— Не ходи, я сам открою, — распорядился дед. — Кто там?
— Игорь Васильевич, свои!
Не может быть! Папа! Да, папа приехал!
— Папа! — завизжала я и бросилась ему на шею. От него пахло морем, жаркими странами…
— Аська! Дочка! Здрасьте, Игорь Васильевич! А где Тата? В театре? Скоро придет? Липа, добрый вечер!
— Юра! Откуда ты взялся? Мы тебя не ждали!
— А я вот решил сделать вам сюрприз! Аська, да ты еще выросла! Что это у тебя с лицом? Тебя кто-нибудь прибил?
— Юра, раздевайся, очень рад тебя видеть! Честно говоря, не чаял! Я ведь на днях опять уезжаю!
— Да, Игорь Васильевич, я тоже приятно удивлен! Накормят меня в этом доме, а?
— Папочка, ты надолго?
— Надолго, до конца апреля!
— Ура!
Тетя Липа уже накрывала стол в столовой, по случаю папиного приезда.
— Аська, давай уберем мои вещи из прихожей, пусть и для мамы мой приезд будет сюрпризом!
Забыв обо всем, я носилась по квартире, убирая папины вещи, помогая тете Липе таскать из кухни в столовую разную снедь, а папа тем временем ушел в ванную, принять душ и побриться.
— Аська, — позвал меня дед, — на минутку зайди ко мне! Слушай, ребенок, папе будешь рассказывать что-нибудь?
— Только то, что маме, не больше. Он же всегда за меня дрожит. Он меня даже на каток не хотел пускать. Ему все казалось, что я непременно расшибу себе голову. Или упаду, а кто-то заедет мне в глаз коньком!
— Все понятно! Ну что, ребенок, мир?!
— Конечно, мир!
— Ладно, беги к Липе, а то она на радостях с ног собьется!
Папа вышел из ванной, и теперь от него уже пахло не морем, а каким-то лосьоном для бритья. Но такой он был как-то привычнее, роднее.
— Юрочка, садись за стол! Ася! Игорь Васильевич!
— Липочка, я сейчас что-нибудь перехвачу, а с ужином давайте подождем Тату. Она ведь уже скоро будет!
— Мудрое решение! — одобрил дед. — Аська, закрой дверь на цепочку, а то мы не услышим, как мама придет, и сюрпризу нашему хана.
Так я и сделала. Через полчаса раздался звонок. Дед пошел открывать. Мама!
— Папа, с чего это вы рано на цепочку закрылись? — донесся до нас ее голос.
— Вероятно, это я, по рассеянности!
— Что-то ты в последнее время стал очень рассеянным! — проворчала мама.
— Татка, не ворчи! Идем-ка скорее ужинать, у нас гость.
— Папа, а нельзя без меня? Я так устала… Кто там у тебя?
— Идем, идем, увидишь! И без тебя никак нельзя! А вот и Тата!
Мама вошла в столовую с хмурым, недовольным видом и вдруг просияла: — Юра! Юрочка! Какими судьбами? Теперь вся наша семья в сборе. Как хорошо!
Прошло три дня. Суматоха, связанная с неожиданным папиным приездом и предстоящим отъездом дедушки, вытеснила все другие мысли. Костя заболел гриппом. У Мити заболела мама. Мои синяки исчезли, и у меня больше не было причин не ходить в школу. Завтра опять будет химия. Папа пытался мне что-то втолковать, спрашивал меня по заданным параграфам и в отчаянии качал головой.
— Знаешь, дочка, по-моему, тебе следует перейти в другую школу, с гуманитарным уклоном, где в старших классах уже нет химии. Этот год, конечно, надо домучиться тут, а дальше… К чему такие страдания?
— Нет, папа, а как же Мотька, и вообще… Нет, я не хочу в другую школу! И потом, придется куда-то далеко ездить, время терять…
— А на что, скажи на милость, ты время тратишь? В сыщики играешь? Да ты уже большая, думала бы лучше о будущем, готовилась бы к чему-нибудь, время сейчас нелегкое…
— А я уже все решила. Я буду юристом.
— Юристом? И, насколько я могу судить, тебя влечет криминалистика? Между прочим, криминалистам без химии трудно приходится.
— А эксперты на что?
— И ты, разумеется, будешь знаменитой сыщицей?
— Нет, я буду адвокатом.
— Адвокатом? Будешь защищать всяких прохвостов, вроде вашего Узкоплечего?
— Нет, я буду защищать невиновных от всяких прохвостов!
— Ой, а пожарным ты быть не хочешь? А мороженое продавать?
— Папа, не говори со мной как с маленькой!
— Ладно, не буду. Хотя рассуждаешь ты как маленькая. Авось подрастешь, и гены Потоцких возьмут верх — пойдешь в актрисы! Оно как-то безопаснее! Мне, во всяком случае, было бы спокойнее!
Вот так мы вчера поговорили с папой.
А утром, когда я уходила в школу, из своей комнаты вышел дедушка, вернувшийся вчера очень поздно.
— Аська, а у меня для тебя есть новости. Про духа!
— Ой, скажи скорее!
— Нет, матушка, на ходу такие разговоры не ведут! Вот вернешься, тогда и поговорим!
— Дед, ну зачем ты сказал? Я же умру!
— Не умрешь! Терпи, казак, атаманом будешь!
— Ну хоть намекни!
— Ни за что! Беги в школу! Потом поговорим!
И он ушел к себе. Ну надо же! Просто свинство с его стороны! Какая тут химия в голову полезет!
