нервы. В общем, этот пример и слова Белова навели меня на мысль, что во всем нужен баланс. Нельзя быть мягкотелой тряпкой, которой все пользуются, но и бессердечной железной леди — тоже. Баланс. Нужно его найти и соблюдать всегда и во всем. Приняв такое решение, я успокоилась и приступила к расшифровке своих записей, даже не подозревая, что все это время мой босс украдкой посматривал на меня, задумчиво потирая подбородок.
Глава 6
Я справилась к концу рабочего дня и была горда собой. Стопочка листов легла перед Беловым, и я ждала, когда он прочитает до конца мои конспекты.
— Очень подробно, — похвалили меня мужчина. — Молодец, — кивнул мужчина. — Я думал, будет хуже, — последней фразой испортил похвалу босс.
— Последняя фраза была лишней, — довольная улыбка сползла с лица. В кабинет снова зашла Наташа. Мне кажется, или она не стучит в дверь, или стучит так, что ее никто не слышит. А может, это только я временно оглохла. Но Белов не делает замечание своей секретарше, а значит, все нормально и у них это приемлемо. Девушка принесла мои вещи после химчистки и ремонта.
— Будут еще какие-нибудь распоряжения? — Наташа замерла в дверях и смотрела строго на босса, словно меня в кабинете и не было. Полный игнор. А все так хорошо начиналось, как говорится.
— Нет, ты свободна до завтра, — мужчина бросил взгляд на компьютер и, видимо, о чем-то вспомнил, остановил уже развернувшуюся на каблуках Наташу. — Кстати, поищи на этой неделе светские мероприятия и достань мне по два приглашения, на что удастся найти.
— Какие-то конкретно? — Наташа все же бросила на меня взгляд продолжительностью буквально доли секунды, но я его заметила. Уверена, думает, что Белов меня решил в свет вывести. Сижу и ухмыляюсь про себя, полагая, что Наташа сильно удивится, когда поймет, что я к этому не имею никакого отношения.
— Ну, выставки поищи. Не знаю даже. Сейчас. перед Новым годом, должно быть полно всего, — вопрос словно поставил босса в тупик. — Может, концерты, выступления, но не на большой сцене, а какие-нибудь камерные.
— Хорошо, я вас поняла, — кивает девушка. — Еще что-то?
— И не забудь про ресторан для праздничного семейного ужина, — напомнил Максим Валерьевич. Наташа кивнула. Видимо, это указание поступило ранее, так как я о нем слышала впервые. — До завтра, — попрощался мужчина.
— А можно вопрос? — я проводила девушку взглядом и дождалась, пока она закроет дверь.
— Задавай, — было видно, что мужчина готовится к завершению рабочего дня. Он складывал и разбирал бумаги, что-то убирал в сейф, что-то — в ящик стола, а что-то — на подставочку.
— Почему ты злой по утрам? — я смотрела на мужчину, мирно раскладывающего предметы на столе, и не узнавала в нем того орущего, злющего тирана, которым он был утром. Это словно два разных человека.
— Терпеть не могу утро, — усмехнулся Максим. — Утром я максимально недоволен всем. Так что те, кто меня знает, не назначают утром встреч и не проводят переговоров. Потому что знают: я не смогу сдержать рвущееся наружу недовольство. Пока я не выпью кофе и не посижу в тишине, а лучше не посплю полчаса, я не человек.
— Ого, — я удивленно посмотрела на босса.
— Я очень плохой человек утром. И очень хороший вечером, поэтому советую тебе переодеться в свои вещи и принять мое предложение прокатиться по магазинам, — улыбнулся Белов.
— Вам нужно что-то купить? — я немного растерялась от такого предложения. — Или вам нужен мой совет?
— Не совсем, — мужчина улыбнулся.
— Я, если честно, не особо разбираюсь в моде, и советчик из меня никудышный, — мне вдруг стало стыдно, что я выставлю себя в магазине какой-то деревенщиной или еще что-то подобное.
— Ты не поняла, — босс улыбнулся довольной улыбкой. — Мы едем пополнять твой гардероб.
— Но зачем? — я растерялась. Совсем не ожидала, что покупки предстоят для меня. — Я завтра принесу сменную одежду на случай форс-мажора, так что постираю и верну вашу рубашку, — насчет рубашки я гоняла мысли весь день. Как будет прилично ее вернуть? Переодеться в свое и отдать ее, просто сняв с себя? Или, может, забрать домой и постирать? А вдруг я как-то не так постираю? Может, в химчистку отдать. И они ее как следует почистят и вернут как новенькую, словно я ее и не носила. Я склонилась к последнему варианту. Да и маме не надо будет объяснять, чью это я рубашку решила бережно простирнуть руками.
— Если я приведу свою девушку на семейный ужин и огорошу всех, что это моя невеста. Я боюсь, мне не поверят. Поэтому я решил немного пробежаться по тусовкам и мероприятиям. Так сказать, разогреть публику перед твоим финальным выходом, — объяснил мне Белов.
— Так эти приглашения, что ты сказал подыскать Наташе, — это для нас с тобой? — я удивленно уставилась на мужчину.
— Ну да, — кивает босс так удивленно, словно прогуливаться по светским мероприятиям с практиканткой — это самое нормальное и рядовое занятие для мужчины его статуса.
— Но это же породит слухи и сплетни! — я ошарашена новостью. — Там же пресса будет, фотографы.
— Ну и что? У тебя что, кто-то есть? — теперь уже Белов смотрит на меня удивленно.
