– По-моему, многие старшеклассницы делают то же самое.
– Да, это дело обычное, – согласился Берден. – Но от своей дочери мы ожидали большего здравомыслия, что бы ей ни предлагала Шарлотта.
Судя по тому немногому, что сообщила ему Чарли, в бар в тот вечер предложила пойти не она, а Элис. Но Бердены лучше знали ту Чарли, какой она была тогда. Кроме того, они знали свою дочь.
– Не уверен, что мы сообщили вам то, что вы надеялись услышать, – негромко произнес Берден.
– Вы оба мне очень помогли, – возразил Майкл.
Берден был прав в одном: они определенно не дали ему тех ответов, на которые он надеялся. Чем больше вопросов возникало в связи с той ночью, тем больше ему казалось, что Чарли угрожает опасность.
Берден встал, давая понять, что пора заканчивать встречу.
– Я сказал Бекки Кэмерон, что мы и в будущем рады будем ответить на ваши вопросы. Надеюсь, мы с Дайаной сегодня не напрасно потратили ваше время.
– Наоборот. Спасибо за то, что уделили мне драгоценное время.
Дайана осталась на диване, а Берден пошел проводить Майкла к выходу. Он протянул руку, и Майкл ее пожал.
– Спасибо!
– Шарлотта была неплохой девочкой. Кроме того, с тех пор прошло почти десять лет, она успела вырасти. Говорят, она работает техническим писателем в «Орднанс солюшенз».
«Значит, – подумал Майкл, – Берден все же следит за жизнью подруги своей дочери. Любопытно!»
– Возраст и опыт имеют обыкновение сглаживать шероховатости в характере, – согласился он вслух.
Лицо Бердена помрачнело.
– У Элис не было возможности вырасти.
Майкл не знал, как ответить, поэтому лишь кивнул и направился к своему пикапу. Сев в кабину, достал телефон.
Чарли ответила после второго гудка.
– Как все прошло?
– Было интересно, – уклончиво ответил он.
– Ты… не слишком красноречив.
– Ну, а как насчет того, что, как я надеюсь, тебе поможет?
– Ты о чем?
Он вставил ключи в замок зажигания:
– Надевай танцевальные туфли. Сегодня вечером мы с тобой пойдем в бар «Хедхантер».
Глава 12
Бар «Хедхантер» за прошедшие десять лет не изменился. Со стены по-прежнему свисали искусственные засушенные головы; владельцы не оставляли убогих попыток поддерживать «гавайскую» обстановку, для чего соорудили соломенный навес над стойкой в центре зала.
Из динамиков гремел классический южный рок.
Чарли показалось, что она перенеслась в прошлое, и по коже у нее побежали мурашки.
– Кто предложил в тот вечер пойти сюда? – до предела повысив голос, чтобы Чарли его услышала, спросил Майкл.
Он положил руку ей на плечо и слегка сжал.
– Элис. Все и всегда предлагала Элис.
– А ты соглашалась на все, что она предлагала?
Чарли покачала головой:
– Не на все. У меня с детства срабатывал инстинкт выживания. Я понимала: есть вещи, которые сойдут с рук девочке из богатой семьи, зато не сойдут девчонке из Бэгвелла.
– Что-нибудь противозаконное?
– Ничего ужасного. – Чарли кивнула в сторону пустого столика у дальней стены бара – он стоял достаточно далеко от динамиков.
Крепко держа ее за руку, Майкл первым пошел через плотную толпу и выдвинул для нее стул.
– Ты сказала «ничего ужасного?» – Майкл сел напротив и склонился к ней, чтобы лучше слышать.
– Элис считала себя девушкой-детективом. Она всегда что-то расследовала. Я еще поддразнивала ее: мол, ей слишком легко живется, если она ищет неприятности. – Чарли покачала головой. – Знаешь, нарваться на неприятности в округе Мерсер не так уж трудно!
– В тот вечер она тоже нарывалась на неприятности?
– На что-то она, безусловно, нарывалась. Только мне так и не объяснила, кого или что она ищет.
У Чарли возникло ощущение дежа-вю, и у нее закружилась голова. А может быть, все дело было в громкой музыке или в близости Майкла Стронга?
– Давай потанцуем.
Она встала и направилась на танцпол. Исполнялась баллада, достаточно медленная для того, чтобы танцевать под нее смогла даже не слишком гибкая Чарли. Майкл обнял ее за талию и притянул к себе.
– Чего ты боишься? – спросил он в самое ухо.
– Этого места, – призналась она.
– Чего именно? Воспоминаний?
Она кивнула, прижавшись лбом к его подбородку.
– Здесь ничего не изменилось. Я как будто перенеслась в прошлое…
– Имей в виду, я не позволю, чтобы сегодня с тобой что-нибудь случилось.
Как же ей хотелось ему верить, думать, что кто-то в самом деле будет на ее стороне! Элис не была на ее стороне. Во всяком случае, в ту ночь.
«Прости меня, Чарли… Но остальное я должна сделать сама».
– Элис пришла сюда не случайно, но мне не объяснила, в чем дело. И позаботилась о том, чтобы я так и не узнала, что она собирается сделать.
– Позаботилась? – переспросил Майкл.
Чарли запрокинула голову и посмотрела на Майкла снизу вверх.
– Я думаю, именно Элис что-то подмешала в мое пиво.
