые ее убийцы в бегстве оставили открытыми, и выбежала в коридор, ведущий к лестнице. Загоревшийся пол преграждал ей путь, но она одним прыжком перескочила на лестницу. Берта, не колеблясь, бросилась вниз и добежала до первой комнаты.
Но тут двери были закрыты, и она напрасно старалась выломать их. На этот раз, казалось, всякая надежда исчезла.
— Я не хочу умереть такой ужасной смертью, — шептала она. — Боже! Сжалься надо мной и помоги мне! Вернуться назад — невозможно. Весь второй этаж объят пламенем, и в нижнем этаже только один уголок был безопасен — комната, в которой жили Дюбье и Термонд и в которую они поэтому не положили дрова. Но и там было очень жарко.
«Все кончено!» — подумала несчастная девушка. Сложив руки, она обратилась с горячей молитвой к Богу.
Вдруг в нескольких шагах от нее часть стены обвалилась, и обнаружился проход. Но, чтобы добраться до него, надо было пройти через горящие обломки.
— Помоги мне, Боже! — снова повторила Берта и бросилась сквозь пламя.
Малейший неверный шаг мог стоить ей жизни.
Задыхаясь от дыма, с обгоревшими волосами, она добежала до спасительного отверстия и почувствовала под ногами твердую землю.
Страшный шум раздался сзади нее: весь дом обрушился.