— А что, я не похожа на девушку, у которой может быть молодой человек? — я насупилась и свела брови к переносице.
— Отчего же нет?, — и на губах мужчины появилась такая улыбка, что я была практически уверена, что он вспоминает меня в одном белье. — Похожа. Но это к делу не относится. Так есть у тебя молодой человек или нет?
— Нет, — бурчу еле слышно и недовольно.
— Ну и хорошо. Тогда иди переодевайся и поехали выбирать наряды. Ты должна будешь вписываться в тот круг, куда я тебя приведу. Так что прости, на твой вкус я полагаться не могу.
— У меня хороший вкус, — в данном случае у нас спор ради спора.
— Не сомневаюсь, вот и покажешь его, только под моим присмотром, — мужчина встал, протянул мне чехол с моей одеждой и кивнул на туалетную комнату. Я забрала вещи и, тяжело вздохнув, поплелась одеваться.
Глава 7
Переоделась я в свои вещи быстро. Все чистое, и юбку в ателье зашили, и на блузке нет пятен, но все равно какое-то ощущение неприятное. То ли покалывает одежда после химчистки, то ли это я мнительная такая, но все время хотелось почесаться или поправить на себе одежду. Это нервное уже. Всего один день с Беловым наедине в кабинете, и я уже дерганной стала.
Вышла из туалетной комнаты и вернула мужчине рубашку.
— Если что, я могу отдать в химчистку или постирать сама, — предложила, смутившись немного.
— Нет, не нужно, — и мужчина вдруг прижал рубашку к лицу и с шумно вдохнул воздух. — Оставлю ее себе, — увидев мое перекошенное лицо и выпученные глаза, Максим громко рассмеялся. — Это шутка была.
— Хорошо, — медленно произношу слово, а сама не отвожу взгляда от босса.
— Расслабься, — говорит босс. — У тебя непредсказуемо забавные реакции.
— То есть ты ожидал, что я как-то иначе отреагирую? — мы направились к выходу, а Белов бросил рубашку, в которой я была, на диванчик у входа. Судя по тому, как пренебрежительно он это сделал, он завтра и забудет, что я в ней ходила, и отправит в корзину с грязным бельем. Ладно, не стоит с этим так заморачиваться.
Мы вышли из офиса, Белов закрыл все двери, а внизу сдал ключи охраннику. Офис мы покидали последними. Как у них тут строго, оказывается, со временем. Рабочий день завершился, и всех ветром сдуло. Просто всю эту неделю я уходила с Наташей ровно в шесть вечера, и кто-то да оставался в офисе, а сейчас скоро стукнет семь. Я задумчиво смотрела на часы, и меня словно торкнуло. Я же маме не позвонила, она будет волноваться. Пока Белов расписывается в каких-то книгах и журналах, которые ему по случаю подсунул охранник, я отошла на пару шагов в сторону и набрала маму.
— Привет, мамуль, как дела? — начинаю диалог слишком бодро, чем, видимо, и навожу ее на подозрения.
— Привет. У тебя что-то случилось? — закономерный материнский вопрос.
— Нет, просто хотела сказать, что сегодня после работы мы с подружками сходим по магазинам и в кафе посидим, — я не умела врать и практически никогда этим не занималась. Но сейчас я не знала, как объяснить всю эту авантюру маме.
— Хорошо, я уж было сама хотела тебе позвонить. Предупредить, что собралась в бабушкин дом сегодня съездить, — говорит мама в трубку. — Звонила баба Зина и сказала, что там у них дрова привезли и надо приехать выписать, а то все разберут до выходных. А там уже топить нечем. И что мы будем делать на новогодних праздниках, если захотим туда поехать?
— А ты надолго? А институт? — я не любила, когда мама ездила одна в бабушкин дом после ее смерти. Она всегда приезжала оттуда разбитой и морально истощенной. На меня это место действовало наоборот. Было столько приятных детских воспоминаний, а вот мама очень тосковала и много плакала. Поэтому мы зачастую ездили вместе, и я ее отвлекала от тяжелых мыслей, рассказывала о приятных моментах, которые помнила, и мы вместе получали заряд позитива.
— Завтра вечером вернусь, не переживай. Пару я перенесла, — ответила мамочка и зашелестела чем-то в трубке. — Ладно, мне собираться надо, а то на электричку опоздаю. Пока, целую.
— Я тебя тоже целую, пока, — я даже как-то расстроилась, что мама уезжает. Но понимаю, что так будет даже проще. Она бы сразу заинтересовалась, что за вещички я купила, да и вообще начнет расспрашивать, с кем я ходила, о чем болтали. Эта ложь породила бы еще одну, и в общей сложности я бы завралась и, не выдержав, вывалила бы всю правду на мамулю. А я очень переживаю, потому что знаю, она такие авантюры не одобрит. Честная и правильная до мозга костей. Она бы сказала бросить мне эту стажировку и не вестись на поводу у босса. А я только сейчас поняла, что сама захотела на этом самом поводу повестись. Мне так хотелось взглянуть, что там, за теми дверьми, отделяющими таких, как я, у которых есть только учеба, дом, учеба, от тех, у кого есть и другая какая-то жизнь. Понимаю, что все это как-то по-детски и надо по возможностям протягивать, так сказать, ножки. Но все равно я хотела посмотреть и попробовать. От того, что я одним глазком заглянуть в ту, другую жизнь, ведь никому плохо не станет. Я не наврежу никому, и никто не пострадает, а я удовлетворю свое любопытство.