С Матильдой мы столкнулись по дороге.
— Привет!
— Мотька, мне дедушка сейчас сказал, что он все узнал про духа!
— И что?
— Ничего. Обещал рассказать после школы.
— И как теперь дожить?
— Вопрос в том, как теперь вообще жить…
— Что ты имеешь в виду?
— Скучно… Все тайны уже разгаданы, последняя сегодня прояснится. А дальше что?
— А дальше, — с таинственным видом зашептала Мотька, — мы должны организовать детективное агентство. Здорово, Да?
— Здорово-то здорово, а чем это агентство заниматься будет?
— Да мало ли сейчас всякой уголовщины! Только глаза разуй и сразу найдешь!
— Мотька, я всегда говорю, у тебя не голова, а чистое золото!
— Значит, одобряешь идею?
— Еще бы! Мы потом все продумаем, Митька устав напишет!
— Почему Митька?
— Он справедливый. Костя сразу захочет быть главным, а я считаю, мы должны все быть на равных. Кстати, ты узнала насчет карате?
— Да! Совсем из башки вылетело, я уже нас записала! На той неделе начнем заниматься!
— Кайф!
Глава XXIIIНИКОЛАЙ НИКОЛАЕВИЧ
Первые два урока, литература и геометрия, прошли нормально. А на третьем уроке была химия.
— Ну, Монахова, как всегда, начнем с тебя, пока ты не растеряла крупицы знаний. Иди к доске!
Я вышла с омерзительным ощущением полной и абсолютной тупости. Химичка задала мне вопрос, я стала судорожно вспоминать задолбленный материал, и тут вдруг открылась дверь и в класс вошла наша директорша по прозвищу Лиса Алиса (настоящее имя Алиса Петровна), Клавдюшка и… Ба, да это же Николай Николаевич! Мы с Мотькой недоуменно переглянулись.
— Нина Васильевна, извините, что прерываем урок, — начала Лиса Алиса, — но у нас важное сообщение для всего класса. Клавдия Сергеевна, вам слово, вы классный руководитель! Ася, сядь пока.
— Ребятки! — взволнованно начала Клавдия, и была она при этом такая хорошенькая, что Николай Николаевич глаз с нее не сводил. — Два наших ученика… вернее, ученицы… Матильда Корбут и Ася Монахова помогли милиции обезвредить банду, занимавшуюся грабежами и торговлей наркотиками…
— Ни фига себе! — выпалил Витька Воскобойников. — Это как же?
— Помолчи, Воскобойников! — одернула его Лиса Алиса.
— …Да, так вот… ах нет, я очень волнуюсь, — пролепетала Клавдия, заливаясь краской под нежным взглядом Николая Николаевича. — Может быть, вы лучше сами все скажете?
Николай Николаевич с сожалением отвел глаза и взглянул на класс. Потом откашлялся и начал:
— Я капитан Шадрин, Николай Николаевич! Будем знакомы! Так вот, несколько дней назад ко мне в милицию пришли две девушки, Корбут и Монахова, и рассказали, что им совершенно случайно — при этих словах он подмигнул нам — удалось обнаружить тайник и услышать, как бандиты сговариваются о встрече. Не стану сейчас посвящать вас во все подробности, да и права такого не имею, но благодаря им, этим девушкам, мы задержали пять человек. Среди них четверо отъявленных бандитов, за которыми немало кровавых дел, трое числились в розыске, а также вор-рецидивист Гриньков, по прозвищу Гриня…
Мы с Мотькой вытаращили глаза.
— Значит, это не… — вырвалось у Мотьки.
— Об этом мы потом поговорим, после уроков! Одно могу сказать — это не… Так вот, я пришел сюда, хотя мне не советовали этого делать, чтобы поздравить ваш класс и вашего классного руководителя с такими отважными и бдительными ученицами. Скрыть это я был не вправе, но хочу сказать — не надо увлекаться романтикой сыска. Не ваше это дело.
— Начали за здравие, а кончили за упокой! — не удержался Балабушка.
— Поймите меня правильно, я приношу глубокую благодарность Корбут и Монаховой, но тут была, так сказать, игра случая… — И он опять нам подмигнул. — Но только случай — это хорошо, а вот играть в сыщиков не надо, очень вас прошу, это опасно и чревато… А уж если что-то узнали, заподозрили, обращайтесь к нам. Вовсе мы не такие бессильные, как нас любят изображать средства массовой информации.
— А без Корбут и Монаховой банду обезвредить не могли? — продолжал Вадик. — Балабушка! — одернула его Лиса Алиса.
— А что, справедливый вопрос! — сказал Николай Николаевич. — Мы к ней, как это лучше сказать, с другого конца подбирались. А тут счастливый случай!
— Что это он все про случай талдычит? Какой случай? Мы же сколько выслеживали Узкоплечего! — возмущенно прошептала Мотька.
Капитан заметил это и слегка смутился.
— Короче говоря, ребята, вы должны гордиться своими подругами. Поздравляю вас и от себя лично, и от своих товарищей. У меня все! А Корбут и Монахову после урока жду в кабинете директора!
— Можете забрать их сейчас! — разрешила Нина Васильевна. — Все равно уже они сегодня ни на что не годны, героини наши!
Николай Николаевич вопросительно глянул на Лису Алису, и та милостиво кивнула.
— Девочки, за мной!
Мы встали и двинулись за капитаном.
— Им, небось, там медали дадут! — предположил Воскобойников.
— А потом догонят и еще дадут! — пропела Верочка. Она нашего триумфа пережить не могла.