Майкл долго молчал, и Чарли невольно напряглась. Возможно, и он решил, что у нее не в порядке с головой.
– Зачем ей было так поступать?
– Я говорила тебе, что мне начали сниться сны о той ночи?
Он кивнул.
– В одном из снов Элис произнесла кое-что странное. Я точно помню ее слова: «Прости, но остальное я должна сделать сама».
Он нахмурился:
– Что «остальное»?
– Не знаю! – в досаде воскликнула Чарли и тут же поспешила понизить голос, не желая привлекать к себе внимания: – Она считала себя кем-то вроде героини сериала «Вероника Марс»[1], которая всегда искала тайны!
– Думаешь, она нашла тайну, которая ее убила?
– Да. Но что это за тайна, я не знаю! Возможно, Элис и была моей лучшей подругой, но не уверена, что меня она считала своей лучшей подругой.
– Хочешь сказать, что у нее были подруги ближе, чем ты? – спросил Майкл.
– Я имею в виду не совсем это.
Песня закончилась, Майкл взял ее за руку и повел к их столику. К ним подошла официантка:
– Что вам принести?
– Я буду имбирную газировку, – сказал Майкл и посмотрел на Чарли: – А ты чем будешь травиться?
Если она пришла сюда, чтобы оживить в памяти ту ночь, наверное, ей следует заказать светлое пиво – как тогда.
– Любое светлое пиво в бутылке.
Официантка записала заказы.
– Меню принести?
– Чарли, как ты? – спросил Майкл. Она покачала головой, и он сказал: – Нет, спасибо.
Официантка ушла, Майкл нагнулся к Чарли, тронул ее за руку:
– Похоже, что тебе действительно страшно.
– Прости. Я просто… я не была здесь после того, как Элис умерла.
– Если ты еще не готова, можно вернуться сюда еще раз… – Он не выпустил ее руки, и тепло его пальцев успокаивало ее, как будто он передавал ей свою силу через пальцы. – Или не приходить вообще.
– Последние дни я пыталась понять, кто еще может мне вредить и почему. – Она сжала его ладонь. – И ничего не смогла придумать. Моя работа не может быть такой причиной.
– Если тебя преследуют из-за того, что тогда случилось с Элис, почему именно сейчас? С тех пор прошло почти десять лет.
– По-моему, все дело в том, что я начала кое-что вспоминать.
– Может, что-то подхлестнуло твою память? Какое-нибудь событие… – Он начал водить подушечкой большого пальца по ее запястью. Эта ласка и утешала, и возбуждала ее.
– Несколько недель назад в романе Диккенса я нашла записку от Элис. Мне не спалось, и я решила, что Диккенс поможет. – Так странно! Элис не слишком любила писать записки. Она предпочитала звонить, писать эсэмэски или разговаривать лицом к лицу. А накануне своей гибели она сунула в мою книгу записку. Вскоре нам предстояло сдавать выпускные экзамены. Наша жизнь только начиналась.
– Что она написала? – мягко спросил Майкл, и Чарли вдруг осознала: так по-доброму к ней еще никто не относился. Уж точно не Бердены. И не одноклассники, которые никогда не понимали, почему хорошенькая, популярная Элис Берден взяла под крыло девчонку из семьи «этих Уинтерсов». Этого не понимали даже мать Чарли и ее братья и сестры. Они недоумевали, почему Чарли всюду ходит с Элис Берден. «Мы с ними не монтируемся, – озабоченно говорила ее мать. – Ничего хорошего из вашей дружбы не выйдет».
Может быть, мама была права.
– Тогда начались рождественские каникулы, – продолжала Чарли. – В школу нам нужно было только через неделю и тогда предстояло готовиться к экзаменам. Элис написала мне, предложив хоть одним глазком взглянуть на взрослую жизнь. Она назначила встречу у ее дома в семь вечера. И велела одеться понаряднее.
– Ты уверена, что записка была от Элис?
– Повторяю, она сама сунула ее мне в книгу.
– Наверное, на самом деле я хочу спросить вот о чем: ты уверена, что мысль прийти сюда изначально принадлежала ей?
– А… – Чарли задумалась. – По-моему, да.
– Если она собиралась одурманить тебя и бросить, зачем вообще приглашать тебя сюда?
– Не знаю. Вначале я думала, что ее, наверное, тоже одурманили, хотя никто об этом не заикался, даже когда меня допрашивали в полиции.
– Они не поверили, что тебе что-то подмешали в пиво?
– Не забывай, откуда я родом. И из какой я семьи. Мы были бедными. Отец и мать много пили, в пьяном виде нарывались на неприятности. Два моих старших брата – законченные алкоголики. Они то и дело сидели за решеткой за мелкие преступления. Потом они оба сели надолго. В общем, если девочка из семьи Уинтерс пришла в себя на заднем дворе и ничего не могла вспомнить о предыдущем вечере… никто не удивился.
– Но у тебя такое не входило в привычку, ведь так?
– Так, – вздохнула она. – А в полиции, наверное, решили, что мой алкоголизм – лишь вопрос времени.
– Им следует лучше разбираться в людях, – сердито произнес Майкл.
– Может, и следует. Но я их понимаю.
– Расскажи, пожалуйста, что произошло в тот вечер. Как думаешь, тебе удастся вспомнить подробности? Куда вы пошли, когда вошли в